Яблочко от яблоньки

Возвращаться было плохой идеей. Настолько отвратительной, что, казалось, каждая клеточка его тела сопротивлялась этому намеренью. Майк трижды чуть было не поворачивал назад (а у самого подъезда к городу даже развернул машину), но в последний момент сумел взять себя в руки. Он обязан вернуться. Убедиться, что все закончилось. Что отец мертв. Проклятье, он так долго пытался сбежать от всего этого, от семьи, от собственного прошлого. И к чему это привело? Вот он, сам, по собственной воле едет в место, породившее его кошмары. Мужчина невесело растянул в улыбке тонкие губы. Знакомые пейзажи за окном оказывали на него странное действие. Внутренности словно превратились в стекло — вдохни поглубже или пошевелись неосторожно — и они разобьются на тысячи осколков. Но вот мимо промелькнул знак, предупреждающий о въезде в город, и это неприятное ощущение исчезло. Харрикейн встретил Майка хмурым небом, мелкой моросью и щемящим чувством ностальгии. Майк глубоко вздохнул и покрепче сжал потертый руль автомобиля. Дороги назад нет. Не зря же он проехал почти тысячу миль? За время его отсутствия город изменился. Разросся. Новые здания вклинивались в знакомый пейзаж, создавая впечатление причудливого витража, составленного из осколков двух разных миров: прошлого и настоящего. Куда извилистее стали дороги. На месте старого кинотеатра теперь торчал неаккуратный пустырь, заставленный строительной техникой. Новый кинотеатр обнаружился парой кварталов дальше. Там, где во времена его детства стоял пыльный книжный магазин, куда он периодически заходил после школы (посмотреть, не появилось ли что новое на полке с детективами, и попугать ботанов), открылся обувной магазин. Неудивительно, из мистера Лоэна, хозяина книжного, уже в те времена песок сыпался. Интересно, жив ли он еще? Мужчина поколесил по центру, выискивая в картине города знакомые элементы. Старшая школа почти не изменилась, в точности повторяя образ из воспоминаний, а вот ратушу зачем-то перекрасили из бледно-зеленого в нежно-розовый. Городской парк оказался меньше, чем Майку запомнилось. Может оттого, что в детстве все видится больше, чем есть на самом деле (а он покинул город совсем мальчишкой), а, может, его размеры и впрямь сократили. Ведомый любопытством, Майк углубился в извилистые улочки спальных районов. Ему хотелось посмотреть на свой старый дом. Сейчас в нем, разумеется, жила другая семья, отметившаяся, прежде всего, крайне уродливой пристройкой в стиле кантри. При виде нее мужчина почувствовал укол глухого раздражения в душе. Пристройка выглядела чужеродно, словно являлась частью какого-то другого мира. Вероятно оттого, что в остальном дом его детства нисколько не изменился. Еще раз окинув дом взглядом, мужчина поспешил удалиться. Сколько бы воспоминаний его не связывало с этим местом, сейчас оно не имеет к нему никакого отношения. Пока он не переступил эту тонкую грань, не разбил стекло, отделяющее его от прошлого, ничто в этом городе не имело к нему отношения. Его цель находилась дальше. Майк свернул, направляясь к новостройкам. Во времена его детства здесь простирались сплошные поля, а теперь вырос вполне симпатичный райончик, с аккуратными, почти игрушечными домиками, окруженными ровненькими заборчиками. На многих из них все еще висели знаки «Продается!», а кое-где оставалась брошенная строительная техника. Путь Майка лежал на окраину этого района. Здесь дома были попроще, и заселенные среди них встречались почаще. Майк проехал мимо брошенного на газоне трехколесного велосипеда, был облаян кем-то из-за высокого забора и, наконец, свернул на обочину, притормаживая. Он открыл бардачок и, порывшись в нем, выудил замызганный тетрадный листок. Сверил написанный на нем адрес с прикрепленной на стене ближайшего дома табличкой, глубоко вздохнул и, смяв листок бумаги в кулаке, вышел из машины. Вымощенная крупной плиткой дорожка к интересующему Майка дому пролегала через неухоженный газон. Если газонокосилка когда-то и касалась этой травы, то так давно, что память об этом событии стерлась, скрылась под почти достигавшей колен растительностью. Да и от самого дома веяло чем-то неуютным. Покинутым. Несмотря на явную новизну, этот дом казался заброшенным, оставленным догнивать в глуши, как и его хозяин. Майку стало не по себе. Он медленно взошел на крыльцо и остановился перед дверью. Самая обычная дверь, деревянная, выкрашенная в белый цвет, с аккуратной круглой ручкой, она не производила зловещего впечатления. Но только не для Майка. Для него эта дверь была не просто дверью. За ней (как и за множеством других дверей в Харрикейне) скрывалось его прошлое, от которого он так стремился сбежать, и к которому в результате все равно вернулся. Майк почувствовал, как к горлу подкатывает неприятный комок. Попытка сглотнуть к успеху не привела. Майк вздохнул, закрыл глаза и мысленно сосчитал до десяти, успокаиваясь. Он должен это сделать. Не зря же преодолел такое расстояние ради этой встречи? Больше не медля ни секунды, Майк постучал. Вторя этому стуку грохотало в груди его собственное сердце. Промозглая морось капельками ледяного пота оседала на лице. Майк постучал еще раз, нервозно оглядываясь. Что, если он опоздал? Если случилось что-то непоправимое? Взгляд Майкла наткнулся на кнопку звонка, и парень мысленно обругал себя. Как можно было его сразу не заметить? Он вдавил пальцем кнопку, и по дому разнеслась резкая дребезжащая мелодия. Вскоре её прервало невнятное шарканье и недовольное бурчание, так что Майк отпустил звонок и стал ждать. С той стороны двери раздалось бряцанье ключей, дверь приоткрылась, ровно настолько, чтобы в щели мог показаться зеленый глаз в окружении белесых ресниц. А в следующую минуту дверь распахнулась настежь, и Майк оказался заключен в крепкие объятия. — Дэйв, ты вернулся! Я знал, что они ошибаются, что ты не можешь вот так просто исчезнуть! — невысокий светловолосый человечек стиснул Майкла так, что последнему послышался треск собственных ребер. — Я… — Майк попытался отпихнуть от себя человечка. — Простите, вы меня с кем-то путаете. Я не Дэйв. — Оу, — человечек вскинул голову, удивленно приподнимая брови, и сделал шаг назад. — Вы очень на него похожи. Простите. Вид у него сразу стал какой-то потерянный. Он вытер руки о свою футболку (судя по количеству пятен на ней, это действие давно вошло у мужчины в привычку), уставился на Майка пустыми глазами и почесал нос. Челка свисала на лоб сальными сосульками, между которыми виднелась белесая полоска шрама. Мужчина был молод (во всяком случае, не сильно старше Майка), но выглядел так, словно собственная жизнь успела ему до чертиков надоесть. — Вы мистер Фитцджеральд? — поинтересовался Майк. — Меня зовут Майк. Вы писали мне насчет… насчет отца. Сказали, что я могу обратиться к вам, когда освобожусь. — Да-да, конечно, — на лице мистера Фитцджеральда тут же расцвела улыбка. — Проходите. Можете звать меня просто Джереми, формальности ни к чему. Мы со Смитом долго работали с Дэйвом. Его смерть стала настоящим ударом. — Вы, наверно, что-то путаете. Моего отца звали Уильям, — возразил Майк, переступая порог. Изнутри жилище Джереми представало таким же неопрятным, как и снаружи. Почти на всех горизонтальных поверхностях, кроме пола, стояли стопки немытой посуды. Некоторые из них уже успели покрыться пылью. Толстый слой пыли осел и на телевизоре, посередине экрана которого виднелся отчетливый блестящий отпечаток чьей-то руки. На журнальном столике стояла ваза с повянувшими полевыми цветами. Обивка расположенного рядом дивана была покрыта пятнами, о происхождении которых оставалось только догадываться. — Да, я знаю, что его настоящее имя — Уильям Афтон. Но нам он представился Дэйвом Миллером. Удивительный человек! Сменил имя, чтобы устроиться обычным сторожем в собственную компанию. Прочувствовал, так сказать, на себе, все прелести быта простого труженика. Должно быть, ему просто нужны были перемены. Присаживайся, — гостеприимно махнул рукой Джереми. — Хочешь чего-нибудь? Могу сделать кофе.  — Нет, спасибо, — покачал головой Майк, опускаясь на краешек дивана. В нос тут же ударил кисловатый душок давно нестиранной одежды.  — Как знаешь, — пожал плечами Джереми и с ногами забрался в отделенное от дивана журнальным столиком кресло. — В любом случае, я рад, что ты здесь. Смит не верил, что ты появишься, в свете этой истории с твоим отцом… Ты ведь в курсе подробностей?  — Только то, что было в том письме. Ничего, кроме факта смерти отца и адреса Джереми Фитцджеральда, с просьбой приехать как можно скорее, и припиской, что к нему можно будет обратиться за помощью.  — О, вот как… — Джереми неловко заерзал. — Смит решил, что лучше будет не распространяться на эту тему. Учитывая место твоего пребывания. Майкл кивнул. Джереми вздохнул и продолжил: — Его обвиняют в убийстве полицейского. И детей. Ну, знаешь… тех, пропавших.  — Серьезно? — Майк невольно приподнял бровь. — Больше десяти лет прошло. Местной полиции пора бы уже смириться со своей полной некомпетентностью в делах посложнее кражи чипсов из магазина.  — Это неофициально. Дети, а не коп. — Джереми отвел глаза в сторону, словно что-то вспоминая, и почесал нос. — В общем, мы работали охранниками в торговом центре, том, что стоит на месте «У Фредди Фазбера». Тогда я еще не знал, что на самом деле Дэйв его владелец, да и никто не знал. Смит, разве что, но он умеет держать язык за зубами. Так вот, в одну из смен Дэйва, туда пробралась шайка подростков, включая сына шерифа. Тот видимо забеспокоился и послал за ними одного из своих парней. В итоге, когда на утро шериф сам прикатил к месту действия, то обнаружил труп своего человека, перепуганных подростков и угрожающего им Дэйва. Кто-то из них ранил его и с тех пор Дэйва никто не видел. — Ясно. Спасибо, что рассказали, — медленно кивнул головой Майкл. В глубине души он все еще не мог поверить в случившееся. С момента прочтения новости о смерти отца и на протяжении всего пути сюда, он продолжал надеяться, что это какая-то ошибка, дурацкий розыгрыш. Майк ненавидел розыгрыши. В памяти неожиданно всплыла еще одна деталь:  — В письме вы упомянули, что вам нужна моя помощь. — Это идея Смита, — смутился Джереми. — В общем, на самом деле тело твоего отца так и не нашли, так что признать его мертвым сразу они не смогли. А без этого нельзя снести Фредди Фазбера, о чем просто-таки мечтает шериф, а Смит, в свою очередь от такой перспективы далеко не в восторге. Вот он и подумал, что ты можешь претендовать на наследство — по документам компания все еще принадлежит твоему отцу — а, значит, они не имеют права начинать снос без твоего разрешения.  — То есть он хочет, чтобы я пободался с шерифом за право оставить развалины у Фредди в покое? — хмыкнул Майк.  — Цепляется за соломинку. Эта компания — вся его жизнь, — пожал плечами Джереми. — Там, конечно, теперь одни стены. Копы вытащили все, что смогли. Часть имущества распродали, часть пустили на вторсырье, что-то наверняка заныкали как вещдок. Не знаю, что именно они сделали с аниматрониками. Могу сказать только, что шериф был в курсе их… особенности. — Особенности? — растеряно переспросил Майкл, нахмурившись. — Отец тебе не рассказывал? — удивился Джереми, вновь почесывая нос. — Впрочем, могу его понять. Это довольно трудно объяснить, надо видеть собственными глазами. Но, если получится, постарайся вернуть и их. Думаю, твой отец этого хотел бы. — Сделаю, что смогу, — механически улыбнулся Майк. Он был не против помочь Джереми и этому Смиту, кем бы тот не являлся. Никаких планов на жизнь у него все равно не было. Получение наследства — хоть какая-то цель на ближайшее время.  — Ладно, спасибо за рассказ. Я, вероятно, еще заеду к тебе, — поднялся на ноги Майк. — Надо поговорить с шерифом, устроиться в отеле… куча дел еще. — Можешь остаться у меня, — подорвался с места Джереми. — Знаю, тут не слишком чисто, зато бесплатно. — Не хотелось бы тебя стеснять… — начал отнекиваться Майк, но предложение выглядело вполне заманчиво. С деньгами у него и в самом деле был напряг, и если ему придется задержаться в городе больше чем на пару дней, перспектива ночевать в машине вставала перед ним в полный рост. — Не помешаешь, — твердо заявил Джереми и вновь почесался. — Я не против компании. Джереми знал его отца и выглядел хоть и странным, но безобидным. Так что, поколебавшись, Майк решил все же принять предложение. — Ладно. Спасибо. Но к шерифу мне все равно придется заехать. С визитом в полицейский участок Майк решил не затягивать. Подъезжая к неприметному зданию, мужчина несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь. С этим местом у Майка было связано немало воспоминаний, и ни одно из них нельзя было назвать приятным. Первым, что бросилось ему в глаза внутри, оказалась симпатичная девушка, сидящая за толстым стеклом, словно ящерица в террариуме. — Вы что-то хотели, сэр? — приветливо спросила она, когда Майкл подошел ближе.   — Да, — он замялся. — Я ищу своего отца. Он не выходил на связь несколько месяцев. — Секундочку, — девушка закопошилась в своих бумагах. — Как ваше имя, сэр? — Майкл, — на долю секунды он запнулся, — Афтон. Майкл Афтон. Мой отец — Уильям Афтон. Вы мне поможете? Несколько секунд девушка пялилась на него, как на привидение. Майкл даже оглянулся, проверяя, точно ли она смотрит на него. — Мисс? — робко обратился он к ней. — Я сообщу шерифу, — резко ответила она, отмерев, и схватила трубку телефона. — Посидите пока. Майкл пожал плечами и направился к стоящему у стены ряду кресел, кажется, тех же самых что и тринадцать лет назад. Сиденье недовольно скрипнуло под его весом. Долго ждать не пришлось.