Бессмертник. Цветок счастья...

Женская общеисправительная колония номер 5. Много женщин, много покалеченных судеб. Кто-то себе из покалечил сам, вернее, сама, а кому-то добрые люди помогли. Кого-то подло подставили, как когда-то Ирина Белоус свою соперницу Надежду Шевченко, обвинив её в убийстве, которое она не совершала. Уверенная в себе Ирочка, которая всю свою жизнь находилась под надёжным и тёплым крылом папы и бабушки, думала, то в любом случае может избежать наказания, что бы не совершила, ведь родилась, как говорится, с серебряной ложкой во рту и привыкла получать всё, чего бы не пожелала. Но была ли она тогда по-настоящему счастлива? Наверное, была-таки, ведь тогда находилась на свободе. С неё сдували пылинки, выполняли любую прихоть, зная, что у Ирочки моральная травма детства и что ей ни в коем случае нельзя нервничать. Здесь же никто с ней не считается, всем глубоко плевать на какие-то там моральные травмы. Эти женщины, если их можно так назвать, совершенно не считают Ирину за человека. Её избивали и унижали, только сейчас поутихли, но морально прессуют девушку до сих пор. Несколько раз Ирина пыталась покончить с собой, но её тут же спасали, снимали с петли. Не из-за того, что каждая человеческая жизнь важна, даже жизнь такой твари, как Белоус, а попросту от того, что во-первых, не хотели «мокрухи» в камере, во-вторых, дали Наде обещание, а в-третьих.. По мнению Зинки, уход Ирины Белоус из жизни был бы слишком лёгким финалом для такой твари и что она должна сполна ощутить на своей шкуре весь тот ад, который в своё время приходилось переживать по Ириной милости – и в тюрьме, и в борьбе за сына, и в скитаниях в поисках правды на воле. -Да чего вы от меня хотите?! – Ирина вовсе не была покорной овечкой. Она считала, что отношение сокамерниц к ней – абсолютно бесчеловечное и необоснованное.- Я же лично вам ничего плохого не сделала! -Ты покалечила жизнь нашей подруги, сука! – цыкала сквозь зубы задиристая Лидка, которая теперь осмелела под крылом у Зинки Тихой. Бывшая жестокая хищница Ирина, которая издевалась над Оленькой и водила за ной непутёвого и недалёкого Игорька, теперь стала в колонии своеобразной девочкой для битья. И никто, даже надзирательницы не вставали на защиту этой женщины, считая, что каждый должен получать по заслугам. -Да чего Вы ко мне пристали со своей Шевченко бесценной?!- кричала Ирина с огромными глазами испуганной собачонки. – Всё у неё в шоколаде, сына вернула, двумя мужиками крутит, как цыган солнцем! К одному за границу полетела вот! Что не так?!- с завистью скрипнула зубами Ирина, которая уже отлично знала, что Надежда вместе с Яриком полетела в Мюнхен к Олегу.- Меня засадила, Игорем наигралась и бросила! И вы ещё после этого считаете её святой мученицей, дуры наивные? Зинка не сдержалась. Она отлично помнила, что они дали Наде обещание не трогать Ирину, поэтому, просто, тихо и цивилизованно ухватила Ирину за спутанные волосы и аккуратно, без лишней агрессии бросила на кровать, сделав это с особой брезгливостью. -Что не так, говоришь?! – прошипела Тихая, схватив Ирку за горло. – А ребёнок в детдоме при живых родителях сколько пробыл?!А человек невиновный, который столько добра людям сделал, сейчас при смерти из-за кого?!- прорычала женщина, прогоняя злые слёзы. Осознавая, какая беда случилась с Хемом, с человеком, который помогал всей колонии, вселив в девчонок веру в прекрасного принца, даже у чёрствой на первый взгляд Зинки сжималось сердце. -А я что, виновата, что этот мелкий сопляк со спичками будет играть, а идиот Горский за ним в огонь сиганёт?! – нервно закричала Ирина, за что и поплатилась. Её снова пометелили, правда, не сильно, но именно тут Белоус почувствовала резкую, невыносимую боль, от которой тут же потеряла сознание. Сокамерницы встрепенулись, сначала пнули её, потом обрызгали водой, но ничего не помогало. Тогда же они и вызвали конвойных во главе с Верой Ивановной. …Очнулась Ирина в тюремной больнице и, честно говоря, не сразу поняла, что же случилось и где именно она находится. Запах стерильности вперемешку с лекарствами и жёсткая кушетка, от которой ужасно болела спина, напомнили Ирине, что она находится не в элитной клинике, а всего лишь в лазарете колонии. Попробовала поднять голову, но она дико разболелась и эта боль, казалось, отдавала по всему тему, словно разряды электрического тока. -Ммм… Аааа… Что за чёрт?...- выругалась-прохрипела Ирина, схватившись за голову.- Эти нелюди меня чуть не убили! Звери какие, а не люди! -«Звери… Кто бы говорил?..»- презрительно проворчал про себя доктор, надевая на руку «стонущей» и «умирающей» Ирины рукав тонометра. На то время все уже без исключения в колонии знали, кто же такая Ирина Белоус и за какие такие «заслуги» она находится в местах не столь отдалённых. -Доктор, я не умру? – перевела Ирина самый что ни есть страждущий взгляд на медика. Тот же без лишних сантиментов лишь иронично хмыкнул. -Нет, не думаю. Травмы не настолько серьёзные. Есть пара ушибов и на этом, я думаю, всё!- весьма обыденно сделал заключение медик. -Пара ушибов – и всё?! И Вы настолько спокойно об этом говорите?! – завизжала Ирина и хотела было вскочить от возмущения, но тут её настигло сильнейшее головокружение вперемешку с головной болью, к которым тут же подключилась и тошнота, после чего горе-заключённая снова уронила голову на подушку с потёртой наволочкой.- Ооох..- простонала она. -Что такое? Вам опять плохо? – осведомился медик. Сухо, не скрывая безразличия, просто придерживаясь врачебной инструкции. -Ооох.. Кружится голова… Словно всё вращается вокруг меня…- простонала Ирина. Ах, насколько же смешная игра слов – она за всю свою жизнь привыкла, что мир должен крутиться вокруг неё, Ирины Белоус, покорно выполняя все её капризы, а теперь же головокружения были настолько сильными, что девушке показалось на миг, что она даже голову от подушки оторвать не сможет, не смотря на дискомфорт и антисанитарию, которые, с её точки зрения, царили даже в медпункте. «М-да, снимая сюжеты про колонию, я даже в страшном сне не могла предположить, что и сама окажусь здесь!»- горестно думала Ирина, словно бы за её спиной и не было того длинного списка преступлений. Пока что Ирина вообще не раскаивалась в содеянном, а только жалела себя, одну себя, считая, что жизнь поступила с ней слишком несправедливо – сначала отобрав в детстве маму, а теперь любимого, свободу и все те блага человечества и безбедной жизни, которыми она пользовалась всю свою жизнь безо всяких зазрений совести, живя исключительно себе в удовольствие и только ради себя любимой. А теперь эту возможность у неё жестоко отняли, перекрыв главный источник кислорода - отцовскую власть и связи. Сейчас ей остаётся только одно – прикидываться бедной овечкой, как это успешно в своё время делала Шевченко. – Доктор, что со мной? Это-таки сотрясение? -Нет, я не думаю.- ответил медик, поправляя очки. Вдруг он заметил, как Ирина, напрочь забыв о своей слабости, пулей рванула к раковине, которая стояла в углу медпункта. Спустя мгновение оттуда донеслись характерные блюющие и откашливающие звуки. Это в который раз утвердило догадки медика и он, встав со стула, решительно вплотную подошёл к бледной, шатающейся Ирине. – Мне надо осмотреть Вас. Не бойтесь. Зла я Вам не причиню. – он уложил Ирину на кушетку и начал тщательно ощупывать девушку. В своей гипотезе медик был практически уверен, но сейчас их необходимо было подтвердить должным образом. Он выпрямился, вздохнул, подошёл к тумбочке и взял оттуда тонкую, розовую коробочку.- Вот, держите.- сказал он, потягивая Ирине тонкую упаковку с тестом на беременность. Взгляд Паниной сверкнул нездоровым огоньком. Неужели ей улыбнулась удача?! Ребёнок сейчас решил бы практически все её проблемы – и сокамерницы не тронут, и под амнистию можно попасть, и Игоря можно будет вернуть подобным образом. Если у них будет ребёнок, то Игорю уж точно не бросит его в беде, не позволит, чтобы ещё один его малыш появился на свет в столь ужасном месте. «Хоть бы мне повезло! Хоть бы повезло!» - думала Белоус и даже скрестила пальцы. Затем, на ватных ногах, так как ещё преобладала слабость, направилась в уборную. ….Спустя несколько минут растерянная Ирина держала в руках полосочку теста. Две алых пометочки на ней говорили об одном – внутри у жестокой убийцы, отнявшей столько жизней, зародилась новая жизнь, совсем ещё маленькая. Значит, те несколько ночей с мужем, хоть они и были из-под палки, не прошли даром. Ирина коснулась рукой своего подтянутого, пока ещё незаметного животика и улыбнулась. Но не так, как обычно улыбаются женщины, когда узнают о том, что скоро станут мамами. Тут было что-то другое – победное, хищное. «Если идиотка Шевченко не использовала свою беременность в нужных целях, то я уж точно сыграю на этом! И у меня будет всё – и свобода, и муж, и ребёнок! Всё, чего я пожелаю и чего заслуживаю!» - подумала Ирина и победная улыбка озарила её лицо.