Story of My Life

Эта неделя была напряжной. Во-первых, контрош стало еще больше. Во-вторых, Ньют. Они так ничего и не нашли. Однажды я не выдержала, пошла к Эйвери и набила ему морду. Тот даже не сопротивлялся, потому что меня караулили друзья и, вздумай он чё-нить применить, сразу бы отпиздили его, и посильнее, чем одна я. В-третьих, внезапно активизировались Малфои. Не знаю, чё им там дедуля наговорил, но они стали доставать нас буквально на каждом шагу. Как-то раз Лета послала Малфоя… и это было опрометчиво с её стороны. Потому что этим Малфоем был Гектор. К счастью, мимо шли на УЗМС четвертый и третий курс Гриффиндора (четвертые должны были смотреть, как занимаются третьи). Малфой испугался и свалил. Трус. За всем этим — контрольными, домашкой и проблемами с Малфоями — я совсем забыла про свой день рождения (аж не верится!). И поэтому, когда солнечным утром второго мая девчонки разбудили меня так же, как и солнечным утром второго сентября — закидали подушками — я изрядно удивилась. — А? Чё? — спросила я, зевая. — С днём рождения! — первой крикнула Натали. А-а… *** Днём я спокойно выходила из класса Трансфигурации, измотанная очередным зачётом, когда услышала: — ЕВА, БЛЯТЬ! НЬЮТ ОЧНУЛСЯ! Я обернулась. Из класса выбегала орущая Натали. — Откуда ты знаешь? — удивилась я. — Мне МакГи сказала, потому что я не сразу свалила, в отличие от тебя! Окей. Совпадение? Не думаю. Скорее, подарок такой на днюху. *** Вообще, больничное крыло особо ничем не отличалось от нашего медкабинета. Только побольше и кровати стоят. В Гаррике оно какое-то неправильное было. Или его отреставрировали за восемьдесят-то с лишним лет. Ньют сидел на постели и недовольно взирал на стены, пациентов и хлопочущую фрау Шприц. Увидев нас, он подскочил: — О, ребят, здорово! Я сначала застыла, как вкопанная. А затем первой бросилась к нему в объятия (на фрау Шприц мне было откровенно похуй). Просто, блять, лучший подарок! *** — Ну и чё, когда тебя выпустят? Мы сидели на кровати рядом с Ньютом. Кровать жалобно скрипела, но мы не обращали на это внимания. — Хз, — пожал он плечами, — а ваще хоть сейчас можно было бы. Я бы пошёл и дал Эйвери по роже. — Ева уже дала, — сообщила Лета. — Можешь гриффиндоркам дать, — усмехнулась я. — Я с ними чуть не подралась. Ньют буркнул: — Не, я так не могу. Меня всю жизнь учили — девчонок бить нельзя. Это вы можете кого хотите бить, а мы — только пацанов. — Дискриминация! — патетично воскликнул Фред. — Малфой не девчонка. Он нас доставал. Представь, что это Эйвери. — Так и сделаю! — Ньют заржал. И выполнил ведь своё обещание в тот же день! *** Мою днюху мы праздновали… да никак мы её не праздновали. Вечером пошли на кухню, запаслись жратвой и устроили пир в Выручай-комнате. Всё. А еще подарки. Шесть штук от друзей, одна — от родителей. Итого семь. Да я, бля, великий математик! В основном это была просто веселая хуйня типа конфет и наборов для розыгрышей. Растём, чё. Больше крутых штук не дарят. Правда, Ньют, помимо того, что очнулся и достойно наказал Малфоя (это история, стоящая упоминания в моей биографии, поэтому я обязательно её расскажу!), торжественно вручил мне книжку «Магия и маггловская культура: что было бы, если бы мы сотрудничали с магглами?», одобренную каким-то международным институтом маггловедения. Я обрадовалась и читала её до самого вечера. Интересная потому что книженция — жуть! А когда же Ньют тогда успел подраться с Малфоем, спросите вы? А вот как вышел из крыла, тогда и подрался. Эйвери заметил его и съёжился. Но Ньют великодушно махнул рукой — мол, иди своей дорогой, у меня своё дело есть. — О, Малфой! Здрасте, милорд! — он заметил Александра. — Скамандер? Что ты здесь делаешь, ты же сдох вроде? — Иди нахуй, меня выпустили! — бодро прокричал Ньют и сделал какое-то неуловимое движение рукой… Из его рукава выскочил настоящий пикирующий злыдень. (где он его только взял?) — Мерлин, что это за тварь? — взвизгнул Малфой. Фантастическая! Ньют, похоже, прочел мои мысли, потому что злорадно улыбнулся: — Самая что ни на есть фантастическая! Ну или у него, как и у меня, обостренное чувство любви к Тварям. Хех. Злыдень издевался над Александром минуты две, до того, как Ньют смилостивился и отпустил его. Ты слишком хороший, Ньют. Нет монстра, которого ты бы не полюбил! Когда я отучусь говорить фразами из фильма? Очевидно, тогда, когда перестану в этом фильме жить! *** На следующий день мы получили сразу два объявления от Диппета. Во-первых, он сказал, что к нам приедет мелкотня из американской началки. Я закатила глаза — сколько можно? К нам же уже ездили иностранцы! Все помнят, чем это закончилось? С другой стороны, начальная школа… это ещё совсем дети. Что они могут сделать? Нет, я знала, конечно, что Англия и Америка — единственные страны, в которых есть, помимо средней, еще и младшая школа волшебства… но блять! Нафиг им соваться в среднюю школу в другой стране? Во-вторых, мы должны будем устроить для малявок представление. Все должны будут показать какой-то номер. Как будто мы — дешёвые циркачи! Окей. Мы с ребятами пошли придумывать номер сразу после ужасных новостей. Варианты были разные. Сыграть на пианино, устроить сценку, послать всех в жопу и ничего не делать… последний вариант самый классный, но, к сожалению, неприемлемый. Но мы совсем отчаялись и были уже готовы использовать именно его, когда Тесей вдруг предложил неповторимое: — А давайте выйдем, прочитаем Пушкина самым безразличным тоном из возможных, красиво раскланяемся и свалим? — А давайте выйдем, прочитаем Пушкина нормально и с выражением, красиво раскланяемся и театрально уйдем? — Лета само противоречие. И больше всего она любит противоречить почему-то именно Тесею. — Нет! В этом шик! Безразличный тон покажет, что нам на всех похер! В итоге на том и порешили.