***
Фран вот уже несколько часов сидел на кровати в своей комнате, раскачиваясь взад и вперёд, и смотрел пустым взглядом перед собой. Время занятий давно подошло к концу, а он так и не придумал способ связаться ни с учителем, ни с Тсуной. А как вообще волшебники связываются со своими семьями? Только совами? И черт же дёрнул его вмешаться! Стоял бы смирно и сейчас не пришлось бы без особого успеха активно ломать себе голову. Но сделанного не воротишь, поэтому Фран продолжал старательно отгонять от себя мысли на тему "а что, если бы..." Тем более, что его желудок издал протяжный вой раненного бизона, намекая, что Франу пора бы поесть. До ужина оставалось всего ничего и если бы Айроне начал спускаться в Большой зал прямо сейчас, то поспел бы как раз вовремя. Покидать комнату, откровенно говоря, не хотелось, но сейчас подобное не зависело от желаний Франа и было скорее необходимостью. Требовалось посетить Большой зал, на этот раз прислушиваясь к шепоту за спиной, к тому, что о нем говорят. Да, в этот раз он собирался туда лишь с одной целью - узнать, как много его однокурсники поняли, видя как Фран управляется с пламенем. Конечно, вероятность того, что те вообще заметили использование атрибута тумана была достаточно мала, но убедиться стоило. К тому же Франа несколько волновала (насколько это вообще возможно, при его-то характере) намечающаяся встреча с директором на выходных. Вероятность того, что тот обязательно поднимет эту тему, была практически стопроцентной. И как Фран должен объяснять неожиданно выросшие из земли лианы? Как вообще он должен выкручиваться из этой ...кхм...задницы глубиной с Марианскую впадину? Вопросов было действительно много. А как говорил Гендальф: "Вопросы требуют ответов", которых у Франа не было совершенно. Айроне подавил печальный вдох, предчувствуя неприятности, и встал на ноги, потянулся, дабы размять затекшее от долгого сидения в одной позе тело, а после вышел из комнаты. В общей гостиной, к счастью, никого не оказалось, и Фран без проблем выскользнул в коридор, что встретил его тишиной. Мрачный и тёмный он казался Айроне куда более привлекательным, чем чье-либо общество, поэтому Фран медленно поплелся в нужном направлении, стараясь продлить момент своего одиночества. Все же он не любил шумные сборища, а совместные завтраки-обеды-ужины в Хогвартсе тихими никогда не бывали. Неожиданно на пути Франа выросло препятствие, в которое он благополучно врезался, и вместе с ним свалился на холодный каменный пол. Айроне не удержался от пары мысленных высказываний, однако вслух ничего не произнёс. Только быстро поднялся и посмотрел на собрата по несчастью, коим оказался смущенный Невилл Долгопупс, что также поднялся на ноги и тут же затараторил извинения. Фран невольно подумал, что уж слишком часто в последнее время он пересекается с ним. Не то чтобы Айроне был сильно против, ему, скорее, было все равно. Однако тот факт, что все неприятности, происходящие с Невиллом, какого-то черта не обходили стороной и самого Франа, несколько удручал. Нога, подвернутая ещё утром после более чем неудачного падения с кровати, вновь напомнила о себе. Как итог: подвернутая нога, ожог на полспины, а в дополнение - след от пощёчины на щеке. Что дальше будет? Открытый перелом? Фран не удержался, три раза плюнул через левое плечо и под недоуменный взгляд Невилла, который все ещё стоял напротив, подошёл к висящей на стене картине в деревянной рамке, чтобы как положено постучать об дерево. Противный визг, полный возмущения, от нарисованного рыцаря Фран игнорировал. Нет, конечно, Айроне не всегда был таким суеверным. Просто он находился в магическом замке, вдруг тот посчитает его идиотские мысли за желание и исполнит их? Вот только этого ему для полного счастья не хватает! "Эмм", - подал голос Невилл. Фран посмотрел на него так, словно о его существование вспомнил только сейчас. Вот только Долгопупс этого не заметил, потому как зажмурил глаза, при этом умудряясь выглядеть так, словно собирался умереть смертью храбрых: "Из..извини за тот ожог". - и чуть тише добавил: "И спасибо за... помощь на полетах". Фран замер. И что, спрашивается, он должен ответить на это? Впрочем, долго думать не пришлось: Невилл, исполнив свою задумку, убежал почти сразу, не дожидаясь от Франа хоть какой-нибудь реакции. В принципе, правильно сделал, потому что никакой реакции на эти слова у Франа и не было. А даже если и была, то разглядеть ее за постоянно безразличным лицом было очень непросто. Айроне, вновь оставшийся один на один со своими мыслями, лишь пожал плечами и двинулся дальше. В Большом зале собралась уже большая часть школы. Малфой, заметив Айроне, который редко покидал комнату и то, только лишь за тем, чтобы сходить в библиотеку или на кухню, сильно удивился. Настолько, что даже подавился куском хлеба. Сам Фран не стал заострять на этом внимание, по привычке плюхаясь рядом с Драко, и только потом заметил сидящую напротив Пэнси, одарившую его злобным взглядом. Видимо, она рассчитывала, что этим как-то смутит Франа и тот, если не пересядет, то по крайней мере будет чувствовать себя неловко. Однако, она явно не ожидала, что тот обратит на неё внимания не больше, чем на предмет интерьера. Паркинсон внимательно посмотрела на его лицо. Вероятно, она хотела отыскать хоть тень эмоций, однако вместо этого наткнулась на след от удара и на ее губах появилась злорадная улыбка, но она быстро угасла, стоило ей вспомнить, как Драко заступился за грязнокровку. Отчетливый скрип зубов, что услышал Фран, вызвал некое приятное чувство удовлетворения. К еде Айроне практически не притронулся, в чём, к слову, не было ничего необычного. Вместо этого Фран весь обратился во слух, улавливая нужные сплетни. Через минут пять Айроне был вынужден признать, что ещё никогда так недооценивал силу человеческой фантазии. Он ломал голову над тем, как ему объяснить свои способности и те пресловутые лианы, а в это время ученики сами придумали объяснение. Магический выброс. Всего два слова, но они значительно облегчали Франу жизнь. Теперь, по крайней мере, он может правдоподобно соврать о том, как сильно он распереживался, что дошло аж до магического выброса. Ну, ладно, может не совсем правдоподобно, но это уже хоть что-то. Оставалось только решить вопрос с совой, хотя... Фран перевёл взгляд на сидящего рядом Драко: "Слушааай, моооль-сан," - Малфой, к которому были обращены эти слова, в очередной раз поперхнулся. Это прозвище что, теперь навечно привязано к нему? - "А почтооовая совааа моожет долетеееть до Итааалии?". Малфой ещё не совсем понимал куда дует ветер и просто кивнул: "Вполне". Айроне взял в руки вилку и наколол на неё несколько овощей. Фран не очень их любил, но стоило хотя бы сделать вид того, что он ест. Хотя бы для Пэнси, что сверлила его внимательным взглядом. "Тогда, мооожешь одолжииить мне свою сову?" Драко посмотрел на него как-то странно, но, видно решив что-то для себя, пожал плечами: "Ага. Только если ответишь мне на вопрос". Фран на минуту задумался, крутя в руке серебряную вилку с причудливым узором: "Смооотря какооой". Драко вновь кивнул, встал из-за стола и потянул за собой Франа, под немного шокированными взглядами остальных. В коридоре, по-прежнему пустом и все таком же мрачном, никого не было. Однако Малфой на всякий случай осмотрелся и потащил не сопротивляющегося Франа в гостиную Слизерина. Там он наконец отпустил Айроне, а сам сел в кресло рядом с камином, жестом указывая младшему офицеру на соседнее. Когда и тот уселся, Драко наложил чары от прослушивания, как учил его отец, и наконец спросил: "Откуда у тебя те следы на спине?". Айроне пожал плечами. Это был один из нежелательных вопросов, честный ответ на который давать было нельзя. Немного подумав, Фран ответил: "Мой напааарник, с котооорым я рабооотаю, немнооого псиих". Этот ответ был вполне приемлем. Он ни слова не сказал про мафию, лишь упомянул некого "напарника", у которого явные проблемы с головой. Малфой же таким ответом удовлетворен не был, но, понимая, что пояснять Айроне ничего собирается, кивнул. До совятни, которая расположилась на одной из башен Хогвартса, добирались молча. После, Драко, поглаживая своего филина, объяснял Айроне что нужно делать. Тот в ответ понятливо кивал, точно также проводя по оперению птицы бледными тонкими пальцами. Когда Малфой закончил говорить, он попросил домовика принести бумагу и перо с чернилами, а потом внимательно следил за тем, как Айроне выводил итальянские слова. Впрочем, надолго его не хватило: "Ты родом из Италии?" - внезапно спросил Малфой. Фран пожал плечами, а после отрицательно мотнул головой: "Из Фрааанции. Просто сейчааас моой опекууун переехал в Итааалию".***
Когда с письмом было покончено, Фран с чистой душой распрощался с Драко, которого просил зайти на разговор их декан. Сам он, прежде чем спуститься в подземелья, решил немного побродить по этажам. Однако, время неумолимо близилось к отбою, и, как бы Фран не хотел, возвращаться в комнату ему так или иначе придётся. Хотя бы на время, чтобы отметиться, а ночью, когда все заснут, снова уйти искать приключения на одно мягкое место. На очередной длиннющей лестнице, Фран остановился. За спиной послышался шорох и, в следующее мгновение Айроне почувствовал, как кто-то толкнул его. Нога, что стояла на самом краю ступеньки, та самая, которую он подвернул утром, отозвалась болью, совсем слабой, но достаточно неприятной, и Фран не удержал равновесия. Памятуя о том, как хрупки тела иллюзионистов, Айроне невольно подумал, что, если вдруг ему не повезёт стукнуться головой, в частности виском, он может и не выжить. Не к месту захотелось посмеяться. Он, второй по силе иллюзионист этого мира, умрёт от того, что кто-то любезно толкнул его с лестницы. Учитель, наверно, будет долго ржать, прежде чем решит оторвать руки тому, кто посмел убить Франа, а вместе с ним и огромный "потенциал" иллюзиониста. При падении у Айроне все же получилось сгруппироваться, недаром все же Мукуро гонял его, но его левая рука явно пострадала. Головой Фран таки ударился, но не сильно, по крайней мере, сознание он потерял не сразу, и, наверно, именно поэтому смог, хоть не без труда, разглядеть в темноте человеческую фигуру. Не слишком высокую, так что можно было предположить, что перед ним ученик, однако, кажется, выше Франа почти на голову. Впрочем, с его-то репутацией, неудивительно, что даже старшекурсники к нему со спины подкрадываются. Незнакомец, заметив, что его бессовестно рассматривают, поспешил ретироваться, а Фран в который раз зарекся не думать о чем-либо в Хогвартсе. Хотел перелом? Получите - распишитесь! Рука, кажется, сломана.