Верить. В судьбу, в любовь, в себя

Джаред нервничал. Чад смотрел устало, и Джареду казалось, что он осуждает, смеется про себя. Над ним. - Джей, кончай уже. - Не могу, - прошептал Джаред. – Черт, не могу я! Он перевернулся на спину и прикрыл лицо руками. - Джей! - Прости, Чад. - Знаешь… мне кажется, ты выбрал. - Что? – Джаред резко лег на бок, приподнялся на локте. - Ты понял меня, - Чад провел рукой по собственному уже опавшему члену, лег удобнее. – Черт, ты мне в заднице мозоль натер. Вали отсюда, а? Джаред встал, натянул штаны. Его душил стыд, да и слова, сказанные Чадом, требовали осмысления. - Я на посту заночую. Утром, в самом конце дежурства, прежде чем пойти домой, Джаред обязан был еще раз обойти все палаты и удостовериться, что с пациентами все в порядке, и никому не требуется срочная помощь. Перед дверью с табличкой “Дж. Эклс” он привычно притормозил. Войти хотелось, войти было страшно. Войти он был обязан. Вздохнув и зажмурившись для храбрости, он толкнул дверь. Та поддалась с легким скрипом. Дженсен спал на животе, руки обхватили подушку, одеяло сползло. Джаред залюбовался широкими для омеги плечами, развитой мускулатурой тела. Словно почувствовав его взгляд, Дженсен открыл глаза. - Доброе утро, - поздоровался Джаред, не узнавая собственный голос, таким он сделался хриплым. Он отвернулся к окну, пряча смущение, и раздвинул шторы, пуская в комнату солнечный свет. - Доброе, - тихо ответил Дженсен, щурясь со сна. Он неотрывно смотрел на альфу. - Хорошо провели ночь? Джаред ощутимо вздрогнул и резко прикрыл ладонью большой засос на шее. И как забыл? - Не так, как хотелось бы, - ответил тихо. - Но всяко интереснее, чем если бы просто легли спать. В словах Дженсена не было ожидаемого яда, только какое-то глухое равнодушие, словно эмоции сознательно вытравили, запрятали глубоко-глубоко. Джаред желал другой реакции, хоть намека какого-нибудь, что он тоже что-то чувствует. Увы. Джаред сделал шаг, сел рядом. - Я... я не знаю, что со мной творится. Я сам не свой в последние дни. Дженсен хмыкнул. Солнце красиво золотило кожу, веснушки на носу делали омегу значительно моложе. - Вы ничем мне не обязаны, Джаред. Ничем. Джаред, забыв о вчерашнем обещании, вскочил порывисто, присел на корточки рядом с изголовьем, сжал руками теплую ладонь. - Я хотел бы. Хотел бы быть вам обязанным. Хотел, чтобы никто и никогда больше... Я... представлял вас, когда он... - Избавьте меня от подробностей, - Дженсен вырвал свою руку, спрятал ее обратно под подушку. - Я не смог, - Джаред шептал. - Думал, что если буду с ним, забуду вас. Не смог быть с ним. - Сочувствую, - холодно ответил Дженсен. - Может, - Джаред вздохнул, набираясь смелости, - может, у меня есть шанс? - Шанс на что? - На то, что вы будете со мной. Дженсен дернулся как от пощечины. Подтянулся на руках и резко перевернулся, чуть не свалившись с кровати. - Вы издеваетесь? - на его лбу выступила испарина, зубы заскрипели, но он сам улегся на спину, расправил одеяло. - Вы только вылезли из чьей-то постели и тут же предлагаете что-то мне? Звучало все и вправду глупо. - Я… - Не глупите, Джаред. Но Джаред отказался слушаться. Вскочив, он низко склонился над Дженсеном. - Вы нужны мне! Дженсен прикрыл глаза. - Нет. Уходите. Не вынуждайте меня просить доктора Крипке поменять санитара. Джаред колебался. Его взгляд метался от равнодушных глаз к плотно сжатым губам, словно ища опровержение словам. Но его не было. - Хорошо. Слишком много всего навалилось на него сразу, и требовалось время, чтобы разобраться. *** Отношения с Чадом были странными. Он по-прежнему приветливо улыбался Джареду, словно и не было между ними той странной ночи, не избегал сознательно, но и авансов больше не делал. Он словно попросту потерял интерес, и Джаред прекрасно понимал почему. С Дженсеном же все было сложнее и непонятнее – он словно замкнулся, вновь переведя их отношения на тот уровень, что был в самом начале. «Мистер Падалеки» стало обычным обращением, и Джаред места себе не находил, не в силах изменить хоть что-то. Запах Дженсена менялся день ото дня, и иногда Джареду казалось, что пряный аромат омеги преследует его круглосуточно, даже во сне. Особенно во сне. И вот однажды, спустя две недели после их последнего разговора, Джаред, придя на дежурство и по привычке пройдя в палату омеги, чтобы сделать уборку, обнаружил ее пустой. Сначала он очень удивился и едва сдержался, чтобы не побежать тут же к доктору Крипке требовать объяснений – хотя, конечно, не было в больнице человека, обязанного перед ним отчитываться – однако сумел сдержать порыв. Куда мог деться Дженсен? Решение пришло быстро и оказалось совсем простым – бокс для омег в течке. Недаром Джаред не одно дежурство кряду медленно сходил с ума, устраивая себе гипервентиляцию легких. Бокс для омег не был в ведении Джареда, да и глупо было назначить туда молодого свободного альфу. В коридоре возле бокса с печальным и недовольным видом сидел Коллинз. - Привет, - вяло отозвался он, завидев Джареда. - Привет. Что сидишь? - Да омега твой долбанутый мне всю душу за дежурство вынул. Только пару часов как перевели, а я уже встать не могу. - Эклс там? Коллинз осклабился. - Там. Течет и воет. - Воет? – Джаред замер. - Ага. Да так, что уши закладывает. Видать, совсем ему худо. Док сказал, он кучу лет на подавителях просидел, так откат у него, - Коллинз потер лицо. – Черт, даже мне его жалко. Это же звездец, что с ним сейчас там… Про откаты Джаред читал и знал, что течка после регулярного приема подавителей – пытка для свободного омеги. - А-а-а-а… - послышался стон из-за двери. - Так, - Коллинз устало поднялся, - я к нему. На мгновение распахнулась дверь, и санитар, войдя внутрь, тут же прикрыл ее за собой. Но даже этого мгновения хватило Джареду, чтобы почуять омегу. Он уткнулся лбом в запертую дверь и глубоко вздохнул. Нос, казалось, был полностью забит навязчивым пряным ароматом. И этот аромат сводил с ума, лишая последней воли. Сильнейший природный инстинкт умолял сломать дверь, вломиться в палату и выгнать оттуда Коллинза, занять его место. Омегу хотелось взять на руки, прижать к себе и никого не подпускать. «Мой!» - вопил инстинкт, и Джаред с силой ударил кулаком по стене рядом с дверью. Легче не стало. - Падалеки, - доктор Крипке появился неожиданно. – Ты что здесь делаешь? Джаред покраснел. - Там ведь Эклс. Я подумал, вдруг ему нужна моя помощь. Доктор посмотрел снисходительно, хмыкнул. - Иди в свое отделение, помощник, - Джаред не двинулся. - Давай. Не осталось ничего другого, как подчиниться. Однако о работе Джаред думать не мог, мысли его были сейчас рядом с боксом, в котором мучился омега. Не в силах противиться инстинкту дальше, он вернулся к боксу. Теперь казалось, что пахнет даже в коридоре. Сомкнув пальцы на дверной ручке, он вздохнул опять и резко толкнул дверь. Та оказалась заперта. - Черт! – тихо ругнулся Джаред. О таком он не подумал, обычные палаты от персонала не запирались. Джаред сел на пол возле двери, подтянул колени к груди и уткнулся в них горячим лбом. Время, казалось, остановилось, во всем мире для Джареда был сейчас только его омега. Омега, которому было плохо. - Ты снова здесь! – доктор Крипке казался очень недовольным. – Я куда сказал идти? Джаред даже не встал. - Я не могу уйти. Он… там, я чувствую, как ему плохо. Пустите меня к нему! - Падалеки, ты с ума сошел? Какое «пустите»? Ты понимаешь, что нас потом по судам затаскают? Так, иди домой, - доктор потянул Джареда за рукав. – Вставай. Иди домой. - Вы не понимаете! – Джаред покорно поднялся, но уходить не спешил. - Что я не понимаю? Что у тебя резьбу сорвало? Понимаю, верю. Иди домой. - Он мой. - Что? - Я чувствую, что Дженсен Эклс – мой омега. - Глупости какие, - устало отмахнулся доктор. - Я умоляю вас, дайте мне остаться. - Нет. Видеть тебя здесь на этой неделе не желаю, возьми больничный. Это приказ. У тебя же сессия потом? – Джаред кивнул. – Отлично. Жду тебя через месяц. И выброси из головы эти глупости. - Я… - Иди, Джаред. Вот увидишь – вернешься, и все образуется. И Джаред ушел. На душе лежал тяжелый камень, ни на мгновение не оставляло чувство, что, уходя сейчас, он совершает непоправимую ошибку. Месяц без Дженсена… сможет ли он, вынесет ли? И уж совершенно точно Джаред ни за что не ушел бы, если бы знал, что через месяц Дженсена в больнице уже не будет.