— Что скажешь, хён? — Чимин нервно постукивал указательным пальцем по деревянному подлокотнику дивана.
После десятиминутных препираний и пяти попыток угадать пароль от двери в Genius Lab, Шуга впустил Алису и Чима внутрь. Мин уже снял макияж, обнажив довольно тёмные круги под глазами.
Завидев серьёзное лицо Пака и испуганную Алису, рэпер недоумённо хмыкнул, отмечая у себя в голове, что эти двое смотрятся на удивление гармонично рядом друг с другом.
Юнги залез обратно на диван, обхватил колени руками и опустил голову. Рядом на подлокотнике стояла чашка наикрепчайшего кофе по версии местного кофейного автомата.
Гости явно не в приставку пришли поиграть. Мин напрягся. Пак, не теряя времени, сел рядом, молча загружая почту. Юнги красноречиво смотрел на стоящую возле стены Алису, пытаясь выяснить причину позднего визита. Князева же виновато поджимала губы и кивала в сторону Чимина, который уже включил запись рыданий Ли. Девушка подавляла в себе волны паники и старалась думать разумно. Ей не понравилась реакция Шуги на голос трейни. Алиса думала, что рэпер сможет понять, кого Доюн называет господином, но, судя по лицу старшего, дерьма не убавилось, а наоборот.
В кармане Мина тренькнул телефон, оповещая о необходимости выпить воды. Айдол с силой разгладил пальцами морщину между бровей. Не хватало ему ещё внепланового похода к косметологу. Достав из маленького холодильника, спрятанного в нише, бутылку воды, отпил из неё, стараясь не смотреть на Чимина, а тем более на Алису. Она много знает. На руку ли им это?
Ситуация резко изменилась, приобрела хреноватый подтон, такой серо-буро-козюльчатый, с привкусом скандалов, увольнений, штрафов или ещё чего-то похуже. О последнем рэпер и думать не смел. Шуга нажал на «воспроизвести» ещё раз и надрывные вопли напуганного трейни снова стали расходиться волнами по студии. Голос определенно принадлежал младшенькому Ли.
Чимин исподлобья наблюдал за взглядами Сахарного и Князевой. Аудио закончилось, опустилась давящая тишина. Никто не хотел начинать говорить первым. Юнги активно вёл беседу со своим мозгом. Пак не хотел даже начинать думать. Алиса же, не имея нужных и полных сведений, давно провела параллели в рамках своих знаний о шоу-бизнесе и бизнесе в целом.
— Мы в дерьме, — подытожил рэпер, ни капельки не успокаивая товарища по группе.
— Нужно что-то делать, — ЧимЧим аккуратно разглядывал Алису, изучая её состояние. Судя по скрещенным ногам и рукам, слегка наклонённой вбок голове и плотно сомкнутым губам, предположил, что девушка закрыла от айдолов свою энергию и усиленно тратит её на составление логической цепочки по всей этой ситуации.
Ситуации, о которой она вообще не должна была знать.
— Спасибо, Кэп, — фыркнул рэпер. — Твои выводы бесценны.
Пак недовольно цокнул. Князева не смогла определить, что значит его выражение лица, на нём было всё: ярость, удивление, безысходность.
Чего ждать от Мина? Кто этот таинственный Господин? И самый главный вопрос: стоит ли Алисе бояться за отца? Мерзкий трейни мог подложить свои «посылки» кому угодно, чьи вещи были в общей комнате. Князева подумывала о звонке отцу, но это выглядело бы странно и могло отвлечь старика от важных дел на стадионе. Живот тихонько заурчал, напоминая о последнем приёме пищи, который был много часов назад.
Со спины Пак напоминал бульдозер. Девушка пыталась понять причину такого поведения айдола. Артистам же должно быть до лампочки, это их не касается, они гребут деньги лопатой и живут припеваючи! Так Князева бы думала, если бы не знала бантанов. Здесь совершенно другой случай, другое отношение к компании, работникам и коллегам. БигХит для Пака — дом, в котором прошла большая часть жизни, в котором он познавал страдания и радости, в котором он обрёл друзей, в котором он вырос физически и продолжает расти морально. Пак никому не позволит осквернять все заслуги команды BTS. А если окажется, что вся эта галиматья — дело рук близкого человека, то… Алиса не знала, какая реакция будет у Минни. И это пугало, ведь покровитель Доюна явно работает на Шихёка и знаком с каждой собакой внутри.
— Сначала нужно найти того парня, которого Доюн накормил снотворным, он может быть всё ещё в здании, — несмело начала Алиса. Её не должно тут быть, но хозяин Genius lab почему-то не был против того, что Князева знает очень опасную информацию. — Господин Шин? Много ли в агентстве мужчин с этой фамилией? Конечно, их может быть много, но можно сузить круг до тех, кто работает с TXT и распределяет партии.
От двух острых взглядов стало не по себе. Конечно, им не нравится, Алиса ведь лезет не в своё дело. Князева чувствовала себя Достоевским, которого вот-вот выведут на встречу с гильотиной. А чего ей, собственно переживать? В чём её вина?
Алиса пыталась слиться со стенкой. Ей казалось, что малейший шорох может вывести Шугу из себя. Взгляд Князевой то и дело останавливался на журнальном столике: там стояла тарелка рисовых пирожных. Таких воздушных, мягеньких. Сейчас бы котлетку или отбивную.
— Верно мыслишь, — отозвался Юнги и уже набрал воздуха в лёгкие для дальнейшего ответа, но Пак его перебил.
— Что вы, двое, от меня скрываете? — Чимин продолжал кусать нижнюю губу в нетерпении. — Почему она повела меня к тебе?
Юнги ждал этого вопроса. А ведь ему так не хотелось забивать мозги друзьям. Так не хотелось, чтобы светлая чиминья голова не думала о всяких гадах, наживающихся на знакомствах с людьми из большой компании, гребущей воны, юани и доллары. Мин надеялся, что тот утренний инцидент был разовым и случайным, но не может же быть всё хорошо долгое время. Рэпер перевёл взгляд со взъерошенного Чимина на девушку. Она что-то строчила в телефоне. Юнги уже было открыл рот, чтобы высказать пару язвительных речей в стиле «мы тут щебень разгружаем, а она штаны просиживает». Однако, оказалось, что девчонка писала сообщение ему. Подняв голову, Князева решила удостовериться, что Шуга прочитал.
— Вот дурёха! — Мин подошёл к столу, взял коробку с пирожными, потом переместился к холодильнику, достал из него йогурт, два банана и большущий мандарин и плюхнул всё это на диван перед Алисой. — Сказала бы сразу, что есть хочешь. Если не наешься, у меня рамён ещё есть.
— Юнги-оппа, я тебя обожаю, спасибо! — восторженно поблагодарила Князева, пытаясь открутить крышечку йогурта.
— Никакого рамёна, — прошипел Пак, самому себе удивляясь. Она же ведь не знает…
Он сидел с кислой миной, потому что его очень важный вопрос снова проигнорировали. А когда Алиса назвала Шугу оппой, то пришлось приложить уйму усилий, чтобы стиснуть зубы и не начать возмущаться. Мало того, что эти двое что-то скрывают, так ещё и Князева ведёт себя максимально убийственно для нервов Пака. Ей что, мало было препираний в темноте? Ему вот мало.
— И почему это я не буду рамён? Я люблю острую лапшу! — Князева пару дней назад прочитала в интернетах, что приглашение на рамён подразумевает совсем не то, что подразумевает. Не подавая виду, она так мастерски изображала негодование, что Чимин отдал бы ей весь рамён в мире, лишь бы Гном не смотрел на неё такими обиженными глазами.
— Вредно для пищеварения! — кое-как выкрутился Чим, чувствуя себя стервочкой и ревностно поглядывая на уже не такого напряженного Юнги.
— Чиминни, помоги открыть, — жалостливо попросила Алиса, пристально наблюдая за реакцией Минни на свои слова. — Пожалуйста.
Естественно, он злой от её выходки и всего произошедшего за день. Девушка не хотела ещё больше накалять ситуацию, но ей совесть не позволяла называть Шугу просто по имени. Мин очень хороший человек, а все эти статьи в интернете о его холодности — такая нелепая бредятина, что хотелось лично каждому редактору каждой газетёнки открыть глаза на настоящего Юнги: доброго, вежливого, весёлого, понимающего. А Чимина называть оппой ей было как-то неудобно. Это как купить принтер и никому не говорить о том, что он у тебя есть. Никому же не хочется делиться своими принтером и драгоценной краской в картридже?
— Попроси своего оппу, — огрызнулся для виду. Ах, Алисёныш стесняется. Но это милое «Чиминни» отозвалось у него в сердечной мышечной ткани. — Я же тут просто для мебели, для интерьера, как цветочек в икебане, как вишенка на тортике.
— Как заноза в заднице. Прекрати, — у Шуги не было сил на закатывание глаз, поэтому он просто выпятил нижнюю губу в знак раздражённости.
— Ну так расскажите мне ваши тайны! — прикрикнул Чим, выхватив у Алисы бутылочку, резко открутил крышку и под жалобно-удивлённым взглядом Алисы отпил йогурта первым. Надо же, сладенький, но в меру.
— Ёнджун всё ещё может находиться здесь, — девушка не выдержала и попыталась отнять халявную еду у Чимина, но тот по-детски отвернулся и поднял руку с бутылкой вверх. — Давайте поищем его.
— Ты хотела сказать «поищите», — утвердительно сказал Чимин, всё же возвращая девушке йогурт и внезапно гладя Лису-Алису по белобрысой макушке. Чимин помотал головой, пытаясь прогнать тяжелые воспоминания о своём радикальном похудении и самом ужасном обмороке в его жизни. — Сидишь тут, ешь, ждёшь нас. Удумала без сознания от голода свалиться?
— Да без «бэ», — сказала Алиса по-русски. Это Пак её отчитывает? Какая прелесть! — Всегда мечтала потусить в студии у каких-нибудь чётких рэперов. Скррря! Пиу-пиу-пау!
— Ничего не понял, но очень интересно, — русская речь Алисы заставила Юнги улыбнуться. Это она их с Паком так матом кроет? Милота.
— Никуда не выходить, ничего не трогать, громко не чавкать, — издевательски информировал Минни о «правилах пользования Genius Lab».
— Я фообще-фо не фяфкаю, ф офличие от фас, — пробубнила дочка режиссёра с набитым ртом, подмечая, какими шальными глазами на неё сейчас смотрит певец. Наверно, она выглядит также, когда частенько засматривается на айдола.
— Пароль от двери — длина хвоста моей собаки, — послышался приглушённый голос Шуги. Айдол уже стоял на выходе в коридор, явно приглашая Минни к поиску пострадавшего трейни. — Кто последний, тот козявка!
Реактивно подлетев в воздух и запутавшись в ногах, Пак немного отошёл от наваждения, которое внезапно его одолело при взгляде на умилительно-раздражённую девушку, побежал в коридор, потому что козявкой он быть явно не собирался. Ошалевшей от такой беспросветной несправедливости Алисе ничего не оставалось, как прикончить содержимое бутылки до конца, закусить всё пироженкой и в конце концов закрыть дверь студии с внутренней стороны. Конечно, ей очень хотелось возразить и пойти вместе с мальчиками (ага, взрослые лоси), но желудочные вопли подавляли всё желание искать приключений на задницу. Князева бы только мешалась.
Пак и Мин — отличная слаженная команда, знающая планировку каждого этажа здания. Ну, а про то, как выглядит пострадавший, Алиса даже не зарекалась. Может он уже давным-давно очнулся и ушёл? А вдруг ему плохо? Князева гнала прочь такие мысли, стараясь сосредоточиться на долгожданной еде.
Такие вкусные. Тающие во рту. Пирожные. Были. Алиса быстренько погрузила содержимое тарелки на переваривание. Не без труда туда же отправился и мандарин, который после сладкого казался лимоном, и бананы. Князева постоянно прислушивалась к шумам из коридора, озиралась по сторонам в поисках какой-нибудь потайной двери, из которой могли войти сотрудники здания и поймать девушку. Ей нельзя здесь быть просто так.
Допив вторую бутылку йогурта, Князева решила, что безопаснее всего будет сесть за диван и ждать ребят там. Глупо, но вариант рабочий. Сев на свой предварительно подложенный рюкзак и прислонившись к довольно твёрдой мебельной спинке, девушка назло дурным мыслям вдруг улыбнулась. Насыщенный выдался день. Столько новых лиц: плохих, хороших, таинственных, раздражающих. Неизменно прекрасным оставалось лишь лицо Пак Чимина. Знает ли он сам, как действует на Алису? Конечно знает. И не только на Алису. Девушка вновь привела в пример драгоценный принтер. Стыдно должно быть, сравнивать Минни с железякой.
На экране телефона высветилось «буду поздно» от отца. Как будто могло быть «буду рано». Большие старинные напольные часы пробили десять раз. Сонными глазами Князева в который раз осмотрела такой «юнгиевский» интерьер. Вот смотришь на кресло возле рабочего стола и понимаешь — эта куча на деревянных ножках выбрана Мином. Вот те глиняные разноцветные свинки на полке возле окна, и вот тот торшер в китайском стиле, похожий на традиционную шляпу, и вот та кипа нот и заметок, расписанных убористым почерком, точно принадлежат реперу.
— Круто быть крутым… — Князева почувствовала такое чувство гордости за Юнги, будто она древняя соседка из Тэгу, всегда знавшая, что мальчик станет человеком с большой буквы.
Девушка приглушённо зевнула. Парней не было уже около получаса. На удивление в студии был тёплый пол. Алиса с наслаждением вытянулась на ковре, положив голову на рюкзак. За окном виднелись огоньки высотных домов. Наверняка безумно дорогие апартаменты. Или рестораны. Или и то, и другое вместе с тренажёрными залами, спа-салонами и вертолётными площадками. Вон одна большая железная тарахтелка с винтами даже промелькнула. Интересно, а Пак летал когда-нибудь на вертолёте? Ей вдруг так захотелось, чтобы как в той неприличной книжке про богатого дядю-садиста, но без кляпов с плётками.
Хотя…
Если начать копаться в себе, то для исполнения одних её желаний нужно быть CEO международного золотого хранилища, а для других всех денег мира будет недостаточно. Алиса часто фантазировала, что было бы, если бы мать не ушла. Если бы бабуля была с нормальным характером, а отец ответственным. В неё бы не тыкали пальцем в школе, называя «брошенкой». Она бы жила в обычной полной семье, не выслушивая охи и ахи на родительских собраниях по поводу отказа сдавать на новые шторы, потому что старые ещё целы и дома есть нечего из-за образа жизни папеньки, а Мариванне подавайте триста слоёв тюля, чтоб пыль собирали. Алиса тихо засмеялась: в студии Юнги вообще штор не наблюдалось.
Если всё в жизни делается к лучшему, то Князева вполне заслуженно валяется на полу в кабинетике всемирно известного и всемирно желанного Шуги. И пусть ей стыдно за то, что она так нагло пользуется должностью своего отца, бантаны ведь давно бы её послали куда подальше, если бы от Алисёныша не было толка? Действительно странно и страшно, что в один момент ей могут просто запретить общаться с новыми друзьями. Они же ведь друзья?
Бесспорно, Чимин очаровательный. Когда он рядом, то смотреть больше не на кого не хочется. Даже во снах ей являлся Пак и снова становился центром происходящего. Князева размышляла насчёт помешательства и маниакальной привязанности. Ей надо проветрить мозги, иначе она станет ещё более уязвимой в этой незнакомой и враждебно настроенной к ней стране. Нельзя зависеть только от переменчивого в своих настроениях мужика, которого ты знаешь от силы месяц. Нужно найти знакомых, помимо людей из BigHit, перепробовать все виды жареной курочки, сходить на какую-нибудь выставку, купить моднявых корейских шмоток, хоть немного отвлечься от перипетий шоу-бизнеса, в которых она внезапно начала участвовать.
Если бы вся эта ситуация не была такой опасной, то Князева бы даже назвала её интересным приключенческим витком своей обычной размеренной жизни. За размышлениями над своими чувствами к Чимину и анализом дальнейших действий, Алиса так и заснула, лёжа за диваном на полу, при свете того самого торшера-шляпы.
***
— Давай сюда нашатырь, — скомандовал Юнги.
— На, — скривился Пак, чуя пробивной аромат от смоченной раствором ваты. — Такой противный.
— Прям как ты, — огрызнулся Мин, водя вонючим куском хлопка около носа мирно или не очень спящего на полу гардеробной Ёнджуна.
— Если бы вы с Алисой сразу всё рассказали, а не скрывали такие опасные вещи, я бы вёл себя совершенно по-другому! — возмутился ЧимЧим, явно обиженный, но наконец-то узнавший тайну рэпера и Гнома. — Как она вообще там оказалась?
— Можно без риторических вопросов? Давай ещё пойдём Шихёку расскажем, справедливый ты мой! — саркастично парировал Шуга, хлопая зеленовато-бледного Чхве по щекам. — Если он сейчас не очнётся, вызываем скорую.
— Но не сюда, — подметил Чимин.
— Естественно, — Юнги начинал нервничать.
Ёнджун крепко спал уже пять часов, видя странные сны про агенство, драку с каким-то шнырём в универе, словесную перепалку с японской стервой и неудачное окрашивание волос перед долгожданным дебютом.
Но самым запоминающимся был отрывок про Юнги и Чимина, которые смотрели на парня сверху вниз и умилялись, а трейни, подвергнувшийся процессу пеленания, лежал в детской кроватке с очаровательным голубеньким балдахином и выплёвывал соску, на что Пак и Мин отвечали одновременным «аах», вытирали ему слюни и засовывали пустышку обратно в беззубый рот.
Стоял странный запах. Трейни пытался выпутаться из тесного кокона, удивляясь звукам, которые издавал: вместо отборного мата получался только звонкий раздражающий слуховые косточки плач. Чимин вдруг отвесил Шуге нехилый подзатыльник со словами «ты что ребёнку дал, идиот», а затем с крайне обеспокоенным выражением лица надавал по щекам самому Ёнджуну, заставляя наконец-то вернуться в реальный жестокий мир.
Резко открыв глаза, Чхве стал испуганно озираться по сторонам. Холодно. Где это он валяется? К своему глубочайшему удивлению сонбэ стояли над ним также, как и во сне, голова лежала на коленях Мина, воняло, как будто кто-то сдох, а Пак в испуге осматривал щёки трейни, боясь, что переусердствовал или задел кольцами кожу.
— Выспался? — резко спросил Юнги, нависая над лбом Чхве. — А мы тут тебя уже полчаса реанимируем.
— Полный пиздец, — Пак достал из кармана успокоительное и проглотил. Заметив два удивлённых лица, исправился, — то есть, слава богу, ты очнулся! Сколько пальцев показываю?
Ёнджун перематывал в уме все события дня, пытаясь понять, как он дошёл до того, что заснул прямо в гардеробной на седьмом этаже здания компании. Нахмурив лоб, он сдавленно застонал, припоминая, как застал Доюна после танцевального занятия в уборной.
Ли отпросился у тренера, а Чхве вышел из зала чуть позже, в конце тренировки. Младшенький стоял напротив одной из кабинок и судорожно запихивал какой-то внушительный пакет во внутренний карман своей спортивной куртки. Заметив хёна, Доюн резко застегнул одежду на замок и как-то натяжно улыбнулся. На левом виске трейни вздулась вена, показывая степень напряжения. Ёнджун выгнул бровь, решив, что мелкий прячет еду и втихаря жиреет, пока его коллеги до седьмого пота и последнего издыхания пашут на тренажёрах.
Конечно, Доюн не откликнулся на просьбу показать, что у него там за пазухой, лишь подстрекательски предложил шоколадную вафельную конфетку, которую достал совершенно из другого кармана. Старший, неравнодушный к вафелькам и сладкому в целом, не чуя подвоха, с благодарностью проглотил предложенное. Ли очаровательно улыбнулся и вышел в коридор, параллельно поправляя пакет в кармане. Чхве не выдержал такого неуважения, он всё-таки старше этого говнюка на пять лет, а поедание вредностей в одиночестве трейни не простил бы даже своему лучшему другу Субину. Ёнджун дожевал конфету, смыл обёртку в унитаз, чтоб уж точно никто не узнал, и незамедлительно пошёл за Доюном, намереваясь задать трёпку.
Уже в лифте Чхве почувствовал странную слабость. Последний раз он видел младшего около комнаты звукозаписи, но перед разборками решил зайти в гардеробную и выпить энергетика. Не нравится ему эта вялость, как будто соджу опоили. Открывая дверь своего шкафчика, Ёнджун чуть не потерял равновесие, повиснув на удивительно прочной деревянной дощечке. Перед глазами кружили непонятные разноцветные квадраты и треугольники. Чхве подумал, что эта дребедень не сможет помешать ему в обучении, стиснул зубы и опёрся обеими руками на шкаф, рассматривая себя в зеркале.
Бледный. Прям аристократ голубокровый. Глаза казались слитно чёрными, без каких-либо признаков наличия зрачка. Думалось только об переутомлении. Ён вдруг так захотел спать. Ну и что, что ему ещё речь для экскурсии в универе учить, будто его кто-то из новой партии «импортных» слушал. Разве что та девчонка-европейка. Красивая. Не сладко ей придётся, если решит сходить на Хондэ. Парень широко зевнул, сползая на пол, вопреки желанию. Фигуры перед глазами слились в одну целую темноту, но не успел Чхве запаниковать, как веки сами собой схлопнулись.
— Хён, он нас не слышит! Хён! — вполне оправданно заистерил Чимин, толкая Юнги в бок. — Что за блядство! Ёнджун!
— Да успокойся ты! Всю селезёнку мне отбил, — шикнул Мин, светя фонариком в глаз Чхве. Вроде реагирует. — Он просто ещё не проснулся до конца, дай человеку в себя прийти.
— Эй, малышуля, помнишь, как тебя зовут? — снова распереживался Пак. — Юнги-я, он разучился разговаривать! Давай вызовем врачей, ну прошу!
Чхве перестал анализировать, услышав слово «врачи», и резко сел. Только этого не хватало. Не нужны такие проблемы. Страховку на такую ересь тратить уж точно не нужно.
— Я вас слышу. Пальцев три. Зовут меня Ёнджун, — в горле саднило от сухости. — С-сколько… сколько времени сейчас?
— Почти одиннадцать вечера, — слова Юнги прозвучали для трейни как «теперь тебе точно попадёт».
— Идти можешь? — Пак осмотрел Ёнджуна с ног до головы на предмет повреждений. Парень ответил утвердительно. Чимин облегчённо выдохнул. Этот милый почти-айдол пришёл в компанию всего на полгода позже Минни и сонбэ не мог не помогать ему. А видеть протеже в полуобморочном состоянии — удар по материнским чувствам мамы-утки. — Тогда сейчас мы все вместе поговорим, но не тут.
— Помнишь что-нибудь? — рэпер своим тяжёлым вздохом разрушил атмосферу «ничего плохого не произошло», построенную Чимином, и превратил её в «произошло из ряда вон нехорошее».
Юнги понимал, что сейчас они втягивают в «сахарные дела» ещё одного человека и страшно злился, но другого выхода не наблюдалось. Безопасность рэпер мог чувствовать только в своей студии с первоклассной шумоизоляцией и кодовыми замками.
Ёну ничего не оставалось, как встать на ноги с помощью старших и пойти с ними под руки, потому что штормило прилично. Чихнув от переизбытка пыли с пола, парень отряхнул чёрные спортивные брюки, снова заправил футболку по-модному, по-молодёжному и зашагал увереннее.
Ну надо же так вляпаться! Как теперь быть с предстоящей экскурсией, он же не успеет ничего выучить? А сможет ли он вообще завтра проснуться? Бантаны выглядели донельзя задумчивыми, значит дело серьёзное. Терять репутацию в универе не хотелось, как и быть выгнанным из компании в шаге от дебюта. Что же ему скажут хёны?
***
Пак стоял с лыбой до ушей и еле сдерживался от желания потискать дремлющий на полу комочек. Надо же, совсем как «спящий красавец» пару минут назад. Юнги усадил Ёнджуна в кресло, достал из новой аптечки (по одной теперь есть в каждом помещении, спасибо Алисе) таблетки от аллергии и дал их Чхве. Парень с интересом наблюдал, как Чимин-хён аккуратно поднимает чьё-то тело с пола и кладёт на диван.
— Пей, — коротко бросил Мин, явно намекая на то, чтобы мелкий перестал сверлить в Князевой дыру.
Алиса недовольно поморщилась, но глаз не открыла, снова свернувшись калачиком. Чимин сел рядом, убрал с её лица спутавшиеся волосы, достал из кармана резинку и собрал всё в косу. Пак потрогал нос Гнома — холодный. Недолго думая, полез в комод и достал небольшой вязаный плед. Князева повернулась на другой бок, подминая под себя слегка колючую ткань, которой её накрыл Чимин.
— Зачем на пол легла? — пожурил Минни, довольно сожмурив глаза. Ему так нравится, как девчонка принимает его заботу.
— Чтобы меня не было видно. О тебе, неблагодарный, беспокоюсь, — сквозь сон пробубнила Алиса.
Пак почти вознёсся на небеса от этих слов. Так она боялась за его репутацию? Ну что за милое создание, ёлки-иголки! Чимин снова опустился на диван рядом с девушкой, ощущая такой спектр эмоций, что забыл о находящихся в помещении Мине и Чхве.
— Всё, это надолго, — с прискорбием подытожил Шуга.
— Это же… — Чхве вдруг понял, что где-то видел эти совсем не азиатские черты.
— Что это же? — слишком резко отреагировал Минни. Это его принцесса, пусть ищет себе другую. Если Ён только попробует что-нибудь сказать… Чимину всё равно, перед кем отстаивать своё право на личную жизнь и пространство.
— Да не кипятись ты, — Шуга диву давался, как пляшут нервы Пака сегодня. Рыцарь нашёлся. — Видел её где-то?
— Да, она теперь учится в моём университете. Я куратор её группы, — Чимин не стал расслаблять булки от этих слов, даже наоборот.
То есть мелкий хочет сказать, что может видеть его Алисёныша гораздо чаще самого Пака? Какое гадское стечение обстоятельств! А что она думает по поводу Ёнджуна? Он ей понравился? Ну, естественно, он мог ей понравиться с такими-то внешними данными и природным обаянием. Сначала родилась его харизма, а потом уже и Чхве вылез из родовых путей.
— Алло! — послышался тихий взбешённый голос рэпера. — Выходи из своих дум глубоких. У нас тут дела особо секретные, забыл?
— Забудешь такое, — переключился на детективный лад Чим. — Ну-с, голубчик, рассказывай причины отдыха в гардеробной.
Чхве рассказал всё без утайки, впечатлив обоих бантанов. Всё в точности, как на аудиозаписи. Чимину не давали покоя слова трейни о том, что Ли сослался на плохое самочувствие, чтобы выйти и забрать товар у своего господина. Сопоставляя график нахождения всех важных кадров Бигхита, Пак вспомнил пять человек, которые точно находились в то время на работе. Фамилия Шин была у двоих, но это ещё ничего не значило. Доюн мог забрать пакет у кого угодно, необязательно у самого главного. А был ли этот Шин вообще главным или тоже являлся всего лишь пешкой в более крупной игре?
— Он ведь не еду прятал, да? — несмело спросил Ён.
Давно проснувшаяся Алиса села, сняв с себя плед и закутав им Пака, который непонятно когда успел переодеться в джинсы и футболку. Тот без слов обернулся на неё, будто ожидая каких-то выводов от Князевой. В тёпло-карих глазах блестели беспокойство и усталость. Девушка провела рукой по волосам айдола, чувствуя вину за то, что они сейчас все устраивают мозговой штурм. Не затащи её певец выяснять отношения, уже давно все сидели бы по домам и отдыхали.
— Не еду, — ответила дочка режиссёра. — Как удачно мы с тобой пересеклись, Чхве Ёнджун.
Парень поперхнулся водой, не ожидая вовлечённости от той красивой европейки. Сейчас она выглядит также собрано и рассудительно, как днём.
— Полагаю, все в курсе, что происходит, кроме меня? — Джун зыркнул глазами на Алису. — Я не хочу потерять своё место в группе. Если эта ситуация как-то угрожает…
— Не только тебе, но и нам всем, — перебил Мин. — Теперь ты будешь аккуратно следить за Доюном. Он не должен понять этого. Обо всём докладываешь мне.
— Скажешь кому-то ещё — плакали твоё и наше продвижение. Плакали акционеры и Шихёк, — вкрадчиво дополнил Минни.
— А она? — недовольно спросил Чхве, припоминая имя на бейджике девушки. — Если Элис слушает всё это, значит в курсе гораздо большего, чем знаю я. Разве она не опасна больше меня?
— Безопаснее Элис только её отец, наш режиссёр и руководитель съёмок вашего группового клипа, — неожиданно для Князевой вступился Юнги. — У неё здесь свои интересы.
Мин понял, что девушка жуть как переживает за отца? Неужели по ней так видно? Или айдол просто очень проницательный?
— Предлагаю закончить обсуждение, отозвался Чим. — У нас куча дел завтра.
— Согласен, — кивнул Шуга, сворачивая ноты и засовывая их в сумку. — Ён, я тебя подкину.
— Отлично, успеваю на метро! — оживилась Алиса, сладко потягиваясь.
— Хрена с два, никакого метро, — обломал её планы Чим. — Нечего тебе в такое время шляться по подземке.
Князева для вида повозмущалась, скрывая радость от того, что её план подействовал. Ах, как легко управлять этими мужиками! Про метро она зареклась специально, чтобы вредный рыцарь Пак Чимин захотел уберечь и так уставшую Лису-Алису от возможных приключений ночного Сеула.
Пак хотел предложить и Ёнджуну поехать с ними, но он дико не хотел сажать Гнома и Чхве в одну машину. Перебьётся. Начеркал Мину «спасибо» в мессенджере и измученно улыбнулся.
Жизнь айдола, она такая. Никогда не знаешь, что может случиться и как это скажется в будущем. Никакой стабильности. Никакого покоя. Никакой размеренной жизни. Зато нескучно. Зато с любимыми друзьями. Зато с долгожданной Алисой. Наконец-то домой.
