Учитель, доставить вам удовольствие?

Сана вошла в гостиную, куда велел ей идти Гук. Это место казалось более светлым, в бежевых и коричневых тонах, в отличие от блёклой комнаты парня. Расстановка мебели была классической: большой, на вид мягкий диван стоял посреди комнаты, а перед ним телевизор, которым парень навряд ли пользовался. Слева находилась кухня, совмещённая с гостиной. — Давайте обсудим, в какие дни вам будет удобно со мной заниматься, — ЧонГук вышел из прихожей и положил полотенце на диван. Рукава его голубого свитшота были закатаны, а руки — влажные. Судя по всему, до этого он мыл посуду. — Чем заниматься? — Репетиторством. Вы уже забыли? — Гук приподнял бровь. — А, да, точно, — Сана неловко почесала затылок. — Тебе подойдут среда и пятница? Можно ещё на выходных проводить занятия. — Нет, на выходных я всегда работаю. Среда и пятница подойдут. — А когда я смогу к тебе приходить? — Когда хотите. — Правда? У тебя дома никого не бывает? — Иногда меня дома не бывает, и я не знаю, когда именно. Плавающий график. Но если я есть, тогда заходите в любое время. — Понятно, — закивала японка, очередной раз убеждаясь, что парень живёт один. — Хорошо, тогда договорились. А теперь раздевайтесь, — Гук сказал это так, словно для него в порядке вещей говорить нечто подобное. В действительности так оно и было. Но Сану его просьба просто не могла не ввести в ступор. — Ч-что? — она попыталась прикинуться, что ей послышалось. — Раздевайтесь, — как ни в чём не бывало повторил ЧонГук. — Как бы.. Я... — она обхватила себя руками. — Я же твой учитель! Как ты можешь меня о таком просить? ЧонГук выдохнул, закрыв глаза. — Вы же сами меня просили вам помочь. — Но я сразу пояснила, что не собираюсь с тобой ничем таким заниматься! — Никто с вами "ничем таким", — он выделил последние два слова, — не собирается заниматься. В школе вы постоянно носите свободные и широкие вещи. Мне нужно посмотреть на вашу фигуру, чтобы понять, есть ли там проблемы. Сана продолжала ступорно и недоверчиво смотреть на парня, как подвиснувший комп после обновления системы. Его логику она понимала. Также она понимала, что для него обнажённое женское тело видеть естественно. Но, но, но... ведь для неё такое впервые! Раздеваться перед мужчиной. Хотя правильнее было бы назвать его паре... Нет. Перед ней сейчас находился никакой не "парень". И уж тем более не "ученик". Это был самый настоящий мужчина с горкой опыта на плечах. "Ты сама его попросила. Ты решила, что будешь ему доверять. Он профессионал своего дела. Соберись уже, тряпка!" Минатозаки взяла себя в руки, зажмурила глаза и одним махом сняла свитер. Что сейчас делал ЧонГук? Как он отреагировал? Ей было любопытно настолько, насколько страшно открывать глаза. Она сделала маленькую щёлочку пальцами. Он стоял, недовольно скрестив руки у груди, словно ожидал чего-то ещё. — Юбку тоже. Сана неохотно, но послушно стянула с себя низ и снова с трепетом посмотрела на ЧонГука. Парень принялся оценивающе разглядывать девушку. Ситуация чем-то напоминала осмотр у доктора. — Всё лучше, чем я предполагал, — наконец прокомментировал он. — Вы не занимались раньше спортом? — Нет. Только в шахматы играла до пятнадцати лет. — Тогда можно сказать, что вам повезло. Но не стоит слишком сильно расслабляться, потому что с возрастом все набирают лишнего. Главное вовремя взять себя в руки. Парень начал приближаться к Сане, из-за чего девушка запаниковала, а потом, понимая, что бежать ей некуда, зачем-то закрыла лицо ладошками. ЧонГук наклонил голову, заглянув к ней со стороны. — Думаете, я вас не вижу? Минатозаки сделала пальцами щёлочку для одного глаза, а затем и вовсе убрала руки от лица, почувствовав, что выглядит глупо. Прямо сейчас она могла продать душу, чтобы не испытывать этот стыд. ЧонГук подметил, что сонсенним действительно иногда вела себя, как настоящий ребёнок, и, возможно, ей даже это шло. — Итак, я хотел вам показать, где в первую очередь появится жир. Он и станет для вас тревогой о том, что пора сменить рацион питания и начать ходить в спортзал. Сана уже практически не слушала, что он говорил. Из-за этого расстояния она могла только чувствовать, как заводится сердце. — Вот, — Гук поднёс руки к области её таза и бёдер. — Следите за этими участками, — он собирался отойти, но почему-то зацепился взглядом за лицо девушки. — Знаете, вы можете выглядеть намного лучше, чем думаете. — М-мне та-так не кажется, — Сана нервозно прикусила губу, смотря куда-то в нижний угол комнаты. Сердце бешено билось в груди. Как он при этом мог быть настолько спокоен? Тем временем парень на этом, судя по всему, закончил и далее просто отошёл к стене. — Но, пожалуйста, перестаньте носить тряпичные лифчики. Ваша грудь выглядит, как обвисшая. Купите с косточками. А вот этого он мог и не говорить. Японка внутренне возмутилась его бестактности. — Д-да, — тихо буркнула Сана и с надутыми щеками спросила: — Можно я теперь оденусь? — Можно. Минатозаки принялась натягивать на себя свитер и юбку. Чон стоял спокойно со скрещенными у груди руками, уперевшись о стену, и о чём-то думал. — Кстати, забыл вас предупредить. Сана вытащила из горлышка свитера придавленные волосы и вопросительно посмотрела на молчавшего всё это время парня. — Я не целую женщин первым. В подобное заявление верилось с трудом. Разве возможно было такое, чтобы человек этой профессии никогда не целовал первым? Бред же. — Поэтому вся инициатива должна будет исходить от вас. Если вам, конечно, этого захочется. А вообще не слишком ли рано он об этом заговорил? Почему думает, что Сане может этого захотеться? Свои губки она пока никому не планировала отдавать, хотя в своём воображении уже раз сто поцеловалась с Марком. Словом, абсурд!

***

Весь следующий день Сана была вялой, потому что почти не спала ночью. Поток мыслей было не остановить. Стоять практически голой в паре сантиметров от ученика. Неужели такое теперь будет нормально? Так ведь и приступ сердечный схватить недолго. Она не могла прекратить думать, правильно ли поступила и к чему всё это приведёт. Сейчас девушка шла по школьному коридору в надежде поскорей дойти до кабинета и прилечь на парту. — Видела кучу чёрных машин на парковке? — не пойми откуда рядом возникла НаЁн и зацокала рядом с подругой. — Нет, — зевая, отвечала японка. — А что, кто-то очень важный приехал? — Главный прокурор города, господин Чжоу, отец Цзыюй. — Отец Цзыюй? — Минатозаки слегка удивилась. — Зачем вызывать родителя такой хорошей девочки в школу? — Я не думаю, что он приходит сюда из-за неё, — с подозрением сузив глазки, предположила учитель Им. — Сколько здесь работаю, этот мужчина заявляется в школу раз в полгода и идёт в кабинет директора. При этом, насколько мне известно, он не является одним из спонсоров. — Зачем он тогда приходит? — Хотелось бы знать, — протянула НаЁн, а потом наклонилась ближе к Сане и заговорила чуть тише. Девушки остановились. — Слышала, позавчера Цзыюй и ТэХён вместе вышли из подсобки спортивного зала. Возможно, на этот раз он приехал сюда из-за этого. Как думаешь, чем они там занимались? — Не может быть... — Сана закрыла рот ладошкой. — ТэХён опять за своё взялся? Но Цзыюй... Как же Цзыюй? Она староста моего класса, никому не даёт спуску. Более того, прекрасно учится. Эта девушка совершенно точно не похожа на тех легкомысленных девочек, которыми пользуется ТэХён! НаЁн пожала плечам. — Ну, ЧонГук тоже не похож на "таких мальчиков". Внешность обманчива. Сана задумалась. В словах онни был как никогда раньше ощутимый смысл. В это время мимо по коридору проходила учитель Кан, худощавая преподавательница культуры в очках чрезвычайно узкой оправы. Она остановилась рядом с девушками. — Минатозаки-сонсенним, вас просят зайти в кабинет директора. — Да, хорошо, — поклонившись головой, ответила японка, после чего учитель Кан прошла дальше. — Там ведь сейчас находится господин Чжоу? — Сана взволнованно обратилась к НаЁн, а потом положила руку на грудь. — Боже, онни, у меня так быстро бьётся сердце. Что им от меня понадобилось? — У них и узнаешь, — Им развернула к себе младшую, положив руки ей на плечи. — А сейчас успокойся и запомни три правила нахождения в кабинете директора. Первое, — брюнетка подняла указательный палец. — Не улыбайся. Я на своём опыте поняла, что улыбающиеся молоденькие учительницы совсем неправильно, иными словами, легкомысленно воспринимаются у взрослых дяденек. А если ты кому-нибудь из них понравишься, то жди беды, потому что существует второе правило. Итак, второе, — НаЁн выгнула второй палец. — Не перечь родителям, если не хочешь потерять работу. Родители всегда правы, даже если это не так. И третье, — брюнетка стала по-особенному серьёзной, показав третий палец, — ни в коем случае, слышишь меня, ни в коем случае не забудь похвалить камушки директора на окне. Он помешанный коллекционер камней и очень сильно обидится, если ты ничего не скажешь о его "лапульках". Забудешь, — учитель Им большим пальцем провела линию у шеи, "отрезав" себе голову, — пеняй на себя. — Х-хорошо, — пробормотала Сана.

***

Поднявшись на третий этаж, Минатозаки постучалась в большую дверь из тёмного дуба и вскоре услышала дозволительное "входите". Внутри её взору открылось огромное пространство идеальной строгости и порядка. Оно с порога оказывало впечатление крайней солидности находящихся в нём людей. Сана впервые была в кабинете директора. Большие широкие окна с полупрозрачными и очень лёгкими шторами, где на подоконниках, как и говорила учитель Им, находились разные камни. У всех стен стояли стеллажи, на полках которых также можно было заметить минеральных питомцев. Внизу кабинета находился рабочий стол директора, где также сидел и он сам — мужчина лет пятидесяти в сером костюме. И всё бы хорошо, да только на лице его восседала какая-то не очень приятная, отточенная годами льстивая улыбка, из-за которой щёки поднимали глаза, и те становились в форме полумесяцев. Как у страшных клоунов. Однако второй мужчина, сидевший в одном из кресел вокруг стола, производил куда большее впечатление. Дорогой коричневый костюм, ноги крест на крест, волосы лаком убраны назад, на пальцах кольца стоимостью в целое состояние, а вокруг — безумное давление власти и властности во всех проявлениях. Даже дышать становилось труднее. Неужели это и есть то самое ощущение, которое исходит от людей "сверху"? Или это просто странные ошибочные чувства, по ошибке возникающие у Саны? В любом случае, девушка впервые испытывала нечто подобное. — Проходите, Минатозаки-сонсенним, — показав призывающий жест рукой, директор подозвал Сану. Девушка слишком надолго застряла в дверях. — А, да! Чего это я? Простите, — затормошилась японка, но быстро взяла себя в руки. Наставления учителя Им она помнила. Кстати говоря... — У вас прекрасные камни, господин Квон! — воскликнула девушка. Директор заухал, как довольный филин. — Ох-ох, спасибо-спасибо, сам все нашёл. Это мои лапулюсики-лапульки, — горделиво ответил он, светясь улыбкой во все искусственные тридцать два. Поразительно, но его глаза действительно становились точь-в-точь как полумесяцы. Сана прошла глубже в кабинет, кротко краем глаза поглядывая на господина Чжоу. Нельзя было отрицать, что Цзыюй действительно была похожа на него внешне. — Кхм-кхм, — прокашлялся директор, возвращаясь в рабочее русло, а затем показал на девушку рукой. — Это классный руководитель ТэХёна, Минатозаки Сана. — Приятно познакомиться, — Сана машинально поклонилась господину и только потом заметила нечто странное. "Классный руководитель ТэХёна?" — пронеслось у неё в мыслях. Господин Чжоу встал с кресла. — Отец Чжоу Цзыюй, Чжоу Юйгуань. Мне тоже очень приятно познакомиться с вами. Моя девочка хорошо о вас отзывается. Спасибо вам за работу, — мужчина чуть поклонился, галантно придерживая руку в районе диафрагмы. Также Сана приметила, что у него совершенно отсутствовал акцент, в отличие от его дочери. Видимо, он гораздо дольше прожил в Южной Корее. — Да, — девушка чуть поклонилась, слегка улыбнувшись, хоть получилось у неё это натянуто. Господин выпрямился. Его ледяное спокойствие замораживало воздух. Это, наверное, была их сходная чёрта с дочерью. — Можете оказать мне услугу, Минатозаки-сонсенним? Взгляд мужчины напоминал взгляд змеи, которая не нападает, но медленно проползает мимо, продолжая держать жертву в напряжении. Что такому человеку могло понадобиться от простого учителя японского? Однако, несмотря на не самые приятные чувства к господину, Сане также нельзя было забывать, кто она здесь. Она помнила и про второе правило НаЁн. — Конечно, я вас слушаю.

***

В это время ТэХён, довольный полученным зачётом по физике, шёл по второму этажу. Он искал свою учительницу японского, чтобы похвастаться и, возможно, как-нибудь поиздеваться. Ему всегда нравилась её робкая реакция. Когда парень проходил мимо кабинета культуроведения, то услышал любопытный разговор между учителем Кан и учительницей биологии. — Да ты что! — ахнула толстая женщина, хлопнув в ладоши. — Говорю же, что-то с этой Минатозаки-сонсенним нечисто, — цокала учитель Кан, поправляя свои узенькие очёчки. — В школу приезжают богатые папочки учеников ради того, чтобы увидеть её. Вот, наверное, кто-то из них её сюда и пропихнул, — женщина кивала сама себе в подтверждение правоты своих гениальных догадок. — Точно-точно, — резво поддакивала учительница биологии, как будто участвовала в споре на рынке по снижению цены за некачественный помидор. — Того гляди, скоро всех нас поувольняют из-за этих молоденьких, не побоюсь этого слова, шалав. А нам куда потом деваться? — Ох, и не говорите. Что будет, что будет... Ещё с недавних пор ходят слухи, что Минатозаки-сонсенним хорошо ладит с учениками. — Так недалёкому же понятно, ради чего она это делает! — всплеснула руками собеседница. — Уж сколько я таких видела на своём веку. Строят из себя дочерей девы Марии, а потом хвать за мужика, и разбивают семью. Какое кому дело до самих учеников? Со своими бы проблемами разобраться. А детки ведь ведутся. ТэХён хотел было ворваться в кабинет, чтобы защитить имя своей учительницы, но воздержался. То, что Сана заботливо и приветливо вела себя со своими учениками, он и так знал. Однако он никогда раньше не задавался вопросом о её мотивах. С трудом верилось, что она одна переехала в другую страну только ради того, чтобы учить детей. Да и то, что девушке удалось устроиться в одну из самых престижных и дорогих школ Кореи в таком-то возрасте, вызывало подозрения. И чем больше ТэХён об этом думал, тем больше ему всё это казалось странным.

***

После разговора в кабинете директора, Сана заглянула в свой класс, чтобы забрать вещи и пойти домой. Услышанное не могло не настораживать. Этот мужчина... Действительно пугал. Минатозаки шла мимо той части школьного двора, где стояли велосипеды. Их там действительно было немного. Оно и понятно: ученики, как правило, передвигались на машинах. А учитывая, что время указывало на конец седьмого урока, навряд ли кого-то вообще можно было увидеть на этой вело-парковке. Но, видимо, сегодня был необычный день. Девушка подошла к ученику. — Почему ты ещё в школе? — Переписывал тест по истории. А вы? — ТэХён снимал с велосипеда защиту. Было видно, что он был не в настроении. В принципе, как и сама Сана. — Я только что была в кабинете директора. — Вас отшлёпали, сонсенним? Вы плохо себя вели? — парень усмехнулся, но на этот раз учительница была очень серьёзной и никак не реагировала. — Прокурор Чжоу Юйгуань, отец Цзыюй, — только начала Сана, как ухмылка ушла с лица Кима, подобно воде, стекающей с ледяной фигуры. — Он просил передать, что будет ждать тебя в воскресенье в 12:00. — И вас туда же, — пробормотал себе под нос Тэ, а потом резко долбанул по столбу, рядом с которым был сцеплен его велосипед. — Какого чёрта этот козёл втягивает вас?! — ТэХён, я не знаю, что за дело между вами, но этот человек, — Сана помолчала, — он показался мне очень пугающим. Если он как-то угрожает тебе или что-то в этом духе... ТэХён усмехнулся. Он вспомнил о том, что недавно услышал в классе культуроведения. Сам того не осознавая, Ким всё больше верил этому. — То что вы сделаете? — парень перебил учительницу, резко обернувшись к ней. — В конце концов почему вы так верите мне, а не подлизываетесь к нему? Он ведь один из тех самых влиятельных "папочек школы", и если вы будете ему услужливы, то явно не останетесь в минусе. — Что ты такое говоришь? Я не... — Вот если на чистоту, вы практически ничего обо мне не знаете. Но при этом готовы "защищать" до последнего, хотя я об этом даже не прошу. Вам самой ваше поведение не кажется дебильным? Сана не понимала, что происходило с Кимом и почему он себя так вёл. — Нет, не кажется. Что плохого в заботе? Неважно, что произошло, я буду оставаться на стороне своего ученика при любых обстоятельствах. — Даже если вас уволят? Сана как никогда уверенно смотрела на ТэХёна. В какой-то степени её даже задел его вопрос. — Конечно. Даже если меня вышлют из Южной Кореи. Я не позволю, чтобы ты страдал морально и физически от этого человека или кого-либо ещё. Он усмехнулся. — Какое благородство. От этих слов становилось больно. Она так долго старалась стать ему тем человеком, которому он сможет открыться и высказать всё то, что творится на душе. Но похоже всё тщетно, сколько ни старайся. Её эмоциональное состояние и так было не самым прекрасным вледствие последних событий, а тут ещё и Ким умудрялся добивать. — Неужели я совершенно не заслуживаю доверия? — тихо начала девушка, глядя в землю. — Почему ты постоянно отталкиваешь меня, хотя я искренне пытаюсь помочь? ТэХён, скажи, я правда не понимаю. Сана пыталась держать себя в руках, хотя в горле вставал ком. Из-за него было трудно говорить, но она пыталась, тихо сжимая свои маленькие кулачки. — Какое вам до меня дело? Прекратите разыгрывать этот цирк. Противно смотреть на вашу "искренность", — с выражением полного отвращения на лице Ким сорвался с места прочь, потащив за собой велосипед. Наверное, на этом стоило закончить. Сана решила оставить попытки открыть запертую на тысячу замков дверь своего ученика, раз он сам так отчаянно сопротивляется. За всё время, что девушка контактировала с Кимом, она поняла следующее: этот ребёнок нуждался не в отменном ремне, а в чём-то совершенно другом, и этого ему никто не мог дать. Как и она. Поэтому напоследок Сана просто сделала так, как чувствовала, — подбежала к парню со спины и обняла. — Я искренне беспокоюсь о тебе, — тихо сказала девушка. — Надеюсь, когда-нибудь в твоей жизни появится человек, которому ты откроешься. Но, пожалуйста, будь с ним помягче. Велосипед с грохотом упал на землю. Фоном глухо доносились восторженные возгласы и детский смех, из окон актового зала можно было услышать ноты одного из печальных классических произведений пианино. На вело-площадке не было ни души. ТэХён медленно запрокинул голову назад, глядя на то, как безмятежно летали в воздухе лепестки вишни. Он закрыл глаза, и ветер, как будто дождавшись этого момента, обрушил на него весь сонм весенних запахов и ароматов, один из которых принадлежал ей. Холод её рук он почувствовал сквозь свою рубашку. Парень потянулся своей рукой к её сцепленным пальцам. Им руководствовалось такое простое желание согреть, которое он смог усмирить лишь в миллиметре от прикосновения. Да что на него вообще нашло? Почему ему так хотелось верить во всё, что она говорит? Он забыл, что издевается над подобными ей в школе? Тогда какого чёрта прямо сейчас больше, чем разнести всё вокруг, ТэХёну хотелось только того, чтобы Сана не убирала свои руки? Хотя нет. На самом деле ему хотелось большего. Ему хотелось всю её целиком. Она была слишком близко. Но Ким до последнего боролся с собой, пытался отрицать правду и то, что чувствует. — Прямо сейчас я должен сидеть в тюрьме, — тихо признался ТэХён, после чего развернулся лицом к Сане, расцепив её объятия. — Хотели правду? — Ким усмехнулся. — Вот она правда! Я преступник. Довольны? Всё ещё хотите "защищать" меня? Минатозаки чувствовала то, как парень пытался резать её своими словами и как из последних сил пытался отстраниться. Но также она видела, как сильно он кричал о помощи. — Но знаете, почему я сейчас разговариваю с вами, вместо того, чтобы гнить за решёткой? Это очень забавная история! — Ким рассмеялся, но через секунду же стал очень серьёзным и, вытянув определённую паузу, от которой даже воздух становился тяжелее, навис над Саной и продолжил: — Потому что вместо меня там сидит другой человек. Японка с жалостью смотрела на ребёнка, на то, как он отчаянно пытался её напугать. Однако сейчас она с уверенностью могла сказать, что его поведение — всего лишь защита, шипы, что выращивают у себя цветы в надежде показаться страшнее, чем они есть на самом деле. Чтобы их не срывали. Парень рывком поднял велосипед и кинулся прочь, чтобы не видеть разочарования на её лице. — ТэХён! — крикнула Сана. Юноша остановился даже против своей воли. Он не мог сопротивляться просто потому, что это был её голос. — Я знаю, что ты не такой плохой, каким пытаешься сейчас показаться. Я уверена, в твоей истории есть причина твоего поступка. Каким бы ужасным он ни был. Даже сейчас после всего сказанного она верила ему и оставалась на его стороне, как и обещала. Невыносимо. Это вызывало зудящее желание побежать обратно к ней, обнять и рассказать всё. — Целиком моя история ещё ужаснее. Поэтому перестаньте меня доставать! — через себя рявкнул он и продолжил шаг. Сане оставалось только гадать о том, что произошло с её учеником в прошлом. Каких масштабов это дело, если парня ищет сам главный прокурор города? Ясно было одно: на этом история с Кимом не заканчивалась, а, наоборот, только начиналась.