***
Дверь в класс распахнулась. Все обернулись в сторону громкого, резкого звука, от которого содрогнулись все близ стоящие парты. В класс вошёл Ким и как ни в чём не бывало поплёлся к своей последней парте. Сана, как и все остальные, не спускала взгляда с юноши, а он сам, сев за парту, смотрел только на Минатозаки. Она была рада наконец-то увидеть парня, ведь последние несколько дней его отсутствия сильно беспокоилась. Хотелось спросить, где он был, всё ли с ним в порядке. Однако как учителю ей необходимо было сказать клишированное: — Ким ТэХён, что вы себе позволяете, вваливаясь в класс посреди урока? — Да я вообще люблю нарушать закон, — он закинул ноги на парту. — Вы не знали? Сана жалостливо смотрела на парня. Прямо сейчас ей совершенно не хотелось быть учителем и говорить то, что она говорит. Однако был способ использовать положение. — Ким ТэХён, после уроков жду вас у себя в классе. По окончании урока Сана намерено долго собирала свои вещи, дабы посмотреть, как между собой контактируют ТэХён и Цзыюй. Тем более что сегодня девушке было поручено составить новый список дежурства по классу. Но пока, исходя из наблюдений, эти двое вообще никак не контактировали. Называть это странным, конечно, было бы опрометчиво, ведь Цзыюй в принципе общалась с одноклассниками в основном на деловой основе, а ТэХён водился только со своей шайкой. — Вы можете быть в паре? — Чжоу обходила всех по колонкам, и наконец очередь дошла до последних парт. Она обратилась к ТэХёну и ЧонГуку. Они сидели на соседних рядах. — Что? Я, сам Ким ТэХён, с этим очкариком, помешанным на тригонометрических уравнениях? Да не в жизнь! Ты за кого меня принимаешь? — вопил юноша. — Я вас записываю, — безразлично отрезала девушка и прошла со своей планшеткой дальше. Сана окончательно решила для себя, что в той папке была какая-то ошибка, возможно, связанная с политическим шантажом. ТэХён и Цзыюй вели себя так, словно были едва знакомы. — Ну, супер, — парень недовольно цокнул, откинувшись на стуле, а потом дёрнул подбородком на ЧонГука. — Чё смотришь? Гук отвернулся и продолжил писать, закатив глаза. С недавних пор Сана начала улавливать мелкую мимику парня. — У меня и без этого дежурства дел по горло, — ворчал себе под нос Ким. Его взгляд случайно упал на торчащие из портфеля Чона ключи. Тэ подумал, что они чем-то похожи на те, что выдаются снимающим комнату в каком-нибудь общежитии. Не у всех можно было увидеть номер квартиры на брелке. Тем временем ХоСок уговаривал Цзыюй поставить его в пару с Дженни и по-дружески закинул руку на плечи Чжоу. — Ну, родная, давай по-братски. Мы с тобой уже который год в одном классе, — позволяя себе слишком близкое расстояние, надавливал ХоСок. Со стороны было едва заметно, что Чжоу испытывала в эту минуту. — Не трогай меня! — как гром среди ясного неба, не выдержала девушка и в конце концов отбросила руку парня со своих плеч. Весь класс затих и обернулся. Цзыюй выбежала из класса, собирая за собой шелест фразочек по типу "что это с ней?""психованная"
"чего так реагировать, это же ХоСок".
Сана ошарашенно посмотрела на Чжоу, а затем на Кима. ТэХён же не сводил взгляда с двери до тех пор, пока не прозвенел звонок.***
На большой перемене Минатозаки решила пойти в учительскую, чтобы попить чай с мятой и мелиссой. У этого напитка имелось свойство успокаивать нервную систему, и на Сане оно ни раз срабатывало. Там уже сидела НаЁн, как всегда, при всём параде - с алой помадой на губах, в чёрном обтягивающем платьице и чёрных лакированных туфлях. В одной руке она держала свою маленькую чашечку кофе, а другой перелистывала очередной журнал. Каждый раз глядя на НаЁн, Сана поражалась красоте подруги. Ведь благодаря этой красоте и ухоженности девушка могла получить любого мужчину и для этого не требовалось переплывать океан или просить помощи парня-стриптизёра. Этой девушке всего лишь надо было захотеть. Подруги поздоровались. Конечно, не эта проблема прямо сейчас сильнее всего волновала Минатозаки, но, пострадать над тем, какое ты убожество, почему-то всегда время находится. Японка перешла мыслями в написанное внутри той самой загадочной папки. В деле говорилось о том, что третьей стороной, из-за которой иск на ТэХёна был отклонён, являлся некий господин Чжоу. И хотя имя не было дано полностью, Сана не сомневалась, что продолжалось оно как "Юйгуань". Как ТэХён мог быть связан с этим пугающем китайцем? — Ты чего это такая? — спросила вдруг НаЁн, которая всё это время скептически наблюдала за подругой, а та даже этого не заметила: так глубоко была погружена в себя. — Какая? — не понимала Сана. — Отрешённая. Словно в другом мире. Минатозаки решила, что лучше не раскрывать НаЁн столь личную информацию о ТэХёне и Цзыюй и рассказывать всю правду. — Да так. Читала в новостях одну статью и теперь много о ней думаю. — Что за статья? — В ней один... так сказать преступник был обвинён в изнасиловании дочки одного политика. — И что же тебя так беспокоит? — Я совершенно не понимаю этого политика, — Сана уселась на краешек дивана. — Почему он сначала так отчаянно пытался посадить парня за решётку, а потом всеми силами препятствовал этому? Где логика? — Значит, что-то повлияло на его решение. В мире политических страстей произойти ведь могло что угодно, — НаЁн отложила журнал в сторону. — Но, знаешь, больше всего ситуация смахивает на шантаж. Возможно, тот парень узнал нечто секретное из биографии политика. Сюжетец банален, но реалистичен. — Думаешь, — задумчиво произнесла Минатозаки, потирая пальцами подбородок. — Ну, или может ему не хотелось вмешивать дочь в свои политические игры. Позаботился как хороший папочка, так сказать, и отменил иск. Вспомни самые популярные сюжеты дорам. — Но его дочь подверглась изнасилованию, и он позволил насильнику находиться с ней в одном классе? Это ведь кошмар, а не забота! Как родитель может так поступать? Пусть даже это касается его работы и репутации. НаЁн вздохнула. — Мы живём в страшном мире, Минатозаки-сонсенним. Здесь происходили вещи и похуже. — Я не представляю, какой бы стресс пережила девочка, если бы тот парень действительно был извращенцем, — Сана подумала о том, что недавно произошло с Цзыюй и ХоСоком в классе. — У неё, должно быть, психологическая травма. НаЁн скрестила руки у груди и обернулась на Сану. По выражению лица брюнетки читалось недовольство. — Почему ты так веришь в неприступность того мальца? — Он не такой, я знаю это. — Откуда ты это знаешь? Ты об этом прочитала? — с нотками недоверия в голосе говорила Им. — Я... просто верю ему. Как парню с нелёгкой судьбой. — А у кого она лёгкая? Посмотри по сторонам. Тут каждый ведёт борьбу. Ты слишком сильно зацикливаешься на одном человеке. У тебя, в конце концов, своё поле непаханое, и это важнее, чем какие-то там истории о политиках из новостей. Есть какие-нибудь успехи с Марком? — НаЁн задала весьма риторический вопрос и по выражению лица Саны подтвердила свои риторические предположения. — Как я и думала.***
Мина добежала до дома подруги. Она нервно раз двадцать нажала на звонок, стучала по двери, однако никакого эффекта ей добиться так и не удалось. В квартире было тихо. Девушка дёрнула за ручку и та оказалась сломана. Тут-то Мюи побледнела и тут же влетела внутрь. Одежда, косметика, мебель, канцелярские принадлежности - все вещи были разбросаны по полу. Квартира буквально была перевёрнута с ног на голову. Мина оббежала все комнаты, но никого дома не обнаружила. Лишь на столе на кухне лежала записка, на которой было написано её имя. Девушка дрожащими пальцами развернула бумажку и, начав читать, рухнула на пол на колени, едва успев схватиться рукой за стол, чтобы не разбить кости.За всё в этой жизни надо платить. В том числе за своё плохое поведение. Мы выслали твою любимую подругу и её семью далеко отсюда. Вы больше никогда не встретитесь.
С любовью, мама и папа
Мина опустила записку и ударила головой по краю стола. Из глаз просочились слёзы, но не от боли в голове, а от боли в сердце. Девушка винила себя в том, что из-за неё страдает ни в чём не повинная семья и ни в чём не повинная девушка, которая действительно любила свою жизнь.***
После уроков Минатозаки ждала в своём классном кабинете ТэХёна, надеясь, что он всё правильно понял и отчитывать его за его довольно обычное поведение она не станет. Папку с надписью "Дело об изнасиловании" она держала в руках. Вскоре Ким действительно показался в дверях. — И что вы от меня хотели на самом деле? — плотно закрыв за собой дверь, сказал он. Сейчас он выглядел совсем иначе нежели в классе. Там он излучал агрессию, уверенность и дикость, а здесь был скорее уставшим, поникшим. Интересно, как часто он скрывал свои настоящие эмоции под этой маской? Сана подошла к парню молча протянула ему папку. Когда он прочитал написанное на ней, то, казалось, очень многое хотел сказать и объяснить, но с уст слетело лишь: — Откуда это у вас? — Меня просили тебе передать. — Кто? — ТэХён, как безумный, схватил Сану за плечи, вытаращив глаза. — Кто вас просил? Когда? Вам угрожали? — ТэХён, мне больно, — девушка покорчилась, не в силах самостоятельно выбраться. — Простите, — Ким мигом убрал руки и мысленно корил себя за то, что на секунду потерял контроль. — Я не видела лица того, кто мне передал папку. Но мне точно не угрожали. — Да я их всех! — сжимая кулаки, сквозь зубы прочеканил Ким. — ТэХён, ты... Сана не успела договорить, как парень подбежал и крепко обнял её, словно видел последний раз в жизни. Минатозаки растерялась, не зная, как на это реагировать. — Честно, я всё вам расскажу. — Ты не обязан ничего объяснять, если тебе неприятно это вспоминать, — японка успокаивающе похлопывала парня по спине. Возможно, Сана начала бояться того, что написанное внутри этой злосчастной папки действительно окажется правдой. Нет, она не собиралась отступаться от ТэХёна, просто беспокоилась. Однако сильнее она волновалась за то, как сильно парень сейчас прижимает её к себе. Бессмысленно было отрицать, что это были не просто объятия. Бессмысленно было отрицать чувства этого мальчика.***
Когда день близился к вечеру, Сана только возвращалась домой. Она неторопливо шла и обдумывала всю ситуацию, в которую попала. Стоило ли ей дальше разбираться в деле с ТэХёном или на этом действительно следует остановиться? Кто знает, во что Минатозаки будет втянута, если продолжит. Мурашки бежали по коже от одной только мысли о господине Чжоу. На нос что-то капнуло. Японка подняла голову вверх. Серое небо быстро сгущалось пеленою туч. Необходимо было ускорить шаг. До дома оставался всего один квартал, когда полил уже конкретный дождь. Сане пришлось забежать под навес ближайшей кафешки. Зонта у неё с собой не было так же, как куртки или накидки, а дома она обязана была появиться уже через двадцать минут — намечалось первое занятие с ЧонГуком, которое нельзя было пропускать. Девушка собралась духом, закрыла голову сумкой и бросилась было бежать, но уже через два шага была остановлена и притянута обратно под козырёк. Спина упёрлась во что-то твёрдое. — Куда-то спешите? — спросил знакомый мужской голос. Сана обернулась. — Да, — девушка опустила с головы сумку и растерянно смотрела на парня, совершенно не ожидая его здесь увидеть. — К тебе. ЧонГук выглядел по-домашнему в тёмно-сером свитшоте и такого же цвета спортивных штанах. В одной руке он держал какой-то пакет, на котором было изображено большое кофейное зерно. Он достал зонтик и вышел из-под козырька, а затем ожидающе посмотрел на Сану. — Вам не надо ко мне на занятие? Залезайте, если не хотите промокнуть до нитки. — А, да, — девушка прикрыла голову рукой и сделала пару шагов до зонта ученика. Когда они пришли к Чону в квартиру, он велел Сане ждать на кухне, а сам отошёл куда-то убрать мешок. Кухня сама по себе была совмещена с гостиной, образуя довольно просторную студию. Девушка села за кухонную стойку, которая условно разделяла пространство. Все приборы были аккуратно выстроены рядами. Молодой человек, очевидно, любил порядок, чего точно нельзя было сказать о Сане. За эту свою черту она очередной раз выругала себя с укорительной мыслью "даже парень аккуратнее тебя". ЧонГук показался в дверях. Предмет, который он принёс с собой, автоматически обращал на себя внимание. Это был красно-зелёный плед. — Вам, должно быть, холодно из-за того, что вы попали под дождь. Это поможет согреться, — Гук подошёл к Сане и протянул ей вещь. — Да нет, что ты, не стоит, — девушка замахала руками. — И не так уж я сильно промокла. Парень положил рядом с ней плед и направился к холодильнику. — ...С-спасибо, — промямлила Сана. Она неловко расправила плед и закуталась в него. — Я сделаю кофе, — Чон достал из комода две чашки, ловко прокрутив их в пальцах. — Какой хотите? — Честно, я плохо разбираюсь в этом, поэтому просто доверюсь твоему вкусу. Через пару минут напиток был готов. Сана протянула к себе чашку. Тепло начало передаваться через ладошки и растекаться по всему телу. — Ты так добр. Спасибо. Девушка слегка улыбнулась, как могла, а парень сделал поклон головой, как это делают официанты в дорогостоящих ресторанах. Сана заглянула внутрь чашки и изумилась. — Такая милая розочка. И этот вкус! Так приятно и эстетично, — воскликнула девушка. — У нас продается такой кофе в продуктовом? — Нет. Я делаю его себе сам. А зёрна заказываю у той кофейни. — Правда? Сам? ЧонГук достал ещё одну чашку из комода и вновь завёл кофемашину. — Да. Когда-то я работал бариста. Там варили свой фирменный кофе. И хотя я уволился, навык и привычка к натуральному вкусу зёрен остались. Не могу пить растворимый. — Вот как, — протянула девушка, делая глоток обжигающего горло напитка. На улице по-прежнему шёл дождь. Капли колотили по крышам и стёклам, а небо было серым. Сана на какое-то время вновь погрязла своих мыслях, глядя в окно. — Вы неважно выглядите в последнее время, — заваривая кофе, заметил Чон. Он не оборачивался и не видел Сану, но ему будто бы это и не требовалось вовсе. — Ты не первый, кто мне это говорит сегодня. Должно быть, я действительно так выгляжу, — девушка опустила взгляд в чашку, грустно посмеявшись. В тихом круговороте кофейной гущи практически не осталось следов пенки. Всё было темно. — Честно говоря, я очень сильно беспокоюсь об одном человеке. — Почему же вы о нём беспокоитесь? — Потому что... — начала было Сана, но быстро поправилась, почувствовав, что позволяет себе лишнего. — А я не буду обременять тебя своими проблемами? Всё-таки этого пункта не было в нашем уговоре. — Всё в порядке. На работе мне регулярно случается выслушивать клиенток. Женское желание расслабиться не приходит в одиночку. В большинстве случаев оно следует за стрессом. С помощью таких, как мы, просто отвлекаются. — Звучит немного грустно, — с жалостью заметила Сана. — Это всего лишь работа. Не беспокойтесь, — ЧонГук закончил укладывать посуду и принялся накладывать в кружку сахар. — Недавно я узнала кое-что пугающее о том человеке, из-за которого много волнуюсь в последнее время, — продолжила девушка, став мрачнее. — Нечто, в которое совершенно не хочется верить. Я очень хочу ему помочь хоть чем-то, но боюсь пересечь черту. Если я, конечно, уже этого не сделала... — Почему вы этого боитесь? — парень развернулся лицом к учительнице и облокотился о столешницу, держа в руках полностью готовый и идеальный латте. — Потому что это всё неправильно. Так не должно быть. Мне нужно сохранять дистанцию, не давать нашим отношениям выходить за рамки. — Вы ему нравитесь? Сана немного вжалась в себя. Она до последнего боялась признать это, словно бы её мысли услышал кто-то из взрослых или учителей. — Скорее всего, да. — Тогда можно я ещё кое-что спрошу? — Конечно, спрашивай. — Что вы чувствуете к нему? Девушка озадачилась. Действительно, что она чувствует к Ким ТэХёну? Вспоминались слова НаЁн. — Неужели так очевидно, что я уделяю ему особое внимание? Я правда слишком сильно и заметно беспокоюсь? ЧонГук ничего не отвечал, вспомнив кое-что из недавно и случайно услышанного. — Я не очень осведомлён о слухах, но, если припомнить, не так давно рядом со мной в столовой сидели девушки, которые обсуждали, как вы кого-то обнимали на школьном дворе. После этих слов у Саны сердце точно в желудок провалилось. Неужели их с ТэХёном видели и теперь о них говорят? — Как я понял, они не рассмотрели ни лица, ни одежды того молодого человека. Но всё-таки я бы рекомендовал вам быть осторожнее. Сана вздохнула. — Ситуация совершенно не та, да и он... Я всегда всем сердцем любила одного единственного человека и многим пожертвовала, чтобы продолжить его любить. И бросать всё так просто ради того, чего я и сама до конца не понимаю... — Если у вас есть хоть какие-то чувства, лучше отдаться им, вместо того чтобы обманывать себя. Можете многое потерять. Сана подумала, что несколько необычно было слышать нечто подобное именно от него. — Что ты имеешь в виду под обманом себя? — Как я это вижу, вы сами ставите себе рамки, убеждаясь, что либо с вами что-то не так, либо случай неподходящий, либо человек не тот, — ЧонГук сделал глоток и поставил чашку на столешницу. — У многих женщин есть эта проблема, но немногие понимают, что случай подходящим никогда не станет, если вы будете просто его ждать, а люди приходят и уходят. Многие из них появляются лишь на время ради вашего опыта – не переоценивайте их важность и просто возьмите то, что они дают. Сана рассудительно покачала головой, крепче сжимая чашку в ладошках. — Почему у меня чувство, что это ты тут учитель, а не наоборот? — Видимо, потому что жизненный опыт – лучший учитель, — Гук пожал плечами. — Через меня прошло много женщин, переживших самое разное. — И что ты можешь сказать мне, учитывая весь опыт тех женщин? — Минатозаки-сонсенним, если вы перестанете скрываться за отговорками и просто будете честны с собой, всё станет проще, — ЧонГук допил кофе и убрал чашку в раковину. Сана покачала головой. — Возможно, ты прав. — Вы закончили? — спросил парень, показывая на кружку. Сана кивнула. — Тогда пойдёмте. С вас самый интересный и информативный урок японского за консультацию. — Договорились! — Сана благодарно улыбнулась ученику вслед, когда он вышел из кухни, а затем поплелась за ним. Через несколько часов занятие закончилось. ЧонГук вышел проводить учительницу и закрыть за ней дверь. Они стояли в прихожей. — Я не догадывалась, что у тебя есть такая сторона. Спасибо за всё, — девушка поклонилась. — Можете считать это платой за первое занятие. Хотя, учитывая наш договор, она слишком мала, к тому же... — парень запустил руку в волосы. — Признаться, я не догадывался, что из вас будет такой хороший репетитор. Мне правда понравилось занятие, — Чон удовлетворённо покачал головой, а Сана буквально засветилась от счастья после комплимента. — Угу! Меня всё-таки не из-за связей в школу приняли. Я, между прочим, закончила Токийский университет, — девушка скрестила у груди руки и гордо подняла носик. — Не буду хвастаться, но он находится на тринадцатой строчке рейтинга самых лучших университетов мира, а я закончила его с отличием. Нас всего два человека таких в потоке было! — Не будете хвастаться, говорите? - на губах юноши заиграла тёплая улыбка, хотя его слова больше походили на насмешку. Впрочем, эта насмешка была совершенно безобидная и даже милая. — Ой, — Сана прикрыла рот, а потом зависла, заворожённая учеником. Почему он всегда так отчаянно прятал свои эмоции? Судя по сегодняшнему вечеру, не такой уж парень был булыжник. Наоборот, он казался заботливым и гостеприимным. — Вы, должно быть, прошли все круги Ада. Учитывая, чего стоит попасть в Сеульский университет, Токийский кажется мне чем-то из разряда невозможного. — Да, — Сана запустила руку в волосы, натянув улыбку из-за жутких воспоминаний об учёбе. — Так сказать, это были не лучшие времена моей жизни. Не представляю, как вообще бы выжила, если бы не встретила там Марк... Девушка поймала себя на мысли, что чуть не проговорилась о Марке, а это было одном из её самых строжайших секретов. Почему так неожиданно легко стало говорить с ЧонГуком? Хотелось рассказать даже больше. — То есть учителя по маркетингу. Он очень сильно помог мне, так как у меня были большие проблемы по этому предмету, — как можно более убедительно пыталась врать Сана. Гук поморщился. — Разве на педагогическом факультете присутствует такая дисциплина? — Ну, это же Токийский университет! Он готовит своих учеников ко всему, — пытаясь закругляться, пока ещё чего глупого не наговорила и не сделала своё положение только хуже, Сана потихоньку приближалась к входной двери. — Увидимся завтра в школе! Минатозаки судорожно пыталась открыть замок, но что бы она ни делала, у неё это не получалось. Вдруг поверх её руки легла рука ЧонГука, которая с лёгкостью подвинула задвижку. Однако после этого парень не убирал руку и наблюдал за реакцией учительницы. Щёки Саны мигом вспыхнули, и она замерла, не в силах повернуть голову к пристально наблюдающему за ней ученику. — Вы всегда так краснеете даже от самых незначительных взаимодействий с мужчинами? — Н-ну... Не-е-ет, ты что? Мне ведь уже двадцать три. Как я могу? — невнятно мямлила девушка, а потом побеждённо вздохнула, почувствовав, что совершенно бессмысленно оправдываться перед тем человеком, который собирается ей помочь. — То есть, да... ты абсолютно прав. — Вы поразительно невинны, — заключив, Чон освободил учительницу от своего провоцирующего расстояния. — Я могу вам помочь избавиться от этой краски, но запомните, что главного я за вас никогда не сделаю. — Я поняла тебя. Пока! — выпалила японка. ЧонГук не успел ничего сказать, как дверь захлопнулась прямо перед его лицом. Даже стена содрогнулась. Минатозаки упёрлась спиной в дверь с обратной стороны, положив руку на грохочущее сердце. — У тебя действительно всё совсем плохо... — Маркетинг?.. Марк-сонсенним? — рассуждал сам с собой ЧонГук в квартире. Он прошёл дальше, сделав вывод, что, вероятно, всё это просто совпадение.***
Вернувшись к себе на этаж, Сана принялась снимать обувь, как вдруг зазвонил домофон. Девушка впервые слышала этот звук и впервые видела красное мигание лампочки, ведь до этого момента к ней никто никогда не приходил. Но и сейчас не было кого-то, кто бы знал номер её квартиры, кроме, разве что, соседей. Для почты было поздновато, но девушка всё же сняла трубку. В итоге предположения Саны не оправдались и на том конце отозвался человек, которого японка меньше всего ожидала встретить в одиннадцать часов ночи у своего дома. Пришлось спускаться вниз. — Как ты узнал мой адрес? — почему-то шёпотом начала Сана, подходя ближе к ТэХёну. Он стоял недалеко от парадной и легонько пинал камни до того, как услышал учительницу. — Следил за вами сегодня. — Но зачем? Что ты здесь де... — Я хочу вам всё рассказать. Не могу терпеть и ждать завтрашнего дня, — перебил парень, уверенно глядя на Минатозаки. Они прошли до ближайшей скамейки, что находилась под фонарём. Ветра не было, но ночная прохлада всё же окутывала своими объятьями, заставляя Сану сильнее укутываться в схваченную впопыхах куртку. — Я работал на отца Цзыюй, занимался незаконной деятельностью. Знаете, кто такие проводники? — парень чуть отвернул голову, понимая, что девушка далека от этих дел. — Хотя откуда вам. Забудьте. — Наркотики? — неуверенно предположила Сана. — Оружие. Минатозаки прикрыла рукой рот. — Неужели таким способом господин Чжоу избавлялся от конкурентов? ТэХён молчаливо кивнул. Послышался звон снизу. Сана уронила ключи, которые упали прямо под ноги Киму. Парень наклонился и любезно поднял связку. Дизайн брелка с номером квартиры показался молодому человеку очень знакомым, но он не стал над этим долго думать. — Спасибо, — девушка забрала ключи. — Видимо, это нервы. Парень вновь упёрся спиной о стену дома и продолжил свой рассказ. — Когда я узнал, скольких людей перестреляли тем оружием, которое я переводил... Когда я увидел эту цифру... — было видно, что ему нелегко давались те воспоминания. — Я сказал Юйгуаню, что не буду больше заниматься подобным. Я не мог. Но этот человек не планировал меня отпускать. — Это дело об изнасиловании... — осторожно начала Сана. — Тебя подставили и шантажировали, верно? ТэХён какое-то время молчал. Терзал себя изнутри. Огонёк сожаления, грусти и боли тлел на дне его глаз. — Нет. Всё, что там написано, действительно произошло. За исключением того, что это было по обоюдному согласию. Выходит, между ТэХёном и Цзыюй действительно что-то было. И, в принципе, это могло объяснить, почему господин Чжоу невзлюбил ТэХёна: он мог узнать о его связи с дочерью, как и предполагала НаЁн. — Нас заметил шпион Юйгуаня, и в итоге этот случай был преподнесён в виде изнасилования. Этот козёл шантажировал меня. Он сделал так, чтобы я продолжил работать на него. Угрожал тюремным сроком. Но я не собирался оставаться, и был готов отсидеть в тюрьме ради того, чтобы перестать быть посредником в сотнях убийств. Так я пошёл в суд и сам сознался, — ТэХён свесил голову и протёр шею ладонью. — Но не тут-то было. — Что произошло? — Юйгуань не позволил делу пройти дальше. Угрожая мне этим делом и судом, он был уверен, что я подожму хвост и прибегу к нему назад, как собачка. Он никак не ожидал, что я пойду и сам сознаюсь. — Возможно ли, что он испугался за Цзыюй и поэтому отозвал иск? Если бы люди узнали, что дочка такого достопочтенного гражданина была изнасилована, на неё навалилось бы огромное количество ненужного внимания, которое могло нанести вред её здоровью, да и репутации самого господина Чжоу. — Я был уверен, что он скроет её имя. Этот человек способен на всё, — следующее парень добавил чуть тише: — Но вот Цзы восприняла это как предательство с моей стороны. — Тогда, может быть, господин Чжоу испугался, что ты расскажешь всё про его незаконную деятельность? — увлечённая историей, Минатозаки продолжала рассыпаться догадками. ТэХён усмехнулся. — Вы серьёзно думаете, такая мелкая сошка, как я, способна сломить целую корпорацию одного из самых влиятельных политиков страны? Ему ничего не стоило убить меня, чтобы я замолчал. Но он не мог этого сделать точно также, как не мог раскрыть дело об изнасиловании. — Почему? — Он очень боялся, что СМИ слишком глубоко копнут в поисках большей информации, раздуют это дело. Внимание общественности к скандалу ему было ни к чему. Конкуренты бы обязательно наняли самых профессиональных хакеров и разузнали всё. И он боялся, что всплывёт та самая правда, способная стереть его в порошок. — О какой правде идёт речь? Что ты имеешь в виду? — Я задам вам встречный вопрос. Сана напряглась. — Как вы думаете, в условиях предвыборной гонки одному из самых сильных кандидатов на пост Главного прокурора страны пошла бы на пользу статья о том, что его дети совершили инцест? — Ким посмотрел на Сану и сказал то, чего девушка даже представить не могла. — Цзыюй моя сестра.