Home and Family

            Январь 2015       Тори прислонилась виском к стеклу автомобиля, наблюдая за летающими в причудливом танце снежинками. Город уже вторые сутки заваливало снегом, что привело к коллапсам на дорогах, увеличивая время привычных маршрутов. — Да чтоб тебя! — бурчал Хэппи с водительского сиденья, сигналя резко остановившейся перед ними машиной. — Хэппи, может я пешком дойду? Тут уже недалеко, всего два квартала, — произнесла Тори, переводя на него взгляд. — Кнопка, на улице метель, — заметил Хэппи очевидное. — За два квартала меня не занесёт снегом, в снеговика не превращусь, — улыбнулась она. — К тому же вспомни, как тяжело парковаться на центральных улицах.       Хэппи развернулся к ней, смотря внимательным взглядом. С заднего сиденья на него смотрела улыбающаяся девушка, и Хэппи всё никак не мог поверить, что через два месяца ей будет уже семнадцать. В памяти ещё ярко держался образ четырнадцатилетней потерянной девочки, которая слишком часто плакала. Тори настолько глубоко пустила корни в его жизнь, что без неё она уже казалось неправильной. — Капюшон на голову, и затяни шарф получше, не хватало чтобы ты ещё простыла, — произнёс он в итоге.       Тори радостно хлопнула в ладоши, делая всё что сказал Хэппи. Уже накинув на плечи рюкзак, она потянулась к ручке двери. — Напиши мне как придёшь, чтобы я не волновался, — попросил Хэппи. — Без проблем, — улыбнулась она, а следом потянулась и чмокнула его в щёку. — До встречи, Хэппи. — Я заеду за тобой утром, — улыбнулся он следом. — Хорошо, — кивнула она и выпрыгнула из машины.       Тори вздохнула свежий воздух и подняла голову, позволяя снежинкам упасть на лицо. Постояв полминуты наслаждаясь атмосферой, она посильнее натянула на голову капюшон и, спрятав руки в карманы, зашагала по улице. Со всех сторон окружали привычные каменные джунгли, хоть снегопад и сократил количество прохожих, но те, кто всё же выбрался на улицу, проходили мимо не сбавляя шага. Тори же до нужной многоэтажки добралась в спокойном темпе, такая погода её радовала.       Зайдя в подъезд, Тори потратила несколько минут стряхивая со своего бежевого пуховика и белой шапки с шарфом налипший снег. Постучав ногами по полу, оставляя весь снег на пороге, Тори зашагала к лифту. Нажав кнопку нужного этажа, она вытащила из кармана телефон.

Кому: Няня-телохранитель Хэппи, я добралась. Всё в порядке)

Кому: Кнопка Отлично. Я заеду за тобой в семь, с такой погодой лучше выехать пораньше. Не проспи!

Кому: Няня-телохранитель Постараюсь) Будь осторожен на дороге!

Кому: Кнопка Непременно, кнопка)       Лифт остановился на нужном этаже, и Тори вышла в просторный коридор, в котором было всего четыре двери. Тори прошла к самой дальней и нажала на дверной звонок. Через пару секунд дверь распахнулась. — Солнышко, ты приехала! Как я рада тебя видеть! — Привет, Пеппер, — улыбнулась Тори. — Я тоже рада тебя видеть. — Проходи, не стой на пороге. Ты только посмотри на себя! Твой пуховик полностью мокрый! — засуетилась вокруг неё Пеппер, снимая с неё верхнюю одежду. — Ты что шла пешком? Разве Хэппи не должен был тебя подвести? Ты не замёрзла? — Я шла пешком всего два квартала! — отвечала Тори, позволяя себя раздеть, чувствуя себя маленькой девочкой. — Хэппи забрал меня после школы, но ты видела какой на улице коллапс? Мы встали в пробке недалеко от сюда, пройтись пешком было быстрее, чем доехать. И, нет, я не замёрзла. — Ну что с тобой делать, — улыбнулась Пеппер. — Иди к себе переодеваться и пойдём попьём чай, не хватало мне ещё чтобы ты заболела.       Тори улыбнулась и кивнула, встав на носочки поцеловала Пеппер в щёку и скрылась в своей комнате. После расставания Тони и Пеппер прошло два с половиной месяца, и если раньше Тори думала, что её жизнь разделилась на «до» и «после» после смерти мамы, то теперь появилось новое «после». Пеппер переехала в просторную квартиру в другом конце Манхэттена, и Тори казалось, что квартира подбиралась специально, чтобы из окон не было видно Башню. Как бы то ни было, квартира была уютной и состояла из гостиной, спальни и двух гостевых комнат, в одной из которых Пеппер сделала комнату Тори. Стабильно два раза в неделю, в ночь с понедельника на вторник и с четверга на пятницу она оставалась здесь с ночёвкой. Тони был не против, к тому же теперь большую часть выходных он старался проводить с дочерью, так что все были довольны.       Тори зашла в свою комнату и, привычно бросив рюкзак на стул возле стола, распахнула шкаф, думая во что переодеться. Жизнь на два дома была своеобразной, но в целом не доставляла каких-то ощутимых проблем. В её комнате в доме у Пеппер был свой шкаф с одеждой, на книжных полках были любимые серии книг, Пеппер даже поставила здесь мольберт и закупила художественные принадлежности. Тори сняла школьную форму и аккуратно повесила на вешалку до утра, из шкафа достались удобные серые трикотажные легинсы и розовый свитер. Дотянувшись до телефона, она написала сообщение самому близкому человеку, следом улыбаясь немедленному ответу.

Кому: НЕ железный человек Тони, я у Пеппер, всё в порядке. Хэппи отвезёт меня завтра в школу.

Кому: Любимая катастрофа Отлично! Ты не замёрзла?

Кому: НЕ железный человек Нет, я в порядке)

Кому: Любимая катастрофа В школе всё хорошо?

Кому: НЕ железный человек Задали проект по химии, нужна будет помощь Брюса, напишу ему позже.

Кому: Любимая катастрофа Только не лезь в его лабораторию без спроса! Помнишь, что было на выходных?

Кому: НЕ железный человек Я же извинилась… И учусь на своих ошибках…

Кому: Любимая катастрофа Хорошо, к тому же мы уже закрыли эту тему. Я позвоню тебе вечером.

Кому: НЕ железный человек Ок. Я пошла пить чай

Кому: Любимая катастрофа Не забудь сделать уроки!

Кому: НЕ железный человек Не забуду) До вечера, Тони)

Кому: Любимая катастрофа До вечера, ребёнок!       Оставив телефон на кровати, Тори направилась на кухню. Пеппер как раз разливала по кружкам чай, а в воздухе витал запах пирога с вишней. Тори села на стул, привычно складывая ноги по-турецки, через мгновенье перед ней появилась чашка чая и кусочек пирога. — Может хочешь что-то посерьёзней? Можем поужинать пораньше, — спохватилась Пеппер. — Ты вообще обедала в школе? — Обедала, — кивнула Тори, откусывая кусок пирога. — Очень вкусный! — Ты нормально обедала или как обычно? — Пеппер не останавливала допрос. — Я съела салат и что-то похожее на запеканку, а ну ещё яблоко в перерыве, — вспомнила Тори. — Мне кажется, ты похудела, твоё питание… — Пеппер, — протянула Тори и улыбнулась. — Со мной всё хорошо, и я нормально питаюсь, честное слово. Может ты сама начнёшь пить чай?       Пеппер улыбнулась, следом пряча улыбку за кружкой. — Ты в четверг будешь вечером занята? — спросила Тори. — Может сходим в театр? Я видела одну интересную афишу. — Боюсь не получится, мы с Тони уедем в среду, давай перенесём на другой день? — Погоди-погоди, уедете? Ты и Тони? Вместе? — не скрывая удивления спросила Тори. — Да, он тебе не сказал? Хотя, наверное, не успел, это решилось буквально сегодня утром. Компания запускает на орбиту свои спутники, мы с Тони оба должны присутствовать.       Тори от удивления поставила кружку, не глядя на стол. Через секунду оказавшаяся на краю кружка полетела вниз. Тори не успела среагировать, как на полу уже оказалась лужа чая и десяток осколков. — Ой, Пеппер, прости, я случайно!       Тори подскочила со стула и, отдернув рукава свитера, села на корточки собирать осколки. Пеппер встала следом, уже начиная говорить, что разбитая чашка — это ерунда, но внезапно побледнела и опустилась на колени рядом с Тори, хватая её за плечи. — Солнышко, ты же знаешь, что я тебя люблю и всегда поддержу. Ты можешь обратиться ко мне с любым вопросом, чтобы не случилось, — взволнованно говорила Пеппер, слегка тряся её за плечи.       Тори кивала словно болванчик, не совсем понимая, почему у Пеппер такая реакция на разбитую чашку. — Дома что-то случилось? Вы поругались с Тони?       Тори отрицательно покачала головой. — Что-то в школе? Проблемы в учёбе? Тебя кто-то обидел?       Снова отрицательное покачивание головы. — Тогда что? С друзьями какие-то проблемы? — Пеппер, прекрати, пожалуйста, — жалобно попросила Тори, которую от потрясывания за плечи начало немного укачивать. — У нас с Тони всё хорошо, мы не поругались, в школе тоже всё нормально, никаких проблем ни с учёбой, ни с друзьями, и меня никто не обижал. — Тогда почему у тебя забинтовано запястье?! — не выдержав повысила голос Пеппер.       Тори опустила взгляд на левую руку, одёрнутый рукав свитера действительно оголил перевязанное запястье. Следом пришло осознание такой реакции Пеппер, и Тори бросилась к ней в объятье. — Пеппер, я просто поранилась, у меня правда всё хорошо, и у меня нет суицидальных наклонностей. Я даже подумать не могла, что ты так отреагируешь.       Пеппер крепко прижала её к себе, шумно выдыхая. Она бесконечно любила эту девочку и переживала за неё, как за своего ребёнка. Поэтому заметив перебинтованные запястье, сразу надумала себе самое худшее. — Как так вообще получилось? Что у тебя опять случилось? — Давай я наконец-то уберу осколки с пола, и всё тебе нормально расскажу, — улыбнулась Тори.       Когда через пять минут осколки были собраны, а остатки чая были вытерты с пола, Тори и Пеппер снова вернулись за стол. — Рассказывай, — потребовала Пеппер. — Ты только пообещай, что не будешь ругаться, мне и так уже влетело от Тони, — жалобно попросила Тори, но встретив серьёзный взгляд Пеппер, поняла, что пощады ждать не стоит. — В общем, это было буквально позавчера в субботу… ***       Два дня назад. Суббота.       Оставалось полтора года до выпуска из школы, и Тори с невероятным усердием посвятила себя учёбе. Она всё так же не любила некоторые предметы, но выбора особо не было, тем более в её школе. Главным и, по сути, единственным фактором такой тяги к знаниям являлся Тони. Тори с чёткой уверенностью вбила себе в голову, что отца подводить нельзя ни в коем случае, и если для него важна её учеба, то ей она будет важна тоже. Она и так помотала ему нервы, хоть где-то нужно было не давать поводов для беспокойства.       Математику Тори освоила на твёрдую четвёрку с неожиданной для себя пятёркой в части, которая касалась геометрии. Биология, география и все общественные науки перестали напрягать вообще, простая знакомая зубрёжка была большой поддержкой. Химию Тори всё так же не любила, Брюс оказывал неоценимую поддержку, вталкивая Тори весь материал, помогая с проектами и докладами. Но ответной любви у Тори не возникало, и если всё было совсем грустно, то зазубривала материал перед контрольными и докладами.       Физику, благодаря Тони, Тори понимала, неплохо решала задачи, разбиралась в материале. И сейчас впервые впечатлилась темой про оптику. Творческий мозг подкинул интересную идею, которую она решилась осуществить. Тори зашла в лабораторию Тони с чёткой уверенностью, что она сошла с ума, и ей это нравится.       В последнее время она много находилось в лаборатории вместе с Тони и чувствовала себя здесь комфортно. Тони постоянно над чем-то работал, и большая часть его работы была посвящена созданию второй партии железного легиона. Первая представляла собой группу дистанционно управляемых костюмов, которые были успешно взорваны в злополучное Рождество. Вторая партия, которая активно изготавливалась на нескольких этажах лаборатории, уже представляла собой группу дронов, которую Тони планировал использовать для защиты гражданских, если бы битва проходила в населённых областях.       Тори остановилась у стеклянного пола, несколько секунд наблюдая, за развернувшимся под ногами на этаже ниже процессом создания дронов. Полностью автоматизированное производство, контролируемое в первую очередь Джарвисом, исправно работало, создавая партию дронов, очень похожих на костюмы Старка, только без возможности разместить внутри человека. Тори слегка скривилась, смотря как руки и ноги соединяются к своеобразному туловищу. Она осознавала, насколько важны эти дроны, но что-то в их дизайне её пугало, слишком бездушными они выглядели. Как бы то не было, сейчас её интересовали не они.       Один из многочисленных просторных рабочих столов лаборатории с недавних пор принадлежал только ей. Тори сдвинула в сторону стопку различных листов, освобождая пространство для работы. Следом оглянувшись по сторонам, она направилась к расставленными по периметру стеллажам с различным оборудованием. В многочисленных коробках, контейнерах и просто различных приборах Тори ориентировалась относительно спокойно. Шагая вдоль стеллажа, она искала определённую коробку. — Тори, я могу чем-то помочь? — раздалось с потолка. — Я ищу зеркала, но я помню, где они лежат, — ответила Тори. — Зеркала? Я могу спросить, зачем они тебе? —заинтересованно спросил Джарвис. — Я хочу провести эксперимент, — воодушевлённо произнесла она. — Эксперимент? Мистер Старк на два этажа ниже, мне позвать его? — Нет, спасибо, я сама справлюсь, — покачала головой Тори.       Она остановилась возле нужного стеллажа, опускаясь на корточки перед нижней полкой. В необходимой коробке обнаружились три десятка аккуратно сложенных квадратных зеркал, в размерах, не превышающих ладонь подростка. Захватив коробку, Тори вернулась обратно к столу, погружая себя в работу. Скрупулёзно расставляя зеркала лишь в одной ей известной последовательности, она не отрывалась от них в течение получаса. — Тори, я не понимаю, в чём заключается твой эксперимент, — снова подал голос наблюдающий за всем Джарвис. — В оптике, а точнее в одном свойстве, — ответила Тори. — Угол падения, равен углу отражения, это я уяснила чётко. Смотри, если расставить зеркала в определённой последовательности и под определённым углом, а потом пустить по ним луч света, особенно какой-нибудь цветной, то можно получить узор или целую картину. Искусство выходит на новый уровень! — воодушевлённо закончила она.       Подвинув ещё парочку зеркал, Тори придирчиво окинула взглядом стол, если всё пройдёт хорошо, то из лучей света должен был получиться цветок лотоса. Оглянувшись по сторонам, Тори запоздало поняла, что не продумала, чем будет запускать луч света. Фонарик свет рассеивал, а здесь требовался направленный луч, немного походив по лаборатории в безуспешных поисках лазерной указки, Тори наткнулась на одну из причудливых установок Тони, узнавая в нём лазер, которым он иногда работал. — О, ты то мне и нужен, — пробормотала она. — Тори ты же не хочешь… — снова раздалось с потолка. — Именно этого я и хочу, — шумно выдохнула она, перетаскивая достаточно тяжёлый лазер на свой стол. — Но это опасно! Ты не делала никаких расчётов и хочешь пустить по зеркалам углекислотный лазер! Малейшее отклонение от твоего воображаемого курса и лазер взорвёт что-нибудь в лаборатории или заденет тебя! — Джарвис, не разводи панику, я всё делала внимательно и аккуратно, — отмахнулась Тори.       Чуть ли не впервые она чувствовала такой азарт, понимая состояние Тони, который мог сутками не выходить из лаборатории ковыряясь в своих изобретениях. Единственное, что не учла Тори, что у Тони, в отличии от неё, были знания и опыт, а не только азарт и авантюризм.       Выставив, как ей казалось, нужный угол, Тори нажала на кнопку запуска, наблюдая, как лазер отклоняясь от зеркал рисует узор голубого цвета. Уже решив, что всё получилось, она запоздало заметила, что последнее зеркало стояло не под нужным углом. Исправить что-либо было уже поздно, оставалось лишь наблюдать, как лазер отклоняется и летит куда-то в сторону стеллажей. Хлопок от взрыва рядом оглушил, заставляя сесть под стол и закрыть уши руками. Уже из-под стола Тори наблюдала, что лазер, снова взорвав что-то на своём пути, сейчас уперся в огнетушитель, который стремительно нагревался. Собравшись с силами, она выбралась из-под стола, нажимая кнопку отключения лазера.       Уже решив, что отделалась малой кровью, Тори следом наблюдала, что перегревшийся огнетушитель дал трещину, открепляясь от стены и отправляясь в полёт по лаборатории оставляя за собой след из белоснежного порошка. От хаотичного движения летающего огнетушителя было не спрятаться, и оцепеневшая Тори наблюдала за его полётом, который решил закончиться, пробив участок стеклянного пола, который в свою очередь разлетелся на многочисленные осколки. В следующую секунду пришлось искать равновесие, хватаясь за стол, потому что на этаже ниже с конвейером легиона раздался взрыв. — Мне конец, — прошептала Тори.       Она обвела взглядом лабораторию, не решаясь отпустить стол, потому что от развернувшейся перед ней картиной ноги отказывались не трястись. Большая часть стен и пола была покрыта белым порошком огнетушителя, из пробитого стеклянного пола шёл дым, а часть стеллажей просто опрокинута. За спиной раздался звук открывающейся двери, а следом и быстрые шаги, Тори почувствовала, как её схватили за плечи и резко развернули. — Тори, ты цела?! Что здесь произошло?! — Тони не скрывал в голосе паники, параллельно пробегая по дочери взглядом, ища видимые повреждения. — Я… я… я, да, цела, — заикаясь выдавила она из себя.       Услышав положительный ответ, Тони отпустил её, делая несколько шагов в сторону осматривая свою разрушенную лабораторию. Тори наблюдала за ним, не решаясь хоть что-то сказать. Тони опустился на корточки, пытаясь понять природу происхождения белого порошка, а следом подошёл к дыре в полу, явно силясь понять, уцелело ли хоть что-то из производства железного легиона. — Джарвис, что-то вышло из строя? — спросил Тони в итоге. — Взрыв выбил стеклянный пол, а следом включилась система пожаротушения? По-другому я не могу всё это объяснить. — Это я виновата, — тихо произнесла Тори, но Тони всё же услышал. — Поясни, — резко развернулся он к ней.       Тори буквально заставляла себя говорить и стоять на месте. Она знала отца в ярости и снова с ним таким взаимодействовать не хотелось. — Это я разрушила лабораторию, — Тори подняла на него виноватый взгляд, следом всхлипывая от подступающих слёз. — Я включила лазер и… — Виктория! — выкрикнул Тони, резкими шагами подходя к ней.       Тори не выдержала такого напора и отшатнулась, но Тони схватил её за предплечье, не давая далеко уйти. — Лазер, Виктория, лазер?! Сколько раз я говорил тебе не трогать ничего опасного в моей лаборатории?! То, что у тебя есть доступ во все помещения Башни, ещё не значит, что ты можешь бездумно лезть ко всему оборудованию! Ты хоть на долю процента понимаешь, какой опасности себя сегодня в очередной раз подвергла?!       Тори кивнула и опустила глаза в пол, начиная опасаться за целостность своих барабанных перепонок. На душе было гадко, чувство азарта от эксперимента давно улетучилось, оставляя после себя послевкусие разочарования. Тони смотрел на неё долгим тяжёлым взглядом, он никак не мог отделаться от чувства страха, который испытал, как только на этаже раздался взрыв. Джарвис сразу оповестил его, что Тори находится в его лаборатории, это не было для них чем-то необычным, но вот прогремевший взрыв заставил пересмотреть уровень доступа дочери. Тони видел, что Тори напугана и явно во всём раскаивается, но как же он устал от этих её попаданий в неприятности. Угрозы, разговоры и просьбы быть осторожной и думать перед тем, как что-то сделать, явно не работали, и Тони окончательно начал разочаровываться в своих родительских способностях. — Сядь на стул и, будь добра, ничего не трогай, пока я не оценю весь ущерб, — в итоге холодно произнёс Тони, отпуская её руку. — Я могу всё объяснить, — предприняла она хоть какую-то попытку улучшить своё положение. — И обязательно попытаешься сделать это, но позже, — Тони понимал, что сейчас у него не хватит терпения разбираться с этой выходкой ребёнка. — Но, Тони… — Виктория! — он резко оборвал всё попытки оправдаться, угрожающие нависая над ней. — Немедленно посади свою вечно ищущую неприятности задницу на стул, пока ей вообще удобно сидеть, и если я ещё хоть звук от тебя услышу, то дальнейшее время ты проведешь в углу, как пятилетняя, поняла меня?!       Тори испуганно кивнула и молча опустилась на стул, чувствуя, как слёзы начинают стекать по щекам. Тони дождался исполнения своего приказа, так как на просьбу это вряд ли было похоже, и пошёл оценивать ущерб лаборатории. Тори молча исподлобья наблюдала за ним, слушая как Тони перечисляет Джарвису какое оборудование нужно заказать и заменить. Чувство вины разгоралось всё сильней и сильней, и Тори корила себя за это импульсивное решение.       «Лучше бы всё так же держала в руках кисточку, зачем только полезла… Возомнила о себе неизвестно что и какой в итоге результат получила? Отца который хочет меня прибить, очередную потерю его нервных клеток и разрушенную лабораторию. Умница дочка»       От размышлений и собственных обвинений внезапно отвлекло постороннее ощущение чего-то тёплого стекающего по левой руке. Тори перевела взгляд с отца на руку, поражённо замечая стекающую кровавую дорожку, и постепенно расползающеюся пятно на манжете темно-синей рубашки. Во всем этом хаосе она даже не заметила, как осколок стекла порезал ей запястье. Кровь стекала по пальцам и по каплями падала на пол, Тори несколько секунд взглядом гипнотизировала алые дорожки. Первой разумной мыслью было позвать Тони, и Тори уже открыла рот, но в секунду закрыла его.       «Было ясно сказано не издавать ни звука»       Вид крови за последние годы совершенно перестал её пугать. Лишь тяжело вздохнув, она вытерла пальцы о чёрные брюки. Как отстирывать кровь она знала, а на чёрном её было максимально незаметно в принципе. Второй разумной мыслью была предпринята попытка остановить непосредственно само кровотечение. Не имея ничего подходящего под рукой, Тори лишь с силой зажала запястье правой ладонью. Мыслей и идей больше никаких не было, и Тори откинулась на спинку стула, дожидаясь своего приговора.       Тони больше десяти минут ходил по лаборатории, чертыхаясь себе под нос. Большая часть железного легиона была уничтожена, а уцелевшую часть было проще списать в утиль, чем собрать снова. В голове красной надписью высветился давний пункт-напоминалка о замене абсолютно всех стёкол в Башне на бронированные. Похищение Тори и проникновение в Башню всё ещё было болезненной темой. В целом всё остальное было поправимо, и, видит небо, Тони и сам взрывал лабораторию, к тому же не единожды, да и с намного большим ущербом.       Когда вся лаборатория была осмотрена, Тони пошёл по второму кругу, максимально оттягивая момент разговора с дочерью. Он прекрасно понимал, что спустить на тормозах этот инцидент он не может, и оставить дочь безнаказанной тоже, но каждый их подобный разговор давался ему безмерно тяжело. Да, держался он уверенно, суровый тон, метающий молнии взгляд, он умел говорить так, что ослушаться было невозможно. Многолетний опыт оказывал большую поддержку, к тому же руководство компанией и тесное общение с не так давно ещё существовавшей небезызвестной разведывательной организацией давало о себе знать, но все эти навыки будто отключались, когда нужно было проводить воспитательные беседы с дочерью.       Тони отчаянно пытался не поступать как его отец. Во всех проблемах и выходках дочери он пытался найти причину поступка. Да, рубить с плеча было проще, накричать, отправить в свою комнату, посадить под домашний арест было несложно, сложнее потом снова выстраивать отношения с ребёнком. Тони не раз думал о том, что у Тори относительно лёгкий переходный возраст. Он видел, что он для неё всё ещё остается авторитетной фигурой. Для подростка до четырнадцати лет которого он вообще не присутствовал в жизни, быть авторитетом в почти семнадцать было успехом. В поддержку сыграли дни пятилетнего возраста дочери, где-то в подсознании зафиксировались воспоминания о искусственно созданном детстве, где Тони имел над дочерью куда большое влияние. Тогда ещё не было любимой установки Тори «я всё сама», которая сейчас создавала Тони проблемы. Но как бы то не было, во всех их ссорах, разговорах на повышенных тонах Тони не мог переносить одного — слёз дочери. Он вообще женские слёзы не любил, но рыдающая дочь была вершиной мучений. В такие моменты хотелось остановить все воспитательные лекции, но многочисленные прочитанные книжки по воспитанию детей просили быть сильными и не поддаваться на слёзы. Несколько раз Тони сомневался в адекватности авторов таких книг и наличии у них опыта общения с детьми, потому что слёзы дочери были невыносимы, хотелось стиснуть в объятьях, успокоить, сказать, что всё будет хорошо, и чтобы не случилось он решит любую проблему. Но так было нельзя.       Просмотрев второй раз на разрушенное производство легиона, пришло осознание, что оттягивать дальше разговор с дочерью было уже глупо, да и Тони принимал в расчёт, что ожидающая приговора Тори могла уже себя накрутить до нервного срыва, а с её сердцем это было недопустимо. Повернувшись к ней, он встретился со следящим за ним осторожным взглядом. Пробежав по дочери глазами, Тони нахмурился, было что-то не так, слишком бледная она сидела, а с этим он сталкивался только когда с дочерью было что-то не так с физической точки зрения. За больше чем два с половиной года с ней он выучил все её симптомы, знал когда кашель мог перейти в простуду, определял наличие температуры на глаз, видел не все, но многие её головные боли, которые она тщательно пыталась от него скрывать, и сейчас прекрасно понимал, что снова что-то не так. — Что случилось? — без лишних предисловий спросил он.       Тори отвела взгляд в сторону, зачем-то сжимая своё запястье. — Виктория? Что случилось? — повторил Тони, подходя к ней и уже не на шутку беспокоясь.       У Тори одной из любимых проблем было замалчивание своих проблем, которые в последствии запускали ситуации, которые могли бы прекрасно решиться на начальных этапах. Тяжело вздохнув, Тори отпустила свое запястье, демонстрируя окровавленную правую ладонь и кровоточащее запястье. Тони мгновенно опустился перед ней на корточки, перехватывая повреждённое запястье и обнаруживая глубокий порез длиной почти в пять сантиметров. — Когда?! Как? — выкрикнул он, резко вставая с пола и отправляясь за аптечкой. — Вот сейчас, похоже осколок от стеклянного пола, — тихо произнесла она, смотря как в считанные секунды добывший откуда-то аптечку отец перебинтовывал ей запястье. — Почему ты ничего не сказала?! — бушевал Тони. — Ты же сам сказал, что даже звука от меня не хочешь слышать … — едва различимо ответила она, смотря как бинт окрашивается красным. — Твою же мать, Тори! — выругался Тони, в сердцах хлопая ладонью по лбу. — Джарвис, предупреди Паркинсона, мы сейчас спустимся. — Конечно, сэр, — раздалось незамедлительно. — Идти можешь, катастрофа? — обратился он снова к дочери. — Могу, — кивнула Тори и шмыгнула носом, то что Тони не использует её полное имя уже давало надежду на хоть какой-то положительный исход. — Тогда пошли.       Тони крепко сжал её предплечья практически ведя перед собой к лифту. Уже спускаясь на нижние этажи, он отметил, что Тори ещё больше побледнела, но заставить лифт ехать быстрее он не мог. Когда створки распахнулись на нужном этаже, Паркинсон уже шёл к ним на встречу. — Что на этот раз? — обратился он к частой посетительнице. — Порез стеклом, достаточно глубокий, — ответил за неё Тони, демонстрируя запачканные в крови свои ладони и ладони дочери. — В палату, — скомандовал Паркинсон, показывая на нужную дверь.       Через двадцать минут Тори лежала в палате на кушетке, положив голову на колени к Тони, пытаясь прекратить бесконечный поток слёз. На перебинтованное запястье смотреть не хотелось, а на швы и тем более. Тори печально шмыгнула носом, пустым взором смотря на шкафчики с медикаментами. Её зашивали уже не в первый раз, но впервые она находилась в сознании во время этого процесса. — Сильно больно? — произнёс Тони, наблюдая за дочерью и поглаживая её по спине. — Терпимо, — ответила она.       Хотелось держаться мужественно, да вроде уже и не ребёнок, но получалось их рук вон плохо. — Скажи мне пожалуйста, когда ты начнёшь думать? — спокойно без претензий спросил он. — И только попробуй сказать, что ты думала. — Мне жаль, — тихо ответила она. — Ну конечно, — закатил Тони глаза к потолку, ни на секунду не прекращая гладить дочь. — Я хотела сделать одну вещь…       Тори, помолчав минуту, начала рассказывать зачем вообще спустилась в лабораторию. Тони слушал молча, стараясь не перебивать, хоть и хотелось вставить несколько едких комментариев. — Зря я полезла во всё это, не дается мне вся эта ваша наука, лучше бы всё так же держала в руках кисточку, — печально подытожила она. — Ребёнок, твое рвение похвально, и ты можешь намного больше, чем «просто держать кисточку в руках». Во-первых, это занятие тоже далеко не лёгкое, а во-вторых, сколько раз я просил тебя быть осторожной в моей лаборатории? — Каждый раз, когда я спускалась к тебе… — Вот именно, Тори, каждый раз, — тяжело вздохнул Тони. — Напрашивается вывод, что ты меня слышишь, но не слушаешь. — Я слушаю, — возразила Тори. — Нет, не слушаешь! — Тони внезапно прикрикнул так, что дочь вздрогнула под его ладонью. — Если бы слушала, то точно бы не стала трогать углекислотный лазер, о котором я тебе так же не раз говорил. Он используется для гравировки резины и пластика, он может сваривать металлы, а ты с его помощью пускала солнечного зайчика по зеркалам! Ты хоть представляешь, какой опасности себя в очередной раз подвергла? Что было бы если бы лазер попал в тебя? Ожог какой степени мы бы сейчас пытались лечить? А если бы летающий по лаборатории огнетушитель задел тебя? Я могу привести еще несколько десятков таких случаев, мне продолжать? — Нет, пожалуйста, я всё поняла! Прости, я больше ничего не буду трогать в твоей лаборатории без твоего разрешения, — голосом полного раскаянья произнесла она, не решаясь взглянуть отцу в глаза. — Это пол беды, — отмахнулся Тони. — Что ты мне скажешь про своё запястье? Мы же договаривались, что о любом своём недомогании ты сообщаешь мне! — Ты сказал, что не хочешь и слова от меня слышать! — попыталась оправдаться Тори. — То есть это ты услышала, а что в лаборатории нужно быть осторожной нет?! — возмутился Тони.       Его речь прервала открывающаяся дверь палаты и входивший в неё уверенным шагом доктор Паркинсон. Тори оторвала свою голову от колен Тони и приняла сидячее положение, в ожидании смотря на своего лечащего врача. — Виктория, ваше сердце в порядке, никаких ухудшений в анализах я не вижу, — оповестил Паркинсон, уходивший смотреть анализы пациента по внезапной проверке сердца после очередного пережитого стресса. — Хоть какие-то хорошие новости, спасибо — благодарно кивнул ему Тони. — Виктория, мне прочитать вам в очередной раз лекцию на сколько стрессы и испуги опасны для вашего сердца? — скрестив руки на груди нахмурился доктор, смотря на своего любимого пациента. — О, док, пожалуйста, повторите этому нерадивому ребёнку всё ещё раз, а то, как мы сейчас выяснили, у неё очень избирательный слух, — хмыкнул Тони. — Не надо, пожалуйста, — взмолилась Тори. — Я правда всё помню и стараюсь быть осторожной, просто иногда вещи выходят из-под моего контроля… Лучше, пожалуйста, скажите, что делать с этим, — показала она на пострадавшее запястье. — Постарайтесь не сильно нагружать руку в ближайшее время, спускайтесь завтра на перевязку, швы снимем где-то через неделю, если всё будет в порядке, то может и раньше. — Поняла, спасибо, — кивнула Тори.       Паркинсон тяжело вздохнул и внезапно подошёл к ней, заботливо смахивая с её лица прядь волос, смотря ей в глаза. — Виктория, пожалуйста, будьте осторожнее, — мягкой, не свойственной ему интонацией произнёс он. — Ваше здоровье намного хрупче, чем вам кажется, если не для себя, хотя бы для близких вам людей заботьтесь о нём. Я всегда вам помогу, постараюсь вытащить из любого состояния, но если вы перейдете черту, то обратной дороги уже не будет. — Спасибо, сэр, я вас услышала, — прошептала Тори, благодарно смотря на него. — Тогда я оставлю вас, — доктор кивнул им обоим. — Спасибо, док, — благодарно кивнул ему Тони.       Дверь за врачом закрылась, оставляя в тишине палаты всё так же сидящих на кушетке отца и дочь. Тори молча несколько минут смотрела на своё повреждённое запястье, бесконечный поток мыслей вращался в голове, пришло осознание всего произошедшего. Собравшись с силами, Тори поднялась с кушетки, вставая напротив отца, сцепляя руки за спиной в замок. — Прости меня, пожалуйста, за всё: за разгром в лаборатории, за то что полезла к опасным вещам без разрешения, за то что не слушала тебя, за то что снова подвергла свою жизнь опасности. Я поступила максимально глупо, осознаю это и готова понести ответственность за свой поступок.       Тони смотрел на неё долгим внимательным взглядом. Он хорошо помнил ту маленькую четырнадцатилетнюю девочку, с которой его свела судьба. Сейчас перед ним стояла почти семнадцатилетняя девушка, на долю которой выпало немало испытаний. Тори во многом была взрослой не по годам, хоть сейчас, хоть в четырнадцать, но всё ещё оставалась ребёнком, который с малых лет был самостоятелен. Во многом противоречива, безрассудно храбрая, искренняя до глубины души, импульсивная в желании всем помочь и сделать мир лучше — всё это она, девушка стоявшая перед отцом, пытающаяся нести ответственность за свои поступки. Тони ей безмерно гордился. Он хлопнул себя по коленям, следом вставая напротив дочери, смотря на неё с высоты своего роста. Не выдержав, Тори сделала шаг назад, опуская глаза, её храбрость была небезграничной. — Ещё раз подобное повторится, и я пересмотрю твой уровень доступа в помещения Башни, и ты будешь ограничена стенами нашего пентхауса, — произнёс Тони. — Поняла, — кивнула Тори. — Весь бардак в лаборатории на твоей совести, — продолжил Тони. — Мне всё равно сколько тебе понадобится времени на его ликвидацию, не успеешь за выходные, продолжишь в будни после школы. Тебе повезло, пострадала только левая рука, правая в полном твоём распоряжение, так что работать ты в состоянии. — Хорошо, — вновь кивнула Тори, стараясь чтобы лицо не скривилось, она ненавидела уборки. — И ещё, Тори, — голос Тони внезапно перешёл на тот его до жути устрашающий шёпот. — Узнаю, что ты пытаешься или пыталась скрыть от меня своё состояние, без разницы хоть физическое, хоть моральное, то я не посмотрю ни на какой твой возраст, перекину через колено и отшлёпаю, как тогда пятилетнюю, поняла меня? — Да, сэр, — испуганно, словно болванчик закивала она.       Тони ещё смотрел на неё тяжёлым взглядом, пока сам не понял, что больше не выдерживает. Тяжело вздохнув, он примирительно сжал её плечо одной рукой, другой аккуратно поднимая её подбородок, чтобы она взглянула на него. — Чтобы развеять все твои мысли, говорю сразу, — произнёс он, смотря ей в глаза. — Ты меня не разочаровала, я на тебя не сержусь, да я за тебя беспокоюсь, но это будет со мной всегда, так что всё в порядке. — Спасибо, — Тори облегчённо выдохнула, будто за всё время их разговора вообще не дышала, и позволила себе лёгкую улыбку. — Иди сюда, — усмехнулся Тони, притягивая дочь в объятья. *** — Тори, солнышко, ну как же ты умудряешься вечно попадать в подобные ситуации, — сокрушалась Пеппер, выслушав её рассказ. — Сколько шрамов у тебя появилось за последнее время, сколько раз тебя зашивали… — Ну всё не так страшно, как звучит, — пожала плечами Тори. — Паркинсон — работает профессионально, поревела немного и всё закончилось, да и мне и намного большие швы накладывали, этот по сравнению с остальными ерунда. — Дожились девочка в почти семнадцать лет ведет градацию своих шрамов, — всплеснула руками Пеппер. — Пеппер, не переживай, пожалуйста, всё хорошо, мне с лихвой хватило воспитательной беседы от Тони, не начинай хоть ты, — улыбнулась Тори, перехватывая её руки. — Солнышко, ты даже не представляешь, как я за тебя беспокоюсь, я ведь даже в случае чего не успею так быстро прийти на помощь, как раньше, — печально произнесла Пеппер, проводя ладонью по волосам Тори. — Я знаю, что ты всегда рядом, всегда поддержишь и поймёшь, мне этого достаточно, — успокоила её Тори. — Кстати смотри, мы с Тони всё же выполнили мой эксперимент.       Тори сбегала в комнату за телефоном и через пару секунд уже показывала Пеппер фото в телефоне. На столе стояла композиция из зеркал, внутри которой образовался цветок лотоса. — Вы всё же сделали это? — не верила своим глазам Пеппер. — Да, я к вечеру воскресенья привела лабораторию в относительный порядок, и Тони показал, как делать расчёты, а потом мы вместе расставили зеркала и пустили по ним лазер, уже, конечно, неопасный, — улыбнулась Тори. — Ох, Тори, у твоей мамы были железные нервы, — усмехнулась Пеппер. — Знаешь, со временем я поняла, что вы с Тони знаете о всех моих приключениях и жизни в целом намного больше, чем моя мама, — внезапно серьёзно произнесла Тори. — Да, до встречи с Тони моя жизнь была намного спокойнее, но всё же… Ладно, это всё сейчас неважно, её не вернуть… Спасибо за чай, но наше чаепитие затянулось, а мне ещё нужно делать домашку, так что я пойду.       Тори встала со стула, слегка улыбнулась и направилась к себе в комнату. Пеппер проводила её внимательным взглядом, запоздало понимая, что разговор о маме всё ещё может выбить её из колеи. ***       Ранним морозным утром среды в аэропорту Нью-Йорка было относительно немного пассажиров. Тори подтянула шарф до самого носа, прячась за любезно закрывающего её от ветра Хэппи. Они вдвоём наблюдали, как вещи Тони и Пеппер заносили в самолёт для предстоящей поездки по запуску спутников компании на орбиту. Отлёт был ранним, так что Тори вместе с Хэппи вызвались проводить их до начала занятий. — Кнопка, может подождёшь в машине? — обратился Хэппи к подопечной.       Тори отрицательно помотала головой, хоть машина и стояла на взлётной полосе недалеко от них, но уходить не хотелось совершенно. Переговариваясь между собой, из самолета вышли Пеппер и Тони, проверявшие упаковку багажа. Тори заворожённо наблюдала за ними, Тони вместе с Пеппер она не видела со дня их расставания, собственно, это и была причина, по которой она не хотела уходить в машину, ей была нужна эта иллюзия целой семьи. — Эй, ребёнок, пожалуйста, постарайся не вляпаться в какую-нибудь историю до нашего возвращения, — попросил её подошедший Тони. — Солнышко, пожалуйста, будь осторожной, давай без новых повреждений организма, — добавила Пеппер и многозначительно посмотрела на её запястье. — Не переживайте, я присмотрю за ней, — кивнул Хэппи, следом обнимая Тори одной рукой за плечи. — Тори, слушайся Хэппи! — одновременно воскликнули Тони и Пеппер. — Да поняла я, поняла, — закатила глаза Тори и улыбнулась. — На всякий случай напоминаю, мне шестнадцать! — Это не имеет никакого значения, — улыбнулся Тони. — Вам пора взлетать, — бросив взгляд на часы, произнёс Хэппи.       Тони и Пеппер синхронно кивнули, притягивая девочку в объятья. Тори было всё равно на пронизывающий до костей ледяной ветер, на то, что щёк от холода она уже не чувствовала несколько минут, единственное что было важно, это объятие двух невероятно близких людей. — Как только вернёмся, мы с тобой сходим на выставку, — произнесла Пеппер. — А когда вы вернетесь? — уточнила Тори. — Если запуск состоится без осложнений, то в субботу, — ответил Тони. — Позвоните, когда долетите, — попросила Тори. — Разумеется, — улыбнулась Пеппер и поцеловала Тори в щеку. — До субботы, солнышко. — До субботы, — улыбнулась она. — До встречи, катастрофа, — Тони потрепал её по голове, сдвигая шапку на глаза. — Эй! — возмутилась Тори, возвращая шапку на законное место. — До встречи и летите уже.       Через несколько минут, уже сидя в салоне автомобиля, Тори наблюдала, как самолёт постепенно набирал высоту, всё больше и больше становясь похожим на точку в огромном синем пространстве. На душе было слегка неспокойно. Тори не любила, когда одновременно отсутствовали Тони и Пеппер, в такие случаях Хэппи переходил к роли практически круглосуточной няни, но Тори была не против, с ним ей всегда было спокойнее. Но что-то в душе подсказывало, что что-то явно пойдёт не так, в принципе как и всегда, когда Тори была далеко от Тони и Пеппер, будто всевышние силы, видя что она осталось без защиты, решались её испытать. — Кнопка, поехали? Иначе ты опоздаешь в школу, — Хэппи оторвал её от размышлений. — Да, конечно, — кивнула Тори, переводя на него рассеянный взгляд. — Они вернутся, с ними всё будет хорошо и с тобой тоже, — заверил её Хэппи.       Тори благодарно ему улыбнулась, следом доставая из рюкзака скреплённую стопку листов. Нужно было повторить доклад перед защитой. Через полчаса пути машина заехала на школьную парковку. — Хэппи, я задержусь после уроков, мне нужно остаться на дополнительные занятия, — произнесла молчавшая всю дорогу Тори. — Не меняй свои планы из-за меня, я сама доберусь до Башни. — Не глупи, ты вообще не рушишь мне никакие планы, так что я заеду за тобой, скажи только во сколько. — Спасибо, я скорее всего до половины пятого, — улыбнулась ему Тори. — Значит в половину пятого я буду ждать тебя здесь, — улыбнулся ей Хэппи в ответ. — На вечер есть какие-то планы? Как смотришь на то, чтобы сходить вечером в боулинг? — Ну, мне нужно будет дописать эссе по литературе, но твоё предложение слишком заманчивое, — задумалась Тори. — Допишу эссе на обеде, так что погнали в боулинг. — Отлично, — кивнул Хэппи. — А сейчас беги на занятия и не волнуйся ни о чём.       Тори обняла его на прощание и уже потянулась к ручке двери, как Хэппи разразился внезапным кашлем. — Всё в порядке? Ты себя хорошо чувствуешь? — Тори обеспокоенно обернулась к нему. — Просто лёгкий кашель, не переживай, — отмахнулся Хэппи. — Звонок через две минуты, беги, кнопка.       Тори просканировала его внимательным взглядом, но Хэппи выглядел как обычно, поэтому лишь кивнув, Тори выскочила из машины, направляясь в здание школы. *** — Хэппи выходит на дорожку, просчитывает траекторию шара, проверяет не скользит ли его обувь как в тот раз… — Тори! — одергивает её Хэппи, но та лишь начинает смеяться и продолжает свой импровизированный репортаж. — Хэппи возмущённо отвлекается на фанатов, эх никто не ценит поддержки, — театрально приложив ладонь ко лбу, вздохнула она. — Несносный ребёнок, — усмехнулся Хэппи, всё-таки пуская шар по дорожке. — Это вообще-то фраза Тони! — возмутилась Тори, но в следующую секунду восторженно завопила. — Да это же страйк! Десять из десяти! — Учись, кнопка! — загордился Хэппи.       Тори улыбнулась, смотря на него, и тоже подошла к дорожке, крутя в руках шар. Она не была мастером в боулинге, но получала от игры удовольствие. Хорошенько прицелившись, она пустила шар по дорожке, но в итоге сбила лишь половину кегель. — Тори, у тебя слишком зажато запястье, — оповестил её профессионал Хэппи.       Тори скептически посмотрела на него, а затем на своё запястье. Никакой зажатости не было обнаружено. Она уже хотела сообщить об этом Хэппи, но он снова зашёлся в сильном кашле. Тори обеспокоенно посмотрела на него, этот кашель сопровождал его практически всю игру. — Хэппи, мне это уже не нравится, ты явно пытаешься заболеть. Как ты себя чувствуешь? — Всё хорошо, кнопка, я просто немного устал, может поедем домой? — Да, конечно, — кивнула Тори.       Через несколько минут, чёрный внедорожник рассекал улицы Нью-Йорка. Тори сидела напряжённая, наблюдая за Хэппи, кашель которого только усиливался. Чем ближе они подъезжали к Башне, тем сильнее ухудшалось состояние Хэппи, появлялась заметная слабость и испарина. Когда до конечной цели оставалось уже около десяти минут пути, Хэппи резко свернул к обочине, останавливая машину. — Сейчас, кнопочка, я отдохну две минуты и поедем домой, — тяжело дыша произнёс он. — Хэппи! — испуганно воскликнула Тори, прикладывая ладонь к его лбу. — Ты весь горишь! — Тебе кажется, — через силу улыбнулся он, убирая её руку.       Тори смотрела, как Хэппи прикрыл глаза, давая себе отдохнуть, и почувствовала, что её паника вышла на новый уровень. Тони и Пеппер были далеко, Хэппи плохо, а она сидит в машине вдали от дома, не зная, как помочь и что делать. Рядом проносились машины, проходили прохожие, жизнь вокруг кипела, но для Тори она будто остановилась.       «Спокойствие, Скай, спокойствие. Думай. Думай!»       Тори оглянулась по сторонам, ища взглядом ближайшую аптеку, но, к сожалению, безрезультатно. Потянувшись за своим рюкзаком, она вытряхнула всё содержимое, смотря что есть из лекарств. Покрутив в руках свои таблетки для сердца, Тори пожалела, что не носит с собой хотя бы обезболивающее. Внезапное озарение всё же снизошло на неё, и Тори потянулась к телефону, где на быстром наборе лично Тони был забит необходимый номер. Буквально два гудка, и на том конце раздался голос. — Виктория? Что-то случилось? — Доктор Паркинсон, мне нужна ваша помощь! — воскликнула Тори. — Хэппи плохо, он кашлял на протяжении всего дня, а сейчас у него слабость и явно есть температура! — Тори, не разводи панику, — попросил Хэппи, но она лишь отмахнулась. — Вы в Башне? — уточнил Паркинсон. — Нет, мы примерно в десяти минутах езды от неё, — ещё раз оглянувшись по сторонам, ответила Тори. — До Башни сможете доехать? Если нет, то я вышлю за вами машину. — Доедем, — уверенно произнесла Тори. — Хорошо, я встречу вас на парковке.       Тори сбросила вызов и повернулась к Хэппи, смотря на него взглядом не терпящего возражений. В эту секунду Хэппи явно увидел в ней её отца, так могли смотреть лишь Старки. — Тебе плохо, а нам нужно добраться до Башни. Паркинсон предложил вызвать нам машину, но это дополнительное время. Я знаю, что ты будешь против, но выбора нет, — Тори глубоко вздохнула, чтобы на выдохе произнести. — Ты перебираешься на пассажирское сидение, за руль сяду я. — Но, Тори, у тебя нет прав, — заметил Хэппи. — Я сдаю экзамен на следующей неделе, и мы очень много практиковались с Тони. До Башни прямая дорога, я доеду Хэппи, обещаю, — уверенно произнесла она. — Будь осторожна, — кивнул Хэппи.       Тори помогла ему переместиться на пассажирское сиденье, а сама села за руль. Оглянувшись вокруг, она быстро настроила под себя сиденье и зеркала. На секунду прикрыв глаза, настраивая себя на дорогу, Тори повернула ключ зажигания. Включив нужную передачу, она плавно въехала в общий поток машин. Тори не сводила взгляда с дороги, а Хэппи не сводил взгляда с неё. Он был уверен на все сто процентов, с ней он не пропадёт.       Как и планировалось, через десять минут Тори заехала на подземную парковку Башни. На встречу к ним вышел Паркинсон, вместе с креслом для Хэппи. — Не знал, что у вас есть права, Виктория, — произнёс он, помогая Хэппи выйти из машины. — Ну, они пока гипотетические, но это неважно, — отмахнулась Тори. — Помогите, пожалуйста, Хэппи. — Тори, всё со мной в порядке, — он в очередной раз попытался её в этом убедить, но сильная бледность выдавала его. — Сейчас посмотрим на сколько с вами всё порядке, мистер Хоган, — кивнул ему Паркинсон.       Они втроём поднялись в больничное крыло, Паркинсон забрал Хэппи в палату, Тори же осталась сидеть в коридоре под дверью, ожидая, когда закончится осмотр. Чувство беспомощности изматывало, всё что оставалось делать, это ждать. Тори потеряла счёт времени, погрузившись в свои мысли, и поэтому вздрогнула, когда чья-то рука опустилась ей на плечо. — Тише, Виктория, это я, — успокаивающе произнёс Паркинсон. — Что с Хэппи? — Тори сразу поднялась с диванчика. — Вирусная пневмония, — ответил Паркинсон, но на лице у Тори понимания не появилось, так что он решил пояснить. — Это серьёзно, но не смертельно, мистеру Хогану нужно остаться в больничном крыле под наблюдением. Хорошо, что вы подняли тревогу, думаю он бы попытался перенести болезнь на ногах, что, разумеется, привело бы к самым тяжёлым последствиям. — Ох, бедный Хэппи, — вздохнула Тори, опустошённо опускаясь обратно на диванчик под дверью палаты. — Насколько я знаю мистер Старк и мисс Поттс сейчас в отъезде, — присел рядом с ней Паркинсон. — Мистер Хоган, который всегда за вами приглядывает временно не может выполнять свои обязанности, вы справитесь сами, Виктория? — Сэр, мне шестнадцать, — Тори нашла в себе силы улыбнуться. — Мой отец гиперопекающий родитель, но я четырнадцать лет жила без него и многие годы была самостоятельна. Я спокойно побуду одна до субботы, со мной всё будет хорошо. — Вы сами себя как чувствуете? Кашель, слабость, температура? — окинул её в взглядом Паркинсон. — Я в порядке, честно. Сэр, а можно мне ненадолго заглянуть к Хэппи? — Только на несколько минут, — кивнул он, — и пойдёмте, выдам вам средства защиты, не хватало ещё чтобы вы заразились.       Через пять минут Тори в халате, перчатках и маске тихонько приоткрыла дверь палаты. — Заходи, кнопка, — усмехнулся Хэппи, смотря на её одеяние. — Как ты себя чувствуешь? — спросила Тори, садясь на стул возле больничной кровати. — Не буду скрывать, не очень хорошо, но уже лучше, чем мне было в машине. Спасибо, что всё же развела панику, — улыбнулся ей Хэппи. — Но теперь уже точно не переживай, я под надёжным присмотром Паркинсона, со мной всё будет хорошо, никуда я от тебя не денусь, обещаю. — Как ты можешь так уверенно обещать такое? — внезапно тихо произнесла Тори, переводя взгляд на окно палаты. — О чём ты? — удивился Хэппи. — Как ты можешь быть так уверен, что всё будет хорошо? Я сама часто повторяю, что я в порядке, что всё хорошо, но это же ложь, Хэппи. Мы просто слепо верим в гипотетическую лучшую жизнь и счастье, которое не за горами, — вздохнула Тори, потирая переносицу. — Мама тоже обещала, что у нас всё будет хорошо, что она всегда будет со мной, сам знаешь, чем всё это закончилось… Тони тоже обещал мне, что никогда не оставит меня одну, но его специфичная работа во многом ставит такое заявление под сомнение. Никто не может обещать, что с ним всё всегда будет в порядке и что он всегда будет рядом с близким человеком. Это жестко для человека, которому дают такое обещание. — Тори, так же нельзя. Нельзя терять надежду, ни при каких случаях. — Хэппи приподнялся в кровати, обеспокоенно смотря на подопечную. — Да, мы не бессмертны и не можем предугадать все события, но когда человек обещает близкому, что он всегда будет рядом, это обещание значит, что человек будет прикладывать все зависящие от него усилия, чтобы быть рядом как можно дольше. Он будет заботиться о своём здоровье, будет стараться снизить все возможные риски, вот что значит такое обещание. Я не откажусь от своих слов Тори, я обещаю, что ещё очень долго буду с тобой.       Тори не выдержала, аккуратно села на край кровати Хэппи и обняла его. Ей было невероятно важно услышать это. — Спасибо, Хэппи, — прошептала она. — Я тоже обещаю, что всегда буду с тобой. — Ну всё, кнопочка, договорились, — улыбнулся Хэппи, обнимая её в ответ. — А теперь иди к себе наверх, тебе нужно отдохнуть, да и мне, признаться, тоже. — Ты останешься здесь на ночь? — Тори окинула взглядом палату, она сбегала из больничного крыла при первой же возможности. — Да, Паркинсон сказал, что мне нужно быть под наблюдением, — кивнул Хэппи. — Боюсь до возвращения Тони и Пеппер ты будешь практически предоставлена сама себе. Пообещай мне, что будешь осторожной, а если возникнут какие-то проблемы, то обязательно обратишься за помощью. — Хорошо, — согласилась Тори. — Но ты пообещай мне, что если тебе вдруг станет плохо, то мне об этом сообщат, без разницы когда, хоть ночью, и без разницы кто, ты или доктор Паркинсон. — Договорились, — улыбнулся Хэппи. — А теперь иди. — Ладно, я загляну к тебе утром перед школой, — улыбнулась ему Тори и покинула палату. ***       Тори относительно спокойно провела ночь одна в пустом пентхаусе. Было немного жутковато, но поговорив перед сном с друзьями, Пеппер и Тони, она успокоилась, позволяя непростому дню закончиться. Джарвис исправно разбудил утром, не давая проспать школу. Как Тори и планировала, перед школой она забежала к Хэппи, с облегчением узнавая от Паркинсона, что хуже ему не стало, ночью была температура, но к утру она спала, и сейчас Хэппи досыпал ночное время.       Слегка неподрассчитав время, Тори буквально неслась к школе от метро. Она всё же привыкла, что в школу её отвозили на машине и подзабыла сколько времени нужно закладывать на дорогу с метро. Пролетев пропускной пункт, Тори за две минуты до звонка ворвалась в школу. У её шкафчика уже поджидали друзья. — Кто-то забыл, как много утром народу в метро, — улыбнулась Ким, помогая подруге запихивать верхнюю одежду в шкафчик. — Даже не представляешь насколько, — кивнула Тори. — Как себя чувствует мистер Хоган? — спросил Майк. — Ночью была температура, но сейчас ему лучше, — облегчённо вздохнула Тори, захлопывая шкафчик. — Нам пора бежать, первым уроком математика, — напомнил Том. — Хоть мистер Браун и наш классный руководитель, опоздания он нам не простит.       Четвёрка друзей вбежала в класс под сопровождение звонка и, поприветствовав учителя, села на свои места. Учебный день начался как обычно, один урок тянулся за другими, единственным отличием было собрание старших классов в спортзале перед обедом. Уже сидя за столом в столовой, друзья, как, впрочем, и все старшие классы, обсуждали новое предложение их школы. — Как вы думаете, это реально? — спросил Том, отправляя в рот кусочек помидора из салата. — Нет ничего невозможного, — пожал плечами Майк. — Слушайте, это их предложение конечно заманчиво, вы только представьте, летние каникулы с мая месяца! Вот это я понимаю экспериментальная школа! — воодушевлено произнесла Ким. — Но знаете, хотя бы раз провели эксперимент и отменили школьную форму. — Это только в мечтах, — усмехнулась Тори, откусывая яблоко. — Но я не против попробовать. — Вы же понимаете, как сильно придётся работать? — раздалось внезапно сбоку. — Такие каникулы нужно будет выбивать с боем, потом и кровью.       Друзья синхронно повернулись, обнаружив за соседним столиком Кейтлин Роуз, девушку с параллельного класса. Кейт была одной из немногих учащихся, кто с младшие и по старшие классы был круглым отличником. — Ой, извините, не хотела мешать вашему разговору, — смутилась она, отворачиваясь обратно к своему подносу с едой. — Нет, погоди, — позвала её Тори. — Ты же Кейт, верно?       Девушка кивнула, снова смотря на компанию друзей. — Извини, мы толком не общались, — продолжила Тори, приветливо улыбаясь. — Я Виктория, а это мои друзья Том, Майк и Ким. Мы не так давно вышли на уровень хорошистов, и это далось нам достаточно нелегко. Для того чтобы выйти на четырехмесячные каникулы в полугодии допускается лишь одна четвёрка, расскажи нам, если тебе не сложно, насколько это вообще возможно. — Оу, да, конечно, без проблем, — улыбнулась Кейт. — Если вы хотите только одну четвёрку в полугодии, то в первую очередь выберите тот предмет, которому будете уделять чуть меньше времени, чем другим. Обращаю внимание «чуть меньше времени», у вас не будет права забросить его, просто на одно усилие меньше. — Химия, сто процентов химия, — усмехнулась Тори. — Физика, — улыбнулась Ким. — Немецкий, — скривился Майк. — Математика, а точнее её раздел, посвященный геометрии сведет меня с ума, — тяжко вздохнул Том. — Отлично, с этим решили, — рассмеялась Кейт. — Вы и так большие молодцы, но вам нужно будет сделать большое усилие и причём в кратчайшие сроки. На дворе конец января, а идеальный табель нужен вам к концу апреля.       Тори вместе с друзьями с интересом слушала Кейт, позабыв про свой обед. Кейт рассказывала про свои секреты учёбы, про распорядок дня, который поддерживает. Кейт сама позабыла про свою еду, подвинувшись на стуле поближе к столику друзей. Тори бы слушала и слушала, но боковое зрение не подвело, отмечая проходившего рядом неприятеля в лице Джереми Уоллиса. Он остановился на несколько секунд возле подноса Кейт, Тори резко повернула голову в его сторону, лишь замечая момент, как его рука уже поднималась от тарелки одноклассницы. — А ну стоять, Уоллис! — подскочила со своего стула Тори, привлекая своим криком внимание не только Джереми, но и всей столовой. — Что ты подсыпал ей в еду?! — Рехнулась Скай? — повернулся он к ней. — Надышалась своих красок? Видится то, чего нет? — Ты мне зубы не заговаривай, — процедила Тори, следом указывая пальцем на тарелку. — Я всё видела! — Что происходит? — появился рядом Майк, задвигая подругу за спину. — Вы только посмотрите, верный пёс Майки уже здесь, — усмехнулся Джереми. — Никак не получается выйти из френдзоны? — Не лезь не в свое дело! — резко произнёс Майк. — Скажи это своей полторашке, а то пристала с необоснованными обвинениями, — хмыкнул Джереми. — Я всё видела, чёрт возьми! — возмутилась Тори, обходя Майка, ей не хотелось прятаться за спину друга. — Докажи, что ты ничего не подсыпал, попробуй этот сырный суп! — Чего вы разорались? — подошёл к ним Брок — друг Джереми. — Если вы оба не успокоитесь, то всем влетит от овчарки, она уже и так хочет направиться к нам, — взглядом указал он на завуча миссис Шипшерд. — Я не собираюсь доедать за убогой, — будто не слыша предостережения друга, по слогам произнёс Джереми, наклоняясь над Тори. — И уж точно не собираюсь доказывать что-то ещё одной убогой.       Тори показалось, что в голове что-то щёлкнуло, следом образуя сдерживающийся до этого поток эмоций, теперь уже сметающий здравый смысл. Не особо задумываясь о последствия, она в секунду вскочила на стул, становясь выше Джереми, и на глазах всей школы опрокинула ему на голову тарелку с супом. В резкой тишине столовой отчетливо было слышно, как находившаяся в тарелке ложка звонко упала на пол. — Ах ты тварь! — взбесился Джереми, хватая первое попавшееся под руку и отправляя в сторону Тори.       Не успев уклониться, Тори лишь зажмурилась, следом понимая, что по волосам и лицу что-то стекает, капая на блузку и пиджак. Открыв глаза, она поняла, что покрыта апельсиновым соком. Разгоревшееся в душе пламя было уже не потушить, и Тори начала искать следующее, что она запустит в Джереми. — Стой, Тори, стой! — воскликнули Майк и Том, в четыре руки хватая подругу в охапку, стаскивая со стула. — Отпустите меня немедленно! — брыкалась Тори в их руках. — Он мне за всё ответит! — Битва едой! — воинственно воскликнул кто-то с дальних столов.       Всего лишь один призыв, но этого хватило, чтобы ученики подскочили со своих мест, начиная превращать столовую в побоище. — Дураки, что вы творите, выясняйте свои отношения не при учителях! — возмутился Брок, сжимая руки друга у него за спиной, не давая запустить в Тори что-то ещё. — Немедленно прекратите! Прекратите я кому сказала! — верещала завуч, бегая от столика к столику уворачиваясь от летевшей со всех сторон еды.       Ученикам, в школе которых были достаточно строгие требования, такая внезапная драка превратилась в своеобразный протест. На кричавшего завуча и учителей абсолютно никто не реагировал. — Стоп! — внезапно разнёсся по столовой с помощью мегафона оглушающий голос учителя физкультуры.       Тори, как и практически все учащиеся, закрыла уши руками. Будто отрезвив всех, голос учителя заставил всех успокоиться и осмотреть место битвы. Большая часть стульев и часть столов была перевёрнута, разнообразная смесь еды была на полу и на одеждах тех, кто не успевал увернуться. Всего за несколько мгновений престижная школа утратила свой привычный лоск. — Скай, Уоллис, вы! Вы! — практически перешла на ультразвук добравшаяся до них миссис Шипшерд. — Вы двое, к директору немедленно!       Тори и Джереми, испепелив друг друга взглядом, кивнули. Друзья их отпустили, но внимательно следили, чтобы они не сцепились вновь. — Все остальные, приводите себя в порядок и возвращайтесь на занятия! — развернулась она к учащимся, но сразу уже обратно повернулась к Тори и Джереми. — За мной! Сию секунду! — Тори, дыши, — коснулся её плеча Майк.       Она кивнула, понимая, что действительно сбила дыхание. На секунду прикрыв глаза, она глубоко вздохнула и отправилась следом за завучем в кабинет директора. Как только троица переступила порог приемной, из-за своего стола подскочила секретарь, ошарашенно смотря на пришедших. — Мистер Гибсон у себя? — спросила миссис Шипшерд. — Нет, он уехал до конца рабочего дня, — отрицательно покачала головой секретарь, переводя взгляд с Тори на Джереми и обратно. — Что ж, тогда командую я! — развернулась миссис Шипшерд к застывшем у дверей ученикам. — Завтра оба в двенадцать часов дня, чтобы были в этом кабинете с родителями!       Тори почувствовала, как её сердце пропустило удар.       «Она наверно до сих пор думает, что я живу только с мамой, а если и знает о её смерти, то думает, что у меня есть опекун. Она абсолютно ничего не знает, о моём отце, а точнее кто он такой…»       Отвлекаясь от своих мыслей, Тори перевела взгляд на Уоллиса, замечая ухмылку на его лице. Он считал, что она сирота, и периодически любил ей об этом «напомнить». — Ваше поведение недопустимо! Вы нарушили большой ряд школьных правил, опозорив себя и свою школу, эмблему которой носите у сердца! — отчитывала их завуч.       Тори и Джереми синхронно скосились на пиджаки, на левой стороне которых действительно была вышита эмблема школы. Тори из-за всех сил старалась не хмыкнуть, смотря что большая часть эмблемы Джереми была в разводах от супа. — Завтра я буду поднимать вопрос о вашем исключении из школы. Особенно вас, мисс Скай, — припечатала завуч.       Тори почувствовала, как затряслись руки. Чтобы не было так сильно заметно, она сжала их в кулаки, запоздало понимая, что ногти слишком сильно впились в ладони. — Что? — на выдохе произнесла она. — Вы зачинщица многих конфликтов, мисс Скай, такое поведение недопустимо в стенах этого учебного заведения, — любезно пояснила ей мисс Шипшерд. — Вы позорите нашу школу.  — Я зачинщица? — Тори от возмущения чуть не подавилась воздухом. — Он подсыпал что-то в суп ученице, а виновата значит я?! И при всём моём уважение, миссис Шипшерд, я за все годы учёбы ни разу не опозорила школу, а наоборот неоднократно защищала её честь на национальном уровне! — Довольно, мисс Скай! — снова начала переходить на ультразвук завуч. — Приберегите ваши оправдания на завтра! Вы отстраняетесь от занятий до конца дня с занесением в личное дело! — Мы уходим домой? — приподнял бровь молчавший до этого Джереми. — Несомненно пойдёте, как только приведёте столовую в её первоначальный вид, — кивнула завуч. — Что?! — возмутился Джереми. — У нас есть уборщики! — Есть, но они не виноваты в том беспорядке, который произошёл по вашей вине. Поэтому вы сейчас направляетесь в столовую и наводите порядок, средства для уборки вам выдадут, а сотрудники столовой присмотрят за вами, чтобы у вас не возникло новых конфликтов, — произнеся всё это ошарашенным ученикам, миссис Шипшерд обогнула их и покинула приёмную директора. ***       Уборка столовой оказалась долгим и мучительным процессом. Как только Джереми и Тори вернулись в неё, они не смогли сдержать синхронного стона. Без учеников прекрасно просматривался весь хаос, в который превратилась столовая. Не успели они хоть что-то предпринять, как к ним уже подошли рассерженные работники столовой, ставя перед ними ведра, тряпки и швабры. Как только все необходимые средства были выданы, они молча развернулись, оставляя двоих подростков разбираться со всем самим. — Подождите! — окликнула их Тори, делая шаг вперёд. — Простите нас, пожалуйста. Мы не хотели, чтобы все ваши труды закончились вот так, — неловко показала она рукой на порцию макарон под ногами. — Мы искренне ценим всю вашу работу, и мы с Джереми не хотели, чтобы наш конфликт перешёл во всё это. Простите.       Тори мысленно корила себя за то, что впутала в свои извинения ещё и Джереми, и она была сильно удивлена, когда он так же сделал шаг вперёд и извинился следом за ней, хоть и ограничиваясь ёмким «простите». Сотрудники столовой переглянулись между собой и, улыбаясь, кивнули. Одна из женщин поваров, которую Тори помнила ещё с младших классов, позвала их за собой. — Пойдёмте, хоть умоетесь, — улыбнулась она им. — Вы конечно и так испачкаетесь к концу уборки, но в начале вам хоть немного будет комфортнее.       Тори смыла с лица и шеи апельсиновый сок, завязала слипшиеся волосы в хвост, и не обращая внимания на Джереми, вернулась в столовую. Всё помещение негласно поделили пополам, уравновешивая условия работы. Тори уже через час уборки поняла, что они здесь застряли на долго. Пришедшие от друзей сообщения гласили, что к ним никого не пускают на помощь, и что они будут ждать её, чтобы отвезти домой.       Методично проводя шваброй по полу, Тори старалась убежать от собственных мыслей, проедающих ей черепушку. В первую очередь Тори не представляла, что делать с завтрашним походом к директору. Тони и Пеппер были в отъезде, Хэппи, конечно, мог сыграть роль её опекуна, но он болел, и Тори не допускала мысли о том, чтобы беспокоить его по этому поводу. О том как сообщить Тони, что его вызывают в школу, Тори вообще отказывалась думать. Её начинало трясти от страха, в голове рисовались картинки, как он на неё разочарованно смотрит. Так же Тори не представляла, что будет, если всё же допустить шанс, что Тони будет завтра на встрече с директором. Он знал об её статусе в жизни Тори, но там будут ещё родители Джереми, которые придут разговаривать с представителями ученицы, явно не надеясь встретить Тони Старка в статусе родителя. Всё происходящее перечеркивало все усилия скрытной жизни, которую они вели.       Вторая вещь, которая беспокоила Тори, представляла собой возникшее на горизонте отчисление. Тори было невероятно стыдно и обидно, столько лет усердной учёбы в престижном учебном заведение, многочисленных выигранных конкурсов и олимпиад, заслуженный бюджет, всё это не могло закончиться вот так. У Тори опускались руки от одной мысли, что исключение перечеркнёт её практически идеальное личное дело, снижая шансы поступить в высшее учебное заведение.       Прокручивая все мысли в голове друг за другом, Тори поняла, что окончательно себя измотала. К семи часам вечера, когда вся столовая была приведена в идеальный порядок, она выходила в коридор на встречу ожидающим её друзьям, не чувствуя от усталости рук и ног и с накатывающими на глаза слезами. — Тори, держись, не здесь, — попросил её Том, первым подбегая к подруге. — Пойдём, Майк на улице греет машину.       Тори кивнула, позволяя Тому и Ким за руки отвести её к машине. Как только они вышли на крыльцо, Майк выскочил из машины. — В машину, я отвезу тебя домой, — скомандовал он, открывая ей дверь заднего сиденья. — Тори, ты как? — взволнованно произнесла Ким, садясь рядом с подругой. — Я вся грязная, потная, липкая, невероятно уставшая, — начала говорить Тори, не замечая, как слёзы потекли по лицу. — Я не чувствую рук и ног, и ещё ноет поясница. На макароны с сыром я теперь больше вообще смотреть не смогу, из каких только мест я их не выковыривала. — Тори сделала несколько судорожных вздохов. — А ещё Тони вызывают завтра к директору, и меня хотят исключить!       Ким притянула подругу к себе, Тори уткнулась ей в плечо не скрывая плача. Нервы окончательно сдавали. Выговорив меньше чем за минуту мысли, которые были в голове на протяжении нескольких часов, Тори окончательно поняла, на сколько серьёзная ситуация. Слёзы закончились, как раз к моменту, когда машина Майка заехала на подземную парковку башни. — Мы идём с тобой, — развернувшись к подруге, произнёс Майк. — Ты приведешь себя в порядок, проведаешь Хэппи, чтобы он не волновался, и тогда мы решим, что делать. Ты же предупредила Хэппи, что задержишься да? — Да, — кивнула Тори, радуясь, что хватило ума предупредить Хэппи заранее, чтобы он не волновался её такому позднему возвращению из школы. — Тогда пойдёмте, — подытожил Том, первым выходя из машины.       Тори вместе с друзьями поднялась в пентхаус и, оставив друзей хозяйничать на кухне, отправилась в душ, предварительно взяв с Джарвиса обет молчания обо всем, что они будут обсуждать в дальнейшем. Как бы не хотелось побыть под тёплыми струями воды подольше, Тори с силой вытащила себя из душа, понимая, что ещё нужно хотя бы попытаться решить многочисленное количество проблем. На скорую руку высушив волосы, Тори переоделась в чистые джинсы и свитер и направилась в больничное крыло проведать Хэппи. Пробыв с ним почти двадцать минут и убедившись, что здоровье Хэппи под контролем, Тори вернулась обратно к друзьям, которые на скорую руку сотворили ужин. С далеко нестабильным ритмом жизни обитателей Башни активно практиковались заготовленные полуфабрикаты, которые оставалось лишь разморозить и подогреть. Свежие овощи и фрукты так же находили себе место в холодильнике. — Что мы будем делать? — спросил Том, как только они уселись за стол. — У меня нет ни одной идеи, — честно призналась Тори, отправляя в рот кусочек куриной котлеты. — Тебя не могут исключить! Это несправедливо! — возмутилась Ким. — Ты столько сделала для этой школы, ты настоящий профессионал своего дела! Они не могут так поступить с тобой! — Миссис Шипшерд давно на меня зуб точит, — хмыкнула Тори. — Она даже не стала меня слушать, сказала приберечь свои оправдания на завтра. — Тори, это тебя, — внезапно произнёс Майк, протягивая подруге телефон. — Алло? — удивлённо произнесла она, прикладывая телефон к уху. — Виктория, привет, это Кейт, — раздалось взволнованное на том конце линии. — В обед так быстро всё закрутилось, и я не успела тебя поблагодарить! Спасибо, что заметила этого Уоллиса, и что заступилась за меня. Я не знала, как с тобой связаться, но смогла найти номер Майка. Прости, что из-за меня у тебя теперь неприятности. — Всё в порядке, Кейт, не переживай, — улыбнулась Тори. — Даже если бы можно было отмотать время, я всё равно поступила бы так же. — Как я могу тебе помочь? Я пойду завтра с тобой к директору и подтвержу, что Джереми подсыпал мне что-то в суп! — воинственно заявила Кейт. — Ты мне веришь, Кейт? Правда веришь? — спросила Тори. — Конечно, как же может быть иначе? — раздалось удивлённое. — У меня нет никаких доказательств. Да, я видела, но мне толком никто не верит, кроме моих друзей, — вздохнула Тори и, прикрыв глаза, потерла переносицу. — Кейт, мне грозит исключение… — Что? Нет! — закашлялась она. — Это невозможно! Ты же самый сильный лингвист в школе! — Я благодарна, что ты готова пойти со мной к директору, но ненужно, — поймав на себе взгляды друзей, Тори пояснила ещё и для них. — Мы с тобой обе добивались бюджетного обучения через большие усилия и из года в год доказывали, что этот статус достался нам не просто так и не зря. Но ты прекрасно знаешь, что в первую очередь администрация школы поддержит коммерческих учеников, они им выгоднее. Я не хочу рисковать ещё и тобой, я со всем разберусь сама. — Виктория… — тяжело произнесла Кейт. — Для своих просто Тори, — улыбнулась она. — Кейт, поверь я не из таких ситуаций выпутывалась. Я справлюсь. — Ви… Тори, а твои родители завтра будут?       Тори зависла на пару секунд, пустым взглядом смотря перед собой. Кейт не знала о ситуации в семье, а Тори не думала, что просто слово «родители» вызовет у неё такой ступор. — Тори, ты тут? — Да, здесь, извини меня отвлекли, — опомнилась она. — Да, будут, наверное. — Тори, пожалуйста, пообещай, что если будет нужно, то ты позовешь меня, я подтвержу все твои слова, — услышав неуверенность в её голосе, Кейт сменила тему разговора. — Спасибо за доверие, — устало улыбнулась Тори. — Это тебе спасибо! Ладно, больше не буду тебя отвлекать, увидимся завтра. — Увидимся, — кивнула Тори, отключила вызов и вернула телефон обратно Майку.       Друзья дали Тори в тишине спокойно закончить ужин. Как только она положила вилку в пустую тарелку, раздался голос Джарвиса. — Тори, входящий вызов от мистера Старка по видеосвязи. — Выводи на экран, — ответила Тори, выпрямляя спину и пряча трясущиеся руки под стол.       На столе перед ней возникла интерактивная панель, на которой появились лица Тони и Пеппер. Тори натянула на лицо улыбку, не решаясь показать, что что-то не так. — Эй, привет, ребёнок, — улыбнулся Тони и помахал рукой. — Как дела? У тебя всё хорошо? Ты какая-то бледная. — Привет, Тони, у меня всё в порядке, я не бледная, тут просто такое освещение, — отмахнулась Тори. — Солнышко, ты себя хорошо чувствуешь? Ты не заразилась от Хэппи? — Пеппер забрала телефон у Тони. — Я правда в порядке, честно, — улыбнулась им Тори. — Чем занимаешься? — в кадре снова появился Тони. — Только что поужинали, у меня друзья в гостях. — Здравствуйте! — за Тори синхронно появились её друзья. — О вся банда в сборе, — усмехнулся Тони. — Как у вас дела? — Всё в порядке, мистер Старк, — ответил за всех Майк. — Как прошёл запуск спутника? — спросила Тори. — Замечательно, теперь вокруг орбиты Земли вращается наша фамилия, — улыбнулся Тони, указывая пальцем вверх. — Поздравляю! — искренне обрадовалась Тори. — Вы куда-то едете? Изображение немного трясётся. — Да, переезжаем из одной точки в другую, — кивнула Пеппер. — Ладно, молодежь, развлекайтесь, не будем вам мешать. Тори, ложись не поздно, завтра в школу. — Да, конечно, — кивнула Тори. — Увидимся в субботу. — Увидимся, — подмигнул ей Тони и завершил вызов.       Как только изображение Тони и Пеппер пропало, Тори стерла улыбку с лица и со стоном опустила голову на стол. Судорожно вздохнув, она прикрыла глаза, нахлынула сильная головная боль. — Ты не сказала, — произнесла Ким, осторожно гладя её по голове. — Не сказала, — прошептала Тори. — Испугалась? — Испугалась. — Тори, ну вы же столько вместе пережили, — успокаивала её подруга. — Мистер Старк, столько раз тебя спасал, он бы помог и с этой ситуацией. — Я понимаю, честно, понимаю, — кивнула Тори, снова садясь на стуле ровно. — Но я не представляю, как я ему это скажу, он так серьезно относится к моей учёбе, а тут его дочь, наследницу всего это, — Тори обвела рукой помещение. — Викторию Старк исключают из школы. Позорище… Как же он во мне разочаруется. — Так, подругу нужно спасть, необходимо найти доказательства, так дальше продолжаться не может, — уверенно заявил Том. — Какие доказательства ты собрался искать? — повернулась к нему Тори. — Явно кто-то что-то видел, не ты же одна у нас такая глазастая. — Вряд ли мы успеем кого-нибудь найти, да и никто не захочет лезть в эту историю, — покачала головой Тори. — Но должно же быть что-то! — Том внезапно стукнул кулаком по столу, заставляя друзей вздрогнуть. — Это же мымра завтра реально добьётся её исключения, а этого нельзя допустить! — В школе же есть камеры! — воскликнула Ким. — И в коридорах и в столовой, одна висит практически напротив того места, где мы сидели! — Это бесполезно, — покачала головой Тори. — Они у нас практически никогда не работают, висят больше для вида. — Но, почему? — удивилась Ким. — Это что какой-то заговор? — Кто знает, — пожала плечами Тори. — Я найду записи, — заявил молчавший до этого Майк. — Я залезу на сервер и вытащу записи, в фоновом режиме они должны были записываться, просто обязаны. — Ты это сможешь? — с нескрываемой надеждой в голосе спросила Тори. — Майк, это же нужно будет залезть в систему школу, это своего рода взлом, и это наказуемо. Что будет, если тебя поймают? Исключат же вместе со мной. — Не поймают, я многому научился на практике в Старк Индастриз, — усмехнулся Майк. — А даже если исключат, ну значит перейдём в новую школу вместе. — Эй, мы вас не бросим! — уверенно заявил Том, обнимая Ким за плечи. — Если вы уйдёте в другую школу, значит мы уйдем тоже. — Вместе до конца, — кивнула Ким. — Мы всё сделаем, Тори, мы не дадим тебя в обиду, — подтвердил Майк. — Как же я вас всех люблю, — искренне улыбнулась Тори. ***       Тори гипнотизировала взглядом часы в кабинете литературы. Чем ближе стрелки поднимались к двенадцати часам, тем сильнее ей хотелось сбежать из школы как можно дальше. Суть урока и произведение, которые они обсуждали, уже давно были упущены. Майк с Томом с самого утра закрылись с ноутбуком в небольшой подвальной комнате, взламывая школьный сервер, Ким же осталась с подругой, стараясь максимально поддержать. Без пяти двенадцать по общей системе оповещения раздался голос секретаря директора. — Внимание! Виктория Скай и Джереми Уоллис приглашаются в кабинет директора. Повторяю. Виктория Скай и Джереми Уоллис приглашаются в кабинет директора.       Тори глубоко вздохнула, стараясь не обращать внимания на взгляды всего класса, которые направились на неё. Джереми встал со своего места и вышел из класса. Тори выждала минуту, чтобы не идти сразу следом за ним. Бросив последний тревожный взгляд на подругу, Тори шагнула в пустой коридор.       Стараясь ступать как можно ровнее, потому что ноги безостановочно тряслись, Тори чувствовала, как колотится её сердце. От Майка и Тома не было никаких положительных новостей, да и вообще вся ситуации теряла какую бы то не было надежду на положительный исход. Внезапно Тори почувствовала, как кто-то схватил её за руку и резко утянул в сторону. Не успела Тори опомниться, как уже была прижата к стене кладовки, чувствуя, как от удара о стену начал раскалываться затылок. — Слушай меня внимательно, Скай, — навис над ней Джереми, прижимая к стене, не давая сделать лишнее движение. — Только заикнись о том, что я что-то подсыпал Кейт в тарелку. Клянусь, если меня исключат, я сделаю твою жизнь невыносимой.       Тори мысленно ругала себя последними словами, столько уроков самообороны, а по факту, когда действительно нужно было дать отпор, она тряслась от страха. — Что я тебе сделала? — прошептала Тори. — Почему ты меня так ненавидишь? Столько лет ты меня изводишь, что я тебе сделала? — Ты вся такая правильная, идеальная. Лучший лингвист школы, национальная чемпионка. Святая Скай, — Джереми практически выплевывал каждое слово. — Ты бесишь просто своим существованием.       В следующую секунду Тори задохнулось от резкой боли в правом боку. В ребрах что-то хрустнуло. Ярость Джереми нашла физический выход. — Только пикни, Скай.       На ходу пнув ведро для мытья полов, Джереми покинул кладовку. Тори изнеможенно стекла по стене на пол, приложив голову к стеллажу с моющими средствами. Ребра пылали, голова раскалывалась, ещё никогда Тори не чувствовала себя такой потерянной и ненужной. Хотелось свернуться калачиком на полу, уснуть и больше никогда не просыпаться. Тори была настолько уставшей, что сил плакать больше не было. Рука автоматически потянулась к кулону на шее. Сжимая кулон до отпечатка на ладони, будто связавшись с Тони и получив невидимую поддержку, Тори через силу поднялась с пола. Отряхнув одежду, стараясь сильно не двигать правой стороной туловища, Тори на пару секунд прикрыла глаза, следом открывая дверь кладовки, выходя наружу.       До кабинета директора Тори добралась на автомате, голова совершенно отказывалась соображать. Как только она перешагнула дверь приёмной, то поймала на себе странный взгляд секретаря. — Виктория, вас там ждут, — слишком нервно махнула она рукой в сторону кабинета.       Тори не обратила на это внимания, думая, что она так намекнула на то, что её заждались. Для приличия постучав и услышав разрешение войти, Тори повернула ручку и открыла дверь, готовясь произнести слова извинения. — А вот и мисс Скай, мы вас заждались, — раздался до боли знакомый голос.       Если бы не ручка двери, за которую Тори всё ещё держалась, то равновесие точно не получилось бы сохранить. Прямо на неё, будто заглядывая в самые глубины души, смотрели карие глаза Тони Старка. Рядом с ним на стуле так же сидела Пеппер Поттс. — П-п-простите за опоздание, — заикаясь произнесла Тори, смотря в пол, не выдержав взгляд отца. — Совершенно безалаберное поведение!       Едкое замечание завуча заставило резко вскинуть голову. Тори обвела взглядом кабинет, на пороге которого она всё так же стояла. Напротив стола директора стояло два стула, за одним уже сидел Джереми, второе же пустовало, дожидаясь Тори. Прямо за учениками стояло ещё по два стула, за Джереми сидели незнакомые для Тори мужчина и женщина, явно мистер и миссис Уоллис. За стулом для Тори сидели Тони и Пеппер, не сводившие с неё взгляда, по правую руку от директора стояла завуч, а с левой стороны классный руководитель мистер Браун. — Миссис Шипшерд, я бы попросил вас воздержаться о таких высказываний в адрес одной из моих лучших учениц, — произнёс мистер Браун, следом указывая на всё ещё пустующий стул. — Проходите, Виктория, садитесь.       Тори кивнула и, внимательно глядя себе под ноги, чтобы не обо что не споткнуться, прошла вдоль стола директора и села на отведенный ей стул. Бросив быстрый взгляд на рядом сидевшего Джереми, она с удивлением увидела, что его лицо утратило нотки самонадеянности и выглядело достаточно встревоженными. Тори осознавала, что главная причина его тревоги, собственно, как и её, сидела прямо за ней. Тори бы предпочла сидеть где-нибудь в дальнем углу кабинета, чтобы держать под обзором весь кабинет и видеть всех людей. Признавшись самой себе, что она становится параноиком, Тори выпрямилась на стуле и сжала ладони в замок, чтобы не выкручивать пальцы. Удара в спину от Тони или Пеппер, к счастью, можно было не ожидать. — Перед тем как мы начнём, — внезапно заговорил отец Джереми. — Мистер Гибсон, вы не могли пояснить, в роли кого выступает здесь мистер Старк? — Мистер Старк является одним из спонсоров нашей школы, — ответил директор, бросая на Старка взгляд помощи, он не знал, как обойти договор о неразглашение, который он подписал, как только Тони Старк пришёл подтверждать свои права родителя. — Это прекрасно, что у нашей школы есть такие спонсоры, — улыбнулся мистер Уоллис. — Но насколько мне известно, мы собрались здесь, чтобы обсудить возникший конфликт между моим сыном и его одноклассницей. Мы с женой думали, что познакомимся с законными представителями Виктории, ведь насколько нам известно, мать Виктории Сьюзан Скай погибла в авиакатастрофе два с половиной года назад.       Тори почувствовала, что от тона голоса отца Джереми у неё по спине пробежал табун мурашек. Она поняла, что не смотря на то, насколько сильно она сжимала свои ладони, от тряски их это не спасло. Это то, чего она боялась больше всего. Их с Тони видят посторонние и им приходится объяснять, кто они друг другу. — Всё верно, мистер Уоллис, мать Виктории погибла два с поливной года назад, с тех пор над ней оформлена опека, — Тони говорил спокойно и даже слегка снисходительно, будто объясняя маленькому ребёнку давно устоявшиеся истины. — Её опекун по счастливой случайности работает в Старк Индастриз, а также является моим ближайшим другом. Он исправно выполняет свои обязанности опекуна, вы могли не раз наблюдать, как он каждый день отвозит Викторию в школу, но, к сожалению, пару дней назад слёг с вирусной пневмонией. С Викторией я знаком давно, она вместе со своими друзьями не раз показывала свой высокий уровень знаний во время стажировки в моей компании. Так что мы с мисс Поттс без промедления согласились заменить опекуна этой юной леди, и нам очень интересно, что же могло произойти такого, что понадобилась собрать нас всех сегодня. Так что я здесь на правах представителя мисс Скай, будьте уверены Виктория под моей защитой.       Тори не выдержала и обернулась через плечо. Тони даже не смотрел в её сторону, а своей самой лучшей официальной лучезарной улыбкой улыбался родителям Джереми. Таким выражением лица можно было максимально тактично послать человека на все стороны света. — Понятно, — сжав губы в тонкую линию, кивнул мистер Уоллис и отвернулся от Старка. — Если все роли выяснены, я предлагаю перейти непосредственно к цели нашего сегодняшнего совещания, — начал директор. — К сожалению, я вчера был на встрече директоров школ и не присутствовал во время конфликта. Мой заместитель миссис Шипшерд присутствовала во время происшествия, и я прошу её ввести нас в курс дела. — Вчера в обед в нашей столовой произошёл ряд грубых нарушений школьных правил! — миссис Шипшерд вышла вперёд, сразу начиная с повышенных интонаций. — Виктория Скай намеренно опрокинула на голову Джереми Уоллиса тарелку с супом! В свою защиту мистер Уоллис облил мисс Скай апельсиновым соком. Действия обоих учеников, а в частности мисс Скай, спровоцировали массовую драку едой! С большим усилием драку удалось прекратить, но одежда многих учеников и учителей была испорчена едой, а также пострадал интерьер школьной столовой! — Простите, я вас перебью, — внезапно подала голос мама Джереми. — Эти двое испачкали едой только друг друга, массовую драку начал кто-то другой. Не нужно возлагать вину за стадное чувство на двоих людей, решающих свой конфликт. И ещё вопрос. Вы хотите сказать, что Виктория намеренно вылила на голову моего сына суп? Виктория? Вы уверенны, что это было именно намеренно?       Тори удивлённо обернулась, смотря на маму Джереми, которая рукой показывала разницу в росте двух учеников. Тори и так была в смятении от того, что миссис Уоллис практически встала на её сторону, но больше всего бил контраст её поведения по сравнению с поведением её мужа. Если мистер Уоллис вальяжно сидел на стуле с самодовольной улыбкой на лице, то его жена напротив была серьёзной и максимально сосредоточенной. — Мисс Скай встала на стул! — заявила миссис Шипшерд. — Я настаиваю на том, чтобы мисс Скай была исключена из школы. Она неоднократно становилась инициатором конфликтов! — Вы хотите сказать, что это не первый конфликт между учениками? — искренне удивленно произнёс отец Джереми. — Далеко не первый, — кивнул Тони. — Последний был осенью. Насколько я знаю, Джереми назвал Викторию «убогой», а Виктория, защищаясь, схватила его за галстук. — Что?! — воскликнула миссис Уоллис. — Джереми! — Почему я об этом узнаю только сейчас?! — гаркнул на директора мистер Уоллис. — Это всё были мелкие неприятности, мы гасили все конфликты между детьми, — директор нервно забарабанил пальцами на столу. — Мелкие неприятности? — приподнял Тони брови. — По моим данным Виктория методично с младших классов подвергается буллингу. И на сколько я понимаю, администрация школы замалчивает многие конфликты. Думаю, если бы вы, директор, вчера присутствовали на рабочем месте, этот конфликт так же был бы замят, а мы с вами здесь бы не сидели. — Я подтверждаю слова мистера Старка, — сказал молчавший до этого мистер Браун. — Джереми и Виктория не ладили с младших классов, и ещё тогда я бил активную тревогу, но в следствии ряда событий родителям обоих сторон было не до проблем своих детей.       Тори с Джереми мельком переглянулись. Уже сейчас в подростковом возрасте, они оба осознавали, что в детстве были слишком самостоятельны. Мать Виктории была погружена в работу, а родители Джереми разбирались с нависшим уголовным делом компании. — Чем старше становились Виктория и Джереми, тем более тщательно они скрывали от всех свои конфликты, — продолжил мистер Браун. — Я как классный руководитель, и то уверен, что знаю лишь о десятой их части. Эти дети привыкли со всем разбираться самостоятельно.       Кабинет погрузился в тяжелое молчание. Тори кожей чувствовала прожигающий взгляд Тони на своем затылке. Проблему её чрезмерной самостоятельности, Тони поднимал далеко не раз. — Вернуться в прошлое и разобраться во всех конфликтах этих детей невозможно, но прямо сейчас мы взрослые, можем разобраться хотя бы в последнем, — нарушая тишину произнесла Пеппер. — Мисс Скай, почему вы опрокинули на моего сына тарелку с супом? — спросил мистер Уоллис.       Тори поежилась от взглядов, направленных на неё. Правая сторона рёбер всё ещё пылала. Головой она понимала, что сейчас может закончить многое, но столько лет издевательств и угроз не проходят бесследно. Страх заблокировал все мысли, парализуя тело. — Потому что мисс Скай просто так захотелось! — взвизгнула миссис Шипшерд. — Её нужно исключить! — Прошу вас помолчать, миссис Шипшерд, иначе я подниму вопрос уже о вашем отстранении от должности, — прошипел мистер Браун. — Подождите, есть один способ окончательно прояснить ситуацию, — подняла руку Пеппер, пресекая ещё один конфликт. — Я хочу увидеть записи с камер. — К сожалению, это вряд ли возможно, — посмотрев куда-то сквозь всех собравшихся, произнёс директор. — Система видеонаблюдения барахлит, и не всегда записывает происходящее… — Что простите? — ледяным тоном произнёс Тони, заставляя присутствующих вздрогнуть. — Одно из моих условий сотрудничества с этой школой, господин директор, было обеспечение полной безопасности учащихся! И сейчас, вы хотите мне сказать, что многочисленные видеокамеры не выполняют своих прямых функций?! Это грубое нарушение контракта! Я буду рассматривать меры прекращения сотрудничества с вашим учебным заведением! Думаю, многие родители учеников, узнавшие о необеспечение безопасности их детей, будут рассматривать смену учебного заведения!       Тори не думала, что ей может стать ещё страшнее. Первое о чём всегда беспокоился Тони, это её безопасность. Только сейчас она поняла, что одна из причин, по которой он разрешил ей не менять школу при вступлении в отцовство, это как раз таки обеспеченный требуемый уровень безопасности.       Она уже не думала, куда дальше их выведет вся сложившаяся ситуация, и к какому решению они придут. Внезапно включился телевизор, висевший за спиной директора. Подняв глаза на экран, все присутствующие наконец-то поняли, из-за чего они все сегодня собрались. На экране транслировалась запись вчерашних событий в столовой. Теперь Тори уже полноценно видела, как Джереми сыпет что-то белое в тарелку супа, а потом уже как эта тарелка оказывается у него на голове. Тори всегда знала, что у неё лучшие друзья. — Это что, вашу мать, такое! — вскочил со своего стула Тони, указывая на экран, где появился стоп кадр с белой кристаллической субстанцией. — Джереми… — ахнула миссис Уоллис. — Это такого уровня конфликты вы замалчиваете?! — бушевал Тони, смотря на директора и завуча. — Я немедленно вызываю соответствующие органы! — Это соль! — вскочил со своего стула перепуганный Джереми. — Клянусь вам, это не наркотики, это обычная пищевая соль! — Чем докажете, молодой человек? — строго произнесла Пеппер. — Мой сын не наркоман! — воскликнул мистер Уоллис. — Это правда! — закивал Джереми, на грани истерики. — Я спортсмен, я бы никогда! Я могу сдать кровь, все нужные анализы, я абсолютно чист!       Тори смотрела на него, не понимая, что она чувствует. Её невиновность была только что доказана и можно было наконец-то выдохнуть, но отчаянье в голосе Джереми не давало этого сделать. Она прекрасно знала чувство, когда тебе никто не верит, как бы ты не оправдывался. Так же она знала, что даже слух о том, что Джереми употребляет запрещенные препараты, поставит крест на его спортивной карьере. — Я думаю мы сделаем так, — произнёс директор внезапно серьёзным твердым голосом. — В первую очередь, я приношу свои извинения вам мистер Старк и мисс Поттс, безопасность школы будет полностью пересмотрена, но отдельные искренние извинения я приношу вам, Виктория. Вы не раз защищали честь нашей школы, простите что сегодня мы усомнились в вашей честности.       Тори кивнула, не веря, что всё наконец-то заканчивается. — Что касается вас, Джереми, — продолжил директор. — То вы действительно сдадите все анализы, и если в вашей крови будет что-то обнаружено, вы автоматически будете исключены из нашей школы. Так же вы должны принести свои извинения мисс Скай и мисс Роуз, которой вы испортили обед. — Не слишком ли строго? — спросил мистер Уоллис. — Это ещё не всё, — покачал головой директор. — Джереми вы отстраняетесь от занятий на две недели с занесением в личное дело. Виктория, — он внезапно перевел на неё взгляд. — Вы тоже отстраняетесь от занятий, но на неделю и без занесения в личное дело.       Тори молча поражённо кивнула. Она ещё не отошла от вида директора, не прогибающегося под родителя коммерческого ученика, а тут ей фактически подарили неделю каникул. — Думаю, мы больше не будем задерживать мистера Старка, мисс Поттс и Викторию, — продолжил директор. — Остальных я прошу остаться, чтобы мы проработали план действий относительно Джереми. — Я жду вашего доклада о состоянии системы безопасности, директор, — встав со своего стула произнёс Тони. — И я надеюсь вы разберетесь с отношением ваших сотрудников к учащимся, — бросил он взгляд на побледневшую миссис Шипшерд. — Так же мы просим в дальнейшем сообщать опекуну Виктории или нам обо всех конфликтах, которые возникнут с её участием, — встав следом, добавила Пеппер. — Да, конечно, безусловно, — закивал директор.       Тони и Пеппер направились к выходу из кабинета, Тори, быстро попрощавшись, поспешила за ними. Всё ещё не веря в происходящее, она вышла в пустой школьный коридор, где её ждал Тони, Пеппер, разговаривая с кем-то по телефону, уже шла по направлению к выходу.       Улыбка, появившаяся на лице у Тори, исчезла, как только она наткнулась на строгий взгляд отца, скрестившего руки на груди. До Тори запоздало дошло, что она его о сегодняшнем мероприятии так и не предупредила, и Тони с Пеппер тут вообще не должно было быть, они должны были вернуться только завтра. По спине снова пробежался холодок. — Тони, я всё объясню, — попыталась оправдаться она, но голос потонул в школьном звонке, оповещающем о конце урока.       Она с ужасом наблюдала, как школьный коридор начал заполняться учениками. Она уже хотела предложить Тони переждать перемену в приемной у директора, но у него были свои планы. — Дома поговорим, — строго произнёс он, резко хватая её за запястье и видя за собой к выходу.       В начале ученики не обращали на них никого внимания, но это продлилось лишь несколько секунд. В начале робкие фразы: «Это что Тони Старк?», «Быть не может», переросли в уверенные возгласы: «Смотрите все, это Тони Старк!», «Железный человек у нас в школе!», а следом в недоуменные: «Кто это с ним?», «Это что Скай?», «Что Виктория делает со Старком?». Их фотографировали, снимали на видео, Тори весь коридор казался бесконечным, на одном из поворотов она увидела спешащих к ней на встречу друзей, но Тори успела бросить им лишь короткое, но полное благодарности «спасибо».       Школьный коридор всё же закончился, и, быстро преодолев школьный двор, Тони и Тори, догнавшие Пеппер, сели в машину. Тори через зеркало заднего вида поймала на себе взгляд Тони, от которого она поспешила спрятаться, опуская взор на своё запястье, которое было красное от хватки отца. До Башни они доехали в полной тишине. Тори молилась всем богам, чтобы разговор с отцом прошёл максимально безболезненно.       Через рекордное время машина въехала на парковку Башни. Тори следом за Тони и Пеппер последовала в личный лифт, увозивший их на жилые этажи. Как только кабина распахнула свои створки, Тони и Пеппер отправились на кухню. Тони сел за высокий барный стул, Пеппер начала варить кофе, Тори же, не решаясь сдвинуться хоть в какую-то сторону, статуей замерла в гостиной. — Виктория, подойди сюда, — совершенно безэмоционально произнёс Тони и поманил её пальцем.       Сглотнув и неуверенно кивнув, Тори направилась в его сторону. Она остановилась в нескольких шагах о него, но Тони не спешил начинать разговор, пока она не встала четко напротив его коленей. Тори начала бояться худшего, а именно исполнения всех угроз Тони. — Я просто хочу подытожить всё, что я услышал сегодня, — холодно начал Тони, буравя её взглядом. — Ты опрокинула суп на голову ученика, косвенно спровоцировала драку едой, в результате которой пострадал интерьер школьной столовой, а также практически была исключена из школы, я ничего не забыл? — Нет, сэр, — еле различимо произнесла Тори, не решаясь взглянуть отцу в глаза, смотря на его колени. — Тогда скажи мне, почему я так тобой горжусь.       Тори неуверенно подняла взгляд, встречаясь с ехидной улыбкой на лице Тони. Её окончательно укачало на этих эмоциональных качелях. — Что, прости? — неуверенно переспросила она. — Я так горжусь тобой, ребёнок, — улыбнулся ей Тони, смотря на её растерянное лицо. — Ты не побоялась защитить одноклассницу, одна единственная вступилась за неё, да опрокинутая на голову тарелка не совсем хороший способ доказать свою правоту, но зато какой красивый! — Ты сейчас серьёзно? — неуверенность на лице Тори сменилась удивлением. — Предельно серьёзно, — усмехнулся Тони. — Иди сюда, — притянул он её в объятье.       Тори облегченно выдохнула, расслабляясь в его объятьях. Потеряв бдительность и решив, что всё обошлось, она никак не ожидала, что в следующую секунду тяжелая рука отца резко опустится ей на задницу. — Ай! За что? — отпрыгнула от него Тори, потирая ушибленное место. — За что, Виктория, за что? — голосом полного сарказма произнёс Тони, хватая её за руку, не давая далеко от себя уйти. — Наверное за то, что кто-то не удосужился сообщить о том, что меня вызывают к директору! За то, что кто-то умолчал о конфликте с этим чёртовым Уоллисом, хотя мне клятвенно обещал, что больше так делать не будет! За то, что кто-то снова решает проблемы, не посоветовавшись со взрослыми!       В процессе предъявления претензий Тори прилетело ещё несколько шлепков. Не выдержав воспитательной процедуры, Тори выдернула свою руку, убегая в сторону Пеппер. Хоть мягкое место болело, слёз вообще не было. — Пеппер, спаси меня! — взмолилась Тори, прячась за неё. — О, нет, и не подумаю, — улыбнулась она. — Ты даже не представляешь, как напугала всех нас! — Простите! — пискнула Тори. — Иди сюда, бестолковый самостоятельный ребёнок, — усмехнулся Тони, пересаживаясь за стол на кухне. — Нужно сесть и спокойно поговорить. — Я постою, — пробормотала Тори, снова потирая ушибленное место, но послушно последовала к столу.       Пеппер поставила перед каждым чашку кофе, а следом найденную в холодильнике половинку пирога, и сама села за стол. Тори смотрела, как они все мирно попивали кофе, и сейчас уже уверенно чувствовала, что худшее позади. — Как вы обо всём узнали? — всё же спросила она. — Твой классный руководитель хорошо тебя знает, — хмыкнул Тони. — Он сразу же сообщил всё нам, и мы с Пеппер сразу направились в обратный путь, у личного самолёта несомненно есть свои преимущества. — То есть, когда вчера мы с вами вечером разговаривали, вы уже всё знали и ехали в аэропорт? — удивилась Тори. — Да, но ещё не совсем в аэропорт, но в том направлении, — кивнул Тони. — Мы ожидали, что ты сообщишь нам всё вечером, но так и не дождались. — Тори, почему ты нам ничего не сказала? — спросила Пеппер укоризненно. — Мне было стыдно, — опустив глаза на чашку, тихо произнесла Тори. — Меня собирались исключить, и я так боялась всех разочаровать… К тому же вы уехали по такому важному делу, а тут я вляпалась в очередные проблемы. — Тори, мы вернулись бы домой при любой твоей проблеме, ты у нас на первом месте, — заверила её Пеппер. — Мы были нужны тебе, это намного важнее чем спутник. — И сколько раз мне необходимо повторять, что ты никогда нас не разочаруешь, что бы ты не натворила, мы всегда будем любить тебя, — напомнил Тони. — Простите меня, пожалуйста, — Тори подняла на них глаза полные раскаянья. — Я запаниковала и похоже по привычке решила во всём разобраться самостоятельно. Я так рада, что вы оказались в кабинете директора, не знаю, что я бы без вас делала. — Это всё замечательно, но теперь послушай меня, ребёнок, — серьезно произнёс Тони, не сводя с неё взгляда. — Такое поведение недопустимо. Я бесконечно горд, что ты вступилась за одноклассницу, это даже не обсуждается, но замалчивание проблем отныне приравнивается к вранью.       Тори кивнула, она давно усвоила урок, что Тони врать — себе дороже. Тони мог простить многое, но вранье нет. — Ты меня знаешь не первый год, я за свои слова отвечаю, так что ещё раз предупреждаю, снова выкинешь что-то подобное — накажу по всей строгости, а ты знаешь, что наказывать я умею.       Тори покраснела и снова кивнула, заерзав на стуле. — И ещё одно, — продолжил Тони. — Ещё раз в школе произойдёт что-то подобное или если ты сама влезешь в опасную ситуацию, то клянусь, Тори, я переведу тебя на домашнее обучение до выпуска. — Но, Тони, это несправедливо! — всплеснула руками Тори, случайно роняя на пол ложку, которой мешала сахар. — Знаю, но зато ты будешь живой, — закрыл тему Тони, следом удивлённо слыша стон дочери, которая наклонилась достать ложку. — Тори? — Всё нормально, — выпрямилась Тори, держась рукой за рёбра. — Что я говорил о замалчивании состоянии здоровья! — сердито стукнул Тони кулаком по столу. — Не надо! — взмолилась Тори, которой хватило сегодняшней воспитательной процедуры. — Тори, что с тобой? Ты упала? Ударилась? — забеспокоилась следом Пеппер. — Ударили, — поправила её Тори, отводя взгляд. — Что?! Немедленно покажи мне свой бок! — потребовал Тони.       Тори кивнула и сняла с себя пиджак, следом осторожно поднимая край блузки. На ребрах с правой стороны растекся фиолетовый синяк. — О, нет, — ахнула Пеппер. — Уоллис? — спросил Тони, аккуратно щупая её ребра. — Да, — кивнула Тори, морщась от прикосновений. — Перед походом к директору, в кладовке, там нет камер, так что мы ничего не докажем. — Опять замалчиваем? — Тони поднял на неё строгий взгляд. — Нет, я хотела рассказать, честно! — воскликнула Тори. — Сразу после этого разговора. — Ну что мне с тобой делать, — устало вздохнул Тони. — Убью этого Уоллиса. Перелома нет, это точно, но твои ребра уже и так были пострадавшие, к тому же нужно исключить вариант трещины. Джарвис, предупреди Паркинсона, мы сейчас спустимся. — Конечно, сэр, — раздалось с потолка. — Пойдём, катастрофа.       Тони поднялся со стула и, взяв Тори за руку, направился к лифту. Через минуту они уже были в больничном крыле, шагая навстречу Паркинсону. — Что на этот раз? — взглянул он на любимого пациента. — Не поверите, док, в школе подралась, — усмехнулся Тони, передавая дочь в надёжные руки.       Через пятнадцать минут, уже сидя в палате с диагнозом «ушиб» и ожидая Паркинсона, ушедшего за мазью, Тори радовалась, что в этот раз пронесло. Тони сидел рядом, смотря на неё внимательным взглядом. — Почему у меня складывается ощущение, что стоит мне ненадолго оставить тебя одну, как ты сразу же вляпываешься в очередные неприятности, — устало вздохнул он. — Вывод: не оставляй меня, — улыбнулась ему Тори. — Никогда, особенно в ближайшую неделю, — усмехнулся Тони. — В смысле? — не поняла Тори. — А ты думала так легко отделаешься? Ты на неделю отстранена от занятий! — Но без занесения в личное дело! — возмутилась Тори. — Это практически каникулы! — Которые ты проведешь со сборником задач по химии, находясь в моём поле зрения, — произнёс Тони, но увидев её возмущённый взгляд сразу же пресек все попытки изменить ситуацию. — Нечего было скрывать сегодняшнюю ситуацию, будет тебе уроком на будущее.       Тори тяжело вздохнула, но спорить перестала. Внезапно в голове возникла мысль, разогнавшая все печали и заставившая улыбнуться. — Кстати, Тони, возможно у меня будет четыре месяца каникул, — заявила она, лучезарно улыбнувшись.