Гарри Поттер и Избранный

Попав в гостиную на законных основаниях, а не как в его первой жизни — о, славные времена без нравов — Гарри решил внимательней осмотреться, и плевать, что у него на это ближайшие семь лет. Он первый раз в своей гостиной, ему можно и головой повертеть! Запоминать количество дверей, окон, проверять наличие решёток, предметов, которыми можно шибануть кого-то по голове, количество и расположение каминов, лица всех новых-старых людей, их количество, даже численность крыс надо бы посчитать — но это мелочи аврорской жизни. Как и помнил Гарри — почти единственное, что отложилось в памяти — тут было темно, подстать тёмным магам, как высказался бы Джеймс — Гарри уже представил радостное лицо отца, когда тот прочтёт письмо, наверняка отправленное Генри. Сириус бы поддакнул другу, а Лили с Римусом бы покачали головой. Лили бы и подзатыльник мужу могла дать. Всё было в зелёных тонах, как и в других гостиных, во имя цветовой гаммы факультетов. Со стен смотрят старые гобелены, указывающие на совершённые когда-то подвиги. Никакого давления, что вы. Потолок был низковат, особенно по сравнению с башней Гриффиндора — кажется, теперь эта информация будет вражеско-полезной — так же в гостиной присутствовали небольшие диваны тёмно-зелёного и чёрного цветов. Около стен стояли явно очень старые буфеты, но выглядели они гармонично, то бишь мрачно, то что нужно для настроения бывшего аврора двадцать четыре на семь. Также присутствовали камины, но это нисколько не спасало от холода, который так гулял по подземелью — ясно теперь, почему весь контингент мадам Помфри состоял из слизней! В общем смысле, было неплохо по скромным меркам мужчины-в-детском-теле, хоть Гарри и не привык ко всей этой вычурности, жить можно — уже не леса и ладно. Пока Гарри осматривался — и просчитывал пути отступления на случаи всего — успело состояться собрание первокурсников, которое он прослушал, где перед ними выступил Снейп и какой-то староста, чьё имя Поттер впервые услышал, но лицо запомнил. Гарри что угодно готов поставить, что во время своей речи, профессор в основном смотрел на его скромную персону и прожигал мрачным, ненавидящим взглядом. Когда Снейп удалился восвояси, слово взяли старосты — так, а Стайла откуда вылезла, секунду назад её не было! — и немного рассказали о том, как им тут устроиться. Из их речи Гарри выяснил, что в комнатах будут жить по три человека. А чё, так можно было? Малфой со своими болванчиками заселился в одну из спален. Гарри встал возле Подозрительного парня, Эрик Чарльз, если он правильно запомнил, и поставил того перед фактом, что они при любом раскладе будут в его комнате. Тот кивнул, даже и не думая возражать — ну и правильно, Поттер своего бы все равно добился — вместе с ними в комнату заселился Забини. Если Гарри правильно помнит — а обычно он помнит всё хорошо, а если нет, то всё ложь и провокация! — то Забини был лучшим другом Малфоя в его мире. До поры до времени, до смерти и похорон. Сейчас бы вспомнить, как он умер… — Надеюсь, сживёмся, — похлопал Гарри Блейза по плечу и занял две кровати для себя и Эрика. Хм, потом вспомнится.

***

На первом уроке трансфигурации первокурсников Гриффиндора и Слизерина встречала МакГонагалл в обличии кошки, восседавшая на столе, и смотрела, как ученики рассаживаются по свободным местам за партами, и когда, казалось бы, все первокурсники уже были на уроке, то эффектно превратилась из кошки в человека, поразив этим двух мальчишек, которые погладили кошечку. Она произнесла очень суровую речь: — Трансфигурация — один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе, — начала Минерва МакГонагалл. — Любое нарушение дисциплины на моих уроках — и нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернётся. Я вас предупредила.* Спустя пару минут после вступительной речи, МакГонагалл как опомнилась. И как же она могла забыть про Гарри Поттера? — А где мистер Поттер? — Я здесь, — мгновенно откликается мальчик-который-выжил. — Я сейчас про твоего брата, Генри, — строго добавила декан Гриффиндора. Внезапно и недовольно подаёт голос Блейз Забини. — Мы с Эриком хотели его разбудить, но он нас проклял, — он скудно поморщился и выпрямил спину. — Впредь я этого делать не планирую, — деловито и благоразумно сообщил о своём решении мальчик. Эрик согласно кивнул, улыбнувшись уголком губ под непроницаемым взглядом профессора. МакГонагалл, решив разобраться с этим позже и в присутствии Снейпа, чьи перваши совсем распоясались, продолжила урок. Уизли долго боролся с собой, но не выдержал и наклонился вправо к соседям. — И как же проклял? — шёпотом спросил Рон, даже забыв, что вообще-то он обращается к «слизню». Как такое вообще можно упустить? Рона одёрнул к себе Генри, и они оба увлечённо посмотрели в свои пустые свитки, когда профессор к ним повернулась, прищурив глаза. Помянув в мыслях Джеймса Поттера и попросив у Мерлина дополнительных сил, она продолжила выписывать на доске заклинание на латыни. Забини наклонился к парте естественных «врагов». — Кинул в нас палочкой, с которой зачем-то спит в обнимку, — отозвался слизеринец, Эрик рядом сдержал смешок, вспоминая эту картину, — пообещал, что в следующий раз прицелится в глаз. Рон, благодарно и понятливо кивнув, поворачивается к Генри и произносит: — Твой брат монстр. На них шикнула Гермиона, которой мальчики очаровательно и невинно улыбнулись. — Разве Фред и Джордж не твои братья? — неуверенно ответил Генри, понизив голос. — А, ну да, — покраснев, задумался Рон, потупив взгляд в пустой пергамент. МакГонагалл, как будто не заметив всех этих разговоров — ни за что не признается, но ей и самой было интересно — невозмутимо продолжала урок. Когда все студенты были заняты очень увлекательным заданием превращения спички в иголки, что, будем честны, давалось им не так легко, как хотелось бы, двери в кабинет вышибают с пинка и те с грохотом ударяются об стены, пробудив ото сна ошарашенные портреты. Это землетрясение? Нет, это всего лишь Гарри Поттер, у которого был весьма непрезентабельный вид: поверх пижамы была накинута мантия, болтающийся на шее галстук, который Гарри нервными движениями пытался завязать одной рукой - десять лет не завязывал галстук вручную и ещё столько же мог спокойно этим не заниматься — а волосы явно даже не встречались этим утром с расчёской. И почему в этой школе нет кофе? Гарри знал как-то человека, который мог и убить за чашку хорошего кофе, и революцию устроить, и время переписать — кофеманы страшнее наркоманов, на самом деле, не стойте у них на пути. — И почему меня никто не разбудил?! — воскликнул опоздавший студент с таким обвинением в голосе, что Забини с Чарльзом даже не нашлись, что сказать от удивительно непрошибаемой наглости и приказного тона. — Доброе утро, профессор, — тут же переменился в лице мальчик, учтиво улыбнувшись — великолепная в своей остроте шляпка, ровно, как и Ваш ум, — не то чтобы лесть могла спасти его от выговора или отработок, но попытаться стоило. Следующие уроки в этот день прошли довольно стандартно, на них Гарри уже не опаздывал и не устраивал сцены из маггловских боевиков — а жаль — но выглядел бывший национальный герой так же потрясающе неряшливо и совершенно не смущался, болтая тапком в воздухе, не доставая ногами до земли. Поттера это не особо волновало, в отличие от его сокурсников, которые не могли не коситься в его сторону, особенно часто это делали слизеринцы, которых тот позорил одним своим существованием, о чём поспешили сообщить. Гарри на это только посмеялся им в лицо и попросил их помериться палочками в уборной. Урока зельеварения Гарри-перечитайте-дважды-Поттер ждал больше всех остальных и даже сел в первых рядах, и скажи ему кто, что он бы сам, по собственной воле, рвался на занятие к Снейпу, проклял бы тотчас и отправил в Мунго к мозгоправу. Или они только у магглов? Тем лучше, познакомим чистокровок с современной медициной, она прекрасна в своей бессмысленности и беспощадности. Когда профессор-ненавижу-эту-работу-Снейп произнёс своё коронное-любимое-запоминающееся, растягивая слова: — Поттер, — звучит уже как особо страшное ругательство, — наша новая знаменитость, — Гарри набрал воздуха для возмущения, но внезапно профессор прошёл мимо него. Гарри подавился, посмотрев на Снейпа как на предателя, который прилюдно ему изменил с кем-то другим! И это после стольких лет совместной ненависти, унижений и оскорблений. Изменщик! Снейп завалил его растерявшего от напора брата вопросами, а Гарри обиженно отвернулся, ну и пошли они оба в дамблдоровскую бороду. Но Гарри имел мудрость — опыт — смолчать, и не нарваться на словесную перепалку с деканом. Ему за это не платят, чтобы он пятую точку оторвал от стула. Не его дело, он зол, невыспавшийся и продинамлен. — Ты чего? — спросил настороженный сосед по зелёной коммуналке. — Меня только что нагло поимели и бросили, — угрюмо ответил Гарри и подпёр щёку рукой. Эрик решил, что это не его дело. И что от Поттера надо держаться подальше. Тем временем Снейп говорил про точную науку, бездумное махание палочкой, про непередаваемую красоту кипящего котла — Гарри сдержал комментарий, что профессору стоит выйти из своих влажных фантазий и начать вести урок — запахи, которые будут преследовать их в кошмарах — тут Гарри преувеличил, но опыт! — про различные свойства зелий, с помощью которых можно творить великие дела — ладно, тут уже Олливандер затесался, но суть-то та же! — и закончил всё без новшеств, назвав всех криворукими болванами, которые совершенно точно не смогут познать и постичь великолепие такой тонкой и чудесной науки, как Зельеварение с заглавной буквы и неразделённой любви профессора номер два. Ведь это так тяжело, когда ты человек, а она — наука, да что там эти современные дети понимают в любви! Студенты и без того тихо и внимательно слушавшие преподавателя, казалось, замолкли даже мысленно, создавая при этом ещё большую тишину. Кроме Гарри, который неприкрыто зевнул, но на него уже никто не обращал внимания. Даже собственный декан. Дети недоуменно переглядывались между собой, наверняка не ожидавшие такого рвения. — Поттер! — неожиданно прервал тишину голос Снейпа. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? Генри вздрогнул и отвел взгляд в незнании и страхе - ну почему снова он? столько народу, убив-кха-спрашивай не хочу — этот игнор Гарри стерпеть не смог и как старший — по ментальному возрасту, а не по факту — брат, решил спасти глупенького младшего: — Если мне не изменяет память, профессор, то должен получиться напиток смерти, — лениво ответил он, а затем развернулся на стуле, усмехнувшись, — самое то для этого утра, у Вас случаем не завалялось? Декан Слизерина, не ожидавший такой наглости от другого Поттера, переметнулся на него. — Итак, Гарри Поттер, — произнёс профессор, специально выделяя имя Гарри, на что тот не смог сдержать расплывшуюся улыбку. Чёрт, похоже, что аврорат привил ему склонности к мазохизму. — Хоть один из Поттеров соизволил подготовиться к занятиям, — почему-то его похвала звучала как подачка, но Гарри не привередлив. — И где Вы будете искать безоаровый камень? — В шкафчике, который находится в конце кабинета? — вызывающе ответил мальчик, ткнув пальцев в шкафы. — Или у мадам Помфри, уверен, у неё должен быть этот ингредиент. — Вижу, находчивости вам не занимать, — нет, серьёзно, как он добавляет столько сарказма в голос? Где записаться на курсы? — А если Вы окажетесь в полевых условиях, и шкафчика с готовыми ингредиентами у Вас не будет, то что тогда? — Полагаю, мне придётся забраться в чужие фермерские владения, убить козу и покопаться в её внутренностях, вывалить её кишки наружу и достать оттуда камень, — произнёс Гарри лишь, слегка поморщив нос. — Но, знаете, это мерзко, и я не планирую травиться в полевых условиях, потому не планирую оказаться в такой ситуации. Хотя, думает Гарри, из кишков можно связать бантик и кинуть в отравителей, чтобы они поняли, с кем имеют дело! — Хорошо, Поттер, — кажется, кто-то завёлся, — а в чём разница между волчьей отравой и клубком монаха? — А разве есть какая-то разница, профессор? — после стольких лет аврора удивить сложно. — Что Вы будете делать, если наткнетесь на белолистную крапиву с распускающимися цветками? — забудьте прошлую фразу, вы её не видели. — Профессор, — вкрадчиво начал мальчик, — не желаете спросить Гермиону? Я уверен, она удовлетворит Вас, — и Ваше эго, — своими ответами. Вон как руку тянет. — Минус десять очков за наглость, Поттер, — прошипел Снейп. — И плюс десять баллов за удовлетворительные знания. Профессор взмахнул подолом своей мантии, подошел к доске, написал рецепт, и сказал выполнять. И оскорбили, и похвалили — всё как всегда, типичный Снейп. Гарри передумал, вот по нему он не скучал, ни капли. Если прогуливать зельеварение, то есть шанс, что декан проберётся ночью в его комнату и его заколет? Паранойя набирает обороты.