Тёмная материя

      Все пути так или иначе вели на Татуин. К подожженной резиденции Владыки-ситха. Но система двух солнц поглощена Чёрной дырой. А единственное материальное подтверждение существования песчаной планеты сейчас лежало в тактическом рюкзаке Вейдера.       Энакин достал голокрон и повертел пирамиду в руках. Единственное, что до сих пор удерживало от попытки восстановить информацию, — опасение, что там не окажется ничего существенного.       Помня о мине у входа в гипертуннель, он не стал рисковать и изучать устройство в кабине пилота. Разместившись на полу в грузовом отсеке между двумя шлюзами: главным и дополнительным, Энакин сначала скопировал испорченную информацию на другой носитель. Попытка восстановить данные непосредственно на голокроне, найденном на Татуине, оказалась не слишком удачной. Вся информация, которая чудом уцелела, содержала упоминания о мифических Архитекторах, якобы создавших эту Галактику из Силы, и фрагмент идеограммы видового кариотипа, присущего геному человека. Логическая цепочка, которая должна была связать одно с другим, пропала безвозвратно.       Найти на корабле, созданном некромонгерами, подходящую по форме отвертку, чтобы аккуратно отвинтить крепления кожуха голокрона, оказалось сложно. Небольшой тонкий нож в помощь, и можно изучать внутреннюю начинку информационного носителя. Первое, что бросилось в глаза, — встроенное внутрь миниатюрное устройство слежения. Крошечный маячок все это время передавал данные. Куда? Тому, кто делал записи на голокрон? Наблюдателю, следившему за перемещениями текущего владельца устройства?       Послышалось мерное зудение на едва различимом для человеческого уха ультразвуковом диапазоне. Не ожидая чего-то подобного, ни за что и не расслышать. Энакин стремительно вскочил, нажал кнопку панели управления, отвечающую за открытие шлюза, предусмотрительно хватаясь за переборку рукой.       Воздух с резким шипением начал выходить через все расширяющуюся щель, ведущую в открытый космос. Вихрем, возникшим из-за перепадов давления, Энакина толкнуло к выходу. Он извернулся, размахнулся и запустил голокрон наружу, сразу же ударив по кнопкам панели управления, возвращая створки шлюза в исходное, закрытое, положение. «Хаос» встряхнуло взрывной волной. Снаружи — не более, чем легкое волнение. Взорвись устройство внутри отсека, в радиусе десятка метров никто бы не выжил.       Лишившись последней зацепки, Вейдер как никогда разделял чувства Хатта по отношению к Дарту Мортису. Подобрав с пола устройство-носитель с копией испорченных данных, Энакин направился в десантный отсек, куда выходили двери четырех двенадцатиместных кают. Больше напоминало казарму. Но для корабля таких размеров — и подобная степень комфорта была пределом мечтаний.       Вейдер так погрузился в размышления о неудачной попытке восстановить информацию с голокрона, что не заметил движения позади. Даже, когда спину под лопаткой пронзила острая боль, Энакин среагировал лишь на уровне рефлексов: перехватил руку напавшего выше запястья, вывернул, развернулся сам. Удар пришёлся меж пластинами брони. Загнутый клинок разрезал поддоспешник, лишь оцарапав кожу, и сейчас со стуком упал на пол.       Человек попался под руку как раз вовремя. Под настроение. Вейдер лишь повёл пальцами правой руки, как напавшего дернуло Силой, протащило пару метров и впечатало в металлическую переборку. Захватив надежнее в поле Силы того, кто назвался отцом Падме, Вейдер дернул его вверх, так, что несчастный остался болтаться между потолком и полом.       — Если ты мне сейчас не объяснишь, что здесь происходит, ты будешь вторым, чья кровь впитается в обшивку моего корабля.       — Падме — мой ребёнок, единственный близкий и любимый человек. И если ты причинишь ей снова вред, то, клянусь, твоя Темная Сила тебе не поможет! Я найду возможность и прикончу тебя.       Вейдер прикрыл глаза, горько усмехнулся и качнул головой. Он устал. Смертельно устал от противоестественности происходящего. Хватка Силы ослабла и мужчина рухнул на колени.       — Ты ведь — не биологический отец Падме.       — Какая разница? Жена умерла при родах. И ребёнок тоже. А спустя пять дней у моих дверей кто-то оставил колыбель с младенцем. Я решил она — подарок Судьбы. Данный вместо отнятой в меня семьи. Падме — моя дочь. И если…       — Да понял я… — поворачиваясь к человеку спиной и покидая отсек, устало бросил Вейдер. — При первой же возможности, высажу всех на ближайшей, пригодной к жизни планете. А пока придётся потерпеть моё общество. Или… пережить.       Следовало бы высадить всех пассажиров сразу же, не заботясь, подходят условия жизни на экзопланетах этой системы или нет. Но из-за присутствия той, кто похожа на Падме, пусть лишь внешне, он стал мягче. Уязвимее.       Вейдер остановил Ваако уже на входе в десантный отсек. Адмирал вооружился и мчался на выручку.       — Что произошло? — некромонгер выглядел воплощением бдительности.       — Я взорвал голокрон. Вейдер неспешно направился в кабину пилота. Ваако проводил Лорда непонимающим взглядом и последовал за ним. — Заминирован он был. Вот, что произошло. И с маячком. Ещё и пассажиры… Такова благодарность за спасение жизни? Вейдер с силой швырнул на панель управления кинжал, клинок которого был залит его кровью. Хрупкая техника при этом уцелела чудом. — Я окружён идиотами!       Это лишний раз доказывало: сходство — лишь иллюзия. Его Падме не забыла бы ИХ… И уж тем более, не нажаловалась бы папочке. Скорее, сама кинулась бы себя защищать. А не исподтишка. Не ударила бы в спину чужими руками.       — Маячок? — Ваако забеспокоился ещё сильнее. — Нужно уводить «Хаос» из этой системы.       — Нет уж. Приглашение на «званый ужин» для Дарта Мортиса действительно.       — Что, если он приведёт подкрепление?       — Почему-то мне кажется, наличие свидетелей не в его интересах.       Чутьё не подвело.       Спустя несколько стандартных галактических часов после взрыва из гиперпространства выскользнул корабль.       Легкий прогулочный катер Дарт Мортис успел сменить на шаттл, более быстроходный и лучше оснащённый. Выбросив стыковочные тросы, корабль прикрепился к борту «Хаоса».       — Открой мне шлюз, я перейду с борта на борт, — прозвучал через комлинк все тот же голос, исполненный веры в собственное превосходство.       — Я знал, что мы ещё встретимся, — Вейдер не спешил выполнять просьбу. Уж слишком это напоминало приказ.       — А я надеялся больше никогда о тебе не услышать. Но ты нашёл мой голокрон. Активировал его и остался жив. Впечатляет. Удалось узнать что-то ценное?       — Сказочку для юнлингов о сотворении Галактики Небожителями? Её все знают. За это не убивают.       — За это — нет. А за информацию о прямом потомке Архитектора — да. Тебя предали твои же, а ты пытался спасти мне, незнакомцу, жизнь. И пусть я безрезультатно умирал как минимум пару сотен раз, должен признать, твоя помощь меня впечатлила. Я просто обязан тебя предупредить. Не вмешивайся.       В ответ Дарт Мортис получил лишь молчание. Удивленно хмыкнул и продолжил:       — Знаешь, а ведь я могу рассказать много занятного о вернувшихся из Силы. Так как, примешь меня на борт? — тон сменился и уже больше напоминал просьбу.       Дарт Мортис нырнул в шлюз, надежно упёрся в металлический пол длинными крепкими ногами, обутыми в тяжёлые ботинки по форме, напоминающими мощные копыта, выпрямился, оказавшись почти на голову выше Энакина. Сделал несколько стремительных шагов навстречу Вейдеру и запнулся, замедлив шаг.       — Оказывается, за столько веков я ещё не разучился удивляться. Мы уже встречались. Помнишь?       — Не думаю.       Энакин не собирался объяснять первому встречному гуманоиду, что часть воспоминаний из прошлой жизни так и канули во тьму. Лишь время от времени какие-то отрывки всплывали в виде снов. Но разобрать, прошлое это или просто марево, было невозможно. — Судьба — прихотлива, а игры её все веселее, — гость снял шлем. На вид Дарту Мортису было лет двадцать. Поэтому, возможность встречи в той жизни была довольно призрачной. Он оказался гуманоидом и, несмотря на сходство с человеком, принадлежал к другой расе.       Сквозь прозрачную, лишенную пигмента кожу просвечивалась сеть капилляров. На голове — едва различимая короткая, миллиметровая щетина белоснежных волос. Лишенные пигмента радужки и внутреннее веко из-за просвечивающихся капилляров выглядели красными. Эффект, словно из больших, выразительных глаз, очерченных сетью кровеносных сосудов, вот-вот польются кровавые потоки, неплохо сочетался с холодным, презрительно-насмешливым выражением. Это должно было заранее внушать страх всем недругам.       Быстрый, с несколько экспрессивными движениями, которые Дарт Мортис безрезультатно пытался контролировать, желая казаться внушительнее, он напоминал живую ртуть. Черные доспехи, легкие и гибкие, отлично защищали владельца практически от любой опасности. На поясе среди целого набора всевозможных видов оружия, нашлось место для двух световых мечей.       — Значит, маячок установил ты, — окидывая Дарта Мортиса внимательным изучающим взглядом, хмыкнул Вейдер.       — А ты его нашёл… И решил меня дождаться. Неужели ответы на вопросы ценнее жизни?