***
Сана, как обычно прижимая к себе папки с учебными материалами, словно щит от всех опасностей школы, шла в сторону своего рабочего места. Проходя мимо кабинета английского, японка остановилась. Что же могло её привлечь? Сквозь чуть приоткрытую дверь она заметила Марка, который со своей лучезарной улыбкой разговаривал с ДжиСу, а шатенка, в свою очередь, очень много смеялась. Видимо, он рассказывал нечто забавное. То, как они выглядели со стороны, напоминало съёмки дорамы или фильма. Оба были красивы, как актёры или модели. Сама за собой не заметив, Сана буквально прилипла к щёлочки между дверью и стенкой и, как любопытный подросток, подглядывала за происходящим. Как же часто Минатозаки представляла себя на месте этой девушки, вот так просто беседовавшей с этим мужчиной. Наверное, мечте никогда не сбыться. После эпизода с химичкой он уже, скорее всего, думает о ней, как о жалкой неудачнице. Как с таким клеймом возможно начать разговор с этим идеальным мужчиной? Добр, красив, прекрасен... Он такой же недосягаемый, как и эта улыбчивая девушка, Ким ДжиСу, с которой Минатозаки наивно хотела подружиться. Сейчас Сана уже отбросила эту идею. Вот если на чистоту, куда ей до неё? Даже просто стоя рядом с такой красавицей рядом Сана ощущала, насколько разные у них уровни. ДжиСу была красивее, ухоженнее, имела прекрасный лёгкий стиль в одежде, умела своей дружелюбной улыбкой расположить к себе любого человека. Такие девушки, как она, нравились всем, чего не скажешь о Сане. Минатозаки чувствовала, что между ней и этими двумя километры, а не какие-то пара метров между дверью и учительским столом, рядом с которым те двое всё это время стояли. Мимо по коридору проходил ТэХён, а увидев, как учительница, сгорбатившись, подглядывает в щёлочку в кабинет английского, заинтересовался, чего же там может быть внутри. — За кем шпионите, Сана-сонсенним? — просовывая свою голову в щёлочку сверх головы сгорбатившейся учительницы, спросил парень. Сана выгнула шею, посмотрев на нависающего сверху Кима и расторопно начала выпрямляться, от неуклюжести, конечно же, стукнувшись затылком прямо о подбородок Тэ. — Ау, блин! — совершенно законно заныл парень. Сана быстро закрыла ученику рот и с тревогой заглянула в кабинет, чтобы проверить, не услышали ли Кимовские вопли Марк и ДжиСу. — Тише ты! — убедившись, что они по-прежнему разговаривают, Минатозаки строгим шепотом сделала замечание ТэХёну, который только что мог любезно поспособствовать появлению у Саны нового клейма от учителей в духе "странная", "шпионка" или ещё чего похуже, на что девушке не хватало фантазии, ведь сама она никогда подобное никому не придумывала. Парень поднял две руки, показывая, что "сдаётся", и Сана убрала свою ладошку. — Почему вы следите за Туан-сонсеннимом и нуной? — на этот раз тише спросил Ким. — Я не слежу, — надув щёчки, как хомяк, Сана "как ни в чём не бывало" отводила свой взгляд. — Тогда зачем вы мне сказали быть тише? Вы ведь не хотели, чтобы они вас увидели, не так ли? — словно обыгрывая ребёнка в сообразительности, усмехался Ким. — Я.. я.. — замялась Сана, а потом проигравше выдохнула, понимая, что ничего правдоподобного соврать не получится в такой очевидной ситуации, — ну, может быть, да, я наблюдала. Мне просто интересно, что... А, впрочем, тебя это не касается! Почему это я вообще должна оправдываться перед тобой? Сана скрестила руки и гордо отвернулась. — Сонсенним, у вас такие милые щёчки, когда вы сердитесь, — ТэХён подошёл к учительнице и принялся растягивать ей щёки. — Й-йа!.. Ч-что ты делаешь? — отпрыгнув от Кима, засмущалась Сана, хаватаясь ладошками за лицо, на что парень только посмеялся. — Да ладно вам, — ТэХён закинул руки за голову, расплывшись в довольной улыбке. Минатозаки вздохнула. Парень действительно был неисправим. Наверное, ей бы уже стоило смириться и привыкнуть к его выходкам. Впрочем, настроение бороться с Кимом у Саны сейчас напрочь отсутствовало. — ТэХён, пожалуйста, давай сделаем вид, что мы не встречались на этой перемене в коридоре. Надеюсь, ты не будешь никому рассказывать, что я "шпионила" за учителями. — А что мне будет за молчание? Сана обречённо закрыла глаза, почувствовав, в каком несладком положении оказалась перед этим шантажистом. — И что же ты хочешь от меня, вымогатель? — Хмм, дайте-ка подумать, — парень потёр пальцами подбородок. — Предлагаю вам выбор. Первое — поцелуйчик в щёку, второе — автомат за пересказ, который вы задали на завтра. Выбирайте. — ТэХён! — возмутилась Минатозаки. — А что? С вашей стороны было бы наивно полагать, что я попрошу конфетку, сонсенним. Сана, сузив губы трубочкой, недовольно протянула: — Ладно, будет тебе автомат. Всё, иди уже. Однако парень так просто не отстал, проигнорировав просьбу учительницы. — Для вас подглядывать за другими учителями это как сериал смотреть что ли? Веселитесь, как можете? — ТэХён, чего тебе ещё от меня надо? Говорю же, иди ты со своим автоматом, куда изначально без него шёл, — Сана уже не пыталась скрывать своё унылое настроение и раздражение. — Они сюда идут! — тыча указательным пальцем в дверь, шёпотом закричал Ким, а потом схватил испугавшуюся девушку и прижал к стене с той стороны двери, с которой их бы было не видно, если бы дверь открылась. Но дело в том, что она так и не открылась. Их разделяли только папки, что прилежно выполняли свою работу щита. — Йа! Ким ТэХён, — закричала Сана, поняв, что её снова обвели вокруг пальца, а потом вылезла из хватки ученика. — Но, признайтесь, ваше сердечко затрепетало от столь близкого расстояния между нами, не так ли? — довольный собой, Ким ехидно лыбился, засовывая руки в карманы брюк и упираясь спиной о стену. — Ничего у меня не затрепетало! И вообще я не в настроении. Твоё чувство меры напрочь отсутствует! Вот же дитё малое, — фыркнула она и пошла прочь от надоедливого ребёнка, но, дошагав до щёлочки двери, не смогла пройти мимо, остановилась и в последний раз посмотрела на Марка с ДжиСу. Грустный вздох вылетел сам по себе. — Знаешь, вот что я заметила, — сама не зная зачем, меланхолично начала Минатозаки и продолжала смотреть на коллег. Они по-прежнему смеялись и улыбались друг другу, отчего сердце Саны ещё больнее сжималось.— Вообще без разницы ученики или учителя. Красивые люди всегда вместе с красивыми, противные люди с такими же противными, а серые и неприметные, соответственно, с серыми и неприметными, — она сделала паузу, сильнее прижав к себе папки. — И одиночки так таковыми и останутся. Пока делаешь то, что делаешь, будешь получать то, что получаешь, и ничего не изменится, — на лице девушки появилась грустная усмешка. — Поэтому не стоит думать, что сменив коллектив, школу или даже страну, всё станет "по-другому", не так, как раньше. Похоже изменения зависят только от тебя самого, — следующее Сана добавила чуть тише: — Но почему менять что-то всегда так страшно? Почувствовав, что слишком глубоко ушла в себя, девушка поджала губы в нечто на подобие улыбки, посмотрев на Тэ. — Ладно, не важно. Зачем я вообще всё это тебе говорю? Не бери в голову, — а потом просто прошла дальше по коридору. Ким смотрел, как учительница отдаляется, а потом пробубнил себе под нос: "Чего это с ней?"***
— Учитель Им, не хотите напиться со мной после работы? Кусочек сахара выпал из пальчиков НаЁн в кружку, разбрызгав пару капель по прозрачному столу. В кабинете повисла неловкая пауза. НаЁн медленно повернула голову, посмотрев на Сану. — Прости, мне кажется послышалось то, что ты только что сказала. Я просто уточню. Ты хочешь бухнуть со мной? Сана вопросительно наклонила голову. — Бухнуть? Что это значит? НаЁн зацокала, критикующе покачивая головой. — Переезжать в Южную Корею и не знать основ корейского языка. "Бухнуть" и значит напиться. — Ааа, вот как, — японка совершенно серьёзно приняла замечание учительницы корейского к сведению. — Я бы правда очень хотела.. бухнуть с вами... Вы не против?— на этот раз менее решительно, чем в начале, говорила японка и больше мялась, перебирая в руках краешек свитера. Её глаза на мгновение поднимались на НаЁн, но потом опять прятались в пол. — Никогда бы не подумала, что такая, как ты, предложит мне нечто подобное. А я не перестаю удивляться тебе, Минатозаки-сонсенним. — Так.. вы не против? — Сане потребовалось много мужества, чтобы сделать этот шаг. Она минут десять стояла за дверью, не решаясь войти в учительскую. Японка очень боялась, что учитель Им откажется или высмеит её. НаЁн перекинула с ноги ногу, с серьёзным выражением лица подошла к Сане, которая уже готовилась получить выговор или даже пощёчину за подобную наглость, но брюнетка, ещё немного посверлив коллегу своим высокомерным взглядом, вдруг улыбнулась. — Хорошо, Минатозаки-сонсенним, давай напьёмся. Чувствую, будет весело.***
Последний урок у класса 3-1 закончился на двадцать минут раньше, так как учителю истории надо было уехать на совещание. Счастливая появившимся глоткам свободного времени, Мина проводила Момо до школьных ворот, но, попрощавшись, японка была вынуждена остаться на территории учебного заведения. Идти домой в одиночку она не имела права. Водитель всегда забирал девушку в одно и то же время и, признаться честно, она не хотела видеть мужчину на двадцать минут раньше обычного, поэтому решила не сообщать об изменении учебного графика и просто прогуляться по школьному парку, в одиночестве подумать о своём, а не об учёбе. Кто знал, что её планы так быстро изменятся после того, как за углом школьных ворот она случайно увидит знакомый силуэт с розовыми волосами в укладке, похожей на чупа-чупс. Сердце забилось сильнее от одной мысли, что это может быть он. Красные макасины, фиолетовые штаны и жокейская жилетка. Вообще, с каких пор странная одежда стала отличительной чертой именно того парня? Не сумев побороть своё любопытство, Мина направилась к тому человеку за углом. Приближаясь, девушка отчётличее могла разглядеть, что он держит руки у рта. Завернув за угол школьных ворот, Мина успела заметить огонёк сквозь его пальцы, что окончательно подтвердило её догадки. — Ты куришь? ЧиМин обернулся на голос, чтобы посмотреть, кто к нему обращается, но, не долго фокусируя на девушке свой взгляд, продолжил прикуривать. — И не только, — он спокойно засунул зажигалку в задний карман джинс. — Ты ещё очень многое обо мне не знаешь, ананасик. Стоя рядом, Мина заворожённо смотрела, как облака дыма рассеиваются в воздухе, исчезают, рисуя уникальные узоры, что никогда больше не повторятся. Это настолько околдовывало, что у девушки возникла мысль, никогда ранее не посещавшая её головушку. — Можно... и мне? — неуверенно спросила она, хотя понимала, как это занятие вредно и что на вкус, скорее всего, ей, любительнице сладостей и нежных йогуртов, не понравится нечто подобное. Пак с усмешкой посмотрел на японку. В глазах отчаянная решимость, а коленки трясутся. Но всё же он вынул из пачки одну сигарету и протянул брюнетке, тем самым удовлетворяя её неожиданную просьбу. И, признаться честно, сама она не думала, что парень так легко согласится. Никто и никогда раньше не позволил бы ей закурить. Сейчас Мине даже стало немного страшно, поэтому рука дрогнула, потянувшись к белой палочке. Однако не успел палец Мюи коснуться табака, как ЧиМин отдёрнул предмет назад к себе. — Тебе не нужно, — говорил он, засовывая сигарету обратно в пачку. — Не пытайся быть хуже, чем ты есть. Мина обижено надула щёки, хотя прекрасно понимала, что парень прав. Но всё же! — Почему ты постоянно ходишь под школой? — решила перевести тему девушка, а потом вспомнила, как при первой их встрече Пак искал ЧонГука. —Ты опять Чон ЧонГука ждёшь? — предположила она. — Возможно. — Но почему? Что вас связывает? Вы друзья? Такие, как вы, вообще могут подружиться? Вы кажетесь очень разными, — с неподдельным интересом неостановимо говорила девушка. Её по сей день удивляла подобная коллаборация этих двух персон. — Ну, — протянул ЧиМин, глядя куда-то в сторону, — я не уверен, можно ли назвать нас друзьями. — Тогда зачем ты его так часто ждёшь после школы? ЧиМин развернулся и встал прямо перед Миной. — Ты задаёшь слишком много вопросов, клубничка. Меньше знаешь, крепче спишь, — он улыбнулася, но не так, как раньше, не по-доброму, а скорее как-то пугающе, от чего Мина ощутила лёгкий холодок по всему телу. — Х-хорошо, я поняла, — быстро отвечала девушка, испугавшись. ЧиМин отстранился и, сделав последнюю затяжку, и бросил окурок на землю, стоптав его в последствии красным макасином. — Мне пора, — сообщил он девушке, поправляя свою жокейскую жилетку. — Бывай. Показав прощальный жест двумя пальцами от виска, парень двинул куда-то в горизонт. Мюи долго не решалась задать тот вопрос, который крутился у неё в голове, но ЧиМин отдалялся с каждым шагом, и она, поборов стеснение, закричала: — Подожди! Ты ещё... придёшь? Пак остановился и вполоборота обернулся к Мине. — А ты хочешь, чтобы я ещё вернулся? — с усмешкой подкалывал девушку розововолосый. Её вопрос, как ни крути, прозвучал довольно мило. Мюи покраснела и с надутыми щеками проворчала себе под нос: "Дурак". — Это последний раз, когда я прихожу, огурчик. Но ты можешь вспоминать иногда обо мне перед сном, — ЧиМин подмигнул. — Йа! — прикрикнула девушка, стараясь выдавить сквозь своё смущение хоть какое-то раздражение, но потом просто грустно вздохнула. — И почему мне становится так плохо от одной только мысли, что я не увижу тебя снова?***
Время близилось к десяти, на улицах уже было темным-темно и в забегаловке, в которой учительницы корейского и японского успели нехило так наклюкаться, осталось всего пара компашек, помимо них самих, разделявших вечерок с отменным хозяйкиным соджу. Девушки непринуждённо разговаривали и много смеялись над всякой ерундой, показавшейся бы любому трезвому полнейшим бредом. Ну, главное, что им было понятно. Кто бы мог подумать, что они вообще найдут, о чём поговорить? Сана и сама не ожидала, что ей будет так весело, когда звала НаЁн. Такие разные и невзлюбившие друг друга с первой встречи сейчас со стороны выглядели как подруги с десятилетней дружбой за плечами. Что ж, жизнь действительно полна парадоксов, и порой даже то, что быть не может, однажды тоже может быть. — Учитель Им, — Сана схватила НаЁн и крепко обняла её руку, откровенно повиснув на ней, как малое дитё на мамочке, — вы обещаете, что никому-никому не расскажите? — Зови меня "онни", — сказала НаЁн, залпом опустошив рюмку соджу. — Правда? — Сана с радостью посмотрела на сонбэ. Она хорошо выучила, что переход на менее формальную речь означает сближение людей. Учитель Им закивала. — Онни, обещаешь, что никому никогда не расскажешь то, что я тебе сейчас скажу? НаЁн принялась слушать японку, хотя глаза уже слипались ото сна, что так быстро приходил на зов алкоголя. — Да кому мне рассказывать? — вздохнув, она подставила руку под подбородок. — Так вот, онни. На самом деле, я честно-честно немножечко, — Сана рукой показала коротенькое расстояние между своим указательным и большим пальцем, — совсем-совсем капелюшечку, — расстояние между пальцами уменьшилось, — ... сталкер. — Сталкер? — НаЁн с усмешкой посмотрела на Сану. Даже в такие дрова она могла понимать значение этого слова. Сана резво закачала головой, залипнув обратно на руку своей новой онни. — Что ты имеешь ввиду? Почему ты вдруг сталкер? — Потому что я приехала в Корею совсем не культуру изучать. Учитель Им слегка напряглась. На самом деле, Сана говорила довольно странные вещи, и появившаяся атмосфера слегка пугала. — А что ты здесь тогда делаешь? — опустила она голову вниз и заглянула на прилипшую учительницу японского. — Нет, я люблю Южную Корею, — положив руку на сердце поклялась японка. — Однако привёл меня сюда именно тот человек, который заставил полюбить эту страну и эту нацию. Догадавшись, о ком так витиевато рассказывает Сана, НаЁн воскликнула: — Неужели..?! — Да, онни, — Сана закрыла старшей рот ладошкой. — Только т-с-с-с! — Марк!!! Это ведь Ма.. — Им вырывалась из хватки Минатозаки, но младшая из последних сил блокировала старшей звук. Посетители вокруг начали на них оборачиваться. Девушки наводили много шума своей мини-дракой. — Онни, не кричи так! — шепотом пищала Сана, чувствуя, как на них все смотрят. — Ладно-ладно, — успокаивала японку НаЁн, переходя на обычный уровень громкости. — Просто это шок как бы, знаешь. Я, конечно, подозревала, что между вами что-то было. Но сколько бы я ни смотрела, по Марку вообще не похоже, что он тебя знает. Сана грустно вздохнула, вжав губы. — Он совсем меня не помнит, — глядя в стол, грустно говорила девушка. — Но это нормально, правда. Я понимаю. НаЁн прищурилась. — Так ты мне скажешь уже, наконец, что между вами произошло? Йа, харэ тянуть кота за яйца! Такие выражения, как "харэ" и "тянуть кота за яйца", слегка не укладывались в лексикон "кокетливой стервочки" учителя Им, и Сана даже подумала, что иногда та действительно скорее напоминала ей "соседскую девчонку". — Ну, в общем... — Сана выдержала паузу, что только сильнее испытывала терпение собеседницы. Да у Им даже сердце замерло! Умела Сана делать интригу своей нерешительностью. — В общем, — продолжала мямлить Минатозаки, а потом, зажмурив глаза, резко на выдохе высказала: — он был моим учителем! НаЁн ступорно посмотрела на японку. — Учителем? — Да, преподавателем английского языка в моей японской школе. Марк-сонбэ подменял нашего учителя английского, Шидзуки-сенсея, на протяжение месяца. — Ага, — НаЁн хитренько улыбнулась, сузив глазки и уперевшись подбородком в кулачок. В голове нарисовался любопытный сценарий, который очень походил на правду. — Значит, ты была влюблена в своего учителя английского. Неужели, ты из-за него стала учителем и даже переехала сюда? Сана, вжимая в себя подбородок, неловко закачала головой. — Но это не вся причина! — вдруг воскликнула японка. — Туан-сенсей, ой, то есть Марк-сонбэ, очень помог мне в трудный жизненный период, чего никогда не делали другие учителя. Им всегда было всё равно на проблемы учеников. Он был добрым, отзывчивым, понимающим. Тогда я почувствовала, что хочу быть похожей на Туан-сенсея. Так я решила стать учителем! Учитель Им вздохнула, глядя, с каким влюблённым восторгом Сана говорит о Марке. — Да уж, Минатозаки-сонсенним, всё с тобой понятно. И как далеко ты успела продвинуться с ним в отношениях, если даже в другую страну переехала ради него? Ну хотя бы сколько раз вы уже оставались наедине за эти три недели? — Не только ради него! Я правда люблю Южную Корею всем-всем сердцем! — Ну, да-да, не только ради него. Так сколько раз? Минатозаки медленно подняла из под стола руку, выгнув из кулачка один указательный палец. — Один?! — изумлённо воскликнула НаЁн. Сана закивала. — Эй, да пока ты так будешь титьки мять, его какая-нибудь старшеклассница на себе женит! Будь смелее, чёрт подери! — Это не так легко, как мне представлялось перед переездом сюда. Знаешь, онни, сегодня я видела, как Марк-сонбэ разговаривал с ДжиСу. Они так хорошо выглядели вместе. Мне бы хоть немного стать такой, как она, чтобы просто заговорить с ним так легко и непринуждённо. Такой, как мне, надо много стараться, чтобы получить расположение окружающих, а такая, как ДжиСу, может легко понравится всем без особых усилий. Да, она намного лучше, милее и красивее меня. Да, она лучше одевается, лучше говорит и, наверное, лучше готовит. Я вообще только кастрюли да сковородки на кухне могу с корочкой испечь. Но разве такой я никогда-никогда не смогу понравится Марку-сонбэ? У меня совсем нет шансов? — Сана жалобно посмотрела на НаЁн. — Скажи, онни. НаЁн налила себе в рюмку новую порцию соджу и жестом показала, чтобы Сана подставила и свою рюмку. — Ты такая глупая, хубэ, — наливая напиток, говорила брюнетка, а потом уже с наполненной рюмкой в руке посмотрела Сане в глаза. — Слушай меня внимательно. Чтобы тебя кто-то хотел, ты, в первую очередь, сама себя должна хотеть, — НаЁн протянула соджу младшей. — Как ты можешь требовать от других симпатию, если ничего не делаешь, чтобы нравиться хотя бы самой себе? Люди вокруг видят тебя точно также, как ты сама себя в зеркале. И забудь об этом дебильном желании нравится предмету твоей влюблённости. Если он не посмотрел на тебя ни в первый, ни во второй раз, то не посмотрит и в десятый. НаЁн залпом опустошила рюмку. Сейчас учитель Им казалась такой серьёзной, но при этом немного даже грустной. Складывалось впечатление, что она прекрасно знала, о чём говорила. — Всё-таки мне необходимы изменения, — заключила Сана, последовав примеру онни и вливая в себя залпом алкоголь. Ведь она и сама понимала необходимость перемен, но, наверное, ей просто был нужен кто-то, чтобы убедиться в правильности этих нагоняющих страх мыслей. — А вы неплохо так подружились с соджу, — подметила НаЁн. — Хорошо пошла. Я бы даже не сказала, что ты новичок. — Хе-хе, — японка расплылась в улыбке. Остальное время НаЁн, будто бы погрузившись в режим энергосбережения, зависла, не меняя позы с пустой стопкой перед губами, и долго пялилась в одну точку. Она явно глубоко о чём-то задумалась, и Сана решила ей не мешать. — Вот смотрю на тебя, Минатозаки-сонсенним, и вспоминаю себя в прошлом, — в какой-то момент ни с того, ни с сего брюнетка прервала тишину. — Меня? — удивилась Сана. — Да. Было время, когда я тоже настолько сильно любила одного человека, что была готова ради него на всё, лишь бы он обратил на меня внимание. Сейчас я понимаю, какой же глупой была тогда, — продолжая глядеть куда-то в пустоту, выговаривалась казавшаяся до этого момента роковой и непробиваемой девушка. — Быть девочкой на побегушках, строить из себя скромницу, такую милую премилую пай-девочку. Такая идиотка.. Так унижаться и ради чего? Ради этого некчёмного ублюдка. У Саны даже воображение залагало представлять Им НаЁн в образе девочки-одуванчика. — Запомни раз и навсегда, Минатозаки-сонсенним, они того не стоят, — продолжала она. — Они не стоят того, чтобы мы отказывались от собственных желаний, интересов и характера. Остатки свинины тихо дожаривались, лаская слух приятным потрескиванием. Именно они были фоном повисшей над столом долгой, но отчего-то даже тёплой тишины. — Онни, тебе, должно быть, многое пришлось пережить, — с жалостью говорила Сана. — Да кому в этом мире вообще не приходилось ничего пережить? А девушкой в принципе быть сложнее из-за въевшегося в рассудки людей сексизма. Как же бесит, блин! — НаЁн настолько быстро перешла из меланхолии в ядерный режим феминистки, что Сана и заметить не успела. — Понимаешь ли, девушка в представлениях большей части общества — это такое слабовольное, стеснительное и милое существо, которое понятия не имеет, что такое доминирование, похоть и разврат. Типо ей это "не надо". Идиотские стереотипы. А вот всё, что ей надо — это рожать, стирать, убирать, готовить и сидеть с детьми, ожидая кормильца-обожаемого- муженька, который "с любовью" отымеет её в спальне после ужина. Учитель Им влила в себя рюмку с остатками соджу из последней бутылки и, вытерев капли со рта рукавом красненькой кофточки с рюшами, с силой бабахнула опустошённым стеклом по столу. — И, знаешь, я могу поспорить, что ты считала точно также, — она посмотрела на Сану, а в глазах её разгорелся огонь, — но лишь до этого момента. Я покажу тебе, как надо веселиться. Собирайся, Минатозаки-сонсенним, мы уходим, — вставая, НаЁн кинула Сане её бежевое пальто. — Ку-куда? — словив вещь, с широко распахнутыми глазами спросила японка. Она побаивалась такого боевого настроя онни. НаЁн обернулась и, немного помолчав, надела ту самую по-опасному азартную улыбку, уж точно ничего хорошего не предвещающую. — В обитель женского удовольствия.