Хогвартская Лягушка

Едва Гокудера скрылся из виду, Тсуна в полной мере ощутил на себе прожигающий взгляд, а на спине, той самой, с которой не сводил взгляд красных глаз Босс Варии, выступил холодный пот. Савада поспешил исчезнуть вслед за Хаято, краем уха слыша, как Нана, вновь погрузившись в воспоминания, начала рассказывать очередную историю о детстве Тсунаеши. Этого оказалось достаточно, чтобы он прибавил скорости. Полыхая ушами, Тсуна захлопнул дверь, и прислонился к ней спиной, подавляя желания сползти по ней вниз. При мысли о том, как Занзас использует тот компромат, что тому так любезно выдавала его мама, его пробирала дрожь. Громкий топот ног отвлёк Тсуну от самоуничтожительных мыслей. Несколькими секундами позже послышался детский смех, и навстречу ему выскочил Ламбо. В руках он держал клубок ткани, слишком большой по сравнению с самим ребенком, а потому закрывающий ему весь обзор. На лице Тсуны неожиданно появилась мягкая улыбка. Он присел на корточки, расправив руки в стороны так, словно собирался кого-то обнять. Ламбо, который так и не заметил его, влетел прямо в теплые объятия своего Неба. Руки Савады тут же сомкнулись за спиной малыша, а с губ сорвался смешок при виде растерянного личика мальчика. При ближайшем рассмотрении, чёрное нечто в руках ребенка оказалось не просто куском ткани — то было пальто Тсуны, которое тот любил надевать на важные встречи. Брови Савады поползли вверх, выдавая его недоуменное состояние. Зачем Ламбо могло понадобиться пальто Тсуны? «Ламбо, верни! Это не твоё!» — прокричал тоненький девичий голосок, и Тсуна с лёгкостью узнал в нем поучительные нотки ученицы Фонга. И-Пин выскочила из-за того же угла, откуда совсем недавно выскочил и сам Ламбо. Мальчик не ответил, только прижал к себе пальто теснее, будто боялся, что его сейчас отберут, да сверкнул яркими зелёными глазами в сторону Неба. Тсуна нежно взъерошил упругие кудряшки ребенка и мягко спросил: «Ламбо, зачем тебе понадобилось мое пальто?» Быть может, ему было холодно? Несмотря на то, что все помещения в поместье хорошо топили, особенно те, в которых любили находиться дети, этот старый особняк продувался всеми ветрами. А детям много и не нужно: совсем немного сквозняка — и вот, те уже лежат с высокой температурой и красными, искаженными страданиями лицами… «Надо!» — безапелляционно заявил Ламбо, надувшись: «Если у братика Тсуны не будет верхней одежды, он не сможет выйти на улицу, а значит ни на какую встречу не пойдет!» Детская логика была проста и безжалостна. И стоило ли искать смысл там, где его никогда не было? Савада нежно улыбнулся уголками губ, настовительно выставив палец перед собой: «Во-первых, у меня есть другое пальто». Плечики Ламбо тут же поникли, и Тсуна ощутил укол совести. В последнее время он и впрямь был сильно занят собраниями Альянса, с которым приходилось обсуждать нынешнее неспокойное время, уделяя особое внимание шевелениям магов. Тсунаеши не хотел, чтобы пострадали невиновные. Кроме того, он также привлекал другие Семьи, которые сотрудничали с Вонголой. Их встречи обычно сильно затягивались, и Тсуна зачастую возвращался домой очень поздно. Дети не всегда могли дождаться его, да и у Савады уже не оставалось сил для них.  Даже сказки на ночь, которые обычно читал им Тсуна и которые стали почти традицией, пришлось отложить, что чрезвычайно расстраивало Ламбо и И-Пин. Фуута тоже замечал его состояние, вот почему стал брать часть обязанностей Савады на себя, хотя у него также было не много свободного времени: Хибари уже начал готовить его к должности Внешнего Советника. Тсуна  поспешил продолжить: «Во-вторых, сегодня вы можете пойти со мной. Я собираюсь встретить Франа, он возвращается на пару дней домой». При этих словах лица детей просияли, а их глаз загорелись надеждой и искренней радостью. Видя это, Тсуна не смог сдержать очередной улыбки, забирая из рук Ламбо пальто, после чего взял детей за руки. Прежде чем отправлять в Лондон, на платформу девять и три четверти, им всем следовало бы одеться в соответствии с погодными условиями, иначе их маленькое путешествие грозило закончится простудой.

***

При виде ворвавшийся в гостиную компании, Мукуро, до ужаса напоминающий большого наглого кота, до этого гревшегося на полу возле камина, с нескрываемым ужасом уставился на детей. Стоило признать, он имел на это полное право, поскольку ненавидел детей. Особенно плаксивого и крикливого Ламбо. Особенно плаксивого и крикливого Ламбо, когда тот в компании И-Пин, ведь присутствие девочки и ее поучения обычно вызывали ещё больше криков, чем обычно. И это было взаимно. Дети отвечали Мукуро тем же, определив Хранителя Тумана, как врага, что забавляло Гокудеру и абсолютно не нравилось Тсунаёши. Можно сказать, с саркастичным, но относительно спокойным и даже безразличным Жабенышем, доставшимся Рокудо в ученики, ему повезло. Что любопытно, его Небо, Савада Тсунаеши, прямо сейчас мило улыбающийся за спинами двух неугомонных проклятий всей Семьи Вонголы и Мукуро в частности, знал это столь же хорошо, как знал, что звёзды с неба достать невозможно — (впрочем, учитывая, что «невозможно» для Тсунаеши с поддержкой его Семьи порой не существовало, это было спорное утверждение, но сейчас не о том), солнце встаёт на востоке,  а Занзас — Босс Варии. Мукуро хмыкнул: «Ку-фу-фу, Тсунаеши-кун, мне не говорили, что ты будешь не один. Я начинаю ревновать». Несмотря на мягкое выражение на лице, в глазах Десятого Босса Ванголы Муркуро прочёл приказ помалкивать. Тем не менее, когда Савада открыл рот, голос его не был холодным или недовольным. В нем скорее можно было услышать небольшое предупреждение не расстраивать детей: «Ламбо и И-Пин захотели составить мне компанию». Глядя на завернутого по самые уши бело-зелёным шарфом Ламбо, вертящегося на месте, чуть более спокойную, но то и и дело подпрыгивающую на месте И-Пин, Рокудо внезапно понял, что ему действительно повезло. Порой, в моменты самобичевания, которые периодически настигали его, когда те создания Ада, по ошибке зовущиеся детьми, выбирали его очередной жертвой для своих игр, он думал, что скучает по своему безмозглому Ученику. Того хотя бы можно было наказать — в педагогических целях, конечно. А вот Ламбо и И-Пин были на попечении чаще у Тсунаеши-куна, нежели у других Хранителей, а значит, находились под его защитой и бдительным контролем. Иногда (только иногда!), он действительно думал, что Фран был не так уж и плох. Впрочем, обычно ему было достаточно всего одного взгляда на это создание, всего одно слово из уст этого исчадья Ада с таакиииими~, выходящими из себя интонациями, чтобы подобная чушь сразу же забывалась. Но иногда… Хотя едва ли Мукуро позволит себя произнести это вслух. Он вновь вздохнул, возможно, чуть более обречённо, чем то позволяла ситуация. Когда он, собравшись с мыслями вновь посмотрел на Саваду, то наткнулся на выворачивающий душу, понимающий взгляд. Тсунаеши-кун смотрел так, будто знал все мысли Мукуро. На самом деле, тот был почти уверен, что так оно и было. Будь она неладна, эта чертова Интуиция Вонголы! Впрочем, по правде сказать, дело было не только в ней. Просто Тсунаёши был его Истинным Небом. «Ку-фу-фу». — то, как сильно Мукуро был привязан к своим Небесам, раз те могли понимать его без слов, было настолько печально, что становилось смешно. А ведь ещё пару лет назад, он ненавидел Мафию, презирал её и мечтал уничтожить. Игнорируя взгляд Тсунаёши-куна, Мукуро поднялся с нагретого местечка, убитым голосом произнося: «В таком случае, нам пора». Он успел только договорить эту фразу, как в дверном проёме нарисовался Гокудера. О нем, признаться, Рокудо успел забыть. Поначалу он собирался уйти вместе с Тсунаёши-куном, не выполняя данного Хаято обещания не отправляться без него. Однако появление детей несколько расстроило его, из-за чего он позволил себе задержаться, перекинуться парой слов с Савадой и нечаянно сдержать слово. С каждой секундой этот день становился все более невыносимым, а количество людей для отправки неумолимо росло. По правде говоря, даже у него существовали пределы возможностей, и возможность перенести за раз пятерых человек, помимо себя, как раз этим пределом и являлась! «Ку-фу-фу, ты опоздал, дымовой мальчик». — между делом насмешливо бросил Мукуро, глядя в глаза Урагана. Хаято раздражённо цокнул: «И без тебя знаю, ананасовый придурок!» Решив не испытывать Судьбу, Рокудо окинул собравшихся взглядом, задержав его на Гокудере. По сравнению даже с Савадой, он выглядел излишне собранным. Одетый в костюм тройку, с дорогими часами на руке и ежедневником под мышкой, он сильно выделялся на фоне остальных. Даже Тсунаеши, в отличие от своей Правой руки ограничился тем, что накинул поверх домашней футболки с покемоном своё любимое чёрное пальто. Вместе с детьми он создавал впечатление старшего брата, вышедшего погулять с младшенькими, а вот Хаято, никак не вписывающийся в эту семейную идиллию, выглядел самой обычной подозрительной личностью. Ну, по крайней мере, эта прогулка обещает быть интересной.