Стеклянный замок

— Да ладно тебе! — Дэлсон расхаживал по студии, размахивая руками в разные стороны. — Чез, мы рассчитывали на тебя! — Я сказал, что не поеду. — Нам будет неудобно перед ними. — Что ж, — Беннингтон поднялся с дивана. — А мне будет крайне неудобно, если я поеду и буду чувствовать себя хреново весь оставшийся день. — Но ещё вчера мы все договорились быть там. Майк внезапно уехал, и теперь ты... Туда же. Лицо Честера стало напряжённым. — Моё решение не связано с Майком. Я объяснил. — Да я понимаю, — Брэд подошёл ближе, — но он не будет в восторге, когда узнает, что тебя не было. — Плевать, — сорвалось с губ Беннингтона, но он тут же опомнился, — в смысле... Какое это имеет значение? Я не могу, Брэд. Я не хочу... Не хочу тупо улыбаться и с раскалывающейся головой рассказывать избитую историю, отвечая на все эти идиотские вопросы, которые должны быть адресованы Майку. Ты знаешь, я не умею выкручиваться из таких ситуаций. — Тебе не обязательно быть как Майк. Ты можешь отвечать, что точно не знаешь и всё в таком духе. Тем более, мы всегда поможем, иначе зачем мы идём вместе? — гитарист обошёл его и встал напротив, пытаясь поймать зрительный контакт. Честер вздохнул, отвернувшись в сторону. — Я не поеду, Брэ. Мне действительно не хочется сейчас нигде светиться. Пойми меня, ладно? Делсон постучал пальцами по столу. — Хорошо. Я понял. Только сам объяснишь ему, а то это будет выглядеть, как будто я попытаюсь прикрыть тебя. — Ладно, — процедил Беннингтон, отойдя к выходу. — Ребят, вы справитесь. Со всем справлялись, а с этим несчастным интервью тем более. Гитарист усмехнулся, подойдя ближе. — Да мы-то справимся. Просто второй раз подряд неполным составом, да ещё и без двух основных участников. Так себе сплочённый коллектив. — Ты же знаешь, что это ничего не доказывает. Просто так сложились обстоятельства. — Знаю. А ещё знаю, что мне придётся отдуваться одному за всю группу. — Прости, чел. Это не останется забытым, — Честер подошёл ближе к Брэду и приобнял, похлопав его по спине. — Да у меня там уже целая копилка «не забытого» походу. — Да ты богач, — вокалист усмехнулся. — Успехов. — Тебе тоже. И да, прекращай это паршивое самочувствие, — Дэлсон отстранился, взглянув на него. — Тебе оно явно не к лицу. Честер хмыкнул. — Пройдёт, — Беннингтон вышел из студии и, сев в такси, уехал домой. — Ты никуда не поехал? — Тэл суетилась с одеждой, откидывая то, что она не будет носить на пол. Следующими полетели тёмно-серые спортивные штаны. Честер прошёл в комнату, повесив кожанку на вешалку. — Не могу. Снова эта дурацкая головная боль... — Майк же в курсе? — женщина развернулась к нему лицом, прикрыв дверцу шкафа. — Конечно. Он всегда в курсе всего, что со мной творится, — бросил певец, плюхаясь на диван. Если случайно отправленная за минуту до прихода домой смс являлась достаточным предупреждением, тогда Майк, конечно же, был в курсе. Беннингтон прикрыл глаза и помассировал виски. Талинда отошла от шкафа и уселась рядом с ним. — Обычно он очень не любит, когда всё срывается. Я помню, как он расстроился, когда в прошлый раз у вас сорвалась репетиция. — Я знаю, — Честер прикрыл лицо ладонью. Тэл придвинулась ближе и, положив ему руку на плечо, мягко поцеловала в щёку. — Ты в порядке? — Могло быть и хуже, — с выдохом произнёс музыкант. Мужчина повернул голову и уткнулся носом в её щёку. — Девочки спят? — Да, — Талинда провела рукой по его лицу. — Сегодня мы были у Лейси. Кажется, они очень хорошо общаются с её дочкой. Придумали какой-то конкурс и играли без перерывов два часа. — Да что ты, — на лице Беннингтона мелькнула улыбка. — Значит, теперь у них появилась новая подруга. — Похоже на то, — Тэл прижалась губами к его щеке и отстранилась. — Я взялась перебирать шкаф. Ужин готов. Может, выпьешь лекарство? — Нет... Не хочу. Это другое, — Честер поднялся и направился в спальню. — Поужинаю позже. Спасибо. — Как знаешь, — Талинда поднялась и вернулась к перебиранию шкафа. Честер упал на кровать. Он медленно моргнул, сверля взглядом однотонный потолок. Беннингтон знал, что причина далеко не в головной боли. Майк улетел внезапно: снова вызов, какой-то контракт, извинения и просьбы понять и выкрутиться из ситуации. Все в группе прекрасно всё понимали и поддерживали Шиноду, ответственность всё равно так или иначе он брал на себя, и в принципе они ничего не теряли. Просто срыв акустических выступлений и встреч. Просто снова они не будут видеться неделю. Снова «Прости, в другой раз, ладно? Ты же всё понимаешь». И снова, и снова, и снова... Честер понимал. Понимал всё прекрасно и, к сожалению, слишком чётко для того, чтобы не придавать большого значения шинодовским отъездам. В кармане джинс зазвонил телефон. Вокалист знал, кто его беспокоит. Выждав несколько секунд, парень нехотя потянулся за мобильным и мучительно посмотрел на экран. Тяжкий вздох. — Майк? — Привет, Чез... Ты не поехал? Беннингтон сжал губы. — Да... Я не в состоянии. Прости. — Окей. Я понял. Просто... Ребята одни там, да? — Они справятся. — Я не сомневаюсь. Хреново, конечно, получилось, что мы оставили их одних. — Знаю. — Надо будет как-то загладить вину. В частности перед Брэдом: он взял инициативу в свои руки. Беннингтон монотонно промычал, соглашаясь с его утверждением. — Да, Брэд он... Ответственный. И вполне понимающий, — Честер услышал вздох, сопровождаемый постукиванием пальцев по твёрдой поверхности. Кажется, это была спинка сидения. — Чез? — М? — певец медленно моргнул, продолжая сверлить потолок взглядом. — Ты злишься на меня? Пальцы крепко сжали телефон. Мужчина прикрыл глаза, стараясь сосредоточиться на здравом рассуждении, прогоняя все лишние чувства. Они сейчас явно ни к месту. Они никогда не будут уместны. — Нет. С чего ты взял? — вокалист дотронулся пальцами до щеки. — Твои поступки. И... Голос. Не знаю... Чёрт, наверное, я поступил слишком опрометчиво. Мне не стоило... — Майк, — прервал его Беннингтон, продолжая пальцами сжимать телефон. — Всё в порядке. Я всё понимаю. Дело действительно в моём хреновом самочувствии. Прекрати брать на себя вину. На той стороне линии послышались шаги и хлопок дверью. — Точно? — Да, — выдавил Честер, стиснув зубы. Ему снова приходится врать. Врать Майку. Врать себе. Он ненавидел это. Каждую минуту разговора. — Мы ведь так и не поговорили толком. Я обещал встретиться... — Не беспокойся об этом, — отрезал Беннингтон, а затем еле слышно добавил: — я привык. — Это обязательно произойдёт на следующей неделе. — Ага. — Что ж... Поправляйся. Надеюсь, тебе станет лучше. Ненавижу знать, что ты находишься в таком состоянии. — Тогда мне не стоило сообщать тебе, — с горькой усмешкой произнёс певец, массируя правый висок. — Я бы всё равно узнал об этом. — Конечно. Я шучу. — Окей, — Майк хмыкнул. — Мне нужно бежать. Дела ждут. — Ага, — Честер перевернулся набок, прижимаясь ухом к мобильному. — Успехов. — До скорого. Звони, если что. — Непременно, — немного по слогам произнёс вокалист. Шинода недовольно фыркнул. — Не говори это так, будто проклинаешь меня. — Постараюсь, но обещать не могу. Рэпер усмехнулся. — На следующей неделе. Не забудь. — Это ты мне говоришь? — Беннингтон провёл рукой за шеей. — Ну тебя, — бросил Майк. — Этого не повторится. Обещаю. Честер болезненно улыбнулся. — Тебе пора. — Да. Пока, Чез. Спишемся. — Угу. Связь отключилась. Телефон Беннингтона полетел на другой конец кровати. В груди неприятно ныло, хотя музыкант сам до конца не понимал причину вызванных чувств. Всё же хорошо. Всё нормально. И Майк не робот, он действительно загружен. Он чувствует вину. Ну, или, по крайней мере, показывает, что чувствует. Вокалист перевернулся на другой бок и прикрыл глаза, стараясь отбросить все мысли в сторону.

***

Часы громко тикают, перемещая несчастную секундную стрелку по циферблату. За окном появились первые сумерки, постепенно сменяющие солнечный день. На столе стоит пустая бутылка виски и две стеклянных рюмки. Тишина давит на мозг: собственный стук сердца перебивает его пульс, бьющийся в груди. Честер слышит его. Чувствует, как медленно вздымается и опускается его грудь, как разрывают на части мысли. Он старается не двигаться, боясь нарушить царящую атмосферу спокойствия. Майк пытается что-то сказать, и Беннингтон это понимает. Вокалист морщится, слегка сжимая край его тёмно-серой футболки. — Знаешь что... — Заткнись, — грубо прерывает его Честер, прикладывая ладонь к его рту. — Не говори ничего, а то я снова начну чувствовать себя, будто сейчас я не должен существовать. Шинода хватает его ладонь и прижимает к груди, освобождая рот. — Что ты делаешь? — устало произносит он, прикрывая глаза. — Пытаюсь не допустить очередного осуждающего разговора. Майк усмехается, отпустив его руку. Рэпер прикладывает ладонь к его голове, прижимая к себе лежащего на нём Честера. — Я и не собирался никого осуждать. Хотел лишь сказать, что завтра я наверняка об этом пожалею. Вместо того, чтобы помочь тебе из этого выбраться, я тут внезапно решаю прибухнуть с тобой за компанию, — Шинода прервался, начав смеяться. — И самое забавное, что сейчас мне абсолютно похуй. — Снова осуждаешь, — подтверждает Беннингтон, поудобней устраиваясь на его груди. — Нет. Я молчу, — Майк сжимает губы и откидывает голову на спинку кресла. — И зачем завтра чёртов четверг? Почему, допустим, не суббота? — Потому что в неделе семь дней, — Честер закидывает руку на его плечи, приподнимаясь чуть выше. Майк бездейственно смотрит на него, пытаясь собрать мысли в кучу. У него уже онемела рука, и Шинода аккуратно вытаскивает её из-под ручки кресла. Беннингтон ёрзает, пытаясь поудобней устроится на излюбленном месте. Наконец, он находит удобную позу и замирает, слушая равномерное дыхание. — Я ведь люблю тебя, Шинода, — невнятно произносит вокалист то ли неспециально, то ли за тем, чтобы не вызвать сильные подозрения в свой адрес. Майк лишь глубоко вздыхает, понимая, что всё это в основном пьяная фантазия Честера. Скорее всего. Он сам сейчас не в лучшем состоянии: в голове каша из мыслей, тело будто не его: неподъёмное и ничего не чувствует, как под наркозом. — Если бы любил, — спокойным тоном произносит эмси, потирая глаза пальцами, — не заставлял бы каждый раз вытаскивать тебя из очередного дерьма. Понимаешь, Чез? — Я и не заставляю. Майк выдавливает горький смешок, отвернувшись к окну. — Глупый. — Это ведь... — певец запнулся, потирая глаза, — это ведь в основном из-за тебя, Майк. Шинода молчит, продолжая смотреть в окно. Внутри неприятно колет, но рэпер старается не обращать на это внимание. Старается, но не может. — Почему... Почему из-за меня? — пытается прояснить Майк, медленно моргая. — Ты даже не представляешь... — на лице Честера расплывается улыбка, отдающая чем-то болезненным и безысходным. Рэпер долго смотрит на него, сверля взглядом. В голове начинают кружить мысли, которые он снова пытается прогнать. — Представляю, — шёпотом произносит Шинода, сжимая рукой плечо Беннингтона. — Ещё как представляю, — на его лице отображается глубокое сожаление. — Только вот... Не знаю как это в тебе исправить. Честер горько усмехается, утыкаясь лицом в его футболку. Сейчас слова рвутся наружу. — Начни с себя и ты увидишь как всё изменится, — произнёс вокалист, стараясь скрыть свои эмоции. Он буквально забывает о том, что когда-то боялся даже подумать о сказанных словах. Майк думает. Долго и много. Так много, что это начинает его раздражать. Он сжимает губы. Мышцы лица напряжены. Алкоголь мешает сосредоточиться, и Шинода проклинает себя за то, что поддался на уговоры. — Я пытаюсь помочь тебе, а ты утверждаешь... Что я должен меняться? — Я натолкнул тебя на решение проблемы. Майк смотрит прямо перед собой, прокручивая множество картинок в голове. Он начинает подниматься, нехотя убирая с себя Честера. — Ты куда? — вяло интересуется Беннингтон, морщась от того, что его потревожили. — В душ. Пора прекращать валяться, — отрезает Шинода, поднявшись с места. — Я задел тебя? — проговаривает Честер, приподнимая голову и глядя на него. — Нет, просто... Мы действительно долго лежим. А ещё у меня трещит бошка. Пойду воды попью, — Шинода быстро уходит на кухню. Честер снова горько усмехается и забивается в угол кресла. — Гордый, — вырывается у него, растворяясь в пустоте комнаты. — И упрямый. Чертовски упрямый.