Бессмертник. Цветок счастья...

Тем временем, Надежда ходила туда-сюда по коридору клиники, нервно растирая влажные ладони, и ожидала вердикта врачей. Девушку очень и очень сильно взволновал обморок Полины, она увидела в нём тревожные звоночки. «Господи, только бы это был не инсульт!» - про себя молилась девушка, прижав ладони к груди. А если с Полиной Андреевной что-то случится? Как она тогда будет смотреть в глаза Олегу? Боже правый… Ведь во всём косвенно виновата именно она, Надежда. «Боже, и зачем я тогда вызвалась помогать тогда Анастасии? Мести захотела, идиотка… Отомстила? Успокоилась? И кого, в итоге, затронула твоя чёртова месть? Тех, кто был всегда рядом, тех, кто меньше всего этого заслуживает, а настоящие подонки были выбелены в глазах общества!» - горько усмехнулась Надя, думая об Игоре. Да, расстались они перед отлётом в Мюнхен не врагами, как она думала. Наивная дура! Можно ведь было предположить, что всё это – затишью перед бурей? Что Анна начнёт настраивать своего непутёвого сыночка на нужное ей русло. Анастасия Стуруа. Анна Панина. На первый взгляд несчастная женщина на самом же деле оказалась жестокой и циничной хищницей с двойным дном. А ведь все услышали только одну сторону правды, не подумав-таки о другой. Надежде казалось, что Полине также есть что рассказать. И это что-то – гораздо страшнее и больнее, чем обида Анны на весь мир. Да, на первый взгляд, она пережила ужасное, но... Сейчас внутренний голос подсказывал Наде, что не всё здесь так просто и истинное положение вещей знает известно только Полине. Господи, ведь она могла погибнуть там, в той машине! Мама Олега. Её ангела-хранителя. Единственный родной человек её Хема. Она, Надя подставила Полину после того, как Олег всячески заботился о Надиной матери и сестре. «Господи, Олег! Если бы я раньше узнала, кто ты, знала, что ты Хем, я бы всё сделала, чтобы защитить Вас с Полиной Андреевной. Слышишь, всё!»- думала Надя. Она не знала, куда ей сейчас идти. В палату Олега она сейчас пойти не могла, понимала, что не сможет сейчас смотреть ему в глаза. После того, как её же руками у Олега фактически отняли шанс на полноценную жизнь, а его мать почти что оказалась на краю, Надежда всё больше и больше понимала, что недостойна Олега. Нет, конечно же, она не бросит его, но настаивать также на своём постоянном присутствии в его жизни Надя также не станет, понимая, что не достойна этого. Она не достойна любви Олега, не достойна того, чтобы это бесконечно доброе и искренне любящее сердце принадлежало ей, но она будет бороться. Будет бороться со своими внутренними монстрами даже не ради себя, а ради Олега и ради Ярика. Она не будет уподобляться Паниным и не скатится в своей мести до такого жалкого злорадства. Анастасия звонила ещё несколько раз. Когда Надя начала сбрасывать звонки, женщина начала слать сообщения на автоответчик. Но ни слова раскаяния Надежда в её голосовых посланиях не услышала. Только просьбы, мольбы выслушать её помочь её бедному Игорьку. «Я и так слишком много слушала Вас, Анастасия Викторовна!»- подумала Надежда, занося номер Стуруа в чёрный список. Вместе с тем, она заблокировала ещё и номер Евгении, помощницы Анастасии, зная, что эта старая назойливая муха может доставать Надежду и через свою ассистентку. «Теперь я сделаю всё, чтобы защитить от этих мразей тех, кого люблю! И сведу общение сына с ними к минимуму, чтобы он ни в коем случае не унаследовал этот гнилой Панинский эгоизм!» - подумала она. Затем, молодая женщина пошла в небольшую церковь, которая находилась при клинике, где долго и отчаянно молилась. За Ярика, за Полину, за здоровье Олега. За то, чтобы Господь послал ему спасение, смилостивился. Ведь он, как никогда, имеет право на счастье и полноценную жизнь. «Не отбирай у него этот шанс, Господи!» - сквозь слёзы просила, молила Надя. О себе ни слова. И так слишком долгое время она ставила на первый план себя, свои потребности, свои обиды. – «Рано или поздно надо взрослеть! Надо взрослеть и учиться отдавать долги! Иначе никак!» - сама себе говорила Надя. Когда она вышла из церкви, то практически сразу увидела возню возле той палаты, куда совсем недавно и практически насильно увезли Полину. Недолго думая, Надежда сразу же рванула туда и бросилась к доктору Поллоку, который как раз вышел из палаты Паниной. -Доктор, как там Полина Андреевна?- взволнованно спросила она. -Ну, слава Богу, наши самые страшные опасения не подтвердились – это не микроинсульт. – сказал медик, а Надя же, в свою очередь, облегчённо вздохнула. – Но всё равно, такой сильный криз во второй раз за такое короткое время – тоже не есть хорошо! Думаю, что Вы и сами это прекрасно понимаете! Поэтому, хоть и пациентка против, но несколько дней постельного режима ей просто-таки необходимы! -Да-да, я понимаю…-тихо сказала Надежда, немного нервно теребя свой нательный крестик. - Скажите, доктор, могу ли я сейчас её увидеть? -Да, мне кажется, что сейчас это будет как нельзя кстати! – ответил врач. - У фрау Полины сейчас очень нестабильное эмоциональное состояние и будет даже лучше, мне кажется, если Вы сейчас будете рядом с ней, дадите возможность выговориться, так как Вы близкий ей человек, она может довериться Вам! Только прошу – следите, чтобы она не волновалась ни в коем случае, хорошо? -Да, конечно!- сказала Надя, поправив халат на своих плечах, пытаясь собраться с мыслями. Она боялась, что если войдёт в палату, то может разрыдаться и сама – от отчаяния, от горечи, от чувства вины. «Если бы не я, ничего бы этого не было. Олег был бы счастлив рядом с матерью, работал бы в «ПАН Косметикс». Если бы не я…»- терзала себя этой мыслью Надежда уже не первый день, но именно сегодня она была особенно болезненна. Когда Надя вошла в палату Полины, Панина как раз лежала под капельницей. Её губы дрожали. Несчастная женщина перевела взгляд на Надю и Надежде стало не по себе от того, сколько же в них было горечи, боли и отчаяния. -Надь.. Надюш.. – шёпотом заговорила она. Надежда же мигом бросилась к женщине, присела рядом и, взяв её за руку, поднесла её к своим губам и зажмурила глаза. -Полина Андреевна, я клянусь Вам… Я… Я найду деньги.. Из-под земли достану, но найду, Вы слышите меня?! – горячо тараторила Надя, на что Полина лишь горько усмехнулась. -Найдёшь?! Ты?! Прости, Надь, но я не совсем понимаю, чем же ты можешь помочь, если я даже с банком не смогла договориться, а что уж говорить о… -Да, я не спорю, связей как таковых у меня нет, но... Но я не готова сдаваться, Полина Андреевна! Я найду выход, Вы слышите меня?!- Надежда перевела дыхание. Она действительно была готова на всё, даже продать собственную душу, лишь бы найти эти спасительные деньги для любимого. Лишь бы Олег жил. Всё остальное сейчас неважно. -Но ведь грехи творила я… Я, а не мой сын.. Почему тогда его клеймили?! Почему Бог наказал его?! –губы Полины затряслись. -Полина Андреевна..- Надя собиралась с мыслями, поглаживая женщину по руке. – Все мы знаем только одну сторону правды, а что же в действительности произошло между Вами и Анной, матерью Игоря?- напрямую спросила Надежда. Она понимала, что Полине сейчас такие эмоции нежелательны, но, с другой стороны, обе женщины отлично понимали, что этот разговор должен состояться. Сейчас или никогда. -Знаешь, Наденька, в жизни иногда бывает всё, как в той песне. «Часто простое кажется вздорным. Чёрное – белым, белое – чёрным».- Полина вздохнула, решилась.-Мы с Анной в юности и правда были лучшими подругами, делились сокровенным, мечтами, но… Со временем, я начала понимать, что эти отношения – как бы это сказать – токсичные. Мне с ранних лет ставили Анну в пример. В начале это меня ни капли не унижало, не оскорбляло, я пыталась становиться лучше, стремилась быть такой, как она. Я – дочь простой сельской учительницы и она – единственное чадо депутата райсовета. Анна ни в чём не знала отказа, её боготворили, ею восхищались. Я её ни в коем случае не виню и не хочу очернить, но… Анна достаточно рано начала отношения с молодыми людьми и я, как верная подруга, прикрывала её. Мы ходили на танцы, вечеринки. Чаще всего, парни обращали внимание на меня, а не на Аню. Я тогда не понимала, почему она так бесится. И только потом…- Полина перевела дыхание и продолжила.-На одной из студенческих вечеринок я познакомилась с Анатолием. Он был так галантен и обходителен. Тогда я ещё не знала, что Анна также положила на него глаз, но он не обращал на неё никакого внимания. Особого недовольства Аня не показывала, хоть и начала говорить со мной сквозь зубы. А потом начала донимать меня тем, что со мной хочет познакомиться некий Володя. Володя Потапов. -Отец Олега..- одними только губами сказала Надя. -Да, именно он. Ходил за мной буквально по пятам, Аня мне все уши прожужала, мол, какой Володя галантный кавалер и как сильно я ему понравилась. Тогда даже я, на то время, идеалистка, начала замечать в её голосе капельки яда, потому, как она знала, что я положила глаз на Анатолия. На самом же деле я влюбилась – искренне, сильно. Толя был таким замечательным, уже собирался познакомить меня со своими родителями, пока в один из дней… - Полина вздохнула и спрятала лицо в ладонях.- Это был День Рождения Ани. В городской квартире её родителей собрались все друзья. Были и мы с Анатолием. Аня всячески отвлекала его, сама приглашала на белый танец. Ну а что – её праздник, её правила. Именно в тот миг моё внимание пытался завоевать Владимир. Он пытался меня споить, хотя, на то время я не пила фактически. И когда он был хорошенько пьян, а Аня на то время увела Анатолия показывать родительскую библиотеку, Володя затащил меня в тёмную комнату, одной рукой прижал к стене, другой ладонью зажал рот, а потом… - губы Полины задрожали.- Было плохо, больно, страшно. Я пробовала кричать, умоляла остановиться, но он меня не слышал… Когда всё закончилось, он ушёл, брезгливо бросив в меня моим же разорванным платьем, которым я пыталась прикрыться. Потом я как-то незаметно ушла с праздника, можно сказать, что уползла. Ни Толя, ни Анна моего исчезновения не заметили. Потом я замкнулась в себе, ни с кем не общалась, рассказав обо всём только спустя время лишь Ане, когда заметила, что со мной происходит что-то не то – меня беспрестанно тошнило, тело меняло форму. Тогда я и поняла, что же случилось, а когда обо всём узнала мать…Она меня чуть не убила. Я плакала, говорила, что всё это произошло не по моей воле, но она была непреклонна. Она считала, что виновата только я, что я дала повод. А Толя…- Полина горько усмехнулась.- Что Толя? Он считал также. Что я дрянь, грязь, шлюха и что он даже слышать обо мне не хочет… -А нельзя было даже чисто теоретически предположить, что ребёнок может быть от Анатолия?- робко высказала мысль вслух Надежда, которая пребывала в шоке от услышанного. Полина же отрицательно покачала головой. -Нет, я.. Я не хотела, чтобы у нас было что-то до свадьбы. Поэтому, понятно дело, что когда Толя узнал обо всём, он был в ярости. Обвинил меня в лицемерии и его можно в этом понять. Когда я после конфликта с ним обратилась за поддержкой к Анне, она тоже брезгливо отпрянула от меня, заявила, как и мать, что я виновата в том, что случилось, что я сама дала Владимиру повод. И что она не хочет иметь в своём круге общения порочных шлюх... Родители, видите ли, не одобрят…- Полина горько усмехнулась. - В это же время эта честная, праведная девушка и утешила Толю втайне от меня… А я уехала в родную деревню матери. Нет, это была даже не деревня, а маленький такой хуторок. Забытые Богом три домика, разбросанные по пригорке. Там я и пережила эти девять месяцев. Даже не так, это были круги ада, как у Данте. Каждый раз, когда мне было плохо, мать неустанно упрекала меня в том, что мол, вот до чего меня довёл мой разгульный образ жизни. Я родила малыша поздней осенью. Выпал первый снег. Это были сутки невероятных, адских мук. В родах я проклинала и себя, и Анну, и Владимира, и ребёнка. Своего бедного Олежку. Господи, если бы я знала тогда, чем вернутся спустя года ему мои проклятия!- Полина глухо заплакала и положила голову на колени Надежде, словно маленький ребёнок.- Я… Я такая тогда была дура… Я ненавидела сына, считая, что именно он был виновником случившегося. Выискивала в нём черты своего насильника. Даже не могла заставить себя кормить грудью, по настоянию матери сцеживала молоко. Так мы и жили, отрезанные ото всего мира… Мама сама носила малыша в сельсовет, записав его на нашу фамилию-Горский... -И что Анна? Она ни разу не связалась с Вами? – спросила Надя, не веря в услышанное. Да, с одной стороны, она знала Полину, как холодную и расчётливую женщину, но с другой стороны, девушка отлично знала, как много в её жизни значит Олег и что Полина ни за что не стала бы сочинять подобные мифы в ущерб покоя своего сына, тем более, учитывая его нынешнее состояние. Сама же женщина горько усмехнулась. -Да какое там –связалась? Она считала ниже своего достоинства общаться со мной. Так я жила с мамой и сыном, с болью в душе и кошмарами по ночам. За спиной то и дело были сплетни. Я стала изгоем, а со мной изгоями стали мама и Олежка. Это была одна из причин, почему я, как все думают, бросила Олежку – выйдя за Толю, на Панинские деньги я купила домик в одной из деревушек под Киевом, поселила их там, чтобы уберечь от позора, от молвы. Чтобы мой сын не знал всего того ада, который предшествовал его появлению на свет. Полина перевела дыхание. Надя протянула ей стакан воды, который она тут же осушила, а затем продолжила рассказ. -Когда Олежке исполнилось четыре, снова появился Володя. Падал на колени, валялся в ногах, просил прощения и возможность видеть сына. Хотя бы его… Тогда же он рассказал, что Анна бросила его, выгнала, не заплатив за законченное дело. Показал вырезку из газеты, о красивой и пышной свадьбе новоиспечённой четы Паниных. Анна, как оказалось, времени зря не теряла – она женила Анатолия на себе, как можно скорее, как говорится, от греха подальше…- говорила Полина, а Надя вспомнила тот момент, когда с подачи Кати видела в колонии статьи в газетах о счастливой жизни Ирины и Игоря Паниных.- Вырезка была прошлогодней и тогда я узнала, что у Паниных уже есть двое детей, двойняшки – мальчик и девочка. По срокам, Анна выходила замуж уже беременной. И Анатолий не знал, сколько молодых людей было у его новоиспечённой супруги перед ним… -Значит, получается, что.. Игорь и Рита чисто теоретически могут быть не..- прошептала Надя, а Полина её, кажется, не слышала- она всё говорила и говорила. -Пока я отдавала последние копейки нам с Олежкой на хлеб, Анна со своими детьми жила в сытости и достатке. Не знаю… Я тогда была в настолько озлобленном состоянии, что в голове была только одна мысль – мстить. Мстить и бороться за лучшую жизнь для себя и для сына. Тогда снова появилась Аня. Рыдала, просила прощения. Дико, но мы помирились. Она помогла мне деньгами для матери и Олежки. Мы начали общаться, на то время с циничной стервы она странным образом превратилась в наивную дурочку, всё также считая, что весь мир вертится вокруг неё и её детей. А Володя каждый день дежурил под моим домом, бил себя в грудь, крича, что мы должны вместе мстить Анне. Что он сделает для этого всё! В один из дней он подкараулил меня, схватил, затащил в авто..-Полина схватилась за голову. – Всё повторялось. Когда я в ужасе спросила, куда мы едем, получила короткий ответ – добиваться возмездия! Мне стало страшно, я хотела выйти из авто, после чего Владимир остановил меня пощёчиной, почти насильно влил мне в глотку какую-то дрянь из пластиковой бутылки. Потом мы ехали, долго ехали..- хрипела Полина, раскачиваясь со стороны в сторону- Володя много смеялся. Потом остановился возле телефонной будки. Звонил кому-то. Потом снова хохотал, обещая фейерверк в мою честь. Я слышала всё это словно сквозь вату, так слабо-слабо. Машина остановилась, Володя выскочил из неё. Открыл багажник, достал оттуда канистру и побежал к стоящему прямо напротив нас авто. Начал остервенело обливать его бензином. Я как-то выскочила, хотела помешать, но он оттолкнул меня, я упала, еле удалось встать, земля вертелась под ногами.- Полина перевела дыхание.- Потом был огонь. Я в ужасе бросилась туда - там ведь был человек, его нужно было спасти. Володя меня оттащил, сжал в объятиях и потащил к своей машине. Я ничего не соображала. И только потом я поняла, что… -Это была Анна…- вместо неё закончила Надя. -Да.- выдохнула Полина, дрожа всем телом и свернувшись-сжавшись в комок, как напуганный котёнок.- У меня была истерика, я тарабанила руками в автомобильное стекло. Тогда же и отключилась. Всё. Больше ничего не помню.- Полина бессильно откинула голову на подушку. Надя же погладила женщину по холодной, дрожащей руке. -Полина Андреевна, может быть, не стоит дальше? Может быть, всё остальное потом? Вы и так потратили слишком много сил...- осторожно спросила Надежда,а Полина в ответ лишь отрицательно помотала головой. -Нет… Нет же, Наденька… Я должна… Должна впервые в жизни рассказать всё.. Всё до донышка… Очистить свою душу.. Как на исповеди.- Полина выдохнула. Рассказ продолжился.- После того пожара я очнулась в неизвестном месте. Там были только я и Володя. Я кричала, вырывалась, спрашивала, где Анна. Он сказал, что это его проблемы, а я не должна об этом думать. Сочинял несвязный бред о том, что она исчезла, получила по заслугам, что он увезёт её далеко и они больше никогда нас не побеспокоят. Когда я не поверила, что всё это - инсценизация, он сдавил мне горло и приказал молчать. Иначе доберётся и до матери, и до Олежки. Я должна была жить просто своей жизнью, но на самом деле я ни дня больше не жила ею. Я жила жизнью той, которая когда-то поломала мою собственную. Потом в моей жизни снова появился Анатолий. Сам. Клялся в вечной любви, причитал, как ему плохо и сложно одному с двумя детьми и как не хватает Анны…. -И тогда Вы бросили Олега ради Игоря и Риты…- сказала тихо Надя, но Полина только отрицательно помотала головой. -Нет. Хотя да. Я понимала, что Толя не примет Олега, не полюбит его. А мальчик рос болезненный, ему нужен был свежий воздух, нормальный климат, а не загазованная столица. Олежка жил в деревне с мамой, в купленном на деньги Панина доме, я материально их поддерживала, можно сказать, откупалась деньгами, но забрать Олежку не решалась. Боялась травли – со стороны, Толи, со стороны детей, которые росли избалованными, заносчивыми. Анатолий тоже был против того, чтобы были ещё дети кроме Игоря и Риты. Поэтому, общих детей у нас не вышло, но это, как говорится, уже совершенно другая история…- выдохнула Полина. - Потом умерла мама, была Англия, на некоторое время я даже потеряла связь с Олежкой, ну а дальше…. Дальше бы всё знаешь. Надь, я виновата перед своим сыном, знаю. Бесконечно виновата, но знаешь…- Полина вдруг грустно улыбнулась сквозь слёзы. - Я счастлива, что тогда Бог уберёг меня от аборта. Теперь у меня есть гордость. Мой Олежка…- при упоминании о сыне губы Полины затряслись, а вот в голове у Нади буквально всё перемешалось. Она вспомнила день пожара, когда Игорь сдавал кровь для Олега и она подошла для переливания по всем параметрам. Значит… -Значит…- тихо сказала Надя сама к себе. – В Игоре и Олеге течёт-таки одна кровь. Они родные братья по отцу. Но не по Анатолию. По Владимиру…