Ворон

Даже если я буду сломлен и упаду, я осуществлю свои мечты. BTL - "Too-G"

      Тьма заставляет прислушиваться к каждому шороху. Кит понимает, что в радиусе 20 километров от Гнезда ворона сейчас нет ни одной живой души, но все же вслушивается в ночные звуки, будто надеясь что-то услышать. Или кого-то?       Он ждет. С тех пор, как Форт вернулся, ждет каждую ночь. Почему-то именно в ночное время суток, журналист верит, волк должен появиться, прийти взглянуть на свое жилище хотя бы издалека. Кит не знает, как он поступит при появлении зверя, но он все же ждет. Ждет, как только ночь вступает в свои права, и на небе появляется бледный лик луны.       Сегодня луна особенно яркая — полнолуние уже вступило в свои права, и огромный диск ночного светила окутывает своим холодным светом продрогшего Кита.       Волки обычно воют на луну. Наверное, испытывая тоску или боль, которая гложет сердце, заставляя осознавать, что каждая новая ночь одиночества все более невыносима. Интересно, станет ли легче, если последовать их примеру?       Кит задирает голову, чувствуя себя полным идиотом. Благо, вокруг никого нет. Форт с Бимом уехали еще вчера и до сих пор не вернулись, а Ворон мирно спит на ближайшем дереве в поле зрения своего нового хозяина.       Звук, что вылетает из горла, мало похож на вой. Это скорее скулеж потерявшегося щенка, но Кит не сдается. Он прокашливается, а затем берет на октаву выше и издает весьма протяжное ауу, от которого Ворон нервно каркает и перелетает на другое дерево. Видать, подальше, чтобы не заразиться идиотизмом…       Кит какое-то время молчит, прислушиваясь к ночи, а затем вновь издает протяжный вой. А потом снова и снова. Он будто зовет кого-то, и в этот зов вкладывает всю свою боль и тоску.       Ему неожиданно отвечают. Не сразу. Журналист успевает успокоиться, а затем осознать, насколько глупо смотрится со стороны его выходка, когда где-то в стороне раздается ответный зов.       — Минг? — Кит вскакивает, прислушиваясь. Ему не страшно, сейчас его мало волнует, что будет дальше. Только бы увидеть… Еще раз.       Вой раздается снова, и журналист бежит на зов, продираясь сквозь кусты, пока его глазам не предстает темный силуэт огромного зверя, в свете луны кажущегося еще более громадным. Он стоит на расстоянии пары метров и смотрит на Кита своими сияющими глазами, а затем просто разворачивается и исчезает во мраке ночи.       — Минг! — Кит пытается бежать следом, продираясь сквозь кусты. — Вернись, Минг! Подожди… Я не могу… без тебя.       Последние слова звучат шепотом, пока журналист медленно оседает на землю, осознав, что его погоня бессмысленна. Снова…       — Может, ты беременный, Китти? — Фа с серьезным выражением лица протягивает своему другу стакан с водой.       — Иди в задницу! — вместо Кита, которого все утро выворачивало наизнанку, от чего ему теперь даже пошевелиться сложно, отвечает Вайо, лицо которого становится еще более хмурым.       Великий Инквизитор появился сегодня вовремя. Как раз в тот момент, когда Кит уже едва дышал, опустошив литровую бутыль мутной жидкости, найденной им в запасах спиртного Мингквана. Благо, настойка, вызывающая рвотный рефлекс, созданная как противоядие от яда аконита, находящегося в злополучной бутыли, оказалась в тех же запасах, и Вайо влил в рыжеволосого полбутылки, в результате все утро просидев рядом с больным, и настроение лекаря поневоле, само собой, сейчас далеко от радостного.       — А кто вас, фейри, знает, — Фана, словно не замечая недовольства своего парня, продолжает. — Может, вы и подобное способны сотворить.       — Хочешь на себе испробовать? — голос Инквизитора становится вкрадчивым, а глаза его чуть сужаются от зарождающегося гнева.       Вместо ответа Фа лишь мило улыбается, затем переключаясь на больного, который зачем-то пытается подняться.       — Вы двое, — голос Кита звучит хрипло, а руки все еще остаются непослушными. — Пробуйте где-то в другом месте. Мне и так тошно.       — Зачем ты вообще полез в тот шкаф, — Йо шумно вздыхает, понимая всю серьезность ситуации. — Разве Минг не говорил тебе не трогать его вещи?       — Я хотел напиться, — рыжеволосый морщится, — кто же знал, что у этого придурка вместо алкоголя в заначке отрава. Он ее что ли на ночь принимает? Или подливает нежелательным гостям?       — Вина хранятся в погребах, — Вайо невольно проводит по взъерошенным волосам Кита, пытаясь их пригладить. — Где им и положено быть. Там искать не пробовал?       — Если бы я еще знал, где искать сами погреба? — журналист чуть отстраняется от нежеланной ласки. — В подвалах этого дома можно заблудиться так, что и через год не выберешься.       — Это точно, — Йо кивает. — Кроме того, там есть двери, которые лучше не открывать. Особенно если в тебе не течет кровь хозяина дома.       — И что же это за двери? — судя по заинтересованному взгляду Фаны, тот уже представляет целую статью об искажении пространства в древних домах, которую ему, само собой, написать никто не даст.       — Одни могут привести к гибели, другие показать то, что простым смертным знать не положено, — Инквизитор чуть улыбается, правильно расценив любопытство своего парня, — а третьи привести к желаемому. Вот только нужно правильно формировать свои желания… Иначе…       — Иначе что? — Кит ловит каждое слово, и даже его бледные щеки вновь покрываются румянцем от волнения. Привести к желаемому? Возможно, есть дверь, которая приведет его к Мингквану?       — Иначе духи, охраняющие пути, могут сыграть с тобой злую шутку, Кит, — Вайо вновь хмурится. — Тебе не стоит пробовать. Это опасно. Минг не хотел бы, чтобы ты пострадал.       — Вот только где сейчас этот Минг? — рыжеволосый опускает голову, чувствуя, как слезы подкатывают к глазам. — Сбежал, бросил меня.       — Может, тебе вернуться в газету? — Фана шумно вздыхает, садясь рядом со своим другом и приобнимая его. — Отвлечешься, развеешься.       — Не могу, — плакать тоже больно, так как слезы, текущие по щекам, обжигают кожу. — Я не могу уйти отсюда без Мингквана. Вдруг он вернется.       — А если он не… — Фа, похоже, боится произнести мысль вслух.       — Он вернется, — Вайо обнимает Кита с другой стороны. — Я знаю, что с Мингом все в порядке. Просто ему нужно время, чтобы окончательно избавиться от безумия. Но он сможет.       Да, Мингкван сможет. Должен справиться, а если нет, то Кит ему поможет в этом…       Голова все еще кружится, а тело остается непослушным, поэтому Кит ступает по подземелью осторожно, высматривая каждый шаг, чтобы не свернуть себе шею в очередной ловушке. Он отправился сразу же, как только Фана с Вайо уехали, проигнорировав просьбу друга съездить в больницу и предупреждение Йо о том, что ему нужно лежать.       Кит просто не может лежать. Как и не может покинуть этот дом, пока Минг где-то далеко. Он должен оставаться здесь. Или же попробовать найти…       Галерея с фресками на стенах появляется через десять минут блужданий, давая надежду на успех. Кит вспоминает, что рядом дверь в библиотеку, вот только туда ему не нужно. Он идет в противоположную сторону, следуя за Вороном, который перемещается с картины на картину, тревожа своим присутствием древних предков Мингквана.       Нужная дверь, окованная железом, выглядит нелепо и мрачно. Кажется, будто за ней скрывается кто-то опасный, запертый здесь, под землей, от всего мира. Замок не поддается, и Кит уже едва не разворачивается, решая поискать другой путь, как обнаруживает едва заметное окошко по центру, которое появляется словно в одно мгновение.       — Человек? — шепот раздается сразу же, как только журналист тянет дверцу на себя. — Что ты здесь делаешь, человек?       — Я… — в мыслях всплывают слова Вайо, и Кит на секунду запинается, — я ищу того, кого любит мое сердце.       — Почему ты решил, что найдешь его здесь? — то, что находится за дверями, остается безучастным.       — Мне больше негде его искать, — собраться удается не сразу, но рыжеволосый справляется, и голос его становится тверже. — Я должен пройти этот путь.       — Ты можешь ошибиться, человек, — шепот шелестит, вызывая озноб между лопатками. — И тогда твой путь станет последним.       — Я не ошибусь, — Кит всматривается в окошко, в прочем, не видя за ним ничего, кроме тьмы.       — Уверен, человек? — кажется, существо по ту сторону смеется. — На тебе прикосновение смерти. Это ведь была ошибка?       — На этот раз я все сделаю правильно.       — Смелый человечек, — за дверью раздается какой-то скрежет, а затем щелчок открываемого замка. — Что же, иди, но запомни: эта ошибка будет твоей последней. Поскольку здесь нет того, кто спас тебя в прошлый раз.       — Спасибо, — Кит благодарит темноту, в которой по-прежнему ничего не видно, а затем направляется по проходу, разглядывая в свете зажигающихся факелов стены, исчерченные странными письменами на незнакомом языке.       — Не верь своим глазам и ушам, человечек, — шелест раздается за спиной, когда рыжеволосый уже почти достигает ступенек ведущей вниз лестницы. — Верь только сердцу.       Кит пытается обернуться, но вскрик Ворона, спикировавшего ему на плечо, не дает ему, заставляя позаботиться о равновесии все еще слабого тела, пошатнувшегося от веса огромной тушки. Что же, хорошо, что эта птица все еще с ним. Так спокойнее.       Ворон краем глаза наблюдает за мрачной тенью, скользящей прочь от Хозяина. Существо невысокое и немного сгорбленное. Глаз нет, вместо них лишь пустые глазницы, а руки его с длинными когтями почти касаются пола. За спиной твари едва заметны призрачные крылья, что не расправлялись уже много веков.       Кто знает, почему стражник решил помочь Хозяину… Но какова бы ни была причина, Хозяину лучше не стоит видеть того, кто когда-то был прекрасен, но, провинившись, был обращен в чудовище. Будет не так страшно идти дальше…