Я всё исправлю, Починю и налажу
Как можно разобраться в себе? Вот, конечно, Шастун загнул. Дима же человек, а не робот, он не может запрограммировать себя на определенные мысли и действия. И потом, ведь он не страдает по Матвиенко, он вообще не уверен в том, что к нему чувствует. Сережа - мудак, этот факт подвержен и доказан. Может, Дима его не любит, а наоборот - ненавидит? Ведь с Арсом ему хорошо, спокойно, уютно, а Матвиенко только крутится постоянно рядом. Он вроде встречается с Оксаной, но Дима ни разу не видел, чтобы они целовались или обнимались. А в понедельник заговорил с ним, как будто они друзья. Что вообще происходит?Если снег новогодний На прошлогодние грабли не ляжет.
Дима понимает, что не достоин Арсения. Ну, где он, и где Арс? Таких, как Попов, больше нет. Он самый красивый, самый смешной, самый лучший. А Поз уверен, что он не красивый, не смешной, да ещё и нудный, невзрачный ботаник. И Дима понимает, что он и рядом не стоит с ним. Когда Дима рядом с Арсением, он ни о чем не думает, все его мысли куда-то испаряются. Вот Арс сгребёт его в свои объятья, Дима уткнётся в его шею или ключицу, и весь мир становится ненужным. Он не думает ни о Сереже, ни о проблемах каких-то, ни о маме, которая может что-то узнать, ни о чем. Дима греется в его теплых руках, вдыхает его запах, и в этот момент нет никого кроме них, только он и Арсений. Но стоит ему уйти из квартиры Арса, или же он сам исчезнет из его поля видимости, мысли, словно рой в его голове, начинают гудеть и доставать.Так что я не замечу до боли знакомых Зубцов под подошвой
Вот даже сейчас Дима лежал в постели, время далеко за полночь, а он не спит, думает. Вернее, гоняет этот рой мыслей по кругу и не понимает ничего. За окном темно, а по времени на часах уже начался новый день. Дима ворочался и не мог уснуть, то ему жарко, то холодно, то лежит неудобно. В голове всплывали образы, моменты вперемешку с мыслями. И так ещё несколько часов, пока Дима просто не уснул от усталости. Опять ужасная мелодия раздается на всю комнату, Дима вспоминает, что так и не сменил её. Он отключает будильник и садится на кровать. Вот опять Поз не мог уснуть до четырех утра, а теперь еле голову от подушки оторвал. Чуть рот не разорвав, когда зевал, Дима медленно поплёлся в ванную.Если следующий год, как всегда, Снова вдруг не окажется прошлым.
***
Дневник оказывается в руках Димы. Он открывает на последней странице и смотрит на одни пятерки. Ничего нового не увидев, тут же его закрывает. Павел Алексеевич подводит итоги полугодия, поздравляет с наступающим новым годом. Дима половину пропускал мимо ушей, ждал, когда же закончится классный час, и он сможет пойти домой и поспать.В этом году я вёл себя плохо
– На этом все, – улыбнулся Воля, – в восемь вечера жду всех, кто записался на дискотеку, у спортзала. Хочу напомнить, что приносить алкоголь запрещено, приводить друзей из других школ, тоже. И не забудьте сменку. Все свободны.Не слушался, так себе кушал
Поз вышел одним из первых и отправился домой, по пути не забыв выкурить сигаретку. Весь день он провел дома за ничего не деланием. Договорился с Антоном, чтобы встретиться у школы. Выбрал, что надеть. Поговорил с Арсением по телефону. И опять ничего не делал, пока не нужно было выходить из дома.***
В мужской раздевалке рядом со спортзалам собралось много народу. Музыка уже вовсю гремела в самом зале, и многие уже там вытанцовывали. Но около пятнадцати парней сейчас разливали коньяк по стаканчикам. Дима был среди них вместе с Шастуном и Матвиенко. Который только и делал, что смотрел на Диму в упор.Дедушка, ты будешь в ужасе: Как в прошлом году, даже хуже.
Стаканчик попадает ему в руки, и Дима выпивает его залпом, а следом и ещё один. Антон лишь повел бровью и выпил свой. Сережа тоже пьет, не закусывает и тоже тянется за ещё одним. Шастун достает две маленькие фляги и наполняет их до краев коньяком. Одну пихает к себе в карман, а другую дает Диме и тянет его танцевать.Ноль выводов из ошибок прошлого, Только выводок новых грешков еще взял на душу.
Народу немного, а спортзал большой, поэтому каждый может танцевать, как хочет, и не мешать никому. Антон тащит Диму за руку поближе к импровизированному ди-джею. Там же их находит и Ира. Они начинаю прыгать под ритмичную музыку, махать руками и громко смеяться. Когда песни сменялись, парни доставали фляги, чокались, делали пару глотков и убирали обратно в задние карманы, а потом опять начинали танцевать.Хулиганил, дразнился, дрался, напивался, буянил - по полной жег.
Наверное, на так называемом танцполе не было ни одного трезвого подростка. Кто-то больше, кто-то меньше. Куда смотрели учителя на входе, спросите вы? Видимо, закрыли глаза, ведь тоже были когда-то подростками, которые пробовали алкоголь и сигареты. Просто следили, чтобы не было драк или ещё чего. Дима кайфовал, он давно так не отдыхал. Они с Антоном подпевали слова песни, вернее, выкрикивали, при этом дрыгали своим телом. Сейчас ему было все равно, сейчас была только песня и полупустая фляга в заднем кармане.Каким был - таким и остался, по-другому не смог.
Дима блаженно прикрывает глаза, продолжая двигаться под музыку. Открывает лишь тогда, когда Шастун кричит на ухо «Мы скоро» и с Ирой за руку идет на выход. Поз лишь кивает и достает флягу, допивает содержимое, убирает обратно. И опять прикрывает глаза, продолжая раскачиваться и махать руками. Когда песня сменилась на другую, он ощущает чью-то руку у себя на талии. – Классно двигаешься, – говорит Сережа, Дима тут же открывает глаза. Сначала отходит на два шага назад, пытаясь понять, происходит это на самом деле или нет, а потом бежит как от огня. Дима выбегает из спортзала, натыкается на взгляд Воли, тут же бежит в туалет на первом этаже. Ему везет, там никого нет. Поз открывает форточку, откуда дует холодный ветер, отрезвляя его пьяный мозг. Он достаёт сигарету и закуривает. Дима стал меньше курить, потому что Арсению не нравилось, когда от него пахло. И он курил только тогда, когда сто процентов не увидится с ним или когда нужно подумать. Вот сейчас он затягивался, выдыхал дым в форточку, вспоминая слова песни. Ведь завтра Новый год.Пожалуйста, положи для меня меня нового в свой мешок. А я залезу на табуретку и прочту тебе свой стишок...
Дверь открывается, и в туалет, который был накурен не только Димой, заходит Сережа. Видит в его руках сигарету, тут же подлетает к нему. – Что, опять куришь? – спрашивает Матвиенко. – А тебя ебет? – спрашивает Дима, смотря на него, отмечая, что он какой-то странный. – Меня ебет, кто тебя ебет, – ухмыляется он. – Что? – не понимает Поз. – Ничего, – отвечает Сережа, хватает недокуренную сигарету из его рук, кидает в форточку. – Ты что творишь? – кричит Дима. Матвиенко не отвечает, лишь быстро преодолевает расстояние между ними и втягивает его в болезненный поцелуй, вдавливая его в стену, чуть ли не до крови кусает нижнюю губу. Дима не отвечает, лишь пытается отодвинуть его от себя. Сережа лапает его, где можно и нельзя, сжимая ягодицы, запускает руки под свитшот. Дима бьет его по спине и плечам кулаками, стиснув зубы, чтобы тот не проник своим языком в его рот. – Да что ты брыкаешься, – хрипит Матвиенко. – Пусти меня! – кричит Дима, смотрит в его глаза и видит, как сильно зрачки расширены. «Он под чем-то» - пробежала мысль в голове. – Да ладно тебе, – ухмыляется он, – ты же шлюшка, какая разница, под кем стонать, – сильнее сжимая его пятую точку. Последняя фраза окончательно отрезвила его. Дима замахивается и дает пощёчину тыльной стороной ладони, а коленом ударяет в пах, так что Матвиенко сгибается пополам. – Сука, – тянет он. – Я не шлюха, мудила, хочешь трахаться, иди к Фроловой своей, – говорит Дима, за хвостик поднимает его голову, чтобы смотреть в глаза, – у меня парень есть, и если он не побил тебя тогда, то это я его попросил, и я так же могу попросить, чтобы он тебя до полусмерти избил, – отпускает его, обходит и идет к двери, – и не смей даже в мою сторону дышать, козел. Хлопнув дверью, Дима сорвался на бег. Он забегает за своей курткой, а потом выбегает на улицу. Дима ничего не видит, ничего не слышит вокруг, он бежит по улице через дворы и скверы, бежит к нему. Игнорирует лифт и пробегает один пролет за другим, останавливается у нужной двери. Жмет на звонок, еще раз, и ещё разок. По ту сторону слышаться шаги. Дверь открывается, и на пороге стоит в одних боксерах Арсений с только наполовину открытыми глазами, видимо, он спал. – Дима? – удивляться он, – что случилось? Дима тут же заключает его в объятья, пряча лицо в ключицу, вдыхая любимый запах, спасительно выдыхает. Арсений обнимает его, холодного, за плечи. – Да что случилось? – ещё раз спрашивает он. – Ничего, – выдыхает Дима ему в шею, – мне очень нужно было, чтобы ты меня обнял. – Я испугался, – одной рукой он прикрывает дверь, а другой держит Диму за талию, – у тебя сердце сейчас выпрыгнет, точно все хорошо? – Точно, – прикрывает глаза он, – прости, я напился, – Дима смотрит в беспокойные голубые глаза. – Ничего, – говорит Арсений, снимая с него куртку, – пойдем, спать тебя положу, – ведёт того в комнату. Арс усаживает его на разобранный диван, начинает раздевать. – Солнце, руки подними, – говорит Арсений, держась за край свитшота, Дима поднимает, и Арс снимает его, тянется к его ширинке. – Только я в этот раз по пьяни тебе не дам, – говорит Дима чуть улыбаясь. – Ой, мне и не надо, – отвечает Арсений и легонько толкает его в плечо, тот ложится на подушку и прикрывает глаза.***
Утро тридцать первого декабря началось у Димы с легких поцелуев по всему лицу и тихой фразы. – Вставай, алкаш, – улыбнулся Арсений. Он медленно поднял веки и тоже улыбнулся, – солнце мое улыбается, значит, все хорошо, – Дима лишь кивает и обнимает его за шею, – вставай, я кофе сварил. – Угу, – отвечает Дима, прикрывая глаза. – Не «угу», а вставай, сегодня Новый год, – говорит Арсений, выпутываясь из его объятий. Свежесваренный кофе обжигает язык, а после оставляет на языке горечь. Дима, не отрываясь, смотрит на Арсения, разглядывая его идеальные черты лица, его плечи, руки и пальцы. – Ты как будто любуешься мной, – говорит Арсений, ставя чашку на стол. – Так и есть, – шепчет Дима, но Арс услышал, тут же улыбнулся, а потом Поз говорит громче, – я встречу Новый год с мамой, а потом, где-то в час, приду к тебе. – Я лучше встречу тебя у подъезда, – говорит Арсений, – а то мало ли, что. – Хорошо, – кивает Дима.***
Дома его встречает мама. Она обеспокоена, где же ночевал ее сын. Дима отвечает, что после дискотеки остался у Антона с Ирой. Мама лишь кивает. А потом они оба готовятся встретить Новый год. Дима убирается в квартире, помогает маме готовить на кухне, пару раз бегает в магазин, отвечает на несколько поздравлений во «Вконтакте», смотрит новогодние передачи по тв. Потом они с мамой провожают старый год, выслушивают речь президента, и под бой курантов Дима загадывает желание. Такое маленькое, простое, но такое емкое. "Чтобы все было хорошо".Я всё исправлю, Починю и налажу, Если снег новогодний На прошлогодние грабли не ляжет.
Дима натянул шапку на уши, застегивает куртку и хлопает входной дверью, чтобы замок защелкнулся. Мама пойдет к соседке, а он, по легенде, идет к друзьям, но, по факту, Арсений стоит у его подъезда, шмыгая носом. Поз чуть ли не вприпрыжку спускается по лестнице и вылетает из дверей подъезда прям в объятия своего парня. – С Новым годом, – улыбнулся Арс, чмокнув того в нос. – С новым счастьем, – отвечает Дима, улыбается и вытирает нос рукой. Парни решили прогуляться. Снежинки медленно кружились и опускались на город. Они шли медленно, держась за руку и переплетя пальцы. Небо осветил яркий салют, и они остановились посмотреть. – Прости меня, – выдыхает Дима, поворачивая голову к нему. – За что, солнце? – спрашивает Арс, сжимая его руку. – За все, – отвечает Дима, – за то, что иногда врал, что занят, а на самом деле нет. За то, что иногда не отвечал на телефонные звонки или смс. И за то, что никогда не говорил, что люблю тебя. – А ты любишь? – в этот момент сердце у Арсения остановилось. – Да, – врет Дима и тут же накрывает его губы своими, хотя Позов сам не уверен, врет ли он. Арсений отвечает на нежный поцелуй, который был такой робкий, как будто первый. Приобнимает его за талию. Им плевать, что они на улице, и где-то рядом раздаются радостные крики людей. И плевать, что они два парня, которые целуются, и что вообще-то живут в гомофобной стороне. На все плевать. Сейчас есть только эта сказочная ночь и они.Так что я не замечу до боли знакомых Зубцов под подошвой, Если следующий год, как всегда, Снова вдруг не окажется прошлым.