*
Всё же раскрываю глаза. Что за чёрт? У меня мужские руки, сильные мужские руки. — Какого хрена? – спрашиваю я себя. Дёргаюсь. Это не мой голос. Это голос… Подбегаю к зеркалу. Ваас?! — Мамочки родные! – дико верещу я. Я – Ваас. — Глюки, глюки, глюки, глюки… – твержу я, хожу туда-сюда. Быть Ваасом, скажу я вам, не так и плохо. Чувствуешь себя сильным и могучим. Да ты таков и есть. Провожу ладонью по голове, непривычно, когда у тебя хохолок вместо моих длинных волос. Смотрюсь в зеркало. Осознаю, что либо это глюк, либо меня наказал Сатана. — Ваас, слушай, глянь-ка. Ну, вылезай. Я выхожу вслед за мужчиной, который меня позвал. Он ведёт меня куда-то в лес. В лесу мы долго не идём. Мужчина светлый, похож на шотландца. Может, англичанин. Фиг бы его знал. — Я тебе зла не желаю, Ваас. Но ты сам погляди, я просто не знаю даже, как тут и что… — Конкретнее, блять, – говорю я. Понимаю, что не я этого желала сказать. Ваас говорит сам за себя. А я кто? Я что? Я не Ваас? Нет, я Ваас! Или я просто часть него? — Ну, смотри… Вижу на поляне девушку. Красива, не спорю. Напоминает какую-то дикарку. Волосы заплетены в дреды и завязаны в тугой хвост. По бокам волосы тоже выбриты. Мода, что уж. Рядом с ней парнишка, не слишком молодой, но и не мужчина ещё. Что-то промежуточное. Смуглый, приятной наружности. — Ты просто предупреждаешь же в таких случаях, да? – спрашивает меня мужчина. — Ага, Бак, конечно. Пиздуй отсюда! – отвечаю я. Внутри меня горит пламя. Злюсь. Достаю пистолет и, ничего не говоря, стреляю в парнишку. — Ваас… мы же друзья… я же… Стреляю ещё раз. Парень умирает. Девушка хохочет. Мило улыбается. — Я же сказала тебе давно: либо он, либо я. Ты сделал выбор. Умница, Ваас. Сжимаю кулак от обиды и злобы, но ничего не отвечаю. А девушка хохочет. Её дикие глаза, такие же, как и у меня, горят от ликования.*
Холодно, очень холодно. Я вся мокрая. Тяжело дышу, понимаю, что смогла, наконец-то, присесть. Мои руки, повязка на ране, мои ноги, мой шрам на губе. Это я, я… — Ох… Твою ж… – шепчу я. — Однажды мой друг сказал, что воду нужно беречь, экономить, и поэтому лучше принимать душ с девушкой. Я нарушил все его правила, он расстроится, – хохочет кто-то. Поднимаю глаза выше. Надо мной стоит парень с небольшим котелком. Он широко улыбается и смотрит на меня своими зелёными глазами. Какие глаза! Его волосы странного цвета, сочетают в себе и каштановый и рыжий, не могу понять, какого же в них больше. Чёлка слегка спадает на лоб, но, видимо, парня это бесит, и он постоянно зализывает её назад. На этом парне серая рубашка из ткани, очень напоминающей джинсовую. Он она куда легче и тоньше, замечаю это по закатанным рукавам. Джинса бы так легко не закаталась. На нём тёмные штаны, такие носят хипстеры в любом городе. Правда, его штаны не настолько узкие. Завершают образ грубые чёрные ботинки, которые парень до сих пор не удосужился туго зашнуровать. Передо мной как будто подросток-переросток. Но я прекрасно понимаю, что ему не пятнадцать лет. У него красивые руки, явно он не борец. Скорее всего, он никогда не работал тяжким трудом. А тут вдруг все эти ссадины. На правой руке огромный синяк. Поверх штанины перевязано колено. Через плечо у него сумка, плюс пояс, на котором пара ножей и граната. Он похож на музыканта, артиста, да бармена даже, но никак не на пирата или воина. Как бы там ни было, а я брыкаюсь назад в страхе. Может, он такой особый пират! — О, резко. Резко! – говорит парень и протягивает мне руку. Не беру его руки, сижу на песке и молчу. Грудь моя часто вздымается, не могу надышаться от страха. — Ну-у-у, – мелодично протягивает парень и проводит ладонью по волосам, – не будь такой дикой. Кстати, после листочков, под повязкой, могут быть глюканы. Но привыкания не вызывает, не бойся. Он, как ни странно, не подаёт мне руку вновь. Отходит. Оказывается, недалеко от меня стоит небольшая палатка, рядом кострище. Он тут… живёт? — Кто ты? – спрашиваю я. — Я тот, кто никогда не станет Богом. Вывод: я человек, как и ты, – улыбается парень. У него очень милая улыбка. Хотелось бы улыбнуться в ответ. Но я не буду! У него очень аккуратные, слегка острые черты лица. Такое ощущение, я смотрю на его лицо, и думаю, что его кожа самая гладкая и приятная. Он вообще весь кажется мягким и пушистым. Милым таким, что ли. Только вот синяки и ссадины на нём говорят об обратном. Не сказала бы, что этот парень особый силач или хорошо накачен. Он чуть выше меня. Стройный, да вот я думаю, он не особо заботится об этом. Он не сильно переживал бы из-за наличия небольшого пузика или второго подбородка. Но он исхудал, как и я. Его впалые щёки говорили об этом лучше всех моих догадок. Я так и не определилась, больше ли каштанового или рыжего в его волосах. Наверное, поровну. На свету кажется, что больше рыжего. В тени – каштанового. Он не Рон Уизли, и это радует. Не любила никогда этого рыжего Рона. Вообще Ронов не люблю. — Окей, Человек, – отвечаю я недовольно. — Оу, сразу обижаешься? – спрашивает меня парень и щурится. Он так забавно прищурил глаза и надул губы, что я хочу улыбнуться. Из меня вырывается смешок, но я мгновенно подавляю его. — Убивать будешь? – спрашиваю я. — Чего же сразу убивать? – спрашивает меня он, уголки его губ обращаются вниз. — Тогда к Ваасу уведёшь? Он убьёт. Да? Парень хохочет и подсаживается ко мне. Я отодвигаюсь. — Окей, хорошего контакта не получится, – говорит сам себе парень и поднимается. Отряхивает себя от песка и начинает, будто бы оратор на сцене. Ходит из стороны в сторону, машет руками и смотрит то на меня, то в небо: — Я спас Вас, милая. Конечно, мы бы могли разделить трапезу с тигром. Но он кинул меня вчера вечером, когда я пас его третий день подряд. Взял и убил парочку пиратов, загрыз их без меня. Представляете? Он зовёт меня на «Вы». Так странно. — Я был обижен, вот и не стал помогать ему в растерзании Вашего тельца, – тут он замолчал на мгновение, подумал о чём-то своём и продолжил, – кинулся на него с ножом, заколоть не получилось. Но пристрелил. Потратил последние патроны. Но пристрелил, хах! Он горд сам собой. Здорово. Замечаю, что он говорит слишком эмоционально. Кажется, во время его рассказа задействована вся мимика его лица, какая только возможна. Я давно не видела таких людей. Может, и никогда не видела. — Оттащил Вас сюда. Перевязал раны. У Вас ранка подгнивала, что же Вы её только перевязывали? Нужно было приложить лист… Я не слушаю. Откуда ты такой умный? Гляжу на перевязанную рану. Ну, спасибо. Так вот кто тут «святой». — Много времени прошло? – спрашиваю я. — Не так уж и много. Скоро начнёт вечереть. Часов восемь, может, девять. Я пугаюсь. А Сью? Как же Сью? Но я не верю этому парню. Не могу сказать ему про Сью. Есть вероятность, что он пират. И он отведёт меня к Ваасу. Всё. — Эм, а тут только меня видели? — Я тут один. Видел только Вас, да. Парень сел у кострища и стал что-то перебирать. — Можете пойти прилечь, а можете идти, если Вам есть куда, – пожимает плечами он. Всё равно не верю. Да и не могу долго идти. Всё болит. Сажусь на бамбуковые носилки. Сижу и смотрю на этого парня. Он меня спас. Проходит минут тридцать. Я задремала. Но просыпаюсь я от криков. — Ебать, так вот он же! Ну-ка! — Оба-ёба, сейчас убью! — Да погоди ты! Прижимаюсь к ближайшему дереву. На берегу стоит машина. Возле неё два пирата. Один держит парня за руки. Другой бьёт его по лицу и дико хохочет. Ваас, наверное, преподаёт уроки дикого смеха для пиратов. — Как тебя зовут, дорогуша? – хихикает тот, который бьёт. — Я то самое существо, которое давно тебя ищет, – рычит парень. — Ну-ка? — Смерть! Не знаю как, но парень вырывается из крепкой хватки первого пирата, вырывает нож у второго и в один момент закалывает его. Тот кряхтит и захлёбывается в собственной крови. Я в шоке закрываю глаза, страшно смотреть. — Ах ты, сука такая! – орёт первый. – Ну пиздец тебе! Не вижу, что происходит, но словно на автомате бегу туда. Бежать надо, а я зачем-то иду к тому, кого не знаю. Но раз пираты напали на него, значит, он не… пират? Я охаю, мне стыдно, страшно и плохо. Кажется, вырвет. У меня нет ни ножа, я не знаю, где мой рюкзак, ничего нет. Только руки. Пират душит парня, тот из всех сил пытается вырваться. Пират же силой тянет нож на лицо парню. Я охаю. Момент, и на его, казалось бы, таком нежном лице, появляется рана от самого лба и до подбородка. — Красивый рисуночек, – пират доволен. Парень же кричит, зажмуривает глаза. Ему больно. Очень. Я не знаю, что делать. Принимаю решение делать что-нибудь. Кидаюсь на шею пирату, колочу его. Он будто бы дубовый. — Ещё один? – удивляется пират. Он отбрасывает парня, тот хватается за лицо. Я же вцепилась в пирата, он, как может, пытается сбросить меня с себя. — На, тварь, получи! – ору я. Как-то так получается, я бью его по лицу и разбиваю ему нос. Кровь брызжет во все стороны, пират рычит. Всё же сбрасывает меня. — Девка, блять? Я ползу к ножу, а тот всё ближе ко мне. Хватаю нож, вперёд остриём, зажмуриваюсь, вот-вот получу удар по лицу. Ничего не получаю. Раскрываю глаза и кричу. Я просквозила лицо пирата. Его лицо медленно сползает с острия ножа, я отползаю. Мои руки снова в крови. Я кричу изо всех своих сил, падаю на песок, давлюсь этим песком. Мне так погано. — Фу, фу, фу… – кричу я, поступенно голос стихает до хриплого нечленораздельного "фху". Натыкаюсь на парня. Он хватает меня за руки и заламывает их за спину. — Пусти! – ору я. — Успокойся! — Пусти меня, сволочь!.. — Успокойся! Я извиваюсь, будто червь. Не получается выбраться. Мои силы покинули меня. Я, такое ощущение, сварилась где-то в кастрюле. А он крепко держит меня. Я кручусь, верчусь, ору и плачу. — Я убила человека! Я… убила… человека! Я УБИЛА ГРЁБАННОГО ЧЕЛОВЕКА! ВПЕРВЫЕ В ЖИЗНИ Я УБИЛА ЧЕЛОВЕКА, А-А-А… Полностью теряю силы, опускаю голову и расслабляю спину. Как раз есть обо что опереться – моя спина спокойной ложится на грудь парня. — Вот так, тихонько, – шепчет мне он. Я тяжело дышу, плачу, закрыв глаза. — Убила… убила… убила… – повторяю я. — Всё бывает в первый раз. Ничего это не человек, успокойся, ладно? Понимаю, что так мне куда лучше. И дело даже не в том, что я почти лежу на груди незнакомого мне человека, и он заломил мне руки. Дело в другом: он меня успокоил. Успокаиваюсь, дышу медленнее. Закрываю глаза. Чувствую, как мои руки отпустили. — Умница, – всё так же шепчет мне он. – Пора идти. Я встаю. Парень же вытирает кровь с лица. Останется шрам. Бедненький. Но он не обращает внимания. Хватает свою сумку, достаёт откуда-то из-за камней мой рюкзак. Вручает нож, тот, что был у меня. Потом вытирает окровавленный нож, которым я убила пирата, вручает и его тоже. — Два лучше одного. Он шарит по карманам пиратов. Находит деньги. Тут нужны деньги? — Ничего полезного, – говорит он. — Тебе больно, может… – говорю я. Хочу помочь ему, ведь рана на лице всё ещё кровоточит. Парень отворачивается, садится за руль машины. — Ты со мной или как? Я тут же сажусь. Нехрен отказываться. — Слушай, я тут не одна. Со мной маленькая девочка, Сью… Я должна найти её… – говорю с ходу. — Найдём, хорошо, – парень заводит машину. Мы едем прочь. — Шон Остин, кстати, а ты? — Тория. Тория Никола. — Хах, как Тесла [1], почти, – усмехается Шон. — Все так говорят. Шон смотрит на меня и снова улыбается. Отвечаю ему тем же. Хотя моя улыбка не искренняя, она натянута. — Приятно познакомиться, Тори. Мы найдём девочку. Мои... м-м-м... «друзья» помогут. — Надеюсь, – говорю я. Быстренько понимаю, что хочу сказать это. Очень хочу: — Мне тоже приятно познакомиться, Шон. А Шон продолжает улыбаться, немного щурит свои зелёные глаза. И очень удивляет меня.