Гиен было поистине много. Когда Кион своими глазами увидел, какой хаос воцарился на пограничных пастбищах, он на мгновение замер, наблюдая с холма за разворачивавшейся внизу картиной.
Полчище гиен тёмными пятнами заполонило низину, и, судя по кровавым следам недавней охоты, им всё же удалось завалить как минимум нескольких зебр. Прайд Симбы вместе с неполным составом Львиной Гвардии изо всех сил пытался дать отпор нарушителям границы, но численное преимущество было явно на стороне последних.
Обескураженно наблюдая за битвой, Кову озвучил мысль, пришедшую и в голову Киону:
– Так вот почему Джанджа так давно не высовывал носа из Чужеземья, – пробормотал он, – Пополнял резервы.
– Вперёд! – по-лидерски привычно скомандовал Кион, выйдя из оцепенения, – Им нужна помощь!
И львы немедля кинулись на защиту своих земель. Кову испытывал призрачное чувство дежавю: казалось, ещё совсем недавно они вместе с его возлюбленной Киарой так же бежали бок о бок, намереваясь остановить войну между прайдами Симбы и Зиры. Тогда он робел, зная свирепый нрав своей приёмной матери, и не был уверен, что эта затея увенчается успехом... То время вдруг показалось льву несоизмеримо далёким.
Всё изменилось. Теперь вместе с ним бежал Кион, и Кову был точно уверен – всё будет хорошо. Наверное, потому что рядом с этим золотистым львом не могло быть иначе.
Оказавшись в гуще сражения, самцы тут же привлекли к себе внимание друзей, чего им совершенно не хотелось.
– Кион! – радостно воскликнул Банга, сидя на загривке у одной из гиен, отчаянно пытавшейся его стряхнуть, – Ты вернулся! Без тебя тут полнейшая задница!
– Кион? – услышав имя сына, Симба принялся искать его глазами в суматохе, царившей на пастбище, но тут же был сбит с лап Джанджей.
С яростным рыком Кион подскочил и отшвырнул противника прочь от отца. Джанджа поднялся на лапы, чуть морщась от боли. С появлением лидера Львиной Гвардии ситуация для него сильно осложнялась. Хоть численность его гиен и превышала прайд Симбы, Кион всё же мог вывести из строя немалую часть клана Джанджи.
– Избавьтесь от Киона, – прошипел он на ухо Чунгу, найдя его в толпе.
Отбиваясь от гиен, принц лихорадочно соображал, как ему поступить. Применить Рык Предков, чтобы ослабить ряды Джанджи казалось наиболее рациональным выходом, но в голову совсем некстати вдруг закралась мысль о том, что это ничего не изменит. Гиены вернутся и будут возвращаться снова и снова, только на этот раз у отряда из пяти хранителей не будет достаточно сил, чтобы справиться с сотней хищников.
– Давай же! – вернул его в реальность возглас Фули, на загривке у которой запеклась кровь, – Используй Рык!
– Я не могу... – ответил Кион, но быстрейшая по-своему истолковала причину его отказа.
– Я скажу всем нашим, чтобы сгруппировались за твоей спиной! Так ты никого не травмируешь.
Фули умчалась со скоростью молнии, оставив Киона оторопело глядеть ей вслед. Нет, нет, ведь он вовсе не это имел в виду...
– Кион, берегись! – отчаянно вскрикнул кто-то, и лев тут же обернулся, но было поздно.
Он слишком поздно заметил Чунгу, – самую крупную гиену в клане Джанджи, – который одним мощным прыжком повалил хранителя на землю, опасно нависнув сверху. От сильного удара у Киона сжались лёгкие и потемнело в глазах. На миг он оказался абсолютно беспомощен перед острыми зубами гиены, готовящимися вонзиться ему в горло.
Неожиданно раздался громкий львиный рык, и Чунгу заскулил от впившихся в него мёртвой хваткой зубов и когтей Кову.
– Прочь от него! – прорычал лев, нанося болезненные удары острыми когтями.
Освобождённый Кион вскочил и, увидев, что на помощь Чунгу уже подоспели другие гиены, бросился прикрывать Кову.
– Спасибо, что спас, – шепнул Кион своему льву, оказавшись рядом с ним.
Тот лишь ухмыльнулся в ответ – его зелёные глаза помутнели от азарта схватки, и он, не замечая ничего вокруг, с кровожадным упоением набрасывался на гиен.
Краем глаза Кион заметил, что его прайд понемногу начал отступать. Очевидно, сообщение Фули было услышано, и львы стали постепенно группироваться за спиной лидера Гвардии, ожидая, что тот издаст свой Рык.
– Довольно, Джанджа! – вдруг разнёсся над пастбищем звонкий голос.
Львы и гиены на миг замерли, ища источник звука, а затем воздух огласили радостные крики и воодушевлённое львиное рычание: в бой вступил клан Джасири. Он был далеко не таким многочисленным, как стая Джанджи, но его появление усиливало их шанс на победу.
– Стойте! – воскликнул Кион, воспользовавшись всеобщей заминкой, и сотни глаз устремились на него, – Дракой мы ничего не решим!
– Да что ты? – издевательски оскалился Джанджа, выходя вперёд, – И поэтому ты привёл гиен-союзничков?
– Это я их привела! – дерзко ответила Джасири, тоже шагнув вперёд и становясь рядом с Кионом, – Тебе пора остановиться, Джанджа! Ты плюёшь на Круг Жизни!
– Закрой пасть! – грубо рявкнул на неё самец, – Я долго терпел, пока ты грела задницу на солнышке под протекцией львов... И теперь у твоего клана хватает нахальства стоять напротив нас, таких же гиен, как и вы, готовясь перегрызть нам глотки?!
– Вот именно! – вмешался Кион, – Они такие же гиены, как и вы! Только вот они чтят Круг Жизни и охотятся на вверенных им территориях, в то время как вы...
Джанджа визгливо расхохотался, обнажив острые клыки.
– Кион, Кион... – покачал он головой, посмеиваясь, – Если ты думаешь, что твоя Джасири святая, поверь мне, это далеко не так.
Синие глаза Джасири испуганно расширились. Она поняла, что задумал Джанджа.
– Давай, скажи ему, Джас! – широко ухмыльнулся вожак гиен, – Расскажи своему распрекрасному льву, как ты
не любишь Джанджу!
– О чём это он говорит? – недоумённо произнесла за спиной Джасири её сестра Мадоа.
Кион вопросительно взглянул на подругу – в её глазах читалась растерянность.
– Что же ты молчишь? А была такой разговорчивой... – приторно улыбнулся Джанджа, прохаживаясь взад-вперёд вдоль поля боя.
– Хватит! – нахмурился лидер Гвардии, – Даже если у Джасири и есть секреты, она бы никогда...
– Что «никогда»? Не предала бы тебя? О, конечно, она же всегда говорила, что презирает меня за то, что я не уважаю Круг, мать его, Жизни... Жаль только, что она совсем забыла сообщить тебе, Кион, что это вовсе не мешает ей вполне охотно мне отдаваться.
Джасири зажмурилась.
– Что?! – раздалось сразу несколько возмущённых возгласов со стороны обоих кланов.
Кион молчал. Судя по реакции гиены, Джанджа сказал правду. Возмущённый шепот, доносившийся отовсюду, начал нарастать, и лев прервал его:
– Мне совершенно наплевать.
Джасири изумлённо уставилась на друга. Но нет, Кион сказал это не сгоряча, его взгляд действительно выражал спокойствие, граничившее с безразличием.
– Наплевать? – хвост Джанджи удивлённо опустился, – Ты, видимо, не понял: твоя подружка спит со...
– Я всё прекрасно понял, – устало перебил его лев, – И я отвечаю: это дело касается только вас двоих. Единственное, что беспокоит меня и то, ради чего я здесь, – это наше с вами благополучие. Всех нас.
– О чём ты, Кион? – гневно воскликнула Зури, – Твоя хвалёная гиенка натурально братается с врагом!
– Послушай, Джанджа... И вы все послушайте, – обратился лев как к противникам, так и к союзникам, – Я уже вырос. Пора бы вырасти и тебе, Джанджа. Давно настало время прекратить эту вражду и найти компромисс. Да, во мне живёт сила великих предков, и мне под силу в любой момент вышвырнуть вас с Земель Прайда... Но я не хочу.
– Да какой компромисс можно найти
с ними? – фыркнула Фули, – Они же совершенно злобные и безжалостные, они...
– Они такие же гиены, – слабо улыбнувшись, напомнил Кион, – А, как я уже успел убедиться, абсолютно злобных гиен не бывает. У баобаба всегда две стороны: тёмная и светлая.
– Пожалуй, своё слово скажет король, – властно произнёс Симба, выступая вперёд, – Мой сын прав. Я предлагаю вам закончить эту вражду.
– И что дальше? – выплюнул Джанджа, – Снова питаться мышами и полу-обглоданными зебрами в этом вонючем Чужеземье, пока у вас тут всё процветает?
– Вы получите разрешение на охоту на территории Земель Прайда и сможете очищать их, но при одном условии... – сказал король, – Вы с Джасири объедините ваши кланы.
У вожака гиен отвисла челюсть. По пастбищу вновь прошёл ропот: мнения кланов явно разделились.
– Я согласен! – поддержал отца Кион, – Тем более, если верить тебе, Джанджа, вы с Джасири давно уже нашли общий язык...
– Ты с ума сошёл! – прошипела Джасири.
– Ты молодец, Кион, – шепнул льву в другое ухо Кову, – Это очень мудрое решение.
– У меня был хороший учитель, – тихо улыбнулся тот в ответ.
– Это единственное условие, на котором вы получаете право на охоту здесь. Вы охраняете границы, очищаете наши земли, но только объединив кланы, – Симба повысил голос, чтобы перекрыть гул толпы.
Джанджа растерянно взглянул на Джасири. Оба вожака были в замешательстве.
– Что скажешь? – нехотя пробормотал самец, понизив голос так, чтобы его не услышали члены его стаи.
– Это то, о чем ты мечтал. Земли Прайда... – неуверенно ответила гиена.
– Вы так долго враждовали, – сказал им Кион, – Ну, по крайней мере, ваши кланы, – смущённо поправил себя он, – Как знать, может, у вас получится быть... вместе.
– Вы приняли решение? – осведомился король.
– Мы... – Джанджа осёкся, но, взглянув на Джасири, набрал в грудь побольше воздуха, – Мы согласны.
Кион облегчённо вздохнул, обменявшись счастливым взглядом с Кову. Наконец-то всё закончилось.
***
– Ты уверен, Кову?
Саванну освещали последние ярко-рыжие лучи закатного солнца. Кову прощался с Симбой, Налой, Витани и... Кионом. Не было лишь Киары, которая не захотела проститься с темногривым львом. И он её ничуть не винил.
«Она простит меня», – с надеждой подумал Кову.
– Да, Симба, я уверен, – ответил он вслух, – В последнее время многое изменилось, изменился и я. Прости, Симба, и простите меня все, но я чувствую, что мне это необходимо.
Кову изо всех сил пытался не смотреть на Киона, но его глаза то и дело против его воли встречали печальный взгляд карих глаз хранителя. Лев с трудом сдерживал себя, чтобы не уткнуться носом в рыжую гриву Киона и не поцеловать его, забирая всю печаль.
Да, Кову объявил, что решил покинуть прайд Симбы.
Это решение далось ему нелегко. Он понимал, что ещё долго не сможет вернуться. Понимал, что оставляет своего Киона, с которым впервые почувствовал себя по-настоящему счастливым. Понимал, что тот может его забыть. Но это было единственно верное решение. И о его истинных причинах догадывались лишь они двое.
– Я понимаю тебя, братец, – улыбнулась Витани и вдруг нежно потёрлась щекой о его шею, – Даже
очень понимаю...
Это загадочное «даже очень», произнесённое сестрой, насторожило Кову, но та лишь с улыбкой подмигнула ему:
– Я буду скучать.
– Нам будет очень не хватать тебя, Кову, – вздохнула Нала, – Надеемся, когда-нибудь ты вернёшься.
Кову почтительно поклонился королю и королеве и взглянул на Киона.
– До встречи... – тихо произнёс лидер Львиной Гвардии.
Кову рывком прижал его к себе так крепко, как только мог, и прошептал что-то в золотистое ухо принца. Тот в ответ незаметно коснулся языком его щеки.
– Я буду помнить вас всех, – отстранившись, сказал Кову, – А сейчас мне пора.
***
Кион лежал на самом краю Скалы Предков, свесив передние лапы, и смотрел вниз, наблюдая за тёмной точкой по имени Кову, которая постепенно удалялась к границе Земель Прайда. Это странно, но ему не хотелось ни бежать за ним, ни выть от тоски.
Он вспомнил свою беседу с Муфасой. Тогда они так же сидели бок о бок на этой Скале, и Кион удивлялся тому, каким мелким и незначительным всё выглядело сверху.
Сейчас он ощущал нечто похожее, глядя на скрывающуюся в темноте фигурку Кову. Он знал, что рано или поздно они будут счастливы, и этому были как минимум три причины.
Во-первых, их союз одобрили великие предки. Во-вторых, Кион, кажется, действительно полюбил Кову. А в-третьих...
Лев невольно улыбнулся, вспомнив, как его самец обнял его на прощание. Сердце Киона согревала надежда, которая поселилась в нём в тот самый миг, когда он услышал, что Кову прошептал ему в ухо.
«Я обязательно вернусь».
