Дальнобойщик

11 апреля 1259 года После Судного Дня (ПСД по новому календарю), около девяти часов вечера по местному времени, территория Центральной Америки, район бывшей сальвадорско-гондурасской границы, шоссе Тронкаль-дель-Норте, окраина города Ситала, посёлок Адуана-Эль-Пой, придорожная кантина «Panaderia Lilian»*. Мощный бронированный тягач «McNeilus Frontliner TDR-400», таща за собой тяжёлый четырёхосный цельнометаллический прицеп, утробно урча катерпилларовским восьмилитровым дизелем, медленно вкатился на запылённый дасфальт парковочной зоны кантины «Panaderia Lilian», что располагалась в паре километров от бывшей сальвадорско-гондурасской границы, подсвечивая себе путь мощными фотонными фарами, включёнными в городском режиме. Машин на стоянке у кантины было не сказать чтобы много – три трёхосных грузовика «форд-питон 285» с изотермическими кузовами, несколько разномастных тягачей с прицепами разных размеров и назначения, среди которых особенно выделялся невесть как очутившийся на этом континенте древний капотной компоновки «Урал 7770-4260-07», чья кабина была выкрашена в цвета флага Объединённых Коммун Западного Эквадора, и неказистый на вид, но довольно крепкий и обладающий весьма неплохой проходимостью парагвайский джип «Cucaracha». Кто на нём приехал, Эстевез не знал, да и его это, если честно, особо не интересовало. Одно было ясно – это не были los chicos** из Mara Salvatrucha, в противном случае, на джипе была бы изображена эмблема этой организации, изображавшая вставшего на дыбы муравья на фоне стилизованных букв и цифр MS-13. Место для «МакНилуса» нашлось в восточной части паркинга, рядом с чёрным, как смола, «Saltamontes-400 Nova», к которому были прицеплены аж два полуприцепа-цистерны с логотипом Независимого Города-Порта Белиз и которые охранял небольшой до зубов вооружённый отряд в камуфляже – судя по шевронам на куртках, «вольные стрелки» из коста-риканской «Empresa de seguridad Velásquez»***, хорошо известной от Свободного Города Сиэтл до озера Титикака. Суровые muchachos с автоматами и полуавтоматическими дробовиками пристально оглядели паркующийся рядом с вверенным им автопоездом-танкером, однако никакой угрозы для «Кузнечика» они в «МакНилусе» не усмотрели. Один из охранников, по виду – командир отряда наёмников, повелительным жестом дал понять Ньюту, чтобы тот парковал свой грузовик на некотором удалении от охраняемого ими транспорта. Эстевез, прекрасно зная, что топливозаправщики и автотанкеры всегда охраняются очень скрупулёзно, спокойно последовал указанию командира наёмников и припарковал свой тягач точно там, где ему было указано. Заглушив двигатель тягача и включив стояночный тормоз, заодно переведя рычаг переключения передач в нейтральную позицию, как того требовал бортовой когитатор, Ньют отстегнул ремень безопасности и внимательно ознакомился с высветившимися на небольшом полихордкристаллическом дисплее данными. Минуту спустя, решив, что его вмешательства в системы тягача не требуется и что все детали и узлы «МакНилуса» функционируют так, как и должно быть, дальнобойщик удовлетворённо кивнул сам себе, после чего перевёл задумчивый взгляд на видневшееся в слабом свете криптоновых уличных ламп здание кантины. Учитывая то обстоятельство, что вся Латинская Америка, кроме, быть может, Свободной Мексики, Западного Эквадора и Независимого Города-Порта Белиз, находилась отнюдь не в правовом поле, ношение оружия здесь являлось неотъемлемой частью местного колорита. А в заведениях наподобие кантины «Panaderia Lilian» можно было запросто напороться на нож или пулю, поэтому любой уважающий себя человек просто обязан был иметь при себе хотя бы револьвер. Как раз таковой у Ньютона имелся – тяжёлый шестизарядный «Smith&Wesson-67Reaper», изготовленный под патрон .500 Magnum****, способный с одного выстрела уложить на месте медведя-гризли (при условии, разумеется, что у стрелка не дрогнет рука и не сдадут нервы). Зачатую хватало одного лишь вида этого грозного оружия, чтобы утихомирить буяна, хотя встречались и такие «кадры», которых не пугал даже «риппер». Впрочем, у Ньюта и без револьвера были способы угомонить слишком уж ретивых идиотов. Открыв запертый на кодовый ладонный замок***** оружейный шкаф, Эстевез некоторое время задумчиво глядел на закреплённый в магнитных держателях свой небольшой арсенал, размышляя, стоит ли ограничиться лишь одним «смит-вессоном». Потом, по здравому рассуждению, он пришёл к выводу, что штурмган «Кувалда», купленный им три года назад на одном из оружейных базаров в Медельине (каким образом штурмовой двуствольный дробовик оружейного завода «Арсенал», что располагался в далёком русском городе Тула, попал в Южную Америку, Ньюта, если честно, особо не интересовало), или конфедеративный автомат «Colt-MS218», будут уж слишком выделять его из общей массы посетителей. А посему Эстевез, хмыкнув, вынул из зажима револьвер и, проверив наличие в барабане патронов, засунул его в один из внутренних карманов лёгкой влагоотталкивающей куртки. В другой карман он закинул пару кассет с запасными патронами, после чего пристегнул к правому запястью ножны с боевым ножом, сконструированными так, чтобы при резком движении рукой вниз нож выскальзывал прямо в ладонь. Скептически оглядев себя в небольшом зеркале, закреплённом на задней стенке жилого модуля, Ньют удовлетворённо кивнул. Ничто не выдавало наличия у дальнобойщика оружия, следовательно, потенциальных любителей лёгкой наживы ждал очень неприятный сюрприз. В местах, подобных этой кантине, всегда следовало быть начеку, если вы не хотели расстаться не только с деньгами и машиной, но и с жизнью. Ещё раз проверив, все ли бортовые системы деактивированы, Эстевез открыл дверцу кабины со стороны водителя и ступил на верхнюю ступеньку короткой металлической лестницы, внимательно оглядываясь по сторонам. Но, кроме вооружённых наёмников, стерегущих белизский бензовоз, больше никого уроженец Эрмосильо****** не заметил. Подозрительных, в смысле. Ну не считать же таковым, в самом деле, слегка подвыпившего типа в серо-оранжевом комбинезоне, который стоял, опираясь о фонарный столб и явно пытался освободить свой желудок от излишков еды и спиртного. Почесав ногтем указательного пальца левой руки подбородок, заросший двухдневной щетиной, Ньют закрыл за собой дверцу тягача и активировал с миниатюрного брелока-пульта охранную систему «МакНилуса». За его спиной тихо щёлкнул магнитной задвижкой дверной замок, запирая кабину тягача; одновременно с этим активировалась сигнализация, которая при попытке нелегального проникновения в кабину мало того, что начинала орать дурным голосом на всю округу, так ещё и поражала злоумышленника хорошим таким разрядом электрического тока. Не смертельного, но обездвиживающего негодяя на несколько минут. Спустившись на запылённый дасфальт стоянки, Эстевез неторопливой походкой двинулся в сторону кантины, над входом в которую ярко горела неоновая вывеска, изображающая весёлую девицу в поварском одеянии, держащую в руках свежеиспечённый хлеб, а по обе стороны от дверного проёма грозными глыбами высились двое здоровенных бугаёв в кожаных безрукавках и пластексных штанах с заправленными в тяжёлые армейские полуботинки голенищами, держащие наперевес автоматы «Browning GR-68.338»******* и внимательно наблюдающие за окрестностями. Впрочем, вооружённые вышибалы при подобных заведениях были самым заурядным явлением и обращать на них лишнего внимания явно не стоило. Если, разумеется, вы не планировали устроить какую-нибудь бучу. Но к Ньютону это не относилось. Он просто собирался перекусить и немного отдохнуть перед тем, как продолжить путь в Сан-Педро-Сулу. Вышибалы проводили Ньюта настороженными взглядами, однако никаких препятствий дальнобойщику чинить не стали. Правда, Эстевез мог поставить пятьдесят колонов на то, что оружие, которое он имел ври себе, охранники просекли, но здесь с оружием ходили почти все взрослые мужчины, поэтому вышибалы не стали заострять внимание на револьвере и боевом ноже Ньюта. В конце концов, право на самозащиту никто ещё не отменял. Переступив порог кантины, Эстевез на несколько секунд остановился, чтобы дать своим глазам возможность привыкнуть к яркому освещению после полумрака стоянки и слабых лампочек в коротком входном тамбуре. Затем внимательно огляделся по сторонам. Главный зал кантины «Panaderia Lilian» был спроектирован явно не совсем нормальным человеком, у которого были какие-то извращённые представления о геометрических формах. Странно изломанные углы помещения, имевшего форму неправильного четырёхугольника, создавали впечатление куда большего объёма, нежели на самом деле. Вмонтированные в потолок галогеновые лампы заливали всё пространство ярким светом, практически не давая теней. За полукруглой стойкой из металлопластика хозяйничал немолодой мужчина с заплетёнными в «конский хвост» длинными чёрными волосами, а помогали ему две довольно миловидные молодые девушки в строгих одеяниях, которые, впрочем, лишь подчёркивали их приятные для мужского глаза формы. Из спрятанных в стенных нишах динамиков тягучим противным потоком лились удушающие нео-битовые ритмы, больно ударившие по слуху Ньюта, который подобное не считал за музыку. Вот прогрессивный индастриал-метал или латин-фолк-кор******** – это другое дело, но было очевидно, что музыкальные пристрастия Эстевеза и хозяина кантины абсолютно не совпадают. Впрочем, это были уже мелочи. Обращать на них внимание Ньют уж точно не собирался. Нео-бит – так нео-бит, пусть так. Ньютон, ещё раз оглядевшись по сторонам, едва заметно кивнул сам себе и, дотронувшись до лежащего во внутреннем кармане куртки револьвера, двинулся через полупустой в это время суток зал кантины, держа курс на замеченный им столик у дальней стены зала. Путь предстоял ещё неблизкий, и дальнобойщику следовало немного отдохнуть и поесть, а заодно и прикупить немного снеди в дорогу. В заведениях подобного рода она стоила в несколько раз дешевле, чем в придорожных магазинчиках и лавках, а у уличных торговцев что-либо покупать Ньют зарёкся после того, как неплохо так отравился в Южной Гватемале. С санитарными нормами у местных явно были серьёзные проблемы, и рисковать своим здоровьем мексиканец не собирался. Лучшее место в подобных заведениях для того, чтобы не попасть в какую-нибудь заварушку и суметь вовремя улизнуть – это столик где-нибудь у дальней стены. Там, где не всегда бывает достаточно света для того, чтобы разглядеть, кто именно сидит за столиком. Обычно при заварушке на подобные места обращали недостаточно внимания, что позволяло спокойно ускользнуть из эпицентра боевых действий. Эстевез не считал себя трусом и вполне мог постоять за себя, являясь неплохим рукопашником стиля savate mexicano*********, однако, если была такая возможность, он старался избегать схваток. И не в последнюю очередь из-за того, что те приёмы, коими владел Ньют, были направлены исключительно на то, чтобы убить противника. Не обезоружить, не обезвредить – именно убить. По своему характеру мексиканец был довольно-таки миролюбивым человеком, однако если его били, извините, по роже, то он не подставлял другую щёку, а бил в ответ. И бил насмерть. Другое дело – использовать оружие, но и здесь Ньют предпочитал прибегать к этому очень весомому аргументу в самых исключительных случаях. Ближайшие столики оказались занятыми, что было лишь на руку дальнобойщику. Выбранный же им столик находился несколько в тени, что тоже являлось весьма выгодной с тактической точки зрения позицией. В центре стола возвышался тяжёлый графин из псевдостекла, наполненный почти доверху прозрачной питьевой водой из артезианского источника – ещё один плюс. Таким графином можно было хорошенько приложить по голове какого-нибудь болвана, вздумавшего бы опробовать свои бойцовские таланты на Ньюте. Поправив слегка задравшийся во внутреннем кармане куртки револьвер, Ньют уселся на простой деревянный стул с оббитым синтекожей седалищем и ещё раз осмотрелся. И немедленно придал своему лицу самое добродушное выражение при виде подходящей к столику молодой красивой девушки в потёртых джинсах и сиреневой сорочке с короткими рукавами, которые лишь подчёркивали её соблазнительные формы. В руках девушка держала маленький отрывной блокнот и гелиевую авторучку, а из левого переднего кармана джинсов торчала верхняя часть ручного коммуникатора. - Добрый вечер, сеньор, - мило улыбнувшись Ньюту, произнесла она на центральноамериканском эспаньоле – в отличие от хозяина торговой фактории Ла-Лагуна опознать в дальнобойщике уроженца северо-западной части Свободной Мексики, где в ходу были и эспаньол, и североамериканский пиджин, и америк**********, ей не удалось. – Желаете что-нибудь? - Что предложите? – поинтересовался Эстевез. - Сопа-де-фрихолес, цыплёнок с тушёными овощами, тамале, из напитков – торито, агуардиенте, есть пиво пяти сортов, кофе, орчата***********. - Я за рулём, сеньорита, так что давайте только кофе, - произнёс Ньют, пожимая плечами. От хорошего пива он бы не отказался, но пить за рулём – самое последнее дело для уважающего себя дальнобойщика. К тому же, он хорошо знал, что если его остановят местные cuidadores de caminos************, игравшие здесь роль дорожной полиции, то мало не покажется. Парни из Mara Salvatrucha очень не любили пьяных водителей, а пытаться откупиться от них значило подписать себе смертный приговор. У MS были свои правила, которые в организации строго соблюдались. В отличие от продажных чиновников Старой Терры, если Mara Salvatrucha подписывалась на поддержание порядка на вверенной ей территории, то она его и поддерживала. На свой лад, разумеется, но если ты вёл себя пристойно, не пытался притеснять жителей коммуны и не распускал пальцы веером, бояться визита суровых muchachos с автоматами и дробовиками точно не стоило. – И пару пирожков с мясом, сыром и зелёным салатом. Это всё. - Сеньор не голоден? – улыбнулась официантка. - На ночь глядя не люблю наедаться, - пожал плечами Ньютон. – Хотя… нет, это всё. - Как скажете. Девушка записала в свой блокнот всё вышеперечисленное и, ещё раз улыбнувшись Ньюту, повернулась и зашагала в направлении виднеющейся за стойкой деревянной двери, занавешенной цветастой занавеской, за которой, судя по доносящимся оттуда запахам, скрывалась кухня кантины. Эстевез внимательно посмотрел вслед официантке. Как говорил когда-то его хороший приятель Эмилио Гонсалес, погибший два года назад вблизи Летема, что располагался на границе Независимой Территории Эссекибо и Конфедерации Общин Риу-Бранку (ничего криминального в его гибели не было – просто веса его грузовика не выдержал ветхий мост через реку), достаточно посмотреть на женскую походку, чтобы понять, чего можно, а чего нельзя ожидать. Ньютон, хорошо знавший о том, сколько женщин перебывало в постели у Гонсалеса, был согласен со словами этого ловеласа. В данном случае походка официантки говорила именно о том, что она является официанткой, не более того. Ничего фривольного от неё ожидать не стоило. Хотя, если сказать честно, удовольствий данного характера Эстевез как раз и не искал, хотя, подвернусь случай, он навряд ли отказался бы от возможности хорошо провести пару часиков, чтобы отдохнуть от тяжёлой дороги и дать организму расслабиться и получить хорошую гормональную встряску. Ньютон ещё раз окинул зал кантины внимательным взглядом. Несколько местных жителей в простой домотканой одежде, пара дальнобойщиков, но точно не из Кадерейта-де-Хименес, скорее всего, если исходить из их внешнего вида – либо из Давида, либо из Кесальтенанго, сидящая спиной к залу черноволосая молодая женщина, рассматривающая что-то в фужере с пивом, бомжеватого вида неряшливый тип, задумчиво глядящий в полупустой стакан с торито, со свисающей со стула потёртой видавшей виды полотняной сумкой, вполне возможно, бродячий проповедник – вот и все посетители кантины «Panaderia Lilian» в столь поздний час. Никаких подозрительных личностей, никаких дарительниц плотских радостей – словом, ничего привлекающего внимание. Впрочем, в подобного рода заведениях это была самая что ни на есть обычная картина. Придорожные кантины – это вам не какой-нибудь бар в злачном районе Манагуа или Панамы, где хватало и того, и другого. Там запросто можно было снять на всю ночь шикарную шлюху или получить пулю в лоб/нож под рёбра (это уже как повезёт, если можно так выразиться). Здесь же, пожалуй, единственной опасностью была несвежая еда и переизбыток спиртного. Хмыкнув, Ньютон взглянул в сторону стойки, надеясь, что ему уже несут его заказ. Однако за деревянной дверью кухни стояла тишина, нарушаемая лишь звуками, присущими процессу приготовления пищи. Пожав плечами, Эстевез откинулся на спинку деревянного стула и с задумчивым видом ещё раз оглядел полупустой зал кантины. И обнаружил, что на него внимательно смотрит та самая сидящая за стойкой привлекательная черноволосая женщина лет примерно тридцати, одетая в сиреневую тунику с короткими рукавами, подчёркивающую её шикарный бюст, и в облегающие синие шорты, спускающиеся до колен. В правой руке незнакомка держала наполовину пустой фужер с пивом, а пальцы левой руки, лежащей на весьма соблазнительном бедре, совершали какие-то замысловатые движения. Заметив, что дальнобойщик обратил на неё внимание, она едва заметно улыбнулась и облизала красивого рисунка губы кончиком языка. Ньют кривовато усмехнулся – про себя, чтобы не обидеть красотку. Женщин подобного типа дальнобойщик за всё проведённое за «баранкой» время повидал немало. Никакого зарабатывания на жизнь своим телом – просто любительницы определённого рода приключений. Ничего против них Ньют не имел, ведь здесь, в отличие от самых обычных проституток, которые иногда бывали связаны с очень неприятными личностями, единственной неприятностью могла быть потеря драгоценного для любого дальнобойщика времени – и только. Но время можно было наверстать, пусть и с некоторым риском для себя, зато подобные встречи сулили много приятных моментов и хорошее настроение на несколько часов – до той поры, пока коварные латиноамериканские дороги не преподнесут тебе какой-нибудь гадкий сюрприз. Вернулась официантка и поставила на столешницу заказ Эстевеза. Ньют кивком головы поблагодарил девушку и протянул ей купюру достоинством в двадцать колонов – чаевые, которые, по его скромному мнению, она вполне заслужила. - О, спасибо, сеньор! – просияла девушка. Двадцать колонов были довольно приличной суммой, на эти деньги можно было скромненько так прожить пару-тройку дней. – Вы так добры! - Любой приносящий обществу труд должен соответствующим образом вознаграждаться, - отозвался Ньютон, покосившись в сторону стойки. Черноволосая красотка всё так же наблюдала за мексиканцем, поигрывая фужером с пивом, явно выказывая свою заинтересованность в более близком знакомстве с Ньютоном. – Тем более, когда этот труд вкусен и полезен. Официантка приветливо улыбнулась дальнобойщику и, убрав банкноту в кармашек на поясе, повернулась спиной к столику, за которым сидел Ньют, и направилась к стойке. Откусив изрядный кусок от пирожка и сделав глоток ароматного кофе с корицей, Эстевез снова взглянул в сторону стойки. Черноволосая красотка игриво подмигнула мексиканцу и слегка подняла фужер вверх, давая понять, что Эстевез ею замечен и оценён по достоинству. Пожав плечами, Ньют вежливо склонил голову к правому плечу и слегка улыбнулся, показывая тем самым, что и он оценил по достоинству проявленное к его особе внимание. Указал глазами на стул на противоположной от себя стороне стола. Черноволосая красотка, томно потянувшись всем телом, отчего сквозь тонкую ткань туники немедленно проступили отвердевшие уже соски, плавно соскользнула со своего стула и двинулась по направлению к Эстевезу, совращающе покачивая крутыми бёдрами. Ньют мог бы поставить на любом автоматическом тотализаторе пятьдесят колонов, что под одеждой у дамочки нет ничего, кроме её шикарного жаждущего секса тела. Ну, меньше возни с одеждой, подумал он, ощущая, как его мужское естество начинает шевелиться, натягивая тонкую ткань спортивных трусов. - У вас свободно? – остановившись напротив мексиканца, грудным голосом произнесла красотка, держа в правой руке фужер с остатками пива. - Разумеется, - отозвался Ньютон, внимательно глядя на незнакомку. – Прошу вас, присаживайтесь. Женщина улыбнулась Эстевезу и села на свободный стул. Фужер она поставила на столешницу, проведя при этом кончиком языка по губам. Пальцы левой руки как бы невзначай расстегнули три верхние пуговицы туники, открывая Ньютону соблазнительную картину полных грудей с набухшими от похоти сосками. Ногой красотка дотронулась под столом до ноги дальнобойщика, возбуждающе проведя по ней до колена. - Меня зовут Летисия, - представилась красотка. – Жарко сегодня, правда? - Да, жарковато для такого времени суток, - согласился Эстевез, знаком подзывая официантку и кивая на почти пустой фужер с пивом. – Пиво для сеньоры, пожалуйста… Я – Ньют. - Ньют? – красотка прищуренными глазами рассматривала мексиканца, продолжая медленно водить своей ногой по ноге дальнобойщика. – Какое интересное имя! - Это сокращение от Ньютон, - пожал плечами Эстевез, принимаясь за второй пирожок и, в свою очередь, глазея на Летисию. Благо, там было на что посмотреть. – Родители придумали такое вот имя. - В честь первооткрывателя закона всемирного тяготения? – улыбнулась Летисия. Призывно так улыбнулась, давая понять Ньюту, что она явно не настроена на продолжительный разговор. А вот на продолжительный секс – как раз наоборот. - По-видимому, - Эстевез кивком головы поблагодарил вернувшуюся официантку и, взяв правой рукой доверху наполненный холодным пивом фужер, протянул его красотке. – Холодное пиво, думаю, способно хоть немного унять жар. - Только немного, Ньют. Летисия взяла фужер, при этом её тонкие изящные пальчики прошлись по руке мексиканца, отчего Эстевез слегка вздрогнул. Это не осталось незамеченным Летисией – женщина откровенно плотоядно улыбнулась и отпила из фужера. Её левая нога, выскользнув из лёгкой парусиновой туфельки, дотронулась до «хозяйства» Ньюта и провела пальцами по нему вверх-вниз, что вызвало лёгкую дрожь, пробежавшую по всему телу Эстевеза. - На втором этаже кантины есть гостиничные номера, - слегка хрипловатым от переизбытка гормонов голосом произнесла Летисия, убирая ногу и снова облизывая свои губы. – Через десять минут приходи в комнату с номером «девять». Она оплачена на всю ночь… - Я не могу всю ночь – меня ждут в Сан-Педро-Суле, - отозвался Ньютон, чувствуя некоторое неудобство из-за эрегированного члена, который упирался в штаны, превращая их в некое подобие походной палатки. - От твоего груза зависит чья-то жизнь, Ньютон? - Мм… нет, пожалуй… - А что по срокам? - Твёрдого срока нет… - Тогда что тебе мешает как следует трахнуть меня? - Есть одно обстоятельство… Вдруг твой… мм… парень объявится… Опасения Эстевеза на этот счёт были вполне оправданными. Латинская Америка – это не Конфедеративные Штаты, где за подобное можно было получить разве что хороших тумаков и пару переломов; здесь дело вполне могло окончиться пулей в голову. Потому-то мексиканец и осторожничал. Он, понятное дело, был не прочь развлечься с такой красоткой, как эта Летисия, но если вдруг заявится её-неважно-кто, дело может обернуться очень плохой стороной. - Тебе этого не стоит опасаться, - улыбнулась Летисия, руками так натянув тунику, что твёрдые соски её грудей только что не прорвались через тонкую ткань. Она так откровенно соблазняла Ньютона, что тот почти уже решился на лёгкое приятное приключение. Судя по всему, Летисия хотела секса до одури, да и похотью от неё несло за десяток километров, а всё это вместе обещало Эстевезу массу приятных впечатлений. – Хосе – коммивояжёр, сейчас он где-то в Панаме, а мне так не хватает мужских ласк, Ньют. Хосе, конечно, ничего так в постели, но с фантазией у него не очень. Однообразие так надоедает… Летисия томно потянулась всем телом, демонстрируя Ньютону свои прелести. - Однообразие? – переспросил мексиканец. - О, тебе не стоит беспокоиться, Ньют! – красотка ослепительно улыбнулась, демонстрируя белые ровные зубы. – Никаких извращений! Solo quiero me jodiste en todos mis agujeros, como la última puta en todas las poses, dura y gentil!************* Ну, так что? Ты согласен это со мной проделать? - Я схожу за кондомами в машину, - пробормотал Ньют, делая движение, чтобы подняться на ноги. - Кондомы? – Летисия брезгливо сморщила изящный носик. – Я не пользуюсь ими, милый. Какое удовольствие ощущать внутри себя кусок латекса вместо члена? А если тебя беспокоит моё здоровье… Летисия сунула руку в левый карман шорт и, вытащив оттуда тонкую слабо светящуюся пластинку медицинского микросканера, поднесла её к своей груди, повернув лицевой стороной по направлению к Ньютону, чтобы тот мог увидеть успокаивающую зелёную полоску на крохотном полихордкристаллическом дисплее. - Если честно, я понятия не имею, как эта штука работает, но если ты хоть что-нибудь слышал про разработки русских в области медицины, тебя эта зелёная полоска должна полностью успокоить. Хосе привёз этот сканер из Ла-Уньона************** полтора года назад… Кстати… Летисия протянула руку с микросканером по направлению к Эстевезу и поднесла миниатюрное устройство к груди дальнобойщика. Дисплей мигнул, а затем продемонстрировал ей и Ньюту ту же самую зелёную полосочку. - Вот, видишь – и ты тоже в порядке! – черноволосая красотка улыбнулась и подмигнула мексиканцу. – Так что оставь свои кондомы для обычных шлюх и поднимайся в девятый номер через десять минут. И пиво прихвати с собой. Секс такую жажду иногда вызывает, Ньютон Эстевез! И не опаздывай! Летисия провела кончиками пальцев по подбородку дальнобойщика, слегка коснувшись его губ, похотливо улыбнулась и, поднявшись со стула, двинулась в сторону внутреннего выхода из зала кантины, за которым начиналась ведущая на второй этаж узкая деревянная лестница. Шла она, не оборачиваясь, но такой совращающей походкой и так соблазнительно покачивая своими шикарными бёдрами, что Ньют понял: ещё чуть-чуть – и его член просто-напросто выпрыгнет из штанов. Летисия скрылась за дверью, задрапированной сиреневой занавесью. Сердито мотнув головой, Ньют одним махом опрокинул в себя содержимое фужера, который оставила на столе Летисия, и подозвав к себе официантку, попросил её принести две бутылки пива. Не для себя, разумеется – садиться за руль в подпитии он никогда себе не позволял. Десять минут, к удивлению мексиканца, пролетели быстро и даже, можно сказать, незаметно. Взглянув на маленький квадратный дисплей наручного таймера, Ньютон решил, что пора. Протянув проходившей мимо официантке оплату за еду и пиво, он, подхватив со стола бутылки, быстро направился в том же направлении, в котором до этого скрылась черноволосая соблазнительница. Комната с цифрой «9» обнаружилась в самом конце коридора. Подойдя к двери, Ньют потоптался подле неё в секундном замешательстве, потом покачал головой и, протянув руку, решительно постучал по деревянной панели. - Входи, Ньют, открыто! – услышал он голос Летисии. Эстевез, осторожно отворив дверь, бочком протиснулся внутрь комнаты, после чего запер дверь за собой. Огляделся по сторонам. Ничего примечательного в этой комнате Эстевез не увидел. Обычный номер придорожного мотеля – стол у дальней стены, два стула, дешёвый тайваньский стереовизор на стене, небольшой бытовой рефрижератор в углу, задёрнутое тяжёлой светонепроницаемой портьерой окно, простая двухрожковая люстра, свисающая с потолка, двуспальная кровать вполне подходящих для того, чем он и Летисия собирались заняться, размеров, которая уже была застелена и приготовлена к действу. И на которой, завернувшись в пушистое банное полотенце, сидела красотка. - Ты когда в последний раз душ принимал? – спросила Летисия, глядя на дальнобойщика слегка сузившимися глазами. – Впрочем, не имеет значения. Поставь пиво на столик и иди в ванную. Я люблю, когда от любовника пахнет чистотой, а не потом. И как следует вымой член – я люблю сосать чистый «леденец». - А ты весьма развратная особа, Летисия! – усмехнулся Ньютон, ставя на стол пивные бутылки и пробегаясь взглядом по фигуре красотки. – Но это, наверное, так и должно быть! - Конечно! – уверенным тоном заявила та. – Трахаться надо с полной самоотдачей, а не зажавшись в выдуманные невесть кем моральные рамки! Ты давай-давай, иди в ванную, а то я скоро сама себя долбить начну! - Потерпи малость. - И чтоб вышел оттуда голым! И со стояком! Эстевез лишь ухмыльнулся в ответ на эти слова Летисии. Бросив на красотку очередной взгляд, в котором явственно читалось желание как следует ею заняться, мексиканец проследовал в ванную, где, быстро скинув с себя всю одежду, залез в душевую кабину и с задумчивым видом уставился на регуляторы температуры воды, которые здесь были почему-то расположены наоборот. Хмыкнув, он сначала покрутил тот регулятор, который, по логике, должен был отвечать за горячую воду, потом малость поколдовал с другим регулятором. Полученный результат вполне устроил дальнобойщика, после чего он быстро смыл с себя накопившиеся за день пот и дорожную пыль, особое внимание уделив тому предмету мужской анатомии, о котором совсем недавно упомянула Летисия. - Вот это совсем другое дело! – этими словами вышедшего из ванной Ньютона встретила довольно улыбающаяся Летисия, которая при виде полностью обнажённого мужчины грациозно поднялась на ноги, сбрасывая полотенце на пол. Похотливо покачивая крутыми бёдрами и плотоядно улыбаясь, она приблизилась к замершему на месте Эстевезу и, подойдя к нему вплотную, правой рукой прошлась по мускулистой груди дальнобойщика, а левой крепко стиснула его достоинство. – Какой ты, оказывается, сексуальный мужчина! А член-то какой! Большой и твёрдый! - Нравится? – Ньют резким движением притянул Летисию к себе; левая его рука ухватила её за упругую ягодицу, в то время как указательный и средний пальцы правой проникли в её влажное лоно и принялись там двигаться. - М-м! – Летисия издала стон и резким движением притянула голову Ньютона к себе, впившись своими губами в его губы, давая свободу своему языку, который тут же встретился с языком Ньютона; правой рукой она принялась водить по члену взад-вперёд. – Я хочу, чтобы трахал меня так, как тебе вздумается! Трахай меня, милый! - Желание женщины в этом плане – закон для мужчины! – усмехнулся Ньютон, подхватывая Летисию за ягодицы и резко насаживая её на своё «хозяйство». Протяжный стон, полный страсти, огласил комнату. – Зря ты, что ли, меня соблазняла, а? - Я хочу тебя! – прошептала Летисия, обхватив торс Ньютона ногами и обнимая руками за шею, помогая ему в движениях собственным разгорячённым телом. – Я вся твоя! Делай со мной, что хочешь! А о последствиях не думай – я на биоблокираторах! - Да не вопрос! Стиснув упругие женские ягодицы изо всей силы, Ньютон слегка оттолкнул от себя Летисию, а потом что было силы насадил на член, отчего красотка взвизгнула, а затем, сделав пару шагов по направлению к кровати, рухнул на неё и принялся буквально долбить своим членом её исходящее соками влагалище, одновременно лаская губами и языком твёрдые упругие соски и тиская руками полные груди Летисии, не обращая никакого внимания на раздавшиеся стоны и крики. Если черноволосая красотка желала быть оттраханной по самое не могу – почему бы и нет? В конце концов, что в этом предосудительного? Они же не собирались никого убивать, а всего лишь хотели получить удовольствие от бурного и страстного секса. Так что ничего криминального в том, что происходило в этой комнате в дальнейшем, ни Ньютон, ни Летисия совершенно не видели. Они просто-напросто дарили друг другу удовольствие от слияния двух тел. А если кому-то это могло прийтись не по душе – что ж, то были сугубо его проблемы. Проблемы «глубоко зашоренного ханжи», как говаривал когда-то Эмилио Гонсалес.