Чтобы купить себе платье Для третьей жизни И ее превратить в выходной
Пулково. «Лучший» аэропорт, который вы могли видеть в своей жизни. Вроде бы вторая столица России — Санкт-Петербург, но аэропорт явно хочет подпортить славу этому городу. Огромная толпа пассажиров вынуждена сидеть в душном зале в ожидании своего багажа. Самолёт приземлился уже полчаса назад, а ролик гоняет всего один серый невзрачный чемодан. Елизавета Неред нервно стучит пальчиками по чехлу телефона, вспоминая, как несколько часов назад не хотела покидать солнечный Пхукет ради холодного Петербурга. Как же она сейчас завидует своим подругам, которые остались там. Наблюдая их красочные инстасторис, девушка чуть не плачет. В голову Елизавете приходит неожиданная мысль — записать инстасторис. Сфоткав пустой багажный ролик, девушка подписывает «В Тайланде попила. Пришло время в Питере пить». Чуть не хлопнув себя по лбу за столь глупый каламбур, Елизавета всё же отправляет инстасторис с геопометкой «Пулково». Тут на багажном ролике появились несколько чемоданов, и толпа, включая Елизавету, устремилась получать свой багаж. Первое, что делает Елизавета покинув аэропорт, достаёт пачку сигарет. Щупая по карманам в поисках зажигалки и понимая, насколько велика потеря, Елизавета выдаёт тихое «блять» и закатывает глаза. — Могу поделиться… Зажигалочкой, — слышится откуда-то сбоку. Елизавета кидает взгляд и расплывается в усталой улыбке: — Привет, Юлик, — подходя к парню для объятий, сказала девушка — Да, было бы неплохо, — парень протягивает русоволосой предмет. — Кого-то ждёшь? — поджигая сигарету, спросила девушка. — Не поверишь, но тебя, — сделав затяжку, сказал Юлик. — Неожиданно, — выдаёт Елизавета.— А как ты узнал, что я сегодня прилетаю? — выдыхая сигаретный дым, спросила девушка. — Так ты же инстасторис на каждом шагу пилишь. А утренний рейс всего один. Не трудно догадаться,— ухмыляясь, сказал Юлий, — вот решил тебя встретить. — Блин, спасибо огромное. А то я вообще не соображаю. После этого Тайланда больше пить никогда не буду, — кинув сигарету в мусорное ведро, сказала Лиза. — Кстати, у кого там следующая вписка? — задорно спросила русая. — Обожаю тебя,— рассмеялся Юлик.***
Работа в баре хорошо подпортила и без того хлипкое здоровье Елизаветы, поэтому девушка уволилась. Но заработанных денег хватило на поездку в Тайланд на новогодние праздники. Из-за резкого сокращения бюджета, Юлик предложил Лизке съехаться, чему та была бесконечно рада и благодарна. Ведь за квартиру они платят пополам. — Вау, Юлик. После стольких вписок квартира ещё стоит. Я поражена, — заходя в квартиру, шутила Елизавета. — Очень смешно, — закатил глаза Юлик. — Ой, забыл сказать, — окинув комнату взглядом и заметив посторонний предмет, решил сказать Юлик. Елизавета прошла в комнату: — Это Кашин? — указав на спящего молодого человека на диване посреди комнаты, спросила русоволосая. — Да. У него там какие-то проблемы с девушкой. Он такой бухой был, что я толком не понял. Походу поссорились крупно. В общем, она пока там в его квартире вещи собирает, а он сегодня у нас переночует,— пытался как можно спокойней говорить Юлик,но подруга не сердилась. Она с интересом рассматривала спящего Данилу. За последнее время они много общались. Возможно, их даже можно было назвать друзьями. И тут он лежит в их гостиной, спящий, беззащитный. Лиза умилялась этой картине. Почему-то ей снова вспомнилась та вписка много лет назад, после которой он проводил Лизу домой. Мысли уводили Неред куда-то далеко, но она вовремя остановилась: — Ладно. Я пойду спать. Раньше трех не вздумай будить, — отведя взгляд от спящего Данила, пригрозила Елизавета. Юлик лишь кивнул.***
Дверь в комнату Лизы приоткрылась. На несколько секунд создался небольшой сквознячок. Но дверь тут же закрыли. Елизавета крепко спала, посапывая в подушку, но чьи-то руки явно хотели помешать такому роду событию. Холодные пальчики проникли под одеяло, они медленно переместились на талию Елизаветы и стали предательски щекотать. Лиза стала извиваться, издавая стоны и показывая свое нежелание просыпаться: — Лизка, 3 часа. Но сколько можно спать? — нежный тихий голос всё-таки окончательно будить Елизавету. Она протирает свои ярко-зеленые глаза и расплывается в милой улыбке: — Кашин… Ты мудак, — всё с той же улыбкой говорит Елизавета — А я думал, самый красивый и остроумный мужчина в твоей жизни, — улыбаясь подобно Лизе, говорит Данила.— С приездом. Парень тянется за объятиями к Елизавете. Она обхватывает его спину и трется щекой о плечо. Данила выпускает Елизавету иза своих сильных рук и садится на кресло. Девушка тоже принимает сидячее положение, поправляя пшеничного цвета волосы. В свою очередь Данила прокручивается на кресле и поправляет челку: — Ну что, подружка, как побухала, ой то есть отдохнула в Тайланде? — закинув ногу на ногу и игриво смотря на девушку, спросил Кашин. — Оу, не знала, что мы уже друзья, — оперевшись на подушку, произнесла Елизавета. — А кто мы по твоими? Не враги, надеюсь? — смутившись спросил Данила. — Да я думала так, знакомые. Но у нас всё гораздо серьёзнее, — повела бровью девушка. — Еще как серьёзнее, — играя бровями подобно Лизе, ответил парень. От скользкости разговора он начал осторожно тереть костяшки на своих пальцах. Русоволосая, закусив губу, поправила волосы и решила всё же ответить на поставленный вопрос: — Съездили заебись. Я в один день сильно напилась и забыла, что набила тату, — издав тихий смешок сказала девушка. — О, тату? Прикольно. А какое? И где? — Данилу весьма интересовала эта тема. — Да на ноге. Небольшой такой глаз, но получилось пиздато, — пытаясь максимально заинтересовать Даню, говорила русоволосая. — Блин, глаз — это круто. А где именно на ноге? — громко хрустнув костяшкой в надежде, что не было слышно, спросил рыжеволосый. — На бедре, — и Елизавета расплылась в пошловатой улыбке. Кашину стало жарко. Но останавливаться он явно не собирался: — Покажешь? — спросил Данила, но увидев сомнение в глазах девушки, уточнил — Я просто тоже думал глаз набить… На руке… Там… — уже исхрустев всеми костяшками, выдал рыжеволосый. Елизавета усмехнулась этой детской смущенности: — Тогда иди сюда, — и девушка похлопала рядом с собой на кровати. Данила послушно сел рядом. Русоволосая убрала подушку и отодвинула одеяло. Теперь парень мог лицезреть не только татуировку, но и стройные ножки Елизаветы. Но человеческое любопытство взяло верх. Взгляд Кашина поднялся выше. Подруга сидела в одних трусиках. Длины футболки не хватило, чтобы прикрыть всю интимную зону, но Даниле хватило и этого, чтобы впасть в ступор: — Как рассказала Таня, я просто умоляла тату-мастера набить мне глаз именно там и именно в то время. А я бухая, на ломаном английском… Как он вообще меня понял? — Елизавета не могла уже сдерживать смех. Тут Кашин опомнился, что речь идет о татуировке: — Да, забавно, — он медленно стал водить пальцами потатуировке. На ноге девушке стали появляться мурашки, а внутри всё застыло. — Хм настоящая, — посмотрев на Елизавету и улыбнувшись, выдал парень. Девушка, неровно дыша, смотрела на его худое запястье. Четкие буквы на фалангах пальцев складывались в слово «Dark». Данила медленно водил рукой, щекоча, и заставляя тысячу мурашек пробегаться по телу девушки. Но резкий звук нажатия ручки двери словно разбудил обоих: — Вы тут уснули что-ли? — в проеме появился Юлик. Кашин тут же убрал руку, изображая, что чешет затылок, а Лиза быстро укрыла ноги одеялом: — Нихуя себе, — протянул Онешко, осматривая как оба мешкаются. — Я ж вроде только попросил ее разбудить… — еле сдерживая смех ,говорил он. — Ну, будить можно по разному, — с улыбкой пожал плечами Кашин.***
Юлик медленными, но аккуратными движениями нарезал овощи для салата. Елизавета следила за процессом, сидя на кухонной стойке. Данилы на кухне не было, так как он разговаривал с кем-то по телефону и параллельно курил на балконе. — Подай масло, — положив в салат оливки, попросил Юлик. Закинув в рот помидор черри, Лиза протянулу другу бутылку с оливковым маслом. — Спасибо, — Юлик добавил масло в салат, — размешай пока. Я там кое-что установил. Скйчас запущу и вернусь, — Юлик щелкнул Лизу по носу и ушел к себе в комнату. Русоволосая размешивала салат. В голове никаких дельных мыслей не было. Она просто представляла, как сейчас примет теплую ванну, горячий чай… Эти мысли разрушил хлопок двери балкона. Кашин вернулся в кухню. Он был явно не в лучшем настроение. Рыжий подошел к столу, открыл бутылку виски, отпил оттуда и поставил обратно. Лиза поняла, что намечается что-то неладное: — Вот слушай, Лиз, — оперевшись на кухонную стойку рядом с русоволосой, начал Данила. — Ты встречаешься с девушкой, делаешь всё, что она просит. Два года, блять, потакаешь ей во всем… Типа делаешь то, что ей хочется… Идешь туда куда она вздумает… Потакаешь даже в сексе, — Данила агрессивно жестикулировал. — Я ведь, блять, ее перетащил в Питер из Залупинска какого-то… Помог поступить в универ… Я всё ей сделал нахуй. И вот из-за какой-то хуйни всё… Ты такой, а я вот несчастная, а ты… — С Лерой посрались? — прервав столь душещипательный рассказ, спросила девушка. — Ой какая ты догадливая, — мерзким голосом сказал Данила. — Лучше бы что-то дельное сказала… — надулся Кашин. — Не хочу лезть в ваши семейные разборки, — сказала Лиза и продолжила мешать салат. — Чтоб я еще раз так сделал… Я ведь ей все секреты доверял, все мысли рассказывал… Больше никогда так делать не буду, — мотал головой парень. — Ну, не все же такие, как она, — всё еще мешая салат, то ли от надобности, то ли от нервов, говорила Лиза. — Я не говорил, что все. Ты… Ты не такая, — Данила переместил взгляд на русоволосую. — А какая же? — улыбнулась девушка, не прекращая своих действий. — Милая, заботливая, смешная… — с улыбкой стал перечислять Данила, — ну еще много какая. — Ох, столько комплиментов, — Лиза на гранно положила руку на сердце. — Я тронута. — Всегда пожалуйста, — рыжий взглянул на кафельный пол. — Лиз, а помнишь, как мы поцеловались? — тихо спросил он. — Если я пила в тот день, то нет, — сказала Неред, но она помнила. Тот поцелуй несколько лет назад, когда Кашин провожал ее домой. В животе что-то перевернулось. Это было приятное чувство. — Ты тогда мелкая была, капец прям, — через смех, поправляя челку, сказал парень. — А ты можно подумать прям такой взрослый был, — закатила глаза девушка. Данила отпрянул от кухонной стойки и стал медленно подходить к Лизе: — Значит помнишь. Интересно… — рыжеволосый подошел вплотную к девушке. Она чувствовала его обжигающее дыхание. Сердце вырывалось, но Лиза контролировала процесс. — Слабо повторить? — тихо с вызовом спросил парень. — Проще не бывает, — сглотнув ком в горле, ответила девушка. Данила первым поцеловал её. Она ответила, завлекая дальше. Рыжий приобнял Лизу за талию, а она подалась вперед и обвила руки вокруг шеи Кашина. А он всё целовал её. Лиза аккуратно пробежалась пальчиками по шеи друга, а Данила вспомнил, что они уже не подростки. Он проник в рот девушки своим языком, не давая ей вздохнуть ни секунды. Лиза активно отвечала, но отсутствие воздуха давало о себе знать. Она отстранилась от Кашина. Оба взглянули друг другу в глаза. Стыд или страх в ни не читался. Тогда Лиза уже поцеловала Кашина первой, а он обхватил ее бёдра усадил на кухонную стойку. Русоволосая легонько держалась за его плечи, а он сильно сжимал ее бедра. Никто останавливаться и не собирался, если бы не вновь вошедший Юлик: — Лиз, ну я же просто попросил помешать салат…