Septem

      Блаженно расслабившись в полной ванне, девушка не спешила пользоваться мочалкой или же шампунем для волос. Она перебирала различные гели для душа и читала их состав. Просто наслаждалась горячей водичкой, постоянно добавляя новые порции. Тело расслабленно, душа Ильченко находилась в некой нирване. Не стоит даже говорить о том, что она не собиралась спешить и успеть одеться к приходу Мурата. Знала, что сейчас пойдёт в ту самую комнату, где её ожидает верная кошка. Мечтала лечь в теплую постельку и взяться за чтение какой-нибудь книжки… или же попросту уснуть, ведь усталость прямо валила её с ног. Не хотелось даже думать о том, что Мурат мог преподнести в этот день ей что-то ещё.       Вчерашний закончился кошмаром. Даже не помнит, как вырубилась снова на холодном полу, а проснулась в некой прострации, когда парень едва ли не тащил её за волосы в ванную комнату.       За волосы ли?!       Или это был лишь дурной сон?! Ведь если так, она наверняка бы чувствовала хватку его пальцев на своём затылке. Ощущала бы боль, а не блаженность, когда на самом деле парень взял её на руки. Нежно, бережно, словно боялся разбудить по пути в ванную комнату. Мурат шёл маленькими шагами, старался не шуметь и дать девушке подольше поспать… На его руках. Вот так просто прижавшись щекой к его волосатой груди. Чувствовать её сопение на своей коже, смотреть на хрустальное личико с багровым синяком под правым глазом. Смотреть на эти разбитые губки с тонкой корочкой застывшей крови. На естественные чёрные бровки, на длинные реснички, которые слегка подрагивали при каждом его шаге.       Он и сам не понимал, почему так засмотрелся на девушку. Ненависть блуждала по его сердцу. Не хотел даже думать о том, что почувствовал некую долю нежности к этой сучке.       Мурат отбросил все сомнения. Отбросил злость и заблокировал собственные мысли. Он просто смотрел на неё. Смотрел не на объект ненависти. Смотрел как на простую девчонку. Такую красивую, такую ранимую и хрупкую. Он мог бы мечтать о такой в будущем, но, увы, с его уродливым лицом это только и остаётся делать. Просто мечтать.       Но затем он вспоминал тот ужасный день. Вспоминал боль, оскорбления и унижения. Вспоминал, как она вальяжно осматривала машину и плакалась, что теперь будет наказана. Как бросила безразличный взгляд в его сторону, а затем попросту забыла его. Вычеркнула из своей памяти раз и навсегда. Даже не думала, не вспоминала… Не думала, что когда-либо они встретятся снова.       Погружаясь в воду, Алиса снова уловила смутное воспоминание того, как очнулась. Именно в тёплой ванне. Шокировано посмотрела на Мурата и едва не запаниковала, решив, что тот пришёл её топить. А затем услышала его безэмоциональную фразу о том, что у неё всего лишь два часа, и успокоилась.       Сколько уже прошло?! Пора ли наконец вымыть хорошенько волосы и другие части тела?!       Алиса осмотрелась, решив, каким именно гелем для душа будет пользоваться. Она не спешила дотрагиваться до бритвы, хоть отросшие волоски на ногах и начинали неимоверно бесить и раздражать девушку, когда старалась намылить кожу.       А он всё наблюдал за ней. Снова с сигаретой в зубах, втягивал едкий дым в свои лёгкие. Пристальным взглядом, немного суженными глазами и некой усмешкой… Хищника?! Именно.       Мурат начал ловить себя на мысли, что слишком часто стал просматривать камеры онлайн. Ему казалось, что если не посмотрит сию же минуту, то забудет о прелестных глазах Алисы.       Увы, это история не о любви… Вряд ли он чувствовал что-то подобное к этой сучке. Лишь желание отомстить. И животную потребность в сексе.       Нагнуть. Выебать. Заставить страдать и орать от боли.       О-о-о, да, уже представляет, как, вставив расширитель ей в рот, начинает жестко трахать. Как девушка давится собственными слюнями и его членом в своём горле.       Взглянув на время, он вмиг встаёт на ноги, снова потушив сигарету в пепельнице. Осматривается по сторонам, не зная, за что изначально взяться.       Стул готов. Он идеально прикрутил его ножками к полу, дабы девица не ёрзала. Верёвки лежали рядом. На столе идеальный порядок. Только пластиковые приборы, но вот с тарелками Мурат решил не мудрить.       Проверяет ингредиенты для приготовления блюд. Затем готовит штопор и ставит вино охлаждаться в холодильник. Всё-таки бойлер берёт слишком много энергии генератора. И зачем ей столько горячей воды?! Не спечётся ли кожа?! Не боится обжечься?       «А ты, Мурат, не боишься?»       Время вышло. Он направляется в сторону ванной комнаты и вставляет ключ в дверной замок. Проворачивает его и беспрепятственно входит.       Дезориентация. Не может понять, что только что было. Только ощущает жар на своем лице. То, как неприятно закололо в глазах, как они едва ли не вытекли от горячего кипятка, который плеснула в лицо Алиса.       От боли теряется во времени и пространстве. Ощущает, как девушка толкает его в сторону. Слышит топот её ног по коридору и старательно пытается избавиться от жидкости. Ничего не выходит. Начинает рыскать руками в поисках полотенца. Едва нащупав мягкую ткань, тут же принимается тщательно вытирать глаза. Наблюдает перед собой какие-то белые вспышки. Его попытки вернуть зрение не увенчались успехом. Едва видит. Можно сказать, белая пелена закрыла его взор. Мужчина разворачивается и старательно бредёт по коридору, пытаясь разглядеть хоть что-то…       Быстрее. Плевать, что почти голая. Девушка просто бежала по коридору, заметив свою комнату, а затем ещё пару дверей. И вот она, лестница наверх. Перепрыгивает ступени, добирается до некого люка, с силой толкает его вверх. Только сейчас обнаруживает рядом со своим лицом огромный замок.       — Сука!       Телефон! У этого мудилы должен быть телефон!       Быстрее спускается по ступеням обратно в ад. Но едва она добирается до той двери, где и была комната Мурата, тут же замирает.       «Он не видит тебя, дурёха. Просто иди. Медленно, тихо».       Замечает, как парень водит руками по сторонам и тщательно пытается хоть что-то нащупать. В его глазах до сих пор пелена. Дезориентирован полнейше. Не может собраться с мыслями. Ему казалось, что он видит её, чувствует своим нутром, но это была лишь выпуклость стены.       Скрип двери обезоружил их двоих. Алиса застыла, готовясь к прыжку в комнату, дабы найти заветный мобильный.       Абгарян лишь вяло улыбнулся, выпрямил спину и посмотрел в сторону. Она забыла, как дышать. Ей казалось, что он видит её. Чувствует… что он уже в ней.       Его ярко-красные от контакта с кипятком глаза смотрели именно на девушку. Она задрожала, готова была хоть что-то предпринять, но голос мужчины полностью разбил все надежды.       — Это ищешь? — Продемонстрировав мобильный, который достал из кармана джинсов, Мурат снова усмехнулся.       С криком. Стараясь оглушить этого мудака. Девушка накидывается на парня и пытается выхватить мобильный у него из рук. Мурат именно этого и ожидал. Он смеётся, перехватывает руки Алисы, пусть даже и не видит их. Заламывает в районе запястий, с силой выкручивает в обратную сторону, заставляя девушку осесть и продолжить вопить ему уже в колени.       — Сволочь! Я сама лично перережу тебе глотку! Поганый ублюдок! Ублюдок!       — Похоже, приятного обеда у нас с тобой не будет, — простонал мужчина, затем резко откинул девушку в стену.       Ударилась боком. Не так уж и болезненно, как могло бы показаться со стороны. Алиса в очередной раз осмотрелась, размышляя, чтобы ей еще предпринять.       Но мощная пощёчина заставила разум девушки покинуть её. Обмякшее бессознательное тело падает к ногам Мурата, а парень наконец смог хоть очертания увидеть.       — И почему так бывает каждый раз? — присев на корточки, пытается снова усиленно моргать, чтобы восстановить чёткость в зрении. — Избалованные девчонки, дочери богатых родителей. Вы не знаете ни черта о жизни таких простых людей, как я. Вам лишь бы новую тачку и сумочку Шанель. А вы хоть раз кастрюлю в руках держали? Или наливали сами себе чай? Хоть знаете, сколько стоит ваша даже самая малейшая прихоть?       Выдохнув, парень берётся поднимать Алису на руки. Похоже, она в самом деле заслуживает всего того, что он для неё задумал.       Пушистый хвост снова оказывается у Алисы под рукой. Кошка то и дело пыталась разбудить свою хозяйку, постоянно кружила по ней, нарочно прижимаясь мордочкой к лицу Ильченко. Девушка наконец издала болезненный стон и открыла глаза. Первое, что она увидела, это довольная морда любимой кошки, а затем и та самая комната, в которую так хотела в те холодные дни унижения.       Оглядевшись, тут же с ужасом обнаружила свой халат на полу, а себя в нижнем кружевном белье красного оттенка. Алиса распахнула глаза, дотрагиваясь до бюстгальтера пальцами правой руки. Он надел его? Но зачем…       Теперь уже взгляд падает на край кровати, где немного скомканным из-за дерганий девушки во время сна лежит красно-чёрное короткое платье. Одно из её самых любимых платьев, что должно было у неё в гардеробе, в её блядском доме.       Он снова сделал это! Уму непостижимо!       Как он ловко туда забирается и таскает её любимые вещи, когда все вокруг только и делают, что ищут её?!       Злость слегка накатила волной.       Встав на ноги, она рассматривает свой любимый наряд, так и не понимая, для какой цели платье тут лежит. Только заметив несколько предметов её косметички рядом с зеркалом на столике, девушка тут же затаила дыхание. Листок бумаги с аккуратным почерком.       Читает вслух, ощутив нотки злости и ярости, что сковали душу. Она гневно решила было разорвать эту чёртову записку с указанием… но затем попросту выдохнула.       — Я зайду за тобой тогда, когда будешь готова. Не делай глупостей, иначе останешься голодной.       Блять… А есть-то и правда сильно хотелось. Когда она в последний раз принимала нормальную пищу?! Уж не в этой же самой комнате, перед началом «второй» недели ада?! Мечтала о сочном бифштексе с картофельным пюре и тушёным брокколи. Нет, лучше грибной крем-суп! А может, попросту десерт?! Огромная тарелка шоколадного мороженого с ванильным сиропом?!       Желудок предательски скрутило. Девушка снова бросила взгляд на всю косметику, заметив также тональный крем, жидкую подводку и её любимую тушь для глаз. Даже любимая помада с лиловым оттенком. Надо же, он разрешает ей накраситься?! Или же не хочет лицезреть следы своей жестокости на её лице?!       «Тройное проникновение. Отдам тебя бомжу»…       — Пошёл к чёрту, — выругалась Алиса и подняла глаза на камеру.       «Этот ублюдок хочет поиграть в джентльмена?! Ну что ж… Поиграем»       Он безумно хотел побыстрее начать. Десятая сигарета за час. Отказ Аверину пропустить рюмочку-другую в их любимом баре якобы из-за плохого самочувствия. Но Мурат на самом деле едва ли не сходил с ума от ожидания. Почему-то внутри него всё переворачивалось. В глазах мутнело, и это было отнюдь не последствие выплеснутого Алисой кипятка в его лицо. Это было нечто другое.       Зачем он вообще задумал этот «ужин»? Вообще, соображал ли в тот момент, когда приносил её косметику и платье в комнату? Думал ли о том, что девушка будет сидеть спокойно…       Нет.       Это была очередная провокация. Дать ей напомнить, чего лишилась. Чего лишена теперь на всю оставшуюся жизнь. Она больше никогда так не посидит за столом, не будет есть, как истинная леди, как её и воспитывали. Не будет вкушать дорогущее вино, мило беседовать со своим спутником при зажжённых свечах.       Теперь только жрать, словно собака, сидя на холодном бетоне, в грязной одежде, с сальными волосами, без всякого душа, макияжа и… гордости.       — Значит, у тебя есть гордость, — усмехается Абгарян и снова тушит окурок в пепельнице, — ну что ж, поглядим.       Он встаёт на ноги и направляется к её комнате, ещё раз бросив взгляд на стол. Никогда так не делал. Пришлось даже проследовать пару месяцев назад за Алисой в ресторан и поглядеть, как там всё устроено. От воспоминаний Мурата немного перетрусило. Грёбаная сучка, как же она вальяжно сидела там на кресле, как обращалась пафосно с персоналом, который пытался ей угодить. Принимала это как должное. Считала себя принцессой в её собственном построенном на фальши мире.       А он продолжал сидеть в углу ресторана. Если бы не забронировал столик и не отвалил бы за него двадцать тысяч рублей, то вряд ли бы попал в это заведение. Да, пусть и под именем своего друга Кости Аверина, пусть и оделся поприличнее. Эти шрамы… они пугали. Мурату пришлось надеть медицинскую маску и полностью отказаться от заказанной еды. В конце концов, он пришёл сюда не пожрать и отвалить все свои сбережения. Он пришёл непосредственно проследить. За этой сукой. За этой дрянью, которая посмела испортить его жизнь.       Распахивает дверь и сразу же отвлекается на кошку. Та зашипела, вмиг направилась под кровать. Что-то промелькнуло ещё. Попалось на глаза Мурата, и он не совсем понял, в чём дело. Привыкший видеть девушку в обносках, или же вообще нагую, он впервые ошалел.       Да, макияж делает своё дело. Но признаётся сам себе, что без косметики Алиса выглядела куда более… привлекательней, что ли. Без всего этого раскраса девушка была похожа на ангела.       «Тварь, только тварь, испортившая мне жизнь», — вторит себе парень и снова выдыхает всю печаль.       Дышала полной грудью. Старалась нормализовать давление в черепной коробке. Для Алисы всё это было дико и совершенно неправильно. Но, вспоминая предыдущую неделю унижений, она не могла так просто сдастся. Хотела показать этому упырю всё, на что способна. Уничтожить её честь, значит? Хм, посмотрим, кто кого.       Другая неделя не начнётся, пока не закончится эта. Так что он не имеет права задавать свои глупые вопросы и ждать от них неразумных ответов. Он не подвергнет её следующему испытанию в ближайшие два-три дня. Теперь её очередь, чёрт побери, иначе она не Ильченко!       — Я готова, — поджала губы Алиса, — что ты теперь задумал?       Смотрит в его глаза, отмечая, что краснота всё еще присутствует. Вокруг век до сих пор опухшая кожа. А этот шрам. Боже! Она снова смотрит на него и не может сдержать отвращения.       — Для начала наберись храбрости и взгляни на плоды своего творения.       Услышав этот властный голос, который издал неоднозначный приказ, Алиса только сильнее опустила голову вниз. Не хотела смотреть. Не могла смотреть. Да ну нахуй, зачем ей это всё нужно, блин?! В конце концов, она…       Резко распахнула глаза, в панике сделав шаг назад. Девушка смотрела в лицо разъярённому Мурату и не могла понять, как он так быстро оказался возле неё и теперь хватал девушку за подбородок пальцами правой руки.       — Смотри, Алиса, — в груди девушки снова всё сжалось от того, как Мурат произнес её имя, — смотри.       — А что, если я не хочу смотреть на твоё лицо?       — Предпочитаешь смотреть ниже? — Он одной ухмылкой даёт ей понять, о чём именно говорил. — С такими же приоткрытыми губками.       Проводит большим пальцем по открытым губам Алисы. Девушка в возмущении резко дёрнула головой, на что Мурат тут же её отпустил и сделал шаг в сторону.       — Мы еще вернёмся к этому вопросу. Чуть позже.       Берёт её за тоненькие пальчики левой руки и ведёт прочь из комнаты. Под ногами снова оказалась эта пушистая тварь, которую Мурат с жестокостью отбрасывает ногой в сторону. Алиса готова была уже запротестовать, но тут же заткнулась, заметив, как Мурат кинул на неё предупреждающий взгляд. Она молча следует за ним. Входит в ту самую комнату, в которую рвалась, и теперь замирает, оглядывая стол.       Многочисленные зажженные свечи придавали некую романтику в данной обстановке. Но эта была лишь фальшь. Та самая, которую чувствуешь всеми фибрами души.       Она оглядела монитор ноутбука, где заметила «свою» комнату и то, как кошка в поисках хозяйки бегала по всем углам. Видит также кровать Мурата, отмечая, что та в два раза больше, чем её… Шкаф, холодильник, чёрт его побери. Здесь есть всё. В этой небольшой комнате, которую она бы и прислуге под швабры не выделила, всё прекрасно умещается и действительно гармонирует.       Не зная наверняка, что они в каком-то подвале, девушка могла бы с легкостью подумать, что находится в доме у нищих.       Всегда считала, что нищие — это неудачники. Лентяи, которые не могут и не знают, как чего-то добиваться в этой жизни. Девушка и не сомневалась, что этот вечер она запомнит на всю жизнь. Не мог же Мурат проявить благоразумие и угостить её таким ужином.       — Присаживайся. — Он кивает на стул. Не понимая его намерений, она садится, почувствовав, что тот совсем неподвижный, и осматривает сочный стейк, лежащий на тарелке.       Боже, как же хотелось вкусить побыстрее хотя бы кусочек мяса. Как же хотелось попросту вонзиться в него зубами и грызть, поглощать всё в себя, дабы утолить пятидневный голод.       — Думаю, ты не против вина?       — Даже спрашивать не буду, откуда ты знаешь мои предпочтения, — бурчит Алиса, — как долго ты наблюдал за мной?       — Довольно долго, — уклоняется от ответа Мурат, — признаюсь, я поражался твоим вкусовым предпочтениям каждый божий день. Ты заказываешь мясо то средней прожарки, то с кровью, то вообще отказываешься от него на целую неделю и ешь только рыбу. А затем и она тебе надоедает и ты начинаешь выпивать устрицы килограммами.       Делает усмешку. Девушка даже не сомневалась в том, что он реально долгое время следил за ней. Ходил буквально по пятам. Был рядом с ней, возможно, и дышали они одним воздухом, находясь в непосредственной близости. И всё это чёртово время она ни разу не почувствовала чей-то пронзительный взгляд. Не ощутила, как кто-то прожигает в ней дыру, испепеляет.       — А то, как ты любишь подчинять себе людей. Любых, кто бы это ни был. Даже твой папаша подчинялся и исполнял любой твой каприз.       — Я не понимаю…       — «Папа, я хочу такую машину. О, нет, папа, я же просила другую! Да, но я хотела в таком цвете! Фу, я ненавижу этот цвет»!       — Ты закончил? — сурово произносит Алиса, когда Мурат перестаёт разливать вино по бокалам и ставит наполненный рядом с её рукой.       Специально задевает пальцами её запястье, отчего девушка резко одёргивает руку.       — Только начал.       — Если ты считаешь, что мне интересны твои заключения, которые сделал на основе незаконной слежки за человеком, то ошибаешься.       — А кто говорил, что я следил за человеком? Я следил за тварью, испоганившей мне жизнь. — Кивком позволяет девушке приступить к трапезе.       Она, как истинная воспитанная девушка, взяла в руки пластиковую вилку и огляделась по сторонам.       — А чем мне резать мясо?       — Ты не доедала столько дней и решаешь снова оттянуть такой момент?       Даже не слушает его. Не хочет быть животным, которое он пытается из неё сделать. Нет уж. Она ведь воспитывалась не так. Верно? Никогда не брала еду в руки, всегда только приборы… Блять, да как так нахер?! Почему живот так скрутило болезненно, а дышать совершенно невозможно?       Он молча берётся нарезать ей мясо небольшими кусочками, позволяя Ильченко наконец вкусить столь желанную пищу. Мужчина отходит на пару шагов и закуривает, продолжая смотреть, как жадно его пленница поглощает еду.       — Не думал, что ты окажешься настолько умна и будешь отвечать на мои вопросы ещё до конца недели.       — Я училась в лучшей из школ. Моим образованием занимались профессора, кандидаты наук, те, кто всю жизнь прожил за чтением книг и формул. Мой отец дал мне всё.       — И ровным счётом ничего! Пусть ты и образована, пусть ты умна, красива, но в тебе нет одного.       Тщательно прожёвывает мясо, запив его пару глотками вина.       — Интересно, чего же это?       Мурат тушит окурок в пепельнице и снова подходит к своей пленнице.       — Сердца. В тебе нет таких чувств, как сострадание, доброта, честность.       — Считаешь, что ты лучше меня, потому что они у тебя имеются? Это лишь показатель слабости. — Гордо приподняла подбородок, стараясь даже не задумываться о словах Абгаряна.       — Я по крайней мере умею доверять людям.       — Так почему не доверил мне нож?!       — Доверить? Тебе? — усмехается. — Ты вонзишь его, едва я допущу оплошность и упущу тебя из виду. Заговоришь мне зубы, а затем резко вонзишь нож в шею.       — Ошибаешься, — ощутила его пальцы на своей щеке, — я воткну тебе его в паховую зону!       — Интересно, — улыбается Мурат и слегка наклоняется к ней, — что же ты тогда будешь сосать, детка?!       Резко вонзила ногти ему в шею и попыталась как следует поцарапать. Выкручивает её запястье в сторону, отчего девушка едва ли не падает лицом в тарелку. Мгновение, и пользуется её болевым шоком, наклоняется, привязывая ноги к стулу.       Затягивает веревки с неимоверной силой. Не щадит кожу ступней девушки, не щадит её чувства. Алиса пискнула, прежде чем попытаться вырваться и дёрнуть хоть одной ногой.       Платье слегка приподнимается к бёдрам выше. Даёт Мурату увидеть эти шикарные коленки, её красивые ровные ножки. Проводит ладонью по щиколотке, достигает колен и постепенно увеличивает скорость движения, вмиг достигая промежности девушки. Она пыталась сжать ноги вместе, протестуя подобным касаниям.       — Даже сейчас ты сопротивляешься. Пытаешься показаться сильнее, чем есть на самом деле?       Схватив бокал с вином, брюнетка не раздумывая разбивает его о голову Мурата. Покачнулся в сторону. Пользуется моментом. Пытается хоть как-то выбраться отсюда и не быть его узницей. Сейчас всё закончится. Должно закончиться.       — Сядь уже! — бьёт её наотмашь по лицу ладонью, заставляя девушку едва ли не потерять все зубы.       Кровь мгновенно наполняет рот, а недавно разбитые губы снова стали кровоточить. Алиса уже пожалела, что нанесла такое количество макияжа на лицо. Теперь из-за предательских слёз тушь и подводка размазались. Мокрым слоем стекают по щекам вниз, попадают в глаза и неимоверно щиплют их.       — И не думай даже дёргаться, — угрожающе велел ей брюнет, а сам направился к тумбе.       Мурат берёт в руки полотенце и прикладывает его к ране на голове. Видимо, сильно осколком порезала, раз кровь так и хлещет.       Он и не ожидал другого исхода. Знал, что девчонка что-нибудь предпримет, дабы позлить его и всё испортить.       — А теперь мы можем нормально поговорить.       Ощущает, как пылает её щека. Как кровь из разбитых вновь губ стекает струйкой по подбородку. Алиса в очередной раз вспыхнула изнутри. Её злоба вырвалась на свободу. Ненависть заполыхала огнём в сердце, и терпеть девушка больше была не в силах. С вызовом посмотрела в сторону Мурата, демонстративно вытирает кровь тыльной стороной ладони. Слёзы остановились сами по себе, хотя обида за пощёчину и болезненное пощипывание кожи требовали продолжения.       — Говорить нормально с тобой?! У нас нет даже тем для разговоров, чёртов ты придурок! Ты считаешь, что, ударив меня, уничтожив морально, чего-то добьёшься? Ты каким был ничтожеством, таким и подохнешь! Ты лишь пытаешься как-то приподнять своё мужское эго, ударив девушку.       — Ты не девушка, нет, — широко улыбаясь, протянул Мурат, — ты лишь тварь, заслужившая не только пощёчину, но и нож в сердце.       — Так давай, — разводит руками, продолжив провоцировать парня, — вонзи его уже наконец, и закончим этот детский сад.       — Считаешь, что неделя для тебя закончилась и теперь можно провоцировать меня?       — Я считаю, что всё слишком далеко зашло. Ты ещё не наигрался, мальчик?! Ещё не удовлетворил своего внутреннего зверя? Ты лишь насильник, ясно?!       — Насильник, значит?! Разве я трахал тебя, девочка?! — отвечает той же манерой Мурат и отбрасывает полотенце в сторону, быстро приблизившись к Алисе.       Он бесцеремонно хватает девушку за подбородок мощными пальцами и заставляет брюнетку приподнять подбородок. Вглядываясь в её лицо, замечает этот вызов в глазах, который ждал довольно давно. Теперь ему будет куда интереснее.       — Разве я входил в тебя? Наполнял без остатка твою разъёбанную пизду? Разве я заставлял тебя заглатывать по самые яйца и захлебываться собственной слюной?! Было?       — Только попробуй, урод, и я клянусь…       Снова не успела закончить. Очередная мощная пощёчина оказалась на лице девушки. Мурат не даёт ей отдышаться и почувствовать все оттенки этой боли. Вновь хватает пальцами за подбородок, силой повернув лицо девушки в свою сторону.       — Благодаря кому я стал уродом?       — Мне! И знаешь что, мне не жаль, ясно?! Я здесь ради мести! Ты моя жертва! Да плевать, понял?! Плевать мне на тебя! Тебя найдут, убьют, и я буду умываться твоей гнилой кровью!       Эти слова ударяют его в сердце. Нет обиды или же страха. Просто он поражён тем, что до сих пор не уничтожил её морально. Казалось, девушка была готова на всё буквально пару дней назад. Она, такая хрупкая и беспомощная, сидя на корточках, поглощала холодную пищу и размышляла, кто он для неё.       А сейчас… Этот блядский макияж всё портит. Сейчас выглядела зловеще, как некая дьяволица.       — Ты всего лишь обиженный жизнью мужик. Спихиваешь на меня все свои неудачи. В жизни, в карьере, в бабах. Ты просто ищешь себе оправдания. На самом деле я не причина твоих вечных страданий. Просто ты ничтожество по жизни. Тряпка. И всё никак не можешь принять этот факт и жить с ним.       — Всё сказала?       — Теперь да, — с улыбкой заканчивает Алиса, — давай, бей за эти слова.       — Умничка какая, — хитро улыбается Мурат, — понимаешь, что тебя ждёт за это?       — А мне плевать!       — Думаю, тебе стоит заткнуть свой ротик. Раз есть ты не хочешь, то, может…       Он специально удерживает её сильнее, пока другой рукой тянется к своей ширинке. Глаза Алисы расширяются, и едва она собралась дернуться и оттолкнуть Мурата руками, как внезапно ошарашенно смотрит в его глаза.       Парень протянул ладонь в карман джинсов, достав мобильный телефон. Он демонстрирует его Алисе, а затем, наклонившись к девушке, шепчет едва ли не на ухо:       — Знаешь, какова будет тема следующей недели?       — Нет, — виляет головой Алиса, ощутив его горячее дыхание на своей щеке, — бомжа приведёшь?       — Следующая неделя будет посвящена тому, чтобы заткнуть твой грязный рот. Как и каким образом — узнаешь потом. Но для начала я хочу показать тебе одно удивительное видео. Помнится, ты говорила о большой и светлой любви между тобой и Вязовым, верно?       Вмиг разблокировал телефон, вводя многочисленные цифры пароля.       Мурат воспроизводит видео, направив экран к лицу Алисы.       Её глаза тут же расширяются. Девушка больше не чувствует души в собственном теле. Боль, обида заставляют её едва ли не завопить во весь голос. Она всматривается в довольное лицо своего Никиты, наблюдает за тем, как он целует блондинку, пока продолжает пристраиваться позади рыжеволосой девушки.       — Ты снимаешь? — довольным голосом переспрашивает Вязов у автора съёмки.       — Вставляй этой шлюшке! Давай! Ооо, вот так! — чей-то знакомый для Алисы голос подбадривает Никиту.       Как только входит членом в рыжеволосую, тут же закидывает голову назад, блаженно простонав. Никита начинает двигаться. Резко, грубо, жестоко вонзаясь пальцами своих рук в мягкие окружности девушки.       Слёзы, поток которых до недавнего времени был заблокирован, теперь с новой силой хлынули из глаз. Ильченко не могла поверить в это. Она сжимает свои губы, пытается отвернуться, почувствовав массу отвращений, которые испытала за долю секунды. Не могла даже представить когда-либо, что Никита настолько… извращенец.       — Это было снято в тот день, когда ты оплакивала кончину своего папочки. А Никита, как видишь, праздновал.       — Ты лжёшь! — завопила во весь голос.       Абгарян, убрав мобильный снова в карман джинсов, вновь наклонился к лицу Алисы. Теперь он произносил слова ей прямо в губы. Заставляя ранки снова неприятно пощипывать, делясь своим кислородом с Алисой. Девушка находилась на грани сознания и безумной панической атаки. Она не могла поверить в эти слова, в это видео. Не соглашалась быть преданной «любимым», которому собиралась отдать всю себя. Всю душу, всю жизнь, своё сердце.       — Где-то в глубине своей души ты знала прекрасно, что Никита с тобой только ради связей твоего папочки. Только ради его денег и его власти. А сейчас, когда любимого папули нет в живых, он полностью переключился на тебя. Женится на тебе, будет управлять многочисленными бизнесами, поднимется до судьи, станет влиятельней, чем когда-либо. А всё из-за твоей фамилии. Любовью тут даже не пахнет. А знаешь, чем пахнет? — Он глубоко вдыхает через ноздри, а потом морщится от отвращения. — Дерьмовой фальшью.       Зажмурила глаза, попытавшись скрыть всю ту боль, которую переживала на данный момент. Мурат не должен это увидеть во что бы то ни стало. Он не имел права так с ней говорить. Такое ей показывать… Уж лучше незнание, чем такая страшная и ошеломительная правда.       — Эта боль — только начало, малышка. Ты ещё достаточно будешь страдать в этом месте, со мной, пять недель. Если, конечно, доживёшь. Кто знает, вдруг ты завтра попросишь меня воткнуть тебе нож в самое сердце?       — Ты не понаслышке знаешь, что такое разбитое сердце, не так ли?       Она открыла свои глаза. Встреча взглядами. Искра, буря, непонимание. Они просто смотрели друг другу в глаза. Без какой-то вражды. Задумавшись над этими словами, Алиса переживает боль предательства. Мурат же снова окунулся в прошлое. В его ушах снова зазвенел голос бывшей возлюбленной, которая сообщала ему о том, что их отношениям пришёл конец и она так дальше не может.       Просто смотрели в пустоту, задумавшись, переосмысливая собственные взгляды на те чувства, которые когда-то испытывали. Поражались, как быстро то самое чувство под названием «любовь» может пройти за какое-то мгновение, будто его и не было вовсе.       — Ты права. — Вспомнив её вопрос, Мурат кладет ладонь на затылок Алисы. Его пальцы погружаются в мягкие волосы, слегка сжимают их, оттягивают назад, заставляя девушку запрокинуть голову.       — Говорил, что я бесчувственная? Ты хотел заставить меня почувствовать?       — Считай это бонусом ко второй неделе.       — У тебя получилось. — соглашается девушка и сглатывает.       Мурат наблюдает за этим действием. Прикрывает глаза, ощутив, как что-то проносится по его горлу, вниз по грудной клетке, достигает живота, загораясь приятным пламенем. С открытием глаз его зрачки расширяются, позволяя Алисе заглянуть в омут столь прекрасных глаз.       — Будет тебе нормальный вечер, — внезапно произносит она, пока он продолжал неосознанно массировать пальцами её кожу на затылке. — Не хочу говорить, по какой причине я здесь. Говорить о том, кто ты для меня. Вообще ни о чём. Хочу просто поесть, нормально посидеть, прежде чем опять очутиться в аду.       Он изучающе наблюдал за её мольбой в глазах. Лишь миллиметры разделяли их губы. Дышали в унисон, делились друг с другом кислородом. Горячий воздух проникал в их и без того пылающие лёгкие, заставляя сердце разгонять кровь бешеным ритмом.       — Пожалуйста. Мурат, — она произносит его имя, и это сносит крышу.       Брюнет снова прильнул к её сладким раненным губкам, впитывая их в себя без остатка. Казалось, он лишь запыхался после многокилометровой пробежки и теперь нуждался в глотке освежающего напитка. Впивался в эти губы, словно хотел испить их до дна. Высосать душу черноволосой красотки с ангельским голосом. Старательно вонзался своими зубами в её пылкую кожу, посасывал, проносился своим влажным язычком по нёбу, словно ураган. Мурат не мог остановить эту внезапно нахлынувшую на него страсть. Безумную страсть, которую никогда в своей жизни не ощущал.       Девушка, потерявшаяся морально и физически, лишь закрыла глаза, отдаваясь столь пьянящему поцелую. Она чувствовала привкус вишни, смешанной с крепким алкоголем. Ощущала, как лёгкие отказались от воздуха и теперь на напряжённой ноте ждали, когда же поцелуй закончится.       А можно ли назвать это поцелуем?       Нет.       Это было нечто безумное. Нечто ненормальное.       И в этот самый момент они оба этого хотели. Позабыв все правила их смертельной игры. Позабыв о том, кем являются друг для друга.       Передавали свою боль от неразделённой любви к своим вторым половинкам. Передавали её друг другу. Позволяли и себе, и партнеру ощутить, насколько это горько — быть преданным любимым человеком.       Поцелуй так же внезапно оборвался, как и начался. Мурат оглядел заплаканные глаза Алисы и отпустил её. Нагнулся пониже, развязывая ноги девушки.       Она шокировано наблюдала за его действиями, а в следующий момент произошло нечто совершенно из ряда вон выходящее.       — Держи.       Протянув небольшой нож в руки девушки, Мурат затаил дыхание. В её глазах вспыхнула решимость, а в следующую секунду девушка торжественно улыбнулась.