Тёмно-синие цветы: Корона проклятых

      Немногим больше месяца прошло с того момента, когда я начала плавать на Моби Дике с командой самого сильного человека в мире — Белоуса. И время это не терялось зря. Я тренировалась с Марко, переодически совершая фантастические полёты в воду (не без помощи вышеназванного), после чего команда могла наблюдать моё эпическое «восхождение на Эверест» с помощью когтей и слышать невероятно-глубокие по своему содержанию эпитеты, которые изрыгались мной каждую секунду, проведённую за бортом.       — Ты что, в порту жила? — присвистнул как-то Портгас, сидя около Марко на небольшой табуретке и бодро стирая свою одежду в тазу с мыльной водой.       Бытовуха, ёпте. На две каюты выдавался ровно один таз, в котором можно было стирать свою одёжку, кусок пахучего хозяйственного мыла и рифлёная дощечка, с помощью которой и предлагалось оттирать вещи от пятен. Стирали все на палубе, и что происходило в тот день, когда девочками из мед. блока был объявлен день стирки, лучше не знать.       Вся палуба тогда напоминала древнее клуб-кафе «Таганка» моего родного города, в котором кто-то не слишком умный вдруг решил провести пенную вечеринку. Мы с Эйсом неплохо тогда повеселились, развешивая на вантах чьи-то безразмерные панталоны с трогательными кружевами. Вообще, именно ванты служили нам некой бельевой верёвкой, а я, впервые увидев такое огромное количество мужских трусов, ещё очень долго гнусно улыбалась, вспоминая гигантские развевающиеся панталоны, которые Эйс разместил немного ниже флага на марсе. Да и мыло у них было волшебным, прекрасно отстирывая пятна крови любой давности…       — Ах, ты!.. — я задохнулась возмущением, чудом спасая свой зад от участи быть завтраком (хотя, скорее, обедом) морского короля, который с каким-то странным интересом наблюдал за моей трясущейся тушкой, терпеливо ожидая, — Гадёныш…       Желание высказать всё Портгасу пропало мигом, но, судя по прищуренным глазам Феникса, которые удовлетворенно мерцали за книжкой, он явно познал технику чтения мыслей.       Как оказалось, почти. Технику чтения мыслей Феникс не познал, но технику чтения взглядов и лиц освоил в совершенстве. Заслуженные подсрачники я заслужила буквально через пару часов, сумев, наконец, нанести глубокую рану с помощью когтей и энергии деревянному манекену.       — Ну, теперь ты сможешь противостоять морской губке, — сжав губы в утиную жопку, насмешливо протянул Марко.       Я надулась. Я тут, как бы, уже убивала, дядя! Эйс продолжил что-то насвистывать, бодро работая руками. Вот, кому на Моби Дике жить хорошо…       — Ай, блять!       Вдруг будто бы из ниоткуда мне в спину прилетел резиновый шарик, наполненный водой. Я бешено оглянулась вокруг, заметив шестнадцатого комдива с целым пакетом таких же резиновых прелестей. С Изо я не общалась от слова совсем, как и с остальными командирами, исключая, разве что, Эйса, Сатча и, естественно, Марко. В основном из-за того, что на Моби Дике не было их и вовсе. Все находились на своих заданиях и кораблях вместе с дивизиями. На главном корабле находились лишь первая, вторая, четвёртая, двенадцатая и шестнадцатая дивизии, которые иногда сменялись на другие. Но за месяц я этого так и не увидела.       Я недоуменно оглянулась на Марко, который лишь легко кивнул пирату с резной кисеру в руке.       На мой недоуменный взгляд, Феникс лишь пожал плечами:       — Уворачиваться учится будешь, йой.       Изо оскалился. ***       — Корабль на горизонте! — звонко донеслось с марса спустя четыре дня после моей первой тренировки со стрелком.       Ооо, Изо был меток и безжалостен. Он весело ухмылялся своим напомаженным ртом, непрерывно закидывая меня резиновыми шариками, после чего каждый раз по пунктам разбирая мои ошибки и вновь принимался закидывать меня шарами, закрепляя сказанное. И я, скрепя сердцем, признавала, что тренировки были полезны. Совсем за короткое время я научилась быстро оценивать ситуацию и прятаться от бесящегося командира за всем, что попадётся на пути. Об уворотах речи и не шло пока что.       Комдив тут же прекратил швырять в меня шары и напрягся.       — Иди на камбуз, — коротко приказал Изо, даже не глядя на меня.       Возмущаться я не посмела, быстро сиганув за дверь и вприпрыжку добегая до Сатча, кидаясь на мощную шею мужчины. Кок охнул.       — Сатчи, там это… Ну… Ёбаный в рот, что б тебя… Нас абордажируют?.. Берут на абордаж?.. — я зависла, не понимая, как выразить ему мысль, — Корабль на горизонте, короче!       Взгляд кока тут же заледенел и многие повара тут же побросали утварь, быстро снимая фартуки и выходя с кухни.       — Мне в камбузе сидеть сказали, — зачем-то сообщила я мужчине.       — Эх, малышка, и правильно сказали, — Сатч тепло улыбнулся и усадил меня за один из столов, доставая откуда-то из серванта книжку и вручая её мне, — Ты уж не лезь на палубу, хорошо? Только если в крайнем случае, если что-нибудь пойдёт не так, ты должна либо спрятаться, либо бежать к Отцу, поняла?       Я закивала, глядя на предельно серьёзного мужчину. Хотя хрен знает, конечно, как всё обернётся, но лезть на передовую с моим нынешнем уровнем навыков я не могу. Прихлопнут и не заметят ведь. Да и что я могу, по сути? Бабочек выпускать? Нарезать овощи и отрубать окуням головы? Это даже не смешно.       Послышались первые залпы пушек и, буквально через пару секунд, первые крики. Я напряглась. Взгляд бессмысленно скользил по строкам книги о, кажется, истории королевских семей Гранд Лайна. Я чуяла металлический запах крови и тонкие перезвоны душ. День, который казалось бы, начинался солнечным и тёплым, быстро сошёл на нет, заслоняя небеса серым одеялом облаков, а море, взволновавшись, стучало о борта величественного корабля, будто бы спрашивая о том, что происходит.       Сабля заскрипела прямо у двери камбуза и я, поддавшись уговорам интуиции, быстро поднялась с лавки и двинулась к источнику шума.       Что это было для меня? Кровь стучала в голове набатом, руки потряхивало, а в горле образовался комок. Страх ли это был, адреналин ли… Я впервые в этом мире чувствовала, что всё происходит по настоящему. И смерть тут не на экране, а перед глазами и на руках. Моих руках. Меня не пугало то, что я могу убить, нет. В конце концов, я уже это делала, не так ли?       Меня впервые действительно напугала смерть.       Я чувствовала её мягкие, до ужаса холодные прикосновения к спине через стенку, за которой сейчас проводилось полномасштабное побоище. Меня пугало то, что я могу умереть. Меня пугало то, что может умереть Марко, Сатч, Эйс или даже вредный Изо. Смерть остановилась где-то за плечом, дыша прямо на ушко.       Сабля вновь свистнула и вдруг воткнулась прямо посреди двери. Я заставила себя вздохнуть и напряглась, глядя на потряхивающие ладони, уговаривая себя не дрожать. Руки заледенели почти полностью.       Косинус икс в квадрате плюс синус икс в квадрате…       Я болезненно скривилась. Попытка успокоиться с помощью алгебры не то, что бы не помогла, а, скорее, заставила чувствовать себя глупо. Польза от неё была лишь одна: я отвлеклась от накручивания как раз вовремя.       «Чем больше бабы думают, тем хуже они видят ситуацию». Дед Андрей всегда говорил мне мыслить холодно, забивая ножкой от табуретки неудавшегося вора на кухне деревенского домика. Я сидела в гостиной, пока дед мыл лицо и руки от крови. Его осудили на пять лет. Повторил бы он это вновь, если в дом снова заберётся вор? «Да, малышка».       Бабушка развелась с ним тем же летом. А я приняла деда со смертью за плечами и рано научилась мыслить трезво.       Принять мысль о том, что передо мной такой же человек, как и я, было трудно. Принять то, что он убил бы меня не задумываясь об этом, ещё сложнее.       Дверь распахнулась с пинка, когда я уже выпустила когти, стоя в тени двери.       — Я принимаю тебя… Но…       … всё, ради жизни.       С когтей быстро и чётко сорвалась энергия, оставляя на спине мужчины глубокую рану. Он взревел и мигом обернулся, тут же находя глазами глазами мою фигурку. А я отринула сомнения.       Вторая волна энергии оборвала мужчине жизнь, оставляя на шее тонкую полоску, словно от бритвы. ***       — Ягура!       На камбуз ворвался Эйс в тот момент, когда я перерезала горло третьему неизвестному пирату. Я тяжело взглянула в глаза нахмуренному пареньку, который осторожно подходил ко мне, сидящей на корточках около трёх мужчин с выпущенным оружием и кровью на лице.       — Ягура… Всё в порядке?       Я по-птичьи склонила голову, рассматривая настороженного паренька. На самом деле, если очень сильно приглядеться, то можно было обнаружить зарево огня в чёрных глазах Огненного. Лицо было забрызгано кровью, а правая рука закоптилась, измазанная до этого алой жидкостью. Жёг он всегда не по-детски.       — Ягура?..       Я отмерла. Выдох получился, на мой взгляд, слишком резким.       — Что-то не так, Эйс?       Парень, услышав от меня своё имя, нахмурился сильнее, подходя и склоняясь к моему лицу, вглядываясь в глаза и стремясь найти (или, лучше сказать, надеясь не найти?..) в них панику или отблески страха.       — Не волнуйся, принц, — я мягко улыбнулась, стирая с щеки дёрнувшегося молодого человека особо крупную каплю крови, — Я всё осознаю.       Эйс, неожиданно для меня прокусил свой палец и, коротко вздохнув, на мгновение прижался своими губами к моим.       Я распахнула глаза, чувствуя его руку на затылке и кровь, текущую по языку. Машинально сглотнув, я невольно ответила Портгасу на поцелуй, который, почувствовав это, углубил его на пару мгновений перед тем, как резко разорвать.       И что это было?..       Я была уже взрослой бабой в теле маленькой девочки, но если он ожидал услышать после этого поцелуя крики и смущение, то должен был разочароваться, не обнаруживая их.       Кровь была горячей и, стекая по стенкам гортани, я чувствовала, как она мягко растворяется в моей энергии, заряжая её своими всполохами. Помог мне восполнить силы столь неординарным путём?..       — Спасибо, принц, — коротко и ярко улыбнулась я парню, который с какой-то юношеской неуверенностью наблюдал за эмоциями на моём лице.       Эйс облегчённо вздохнул, радуясь, что его не поняли неправильно.       — Давай, малышка, вытащим отсюда их, а то Сатч будет в ярости, — всё ещё несколько неуверенно вглядываясь в мои глаза, произнёс Огненный кулак.       — Да в порядке я, в порядке! — я скорчила страдальческую мину на лице, кривляясь для Портгаса.       Эйс неуверенно улыбнулся, помогая мне встать и только сейчас я осознала, что всё закончилось. Звуки боя стихли и за дверью слышались теперь лишь голоса команды с редкими взрывами смеха. Рутина для них, мда…       Я уверенно схватила за ноги мужика, который первый попал под раздачу, начиная тащить его к выходу и следом замечая Эйса, который без усилий закинул на плечи двух кабанов больших его почти в два раза.       — Тебе тяжело не будет? — неожиданно спросил меня он.       — Да уж кто-бы говорил, — с сомнением произнесла я и пояснила, — Я то русалка, у меня сил побольше, чем у обычных людей, а вот ты…       Парень умудрился пожать плечами и пошёл вперёд.       В тот день все, кто был на палубе могли наблюдать сюрреалистичную картину того, как второй комдив и мелкая сопля в моём лице перебрасывала за борт трупы с перерезанным горлом, незлобно ворча друг на друга в процессе и утирая лица собеседнику мокрой тряпкой. ***       Спустя день, когда вся команда смогла убедится, что муками совести я не обременена, а Сатч выговорил мне за то, что я не послушалась его наказа, мы причалили к берегу Ишгара.       — Эйсу, пойдём гулять? — и вот уже я висела на спине Портгаса, упрашивая парня взять меня с собой в город Ир.       Огненный перевёл взгляд на Марко, который угрожающе потряс кулаком в воздухе. Эйс вздрогнул.       — Не смей отходить от меня ни на шаг, — прохрипел Портгас.       Я взвизгнула и потащила Эйса по пристани, с ностальгией оглядывая портовый город. Почему? Ну, представьте себе кусок обычного российского города с пятиэтажками на окраине, разбитыми в ебеня дорогами и копейками, гордо по ним разъезжающих. Теперь добавьте разбросанные повсюду дома деревенского типа с коровами и огородами, и получите сей замечательный городок, сквозь который проходила не широкая речушка.       — Здесь русский дух, здесь Русью пахнет… — забормотала я под нос, стремясь не дышать сильно.       — Что? — у Эйса, кажется, от вони пропал слух, — Не знаю никакую Русь, но воняет здесь не розами.       Я согласилась. Пахло и вправду не очень. Источник обнаружился сразу за углом, где странный мужичок, напоминающий деда из «Алёши Поповича», торговал навозом оптом и в розницу.       — Подходи, не стесняйся, молодёжь! — с украинским акцентом заманивал он покупателей.       При сильном вдохе это амбре, полагаю, могло обуглить нос, поэтому я поспешила отойти. У Эйса уже слезились глаза.       Только спустя двадцать минут, сидя за пластмассовым столиком близ забегаловки с чебуреками, шаурмой и «настоящим горным шашлыком, асса!», Портгас, просморкавшись, начал рассказывать о столь чудном острове.       — Да свалился непонятно откуда лет сто назад, — пробурчал огненный брюнет, которому я успела завязать небольшой хвостик на макушке и, на всякий случай, обмазать кремом против загара, отчего нос, щеки и уши у парня были белыми, — Ну, так говорят. Типа Джаи, наверное… Люди тут очень необычные, это дааа. У каждого воля вооружения развита, и у бабок старых и детей. Даже у кошек бродячих! Почему? А вот хрен знает! Все, как один говорят, что ни о какой воле не слышали, просто в непростые времена без «духа» не обойтись было, вот и всё. А мне все шишки ловить!       Я заинтересованно поняла голову от одноразовой тарелки с шашлыком, и отпила морс.       — А ты то тут причём?       Эйс как-то сдулся.       — Из окна домика пахло вкусно, вот и не удержался… Всего один блин ухватить успел, а потом мне шваброй по хребту прилетело. С волей… — забормотал парень, почёсывая шею и запихивая в рот вялую картошку, — Так и жили тут, отбиваясь вообще ото всех. На флот орали, что нахрен им не сдалась такая власть, пиратов просто посылали, пока Отец не приплыл. Не с силой, а так, с разговором. И кто ж знал, что получится с ними просто договориться?.. Вот и попал остров под наше покровительство. И Виста отсюда, кстати. Сами жители рассказывают, что не помнят, откуда взялись, а то, что помнят, больше на бред смахивает. Ну, вот ты бы поверила, если б тебе сказали, что помнят гигантский материк на полмира и пять* океанов? Вот и мы нет. Люди тут обычные на первый взгляд, даже слишком, а вот что у них в голове творится…       Эйс вдруг прервался, чтобы сходить за мороженным. Я обдумывала. Это «ж-ж-ж» не спроста… Оказавшийся на Гранд Лайне кусок России? Охотно верю… Я же здесь, в конце концов. Да и сходств поразительно много. Вернулся парень с пластиковыми стаканчиками, в который медленно таяли по три больших шарика аппетитного лакомства. Я жадно оглядело жертвенную сладость.       — Ты продолжай, зайка моя, продолжай…       Эйс странно скосил глаза и продолжил говорить, активно работая ложкой.       — Странные они, говорю. У себя на уме, алкоголь настолько крепкий, что с трёх стопок уносит, а они его литрами хлещут… Праздников доху… Кхм, много, в общем. Душевные очень, но упрямые и сильные. Женщины тут, ух, какие! У меня мама тут родилась, — зачем-то поведал мне Эйс, от чего я закашлялась, — Остров тут весенний, но зима не лучше, чем на острове Драм, почти семь месяцев в году, а этим всё ни по чём. Говорят, что «Ишгарцы температуру не чувствуют». Зимой в речке купаются… А ещё я знаю, что тут ведьмы есть!       Я всё сильнее убеждалась, что нахожусь на своей родине.       — Так, к ведьмам мы ещё вернёмся… Как река называется? — задала я контрольный вопрос.       Эйс на пару секунд нахмурился, силясь вспомнить.       — Вельта… Вольта… Волка…       Я прикрыла лицо руками и застонала, трясясь в беззвучном смехе. Да быть не может…       — Волга?       Эйс просветлённо кивнул и, закончив пожирать сладость, кинул пару золотых на стол.       — Ну, что, пойдём, Ягура? И чего такая любопытная…       — Я кошка, мне положено! — возмутилась я.       — Ладно, ладно, пойдём к ведьме, кошка, — дерзко улыбнулся Эйс, беря меня под руку и продвигаясь куда-то за город.       По пути я успела рассмотреть столь знакомые пейзажи, получить косые взгляды бабушек у подъезда, увидеть пацанов на великах с гигантскими палками в руках, бьющих крапиву, и сорвать пару ягодок малины с кустов, которые раскидисто обвивали деревянные заборы у домиков.       Вскоре дороги стали ещё более херовыми, превращаясь в месиво из кусков асфальта и песка, домиков становилось всё больше, как и огородов, а вдали виднелось поле золотой пшеницы.       Эйс махнул рукой на просторы.       — А ведь всего этого могло и не быть, знаешь… Остров-то на вулкане подводном находится, но, как говорит Намур, он потух около двадцати лет назад. Остались в напоминания только пляжи чёрные, вот так вот.       Я зачарованно кивнула. Мы шли через заросли пшеницы, над головой летал тополиный пух…       Неожиданно на маковку опустилась очень знакомая шляпа.       — Получишь солнечный удар, мне Марко бошку открутит, — пробурчал засмущавшийся парень, — Вон и дом ведьмы твоей. Пошли быстрей, давай.       И припустил к стоящему на поляне посреди пшеницы домику. Я оглянулась. Домик, как домик. Две коровы вон, куриц десяток, поросята хрюкают где-то в хлеву. Хорошо бабка устроилась, даже колонка есть! Я прошла прямо к дверям, за которыми уже слышался голос Эйса и старческий ворчливый.       — Шош ты, внучек, девку на дворе забыл? А если б она Люську испугалась? Вон, холёная какая, а ты!.. Хоть бы рубашку одел, паразит! — послышались стуки полотенца по жопе и я, наконец зайдя на типичную деревенскую кухню с печкой, увидела Эйса, подогревающего большую ароматную кастрюлю.       — Эээ, здрасте, бабушка! — автоматически поздоровалась я, переползая к столу у окошка. На полочке надрывалось радио, проигрывая какую-то старую песню.       — Ох, внученька! — разулыбалась полненькая бабулька с платком на голове и юбкой в пол, — Ну-ка, садись за стол, вон худая какая! Я вам щас борщика налью со сметанкой!       Я, привыкшая к подобному ещё в моём мире, без возражений села, наблюдая за ловкой бабушкой, которая быстро нацепила на Эйса ярко-рыжую футболку и усадила за стол, начиная разливать ароматный суп.       — Наешьтеся всякой ГМО-шной херни в портовых городах, глистов насобираете, а нам лечить вас потом, откармливать! Ну, ничего, вот покушаете сейчас, поспите маленько, а дед к вечеру баньку растопит! А раньше я вас никуда не пущу! — пригрозила нам бойкая старушка черпаком, отливающим чернотой.       И правда, воля…       Под угрозами немедленной расправы, мы с Эйсом быстро управились с обедом, после чего меня точно так же, как и парня, переодели в льняной белый сарафан, кинув одежду в таз. Эйс, видимо уже привыкший к этому, прошёл в небольшую комнатку, где быстро разобрал диван и покрыл его постельным бельём в мелкий цветочек.       И, уже лёжа около огненного парня, который меня сюда и притащил, слушая его историю о том, как он познакомился с бабой Любой, я поражалась и ностальгировала.       Именно у неё он когда-то попытался спереть блины, за что был бит по хребту шваброй, покрытой волей. Потом баба Люба, конечно, накормила парня, деда Валера отпарил в бане, а там уж и притёрся как-то к ним.       — Да я б и жил тут, в общем то, но пока отец не станет Королём Пиратов, я никуда не уйду. Вот лет через двадцать, когда всё надоест… — Портгас мечтательно улыбнулся, закидывая руки за голову, и повертелся, устраиваясь поудобнее, когда я по привычке легла парню на грудь.       Так и уснули.       А вечером была баня. Я с удовольствием растеклась по полатям, чувствуя как каждая мышца расслабляется. И парил меня Эйс, профессионально проходясь берёзовым веником по спине и ногам. И купались в лоханке вдвоём, мыля друг другу голову и кидаясь мочалками…       И уже почти ночью, сидя с чашкой чёрного чая и блюдцем вишнёвого варенья напротив бабушки Любы, я вспомнила о том, что Эйс говорил. Сам парень пошёл с дедом проверять скотину.       — Баб Люба, а вы правда ведьма? — любопытно поинтересовалась я.       — А чего ж нет? Вон, и тебя насквозь вижу, — хитро улыбнулась бабулька, смеясь над моим ошарашенным лицом, — Чай, с родины нашей общей, да? Дааа. А как тут ребетёнка то русского не узнать? И баньку ты любишь, и взгляд у тебя прям тоскливый был, эх. Ну, как здесь оказалась то? Рассказывай.       И я рассказала, прекрасно ощущая запах углей и печенья за стенкой. А ведь я и не представляла, как, оказывается, тяжело было хранить это в тайне…       — Даа, дела. Ну, что уж тут поделаешь, ведьма тебя сильная сюда отправила. Славно, что тот берсерк нерадивый перебил смерть твою. Ты ж благодаря ему сюда и попала. Сильный, видать, был, — баба Люба покачала головой и, видя моё непонимающее лицо, пояснила, — Юрка тот берсерком был, это ведьмаки такие, чьи родители спутались с оборотнями, а сами чародеями были, да ведьмами сильными. А твой медведем оказался, да ещё и огненным, судя по всему. Только он не сожрать тебя хотел, внучка. Самку он в тебе чуял, детишек хотелось… А тут Купала, праздник великий! Шанс, так сказать! А Валька ведьмой высшей была, тёмной, ветреной. Но берсерки всё ж сильнее… Будь она постарше, да поумнее…       Баба Люба покачала головой, пока я ошарашено впитывала с себя информацию.       — Вот тебе Юрка цветок и подарил! Да ещё и с шиповником… Детишки бы здоровые родились, ладные. Только уж не ожидал он, что ведьма та тебя убить захочет. Вот и отправилась душа твоя сюда. Желания в Купалу исполняются очень часто, вот и Юрка не хотел смерти твоей. Жалко медведя этого, эх. А Влад твой — просто близнец по духу твой, вот и отношения у вас хорошие были. Только Валька теперь точно не сможет его заколдовать, он её наверняка ненавидит, чувствует, что тебя из-за неё потерял. Теперь жить тебе тут, Маришка, всё у тебя хорошо будет, — улыбнулась бабка, протягивая мне золотое колечко, — На вот, оберег пусть будет. Я тебе утром мешочек соберу, всяко в жизни пригодится. А пока иди спать, внучка.       Я автоматически прошла в комнатку, заваливаясь на кровать, думая о словах бабушки и рассматривая простое колечко, похожее на обручальное. Ко мне тут же прошмыгнул и Эйс, потирая покрасневшее ухо и приобнимая меня за талию, тыкаясь куда-то в макушку и поглаживая.       — Ягур… Мариша, я это… Ну, если что, то ты всегда на меня положится можешь, — забормотал парень.       — Эх, Эйс… — я вздохнула, решив особо сильно не думать на этой ситуацией.       — Всё равно уже прошло это, не заморачивайся, малышка. А я тебя сберегу, не сомневайся.       Так и уснула я, в объятьях огненного защитника. И снились мне странные, добрые сны...