«Только приоткрыл я ставни — вышел Ворон стародавний, Шумно оправляя траур оперенья своего…»
Эдгар По «Ворон»
— Чай или кофе? — голос Минга раздается откуда-то из другой комнаты, очевидно из кухни, пока Кит, сидя в гостиной на диване, с восторгом рассматривает интерьер в таком же викторианском стиле, как и фасад дома. Удивительно, что у них в Таиланде есть такие постройки. — Чай, — журналист невольно улыбается, наслаждаясь неожиданной заботой хозяина дома, — для кофе уже немного поздно. — Что же, так даже лучше, — Мингкван входит в комнату с подносом в руках, на котором красуется небольшой чайник, раскрашенный китайскими иероглифами, и две чашки, а рядом на блюде лежат аппетитные пирожные. — Вот, думал как раз расправиться с ними. — Значит, я вовремя? — улыбка Кита становится шире, а щеки тут же начинают краснеть под пристальным взглядом хозяина. — Пожалуй, да, — тот перемещает все предметы с подноса на стол, а затем устраивается рядом на диване. — Итак, что тебя привело ко мне? — Я… — Кит упорно пытается придумать хоть какую-то причину, но в мыслях не всплывает ничего, что можно было бы озвучить вслух. — Я хочу узнать правду, какой бы она ни была, и что бы со мной потом не случилось. — Случилось? — Минг как-то напрягается. — Что сказал тебе Форт? Он пытался тебя пугать? — Нет, он не сказал ни слова, — журналист вздыхает, — но я и так все понял. Я ведь должен исчезнуть, так как знаю о тебе? — С тобой все будет в порядке, — Мингкван придвигается ближе и поднимает руку, ведя пальцами по щеке Кита. — Никто тебя не тронет, тем более Форт. — Так ты мне расскажешь правду? — Кит медленно отстраняется. От прикосновения пальцев Минга сердце журналиста начинает бешено стучать в груди, а по телу бегут мурашки, поэтому дико хочется сбежать. — А ты останешься со мной? — во взгляде Мингквана на секунду мелькает что-то темное. — В смысле остаться? — Кит смотрит на своего собеседника с подозрением. — Только если ты будешь со мной, в этом доме, я смогу защитить тебя, — теперь тот тепло улыбается, а в глазах его неожиданно разгораются тысячи солнц, сжигающих Кита изнутри. — Ты мне очень нравишься, котенок. Ты будешь моим? — Мило, — журналист резко вскакивает, сжимая руки в кулаки. — Вы это с Фортом заранее спланировали? Заманить меня сюда, запугать, а затем воспользоваться мной? Вот только не выйдет. Я не такой дурак. — Кит, все не так, — Минг тоже поднимается, глядя теперь серьезно. — Я понимаю, что все со стороны кажется странным, но ты должен просто поверить и выслушать… — Я передумал, — Кит направляется к выходу. — Не хочу я ничего слушать. Ты никогда меня не получишь. — Знаешь, котенок, — Мингкван одним движением оказывается рядом и резко прижимает Кита к стене, — весь этот месяц я умирал от желания увидеть тебя, но держался в стороне, так как ты попросил не появляться тебе на глаза. Все это время я желал тебя, но отказался, чтобы ты был в безопасности. Сейчас я позволю тебе уйти, но в следующий раз, прежде чем надумаешься здесь появиться, сначала хорошенько обдумай свое решение. Потому что в следующий раз я тебя не отпущу. — Никогда, — журналист выдыхает, поскольку от близости с Мингом голос просто пропадает, — я больше никогда здесь не появлюсь. И этот раз был ошибкой. — Что же, как скажешь, — хозяин дома кивает. — Тогда иди и не возвращайся. Форт отвезет тебя. — Вот этот знак, указывающий на то, что объезда нет, — Форт заговаривает, уже когда автомобиль выезжает на трассу, — если очень захочешь, то сможешь увидеть возле него путь к Гнезду Ворона. Вот только придется очень захотеть. — Зачем ты мне это говоришь? — Кит хмуро поворачивает голову в указанном направлении. — Я не собираюсь возвращаться. — Уверен? — парень за рулем бросает на него беглый взгляд. — Что-то подсказывает мне, что этот совет тебе еще понадобится. — Раз ты даешь советы, — журналист криво усмехается, — значит, убивать меня не будешь? — Не думаю, что это теперь нужно, — голос Форта становится тише. — Ты больше не представляешь для нас опасности. — Если бы еще знать для кого, вас, — Кит шумно вздыхает. — Слишком уж вы таинственные. — Спроси у Минга, — его собеседник мило подмигивает, а затем вновь сосредотачивается на дороге. Да уж, спросишь у него… Кит издает еще один вздох, чувствуя, что утратил сегодня что-то важное, так и не обретя. Или кого-то… Осознание этого давит на него весь остаток дня, как и в последующие. Работать становится сложно, потому что сосредоточиться на редактировании фотографий не выходит. Минг занимает все его мысли. Кит даже ловит себя на мысли, что уже обдумывает сценарии очередной встречи с этим парнем. Вот он в своем воображении вновь попадает в какую-то передрягу, и Мингкван мчится к нему на помощь. Вот он, измученный кошмарами, открывает дверь, а этот красивый парень стоит на пороге и заключает Кита в свои объятия, вот сам Кит стучится в дверь его дома… Хотя нет, он никогда туда не поедет. Придумывать можно все, что угодно, но в реальности Кит никогда не отдаст себя во власть этого человека. Ни за что. Журналист возвращается к работе, но стоит ему открыть папку с документами, как рука непроизвольно нажимает на фото улочки возле обгоревшего склада, и Кит начинает всматриваться в пустынную дорогу, словно все еще надеясь, что фигура, исчезнувшая из кадра, вернется в него вновь. — Кит, ты подготовил фотографии Сиама? — главред, а по совместительству и один из его друзей, Фа, касается рукой его плеча, заставляя журналиста вздрогнуть. — Они мне нужны уже завтра. — Фотографии того периода на флешке, — Кит кивает, поворачиваясь к нему, — сброшу тебе по почте из дома нужные. То, что сама флешка находится в машине, журналист умалчивает, поскольку желания спускаться вниз, на стоянку, а затем вновь преодолевать пятнадцать этажей в медленно ползущем лифте, нет от слова вообще. Так проще. Для Кита. — Какой жуткий ворон, — Фана, приняв информацию, тут же меняет тему, и Кит, на всякий случай взглянув в окно в поисках упомянутой птицы, с удивлением обнаруживает, что взгляд главреда устремлен на экран его ноутбука. Ворон действительно есть. На той самой улочке возле склада. Он сидит прямо посреди дороги и клюет что-то напоминающее окровавленную тушку зверька… — Зачем ты добавил красный цвет в монохромные оттенки? — Фана, видать, тоже замечает добычу жуткой птицы и так заворожено смотрит на нее, что не замечает, насколько сильно бледнеет лицо Кита. Тот уже не слышит слов, поскольку внутри него зарождается какой-то холод, в одно мгновение сковавший все его органы, а рука замирает на клавиатуре в паре сантиметров от кнопки del. Удалить фотографию не хватает сил, и почему-то Киту кажется, что, даже если он отправит ее в мусорную корзину, этот ворон перелетит на следующую, так и не расставшись со своей кровавой пищей. Мингкван… Что с ним? Он в опасности? Почему этот ворон вдруг появился там, где его никогда не было? Почему он появился там, где должен быть Минг? — Фа, — Кит делает над собой усилие и поднимается. — Мне нездоровится. Могу я поработать дома? Я сброшу тебе фотографии. — Хорошо, иди, — главред хлопает журналиста ободряюще по плечу, — и удали это жуткое фото. На конкурс фотографии оно не годится, а выставку работ в стиле Хичкока у нас никто не планирует. — Спасибо, — Кит закрывает ноут и, поспешно затолкав его в чехол, выбегает прочь из редакции. Успокоиться не помогает ни пробежка по лестнице длинной в пятнадцать этажей, ни переругивания с каким-то таксистом, в которого он чуть не врезается, когда выруливает на проезжую часть. Страх и тревога поглощают его с головой, заставляя сжиматься сердце и трястись руки. Оказывается, Мингкван занимает в его жизни намного больше места, чем он думал. Оказывается, он уже поселился в его сердце, и теперь этот глупый орган ноет от дурного предчувствия. — Проклятие, если с ним что-то случилось, что мне тогда делать? — разговор с самим собой не спасает, но Кит продолжает высказывать мысли вслух, словно они так будут услышаны. — Как я тогда буду дальше? Я ведь так и не узнал его тайну. Так и не узнал его… Слезы невольно застилают глаза, и Кит то и дело вытирает их тыльной стороной ладони, пытаясь успокоиться. Он чудом выбирается из города и берет себя в руки лишь тогда, когда оказывается на знакомой трассе. — Где же тот знак? — журналист пристально всматривается влево, надеясь найти нужную развилку. Вот вроде бы и место, похожее на нужное, только вместо дороги какая-то узкая тропка, скорее оставленная для зверей. Кит едет дальше, но вскоре возвращается, останавливаясь возле знака и всматриваясь в пространство за ним. «Вот только придется очень захотеть», — слова Форта всплывают в памяти, набатом убивая нервные клетки. Да, он очень хочет… — Я хочу, — Кит выбирается из машины, становясь рядом со столбом, к которому прикреплен знак. — Я очень сильно хочу увидеть его! Хочу убедиться, что он в порядке! Голос его все больше срывается на крик, а слезы вновь начинают закрывать обзор, и когда Кит в очередной раз вытирает их, то перед ним открывается ровная дорога на две полосы. Дорога к дому Минга. Только спустя полчаса, когда Кит уже устает стучать в дверь, он спускается вниз по ступенькам и устраивается на бортике фонтана. Опоздал? А что, если Минг там внутри и ему нужна помощь? Как же открыть эту чертову дверь? Если бы можно было позвать хоть кого-то на помощь… Вот только вокруг ни единой живой души, словно дом вымер, а его жители просто исчезли. Или они действительно исчезли? А может, их и не было, а все случившееся является лишь каким-то психическим расстройством? Кит больше не останавливает слезы, которые прокладывают дорожки по его щекам. Обреченность полностью охватывает его сознание, и он просто позволяет соленой влаге течь из его глаз. Уже ведь неважно, здесь никто не увидит. Здесь никого нет. — Котенок? Ты вернулся? — кто знает, сколько Кит проводит так в одиночестве возле фонтана, когда слышит знакомый голос. Минг выглядит немного уставшим, но вполне целым. Да, лицо его кажется бледным, а волосы в беспорядке, да и одежда слегка помята и испачкана, будто он дрался с кем-то, или же его валяли по земле. Но это не мешает ему смотреть с теплом на Кита, а на лице его моментально расцветает счастливая улыбка, когда тот встречается с ним взглядом. — Ты жив, — Кит вскакивает и бросается к Мингквану, обхватывая его за талию и прижимаясь щекой к его груди, там, где бьется сердце этого парня. И очень сильно бьется… — Что со мной станется? — Минг обнимает в ответ, едва ощутимо касаясь губами виска журналиста. — Со мной не так легко справиться… — Ты живой, настоящий, — Кит чуть отстраняется, вглядываясь в глаза, что окутывают его нежностью, — ты не исчез… — Тебе стоит только пожелать, — ладонь Мингквана скользит по спине, — и я больше никогда не исчезну. Просто останься со мной. Кит не знает, то ли это виновато напряжение, то ли взгляд Минга, заставляющий его вспомнить обо всех своих снах, то ли просто момент, но он приподнимается на цыпочки и целует этого красивого парня, который даже не сопротивляется, охотно отвечая на поцелуй, отвечая на его полностью обнаженные сейчас чувства. Боль царапает внутренности и заставляет выгибаться, но ворон стойко терпит, взъерошив перья, забыв о своей добыче, которую выслеживал полдня. Нет, это просто боль, еще не конец. Не может вот так все закончиться. Болит все сильнее, и птица жалобно каркает, закрывая черные глаза. Нужно… Позвать на помощь. Точно, тот человек. Он спасет, придаст сил. Вот только как позвать?