Творческий кризис

      День за днем наша жизнь перелистывает свои страницы, как книга. Твердая маленькая обложка открыла пока еще пустой форзац. А потом постепенно появляются слова. У нас есть создатели, нас как-то называют, что-то о нас говорят. Врачи записывают день нашего рождения, рост, вес, потом добавляются записи о месте нашего рождения, жительства. У нас появляются официальные документы, подтверждающие, что мы действительно родились — готовы первые строки титульного листа.       А потом начинается сама книга — мы непосредственно. В предисловии учимся первым взаимодействиям с этим миром, в первой главе уже потихоньку осознаем и творим что-то сами. И так года за годом, глава за главой, страница за страницей — я творю, учусь, учу, живу. А книга все толстеет — моя жизнь ярка и разнообразна, или, наоборот, пресна и сера, как позднее утро в провинциальном городке теплой зимой.       Тут есть записи обо всем на свете — первая любовь, не первая любовь, боль, страдания, разочарование, радость, счастье, усталость, бодрость — все, абсолютно все, что мы переживаем. Мы так много всего знаем и умеем, так много еще предстоит сделать, впереди еще столько времени!       А страницы все продолжают мелькать перед глазами, все быстрее, быстрее, быстрее… Они все тоньше, все меньше их остается в конце. Однажды настает день, и все кончается. Последняя страница прожита, перевернута, книга захлопнулась. А ты даже не ждал. Внезапно твоя яркая или серая жизнь оборвалась на, допустим, 87 году жизни. Неожиданно, не правда ли?       Мы, дети цифрового века. Мы, летающие в космос. Мы, прокладывающие путь к центру Земли. Мы — вечные и беспредельные, как пустота во Вселенной. Мы, всегда уверенные в завтрашнем восходе… Мы все умрем.       Этот момент всегда так внезапен, всегда невероятно неожиданнен. Когда лежишь в больничной койке уже 7-й месяц с последней стадией рака, робкие слова врача о том, что жить осталось неделю, становятся сюрпризом. Когда ваш ребенок рождается с диабетом 1-го типа и не доживает до 40, это тоже сюрприз. Когда альцгеймер много-много лет разъедает мозг вашей несчастной бабушки, ее смерть — еще один сюрприз.       Мы — то поколение, которое в живую никогда не видело настоящую смерть. Домашних животных от нас прячут родители, заботливо сообщая, что любимая кошка Муська сбежала, воробей Кеша улетел, а рыбка Степан вернулся в море. Дорогую и любимую всей семьей бабушку сначала увезли под белой простыней врачи, потом обработали и спрятали в гроб работники похоронного бюро.       Мы понятия не имеем, что такое смерть. Мы перестали верить в ее существование. Мы думаем, что еще долго будем ходить на своих двоих, роковой день не настанет. Но ведь еще никто не закончил жизнь как-то иначе.       Смерть — естественное окончание жизни. Но мы делаем вид, что жизнь никогда не кончится.       Любой, кто это хоть когда-нибудь прочтет (если это вообще будет когда-то кем-то прочитано), запомни одну простую вещь — МЫ ВСЕ УМРЕМ. А после смерти наступит то же, что было и до нашего рождения (вдруг ты оттуда помнишь хоть что-то).