9. Как Сара делает совместное фото с родными
8 ноября 2018 г. в 19:14
Сара замерла перед высоким зеркалом в тяжёлой деревянной раме и состроила гримасу. Отражение хмурилось и передразнивало кривой ухмылкой, а зеленые глаза казались темнее пасмурного неба за окном. Ледяной дождь стучал по крышам, задавая тон сегодняшнему отвратному утру.
С тяжёлым вздохом Сара отвернулась от зеркала и закатала рукава своего фирменного белого платья с узкими черными полосками, вернее платья «в стиле Длинныйчулок», как сказала тётя Шарлотта. Естественно, именно в светлую голову дочери её бабушки ударила мысль о семейном фотоснимке. И ладно бы она предложила сфоткаться у себя дома, так нет же, захотела профессиональное фото!
Сурово поджав губы, Сара наблюдала как суетливый худой чувак в громоздких очках и с художественно растрёпанной тёмной шевелюрой настраивает свет. Кажется, придётся ждать ещё долго. Сара прокрутила в руке мобильник (единственное, что осталось из привычных успокаивающих вещей).
Сара злилась на Шарлотту, которая, пусть и ненамеренно, но заставила её окунуться в атмосферу унизительной беспомощности и чужого, страшного мира вокруг, законы которого она не понимала. Прическа тоже казалась чужой и нелепой, а в зеркале она сама была кем-то другой. Хотелось растрепать прилизанные и зачёсанные волосы, облачиться в домашние штаны с тапочками, вернуть на место разноцветные колготы и оказаться подальше отсюда — дома с чашечкой кофе со своим дорогим компьютером — там у неё установлен скайрим с модами.
Бабуля подошла и положила ладони ей на плечи.
— Устала ждать? — бабушка всегда была добра к ней, вот только не всегда понимала.
Сара покивала и вновь бросила взгляд в зеркало. Незнакомка за толстым стеклом смотрела настороженно. Двойник бабушки, как бабушки. А вот образ Рины, который неожиданно появился за её спиной, тоже выглядел каким-то иным. Слишком человечной что ли, но всё ещё легко узнаваемой. С длинными, голубыми волосами, в белоснежной блузке и чёрной юбке подруга казалась далёкой и непонятной.
Какой-то чертовой учительницей. Или нет, скорее родной матерью — тем человеком, которая бросила её в четыре года. Это было так давно — десять лет прошло, а Сара полностью забыла эту распрекрасную мальвину, из-за которой чуть не угодила в психиатрическую больницу.
— Всё в порядке? — в тёмных глазах бабушки мелькнуло беспокойство, но затем она улыбнулась и стала прежней. Своей.
— Да, — Сара утвердительно кивнула. — Просто, судя по всему, привиделся кое-кто неприятный. Но… Ты посчитаешь это глупым, наверно.
Бабушка хотела возразить или что-то спросить, но Сара быстро стряхнула её руку и нацепила на лицо дурацкую ухмылку, крутанулась к зеркалу и махнула левой рукой двойнику.
— Какое-то всё ненастоящее, — Сара чуть помолчала, теребя рукав платья, и сказала той бабушке — из зеркала: — Фотография должны быть не такими, а живыми. Это же не я и не ты, — кивнула в сторону зеркала.
Бабушка, кажется, растерялась на миг.
— Шарлотта просто хочет красивую фотографию. Это ведь несложно — провести пару часов в нарядной одежде и улыбаться на фото, — сказала бабушка, поправляя шерстяной свитер.
— Ты всё время делаешь только то, что она хочет. А чего хочешь ты? — Саре и правда было интересно узнать, что же ответит бабушка. Она не могла понять, почему она всегда потакает прихотям своей дочери.
— Чтобы она была счастлива, конечно. Мы все. Совсем не обязательно ссориться из-за мелочей, когда вовсе не трудно пойти на встречу, тем более, для Шарлотты это важно. Внимание к таким вещам — это проявление заботы, — пояснила свою позицию бабушка.
Сара пожала плечами — может, в чём-то тётя и права. Ради своей дочери она бы согласилась и на что-то большее, чем фоткаться в дурацком виде.
Тем временем Шарлотта успела уже поругаться с фотографом, и теперь они спорили на повышенных тонах. У тёти была ещё одна дурная черта — она считала себя экспертом буквально по всем вопросам. Фотограф, видно, оказался принципиальным и не желал сдавать позиции.
Ссора затянулась на добрых двадцать минут, но Сара так и не узнала, чем же всё закончилось — вышла на улицу подышать воздухом, а когда вернулась, в студии стояла тишина. Шарлотта поправляла макияж у зеркала, поэтому строить рожи двойнику больше не было возможности.
Фотограф злой ходил по студии, забавно вскидывая худые ноги, обтянутые модными продранными на коленях джинсами, когда перешагивал разбросанные по полу провода. Он то и дело ворчал себе под нос и был похож на сердитого журавля, который никак не решится взлететь.
В конце концов, всё их почётное семейство расселось на высоких стульях, а для фотографа наступил момент триумфа — теперь только он мог раздавать указания. Впрочем, Шарлотта нашла на кого переключить внимание.
— Убери свою игрушку, — сердитым шёпотом сказала она и дёрнула Сару за руку.
— Отстань. Мобильник помогает мне успокоить нервы, а ты — нет. И вообще, где господин Лягушкин? Он ведь тоже член семьи!
— Я не собираюсь ещё возиться с твоей дурацкой жабой.
Сара лишь передразнила в ответ и состроила злобную гримасу.
— Ма-а-ам! Скажи уже Саре, чтобы перестала кривляться.
— Прекратите обе! Пожалуйста, — похоже, даже безграничный запас терпения бабули иссяк. Однако о вежливости она тоже не забыла.
В студии воцарилась благоговейная тишина.
Всё когда-нибудь заканчивается и даже семейная фотосессия не могла длиться вечно. Сара заглянула через плечо бабушки, которой этот модный фотограф-журавль демонстрировал снимки на экране фотоаппарата, и хмыкнула.
— Я похожа на какую-то придурошную зубрилу.
— Это не так, девочка моя, — возразила бабушка.
— Ты тоже похожа на дуру, — тут же «порадовала» Сара. К Шарлотте претензий не было. Она на снимках выглядела по-королевски: черный пиджак и брюки ей в тон, идеально уложенная высокая причёска, и, конечно же, её обычное самоуверенное лицо.
На удивление у самой Шарлотты тоже не нашлось к чему придраться, и пока они с матерью расплачивались с фотографом и обсуждали какие-то нюансы, Сара отошла к зеркалу. Надела куртку и растрепала волосы, широко улыбнулась образовавшейся позади Рина, и та улыбнулась ей в ответ.
— На этой фотографии не хватает ещё одного члена семьи… — таинственно изрекла Люцифер.
— Да, и это господин Лягушкин! — словно отличница на уроке, поспешила ответить Сара.
Оказавшись на улице, все они вздохнули с облегчением. Шарлотта определённо была довольна получившимися фотографиями, бабушка, кажется, просто радовалась тому, что всё, наконец, закончилось, и они не успели разругаться вдрызг. Сара же раздумывала о мелочах и том, как они важны.
Может, фотографии и вышли искусственными, а незнакомка из зеркала вовсе на неё не похожа, но эмоции точно были настоящими. И тревога, и скука, и смех (ссора тёти с фотографом — это то, на что явно стоило посмотреть) — вот чем запомнился этот день. Вся жизнь состоит из таких вот мелочей, если задуматься. И, наверное, в каждом хмуром дне можно отыскать что-то хорошее. Дождь утих, и небо постепенно посветлело, словно в подтверждение её догадки.
Сара замедлила шаг и остановилась у витрины обувного магазина. Рина больше не появлялась в отражении. Однако сам факт того, что всё это время она была рядом, делал этот день более приятным.