***
Стэйлис снова проснулась в поту. Это было невыносимо — сон не приносил никакого облегчения, он, словно раскалённый прут, бил в самые болезненные места, превращая несчастную в оголённый нерв. Вновь это ощущение ярости, выходящей из-под контроля. И Айреникус… Магичка была уверена, эти сновидения приходят не просто так. Ублюдок пытается влезть в её голову и заманить в ловушку, используя Имоэн в качестве приманки. Но при чём тут её кровь и могущество её отца? Может, он хочет использовать её как оружие против Воров из тени? Но что ему от них нужно? Она встала с кровати и подошла к окну, накинув халат. Картина дальнейших действий уже чётко вырисовывалась в ей голове. Во-первых, необходимо было установить, как во всё это ввязались воры. Значит, стоит сходить пообщаться с Реналом Кровоскальпом. Во-вторых, нужно было узнать, кто эти… Создания, что вели войну против воровской гильдии. И действительно ли они были связаны с Айреникусом? Или это чистой воды случайность? В-третьих, нужно было побольше узнать о политической обстановке в Аскатле. Нужно искать ещё союзников, готовых присоединиться к отряду. Определённо, стоило пообщаться с магами в сутанах из Совета шестерых и решить проблемы с лицензией на использование магии. Возможно, стоит спросить Аномена о возможности просить помощи у Ордена, раз это беспристрастная, как он рассказывал, организация. Неизвестно, сколько у Айреникуса сообщников, вдруг их сотни? Досада за проваленное задание Налии нестерпимо терзала сердце. Аристократка попросила дать ей сутки на разрешение неурядиц, связанных с захватом замка и смертью отца, и предоставила товарищам полный набор удобств: комнаты, горячее питание, слуг. Только вот личного общения всё это время она избегала. Стэйлис решила, что ей необходимо поговорить с хозяйкой имения и извиниться ещё раз. Подобрать бы правильно слова… Умывшись и переодевшись, волшебница отправилась вниз, в главный зал. Завтрак уже подали: Аномен угрюмо ковырялся в своей тарелке, всем своим видом показывая неудовольствие от вынужденной проволочки. Завидя Стэйлис, он мгновенно оживился. — Доброе утро, дорогой друг! Я как раз хотел отправиться поговорить с тобой. Я хочу узнать, сколько мы будем ещё терять время здесь? Нет ничего геройского в созерцании травы и деревьев. Я понимаю, что у Налии сейчас трудный период, но сомневаюсь, что она справится со всем этим всего лишь за день, — жрец с трудом скрывал недовольство. — Я думаю, что нам действительно пора. Хочу найти её, ещё раз извиниться и попрощаться. Мы отправимся сегодня, не волнуйся. — Чудно, — Аномен просиял. Налия явилась к ним сама, когда слуги начали убирать со стола после трапезы. Стэйлис показалось, что она как будто осунулась, да и отёкшее лицо и круги под глазами явно выдавали, что она эту ночь вновь проплакала. — Я надеюсь, вам понравилось у нас. Мне жаль, что пришлось принимать гостей в такое беспокойное время, но я искренне старалась угодить вам. — Милая, как ты себя чувствуешь? — Стэйлис бросилась к ней. — Налия, мне до безумия стыдно. Я всегда всё порчу… — Что ты такое говоришь! Ты спасла мой замок, спасла всех моих людей, ты единственная, кто вообще согласился меня выслушать и прийти сюда. Они убили бы папу в любом случае, здесь, увы, ничего было не поделать… Я собрала деньги, чтобы оплатить твою работу. Надеюсь, десять тысяч золотом не мало? — Налия протянула мешок с деньгами. — Ты с ума сошла?! — волшебница всплеснула руками. — Такие деньги, за что?! — Бери, — строгим голосом ответила аристократка. — Это не обсуждается. Без твоей магии мы бы не выкурили эту мразь, и по поводу суммы не переживай — это нормальный ценник за работу по найму в Аскатле, а тебе ещё сестру из передряги выручать. — Эм. Я… Спасибо, — Стэйлис смутилась. — У меня будет ещё одна просьба к тебе, — потупилась Налия. — Да, конечно, всё, что скажешь! — кивнула волшебница. — Ты же не передумала взять меня с собой спасать твою сестру? Я умоляю, забери меня отсюда. Мне отвратительно всё это: эти стены, моё происхождение, моя помолвка, мои обязанности. Всё это настолько мне чуждо, я просто задыхаюсь! Я безумно любила папу, но теперь его нет… И даже Гликус, его лучший друг, тоже мёртв. Меня ничего не держит. Пусть Роеналы подавятся этим замком. Я дала слугам распоряжения: погибших похоронят, капитан приведет стражу в порядок, хозяйством займётся тётушка. Что до погребения папы… Деньги за склеп внесены, организацией и приглашениями займётся управляющий. Папочка был слушателем церкви Латандера, мы уже вызвали священников, они очистят и подготовят тело. А я… Я не могу. Умоляю, давай уйдём немедленно, — сироту начало трясти. — Никаких проблем. Я готова, идём, — заверила Стэйлис. Налия всхлипнула, но вновь взяла себя в руки. — Родриго! — позвала она оружейника, и тот сразу явился перед её очами из соседнего помещения. — Принеси Цеп Веков! — Слушаюсь! — слуга кивнул и вновь скрылся. — Я думаю, это оружие подойдёт Аномену, — продолжила Налия, когда Родриго подал ей цеп. — Папа говорил, что брать в руки его может только священник. На нём закреплены три головки: одна источает кислотные пары, вторая — охлаждает, третья — парализует. Это — семейная реликвия, но жрецов в нашем роду уже давно не было… Думаю, нужно пустить оружие во имя благих дел! Хельмит осторожно взял цеп в руки, придирчиво осмотрел его. Сделав замах, оценил балансировку. Головки цепа при движении играли разными цветами, словно райская птица распушила свой хвост. — Невероятная вещь, — с довольным видом заявил Аномен. — Я уверен, он сослужит добрую службу против многих тварей. — Вот и чудно, — Стэйлис с недоверием косилась на оружие, от которого жутко фонило магией. — В таком случае, выходим. Держим путь в Правительственный район, хочу встряхнуть местных сутанников. Погода наладилась окончательно. Земля, напившись влаги после дождей, хлюпала под ногами, а дороги местами размыло до такой степени, что через час похода Стэйлис не вытерпела и стала аккуратно подмораживать магией участки, которые выглядели совсем непроходимыми. Завидя, наконец, вдали ворота Аскатлы, она испытала истинное облегчение, что впереди ждут мощеные дороги и чистые тротуары. — Я хотел бы с тобой кое о чём поговорить, пока мы не окунулись в море городской суеты, — Аномен поравнялся с волшебницей. — Ибо тема, как мне кажется, не терпит волнений и торопливости. — Эм. Хорошо, — Стэйлис настороженно приподняла бровь. — Что-то случилось? — Нет, нет, не волнуйся. Просто мне кажется, что я слишком резко себя повел, когда указал на твоё божественное происхождение. Право, выглядело так, как будто я пытался укорить тебя. Я искренне уважаю тот факт, что ты ведёшь себя, как простолюдин. И, если быть честным, твои навыки боевого искусства ошеломили меня. — Спасибо, — волшебница почувствовала облегчение. — Но навыков боевого искусства у меня как раз нет. Боюсь, без магической силы я и дня бы не протянула. — Но ты уверенно владеешь силой! — покачал головой жрец. — Не колеблешься ни минуты, когда мы предстаем пред нашими врагами, и держишь свой разум холодным! — Горион очень много нервов убил, чтобы научить меня этому, — улыбнулась Стэйлис. — Иначе дикая магия бы меня уничтожила. Я была одним из самых сложных учеников Крепости Свечи, хоть и проводила с книгами невероятное количество времени. Аномен вдруг резко изменился в лице. Волшебница уловила холодок, исходящий от его ауры, он был сильно похож на тот, что она почувствовала в замке Налии. Тема родителей была для него болезненной? Но почему? Чего может не хватать юноше, выросшему в богатой купеческой семье? Девушка судорожно перебирала в голове слова, чтобы аккуратно увести разговор в сторону, но жрец вновь обратился к ней. — Я чувствую, что вы с Горионом были очень близки. Он был арфистом, верно? Я много слышал про него. И вижу благостную улыбку на твоём лице, когда ты вспоминаешь своё детство. Как бы мне хотелось испытать то же самое, о… Мой отец, Кор Делрин, — беспринципный торгаш и пьяница, который изуродовал жизнь своей семьи. Всё моё детство состояло из побоев, унижений… И он постоянно бил маму. — Какой ужас, — магичка вспомнила, что Налия тоже не пела Делрину-старшему хвалебные оды. — Почему же твоя мать не бежала? — Она была жрецом, как и я. Смиренной служительницей Хельма… Наш бог не принимает многобрачие. Мы должны оставаться с одним супругом всю жизнь, — Аномен шумно выдохнул воздух. — Этот скот испортил самые лучшие моменты моей жизни. Для того, чтобы поступить на обучение в Орден, нужно было пройти имущественный ценз, а эта тварь не дала мне ни единого золотого. Всё, что у меня было, — этот щит. Семейная реликвия, доставшаяся мне от деда, отца моей матери. Он заговорён на защиту Делринов от огня и стрел. Стэйлис не спускала глаз с собеседника. — Как же ты прошёл? — Моя мать, Мойрала, была очень уважаема рыцарями Ордена. Она упросила одного из самых знатных воинов, сэра Райана Троула, взять меня под свою опеку. Он же и внёс за меня положенную оплату. Но в тот день, когда меня посвящали в оруженосцы, Кор явился в штаб Ордена пьяный вдрызг и попытался помочиться на прелата, — Аномен смежил на миг веки, пытаясь отогнать мерзопакостные воспоминания. — Ого. Его не убили на месте? — Стэйлис присвистнула. — Нет. Вывели… А я долгие месяцы не мог справиться с ощущением сжирающего стыда, — тихим голосом закончил жрец. — Я не знаю, что сказать, право. Каждый человек заслуживает детства в теплоте и любви. Никакие слова не восполнят того, чего тебе не дали… Но я искренне рада, что на твоём пути встретился сэр Райан. Твоя мечта стала осязаемой, а разве не это главное? — волшебница мягко положила руку ему на плечо. — Если я только смогу осуществить её, — куда-то в сторону сказал Аномен. Но, взяв себя в руки, вновь повернул лицо к собеседнице. — Я приношу свои извинения за всю эту грязь, что вылил на тебя. Просто… Просто ты так напоминаешь мне мою возлюбленную сестру, Мойру. Она такая же сострадательная… Наша мать умерла от туберкулёза, которым заразилась, пока оказывала помощь страждущим в храме, и с тех пор мы с моей малышкой остались одни. Она сейчас живёт с отцом, так как я пока ещё не зарабатываю достаточно, чтобы мы смогли обзавестись своим домом. Право, каждая минута мыслей о том, что ей приходиться обхаживать этого пьянчугу, невыносимо терзает моё сердце. — Я уверена, ты пройдёшь испытание и заработаешь денег на ваше будущее, — горячо заверила его Стэйлис. — Только верь в себя и не опускай руки! «Так вот почему он так вздыхал, когда Налия рассказывала про свою мать. Их трагедии похожи…», — волшебнице вдруг очень захотелось обнять обоих своих товарищей. На территории Правительственного района герои сразу же оказались в гуще недовольной толпы. Граждане были взвинчены, возмущённо переговаривались друг с другом, толкались локтями. Тут и там слышались крики «Сжечь!» и «Смерть мрази!». Стэйлис недоумевала: они не были похожи на жителей богатого района. Холщёвые засаленные рубахи, грязные и протёртые местами шаровары, нечесаные волосы, вонь немытых тел… Волшебница аккуратно просканировала окружающих и невольно вздрогнула: ненависть, кипящая в них, бурлила, словно лава в вулкане. — Смотри! — Налия указала рукой на небольшую площадку перед тюрьмой. — Чёрт возьми, кажется, они хотят кого-то казнить. Боги! Да там же привязан эльф-дроу! Стэйлис не поверила своим ушам. Она сделала рывок сквозь толпу, чтобы получше рассмотреть и… Да, Налия не врала. Угольная кожа, блестевшая на солнце, как графит, и переливавшаяся на рельефе мускулатуры. Белые волосы, рассыпавшиеся по плечам серебристыми волнами, чёрные, как бездна, глаза… Эльфийка-дроу, поднявшаяся из самых зловещих глубин, была привязана к столбу. Она выглядела замученной и усталой, но среди этого грязного осклабившегося зверья казалось, что она только что вышла из книги сказок. — О, Хельм. Убийственно прекрасное создание, — Аномен не мог оторвать глаз. А толпа всё свирепела. Стэйлис увидела, как двое мужчин стали подтаскивать поленья к подножию столба, на котором была привязана несчастная. Увидев это, эльфийка тряхнула головой, чтобы откинуть прилипшую от пота прядь со лба. — Вы безумные фанатики! Я же ничего никому из вас не сделала, просто шла своей дорогой. За что вы хотите меня убить?! Отпустите! — взмолилась она. — Молчи, дрянь, — вскричал тучный проповедник и обратился к толпе. — Творение самой тьмы, самой бездны! Она просит пощады, вы слышали? Она пьёт кровь наших младенцев и надеется на пощаду! — Сжечь! — ответила толпа десятком разных голосов. — Да они с ума сошли, — Налия похолодела. — У нас же правовое государство, как же можно сжигать существо, не доказав его вины?! — Шар, — взмолилась эльфийка. — Услышь рабу свою. Даруй мне спасение, покорной слуге твоей, что чтила твои догмы и несла истины твои в сердце… — Богомерзкая колдунья, — закричал проповедник. — Вы слышали?! Она просит о помощи у своих демонов! — Убить! Сжечь! — толпа выла, как заговорённая. Стэйлис пронзило от воспоминания. — Это же Викония Де Вир, жрица Четвёртого Дома Мензоберранзана! Я встречалась с ней раньше! Нет, она не смогла бы убить человека, не будь на то причины! — волшебница почувствовала, как у неё поднимается давление от злости. — Дроу она или кто, мне всё равно! Я не позволю сжигать кого-то ради развлекухи! Налия, я всё ещё не могу использовать магию открыто, накинь на меня защиту от обычного оружия. — Ты же понимаешь, что их проповедник и его охрана нас атакуют? — процедил Аномен. — Ты же понимаешь, что ЭТО не укладывается в рамки правосудия? Или твой Орден тоже призывает сжигать всех, кто не угодил, без суда и следствия?! — Стэйлис понесло. — Я отсюда чувствую, как ей больно от несправедливости, кем надо быть, чтобы смотреть на это и получать удовольствие?! Актинический свет облил волшебницу. — Готово, — сообщила Налия. — Беги, срезай веревки. Я сейчас подниму к тебе двух огров. — Ты чудо, малышка, — Стэйлис похлопала её по плечу. — Аномен, хватит дуться. Готовься к битве. — Вас понял, — без энтузиазма ответил жрец. Магичка снарядом от пращи кинулась к пленнице и лихо запрыгнула на кучу поленьев. — Эй, Викония. Привет! Денёк не задался? — О, Шар! — эльфийка оживилась. — Дитя Баала, моё спасение в твоих руках! — Ты куда залезла, сумасшедшая? — крикнул проповедник. — Сожгу обеих, отступница! — Вали в Бездну! — Стэйлис показала ему неприличный жест рукой, замечательно воспринимаемый на всём Фаэруне. Налия не подвела — два огромных огра явились на свет и, оттолкнув фанатиков, заслонили собой костёр. — Ты сможешь биться? У меня только кинжал при себе, — выдохнула волшебница, разрезав веревки. Она едва удержалась, чтобы не вскрикнуть: Викония с трудом шевелила пальцами, а в районе борозд от пут виднелось красное воспалённое мясо, так дико контрастировавшее с черной эбеновой кожей. — Я в такой ярости, что зубами их порву. Сейчас помолюсь и создам огненный клинок. Главарь этих вонючих тварей — мой, его не трогать, — шипела тёмная жрица. — Не смею спорить, — кровожадно ухмыльнулась Стэйлис. — Давай упокоим этих сумасшедших. Со мной в толпе два союзника. — Отступница! — кричал проповедник. — Наши боги шлют нам испытание! Убить, растоптать! Охранники испуганно глядели на огров. Монстры не стали ждать первого удара и кинулись на противников. Толпа мгновенно потеряла свой запал. Видя, что пленницу освободили, люди с криками начали разбегаться в разные стороны. В толпе обнаружился ещё один воин фанатиков, подняв секиру, он двинулся, было, к Стэйлис, но его перехватил Аномен. Виконии понадобилась минута, чтобы создать огненный клинок. Огонь, полыхавший на лезвии, отражался в её бездонных черных глазах, пока она высматривала своего главного обидчика. Узрев цель, она грациозно, точно кошка, спрыгнула с брёвен и ловко, буквально в три прыжка, настигла её. Проповедник в ужасе попятился назад, осознав, что охрана не успеет к нему на помощь. Одним легким движением дроу ударила его в колени, заставив упасть перед собой. — Меня заводят твой elg'carin*, мразь, — промурлыкала жрица. — Скажи напоследок что-нибудь ещё. — Грязная ведьма! Мои люди растопчут тебя здесь, вместе с твоими дружками, вам всё равно не уйти! — негодяй всё ещё делал попытки бахвалиться. — Не думаю, iblith*, — Викония с размаху вонзила меч в брюхо врага. В воздухе запахло подгоревшим мясом, а проповедник начал визжать, как поросёнок на убое. Дроу явно хотела посмаковать момент: вогнав клинок почти по рукоятку в его толстое пузо, она начала его разворачивать по часовой стрелке, наслаждаясь агонией своей жертвы. — Убийственно прекрасное создание, — прошептала Стэйлис, цепенея от криков умирающего. Подняв глаза, она увидела, что за спиной проповедника поднял лук один из его подручных: видимо, он ждал удобного момента, чтобы подстрелить жрицу. — Налия! — крикнула волшебница. — Там лучник, убери его! — Не проблема, — игриво отозвалась девушка и пустила в атакующего ослепляющей пылью. Сделав глубокий вдох, чтобы напитаться энергией из воздуха, Налия пустила следом магический снаряд. «Хороша девка. Далеко пойдёт в магии, если будет усердно учиться», — подумала Стэйлис. Магичке было не понять, каково это: ловить энергию извне, чтобы преобразовать её во что-то стоящее. Судьба познакомила её с разными магами: и с теми, кто учился набирать в себя больше и больше, и с теми, кто с трудом мог вобрать в себя сил на одну волшебную паутину. С другой стороны, «пожирая» готовую энергию, другим колдунам не приходилось усмирять её. Магический снаряд сшиб лучника с ног. К его несчастью, Викония к тому моменту уже наигралась с телом главаря и, не изменяя своей изящности, подлетела к лежащему и проткнула его грудную клетку мечом. Двое других воинов полегли в битве с ограми. Удостоверившись, что нападающих больше нет, Налия отозвала их. Стэйлис спустилась с брёвен, Викония, Аномен и Налия подошли к ней. — Спасибо, abbil*. Клянусь, я слова не сказала этим больным ублюдкам, просто шла мимо по своим делам. Они узнали, кто я, даже под капюшоном плаща, — вздохнула дроу. — Я рада, что ты в порядке, — Стэйлис протянула ей бутылёк с исцеляющим зельем. — Выпей, я вижу, как они замучали тебя. — Вы… Вы такая… такое… Прекрасное создание, — восхищённо выдохнула Налия. — Я видела эльфов-дроу только на иллюстрациях в книге со сказками. Какая кожа, и… Волосы! Просто неземная красота! Викония иронично сощурилась. — Стэйлис, где ты подобрала это очаровательное создание? А платье-то какое, о, Шар! Её что, с танцев забрали пораньше? — Она — из знати. Дочь лорда Де Арниза. Присоединилась к нам в наших приключениях, — улыбнулась Стэйлис. — Я смотрю, ты ещё и хельмита приняла на попечительство, — дроу бросила насмешливый взгляд в сторону Аномена, глотая зелье. — Воистину, ты, похоже, неплохо тут время проводишь. Знаешь, я могу составить вам компанию, мне сейчас всё равно некуда идти. Что вы забыли в Аскатле? — Я с радостью тебя приму, — оживилась волшебница. — Я попала в передрягу, и мне действительно нужна любая помощь. Один сумасшедший ставил на мне опыты. А потом его забрали сутанники, вместе с моей малышкой Имоэн. Я хочу её вытащить! — Эта хихикающая скучная девица ещё жива? Надо же, — удивлённо вскинула брови дроу. — Эта хихикающая скучная девица — единственный родной человек, что у меня остался на этом свете после смерти Гориона. Да, на момент пленения она была жива. Уверена, что и сейчас тоже, нужно её вытащить. Правда, не всё так однозначно. Тут происходит что-то странное, я введу тебя в курс дела по дороге. Если, конечно, ты не передумаешь. — Дроу не бросают слов на ветер. Дай мне только пару минут, я обшарю трупы этих кусков дерьма, чтобы раздобыть какие-нибудь доспехи и оружие. — Мгм, — подал голос Аномен. — Стэйлис, Хельм, конечно, не приемлет служителей богинь Ллос и Шар, но, учитывая обстоятельства, я против её присутствия не буду. Мы спасли её и должны нести ответственность за свой поступок. Но ты должна быть готова, что многие будут относиться к нам хуже только из-за того, что она путешествует с нами. — Мне совершенно всё равно, кто она по происхождению, — ледяным тоном ответила Стэйлис. — Викония согласилась помочь, а значит она — друг. Пусть кто-нибудь попробует обидеть её снова! Дроу слушала её с интересом. — Мило, — начала она. — Ты смеешь называть дроу другом, не боясь косых взглядов. Хочу присмотреться поближе — это из-за непроходимой глупости, или ты действительно такая… Противоречиво благородная? А хельмит, думаю, и правда не будет против. Этот мерзкий мужлан открыто разглядывает мою грудь. Что ж. Я собираюсь. Веди, куда ты там хотела. Викония, ничуть не брезгуя, сняла с одного трупа добротную кольчугу. У другого разжилась на прекрасную булаву. Стэйлис не сдержала улыбки, когда жрица закинула оружие на плечи, подсогнув одну ногу и заманчиво выставив бедро, — именно так дроу изображали в учебниках, по которым она училась в замке Гориона. Картинки беззаботной юности оживали, но при каких обстоятельствах… — Я одного не понимаю, — задумчиво рассуждала Стэйлис, пока отряд шёл к зданию Совета Шестерых. — Куда же смотрела охрана, жандармы, армия? У этих идиотов ведь не было ни решения суда, которое говорило бы, что тебя стоит казнить, ни даже ордера на арест! Разве можно просто сжечь кого-либо на потеху другим? — Здесь — можно всё, — Налия злобно пнула камешек. — Да, в Амне цветёт расизм. И они пеняют нам, что мы режем младенцев, — пожала плечами Викония. — Всё, что я узнала об этом государстве — очень воодушевляет. Посмотрим, что интересненького поведают мне представители местной власти, — хохотнула волшебница. Внутри здания Совета Шестерых было очень оживленно. Огромное количество граждан, явившихся, чтобы порешать свои вопросы, разбилось на десяток длинных очередей. Стэйлис даже не могла толком оценить убранство зала — куда бы она ни встала, отовсюду слышалось злобное шипение: «Встань в очередь, стерва», «Здесь я занимал!», «Да отвали уже куда-нибудь!» Налия мягко потянула её за рукав. — Вон Корнелиус. По поводу лицензии надо говорить с ним. Пойдём, я замолвлю за тебя словечко. К счастью товарищей, очередь к сутаннику была самой короткой. Видимо, простое население и вправду старалось не иметь дела ни с магией, ни с её адептами. Хотя, надо было отдать должное чиновнику, его хамское поведение только подогревало подобное отношение. — Быстро говори, чего надо, — бросил он, когда подошла очередь Стэйлис. — Э, — замялась волшебница. — Я хотела бы получить лицензию на использование магии. — Пять тысяч золотых, — равнодушно ответил сутанник. — И всё?! Ни проверки, ни собеседования, ничего? При этом вы арестовываете людей, которые никому не причинили своей магией зла? — взвилась Стэйлис. — Слышь, тебе сказано: плати добровольное пожертвование на благо нашего государства или вали. Конечно, убивать направо и налево тебе никто не даст. Если жандармам поступит заявление по поводу того, что ты убила невиновного, лицензию закроют, — устало разъяснил Корнелиус. — Хорошо, — ответила магичка, отсчитывая золото. — Но в таком случае, я хотела бы задать ещё пару вопросов. Мою подругу схватили за незаконное использование магии, хотя она была невиновна, куда её могли… Корнелиус поднял руку. — Стоп. По вопросам исковых заявлений и судебных решений надо говорить с Толгериасом. Он принимает позади меня. Лицензию я одобряю, можешь использовать волшбу, только не злоупотребляй. Следующий! — Сумасшедший дом, — бросила Стэйлис товарищам. — Мне нужно отстоять ещё одну очередь. — Дерзай, — грустно ответил Аномен. Счастье вновь улыбнулось Стэйлис. К Толгериасу стоял всего один человек, здесь её время подошло ещё быстрее. — Слу-у-у-шаю, — противным скрипучим голосом процедил пожилой сутанник. — Я… Я сестра Имоэн, которую… — начала Стэйлис. — Не продолжай, я помню её. Её уже отвезли на место отбывания заключения. — Куда?! — взорвалась волшебница. — Не знаю. Я располагаю только документами по судебным решениям. Могу дать вам ознакомиться, только подпишите официальный запрос, — издевательским тоном продолжил сутанник. — Пожалуйста, — взмолилась магичка. — Мне нужно знать, куда её увезли. Она ни в чем не виновата. Её спровоцировали, её… — Миледи, — вздохнул Толгериас. — Я же сказал: я располагаю только документами. О месте заключения нам судебный отдел не докладывает, чтобы ретивые родственники не устраивали проблем. Стэйлис почувствовала, как её надежда обойтись без обращения к ворам умирает. — Но у меня есть для вас хорошая новость, — елейным голосом продолжил чиновник. — Какая? — чуть слышно ответила волшебница. — Вы можете послужить нам огромную службу. Вы, возможно, обратили внимание на сферу, что водрузилась на домах в районе трущоб? Так вот, нам… — Ни слова больше, — Стэйлис почувствовала, что самообладание покидает её. — Хватит! Вы удерживаете невиновного человека, скрываете его местоположение, вымогаете деньги за лицензию и требуете, чтобы я была вашей служебной собачкой?! Ни за что! — Я услышал вас, миледи, — ледяным тоном ответил Толгериас. — Ступайте. Имейте в виду, поддержки в лице нашей организации вы более никогда не встретите. — Чудно. Чем дальше от вас, тем лучше, — прорычала магичка. Махнув рукой компаньонам, она поспешила на улицу, прорываясь через бесчисленное количество людей. На улице она вновь завелась. — Город негодяев! Куда ни плюнь, везде грязь и лицемерие! — кричала Стэйлис. — Уймись, аббил. Истерикой ты ничего не добьёшься, — осадила её Викония. — Ты права, — выдохнула магичка. — Ладно, была не была. Мы идём в район Доков, знакомиться с воровской гильдией. Видимо, выхода у нас нет. Аномен нахмурился. — За тебя — куда скажешь, — приободряюще подмигнула ей Налия. — Веди! abbil (язык дроу) — друг, доверенное лицо iblith (язык дроу) — дерьмо, выродок. elg'carin (язык дроу) — нытьё, блеяние.7
7 октября 2018 г. в 13:02
— Здравствуй, дитя Баала.
Стэйлис обернулась. Айреникус стоял в пяти метрах от неё, сложив руки на груди, как будто не боялся, что она бросится на него.
— Что это за странное место? — магичка растерянно озиралась, не понимая, что происходит.
Кажется, она находилась в каком-то дворце. Пышность убранства вызвала злость в сердце волшебницы, она чувствовала, как клокотало у неё в груди, призывая разгромить эту вульгарную роскошь: разбить малахитовые вазы, взорвать позолоченные светильники, раздробить мозаику на полу. Она только что потерпела постыдное поражение на задании Налии, а теперь её притащили в эту омерзительную праздность.
— Очень хорошо. То, что нужно, — одобрительно кивнул маг. — Я чувствую твою ярость. Я вкушаю твою мощь. Дай этой божественной взвеси путь наружу, не держи её. Ведь это то, что я хотел открыть тебе. То, что хотел подарить, пока нас не прервали. Ты — могущественное создание, способное поработить этих бесполезных червей.
Стэйлис увидела, как около Айреникуса материализовались каменные статуи разных людей: женщин, мужчин, детей. Одна из статуй ожила, превратившись в очаровательную курносую девушку, покрытую веснушками. Волосы её были аккуратно убраны под смешной чепец, придавая образу налёт какой-то детской дураковатости.
— Посмотри, — вновь заговорил маг. — Это — Матильда. Она — хороший человек. Даже добрый. По крайней мере, так говорят про неё люди. Она пашет с утра до ночи: моет, стирает, убирает, растит овощи на своей ферме, продает их. Воспитывает детей, ублажает мужа. Помогает соседям, друзьям, случайным прохожим. А потом… А потом её не станет.
Айреникус взмахнул руками и взорвал девушку. Кровь и ошметки мяса испачкали оставшиеся статуи.
— Её не станет, — продолжал он. — Дети профукают ферму, дом разграбят родственники, соседи позабудут её имя, случайные прохожие сядут на шею ещё кому-нибудь. А ведь всё могло быть по-другому! Всё могло быть по-другому, потому что в ней текла та же кровь, что и в тебе. Она — дитя Баала. Глупое дитя, выбравшее жизнь простого смертного червя и бездарно спустившее своё богатство. Во имя чего? Во имя мнимых ценностей, которые нам навязывают глупцы из правительства, чтобы управлять нами и подавлять нас?
Стэйлис почувствовала, что больше не может удерживать свою ярость. Она воздела руки над своей головой, читая заклятие зычным, горловым голосом, а глаза цвета оружейной стали горели дьявольским огнём.
С потолка на стены и на пол потекла лава, расплавляя оставшиеся статуи. Статуи людей, что использовали Матильду, превратив её жизнь в заурядный поток грязи.
Айреникус улыбался, чувствуя, как зрелище разрушительной мести возбуждает его. Даже дриады не могли доставить ему этого удовольствия, этой сладострастной неги.
— Ты прекрасна, дитя, — ласково говорил он, чувствуя, что ему хочется взять её, здесь, сейчас. — Они не достойны и твоего пальца. Следуй же за мной, чтобы получить то, что по праву твоё. Следуй, и я покажу тебе всю силу твоего могущества. Следуй, и я научу тебя, как распоряжаться этим. Следуй!