«Страдание и боль всегда обязательны для широкого сознания и глубокого сердца. Истинно великие люди, мне кажется, должны ощущать на свете великую грусть».
— Это самый лучший подкат в моей жизни. Даже если я соглашусь, то куда ты меня отведёшь? — Тина пыталась сдержать свой смех. Хотя бы теперь она может посмеяться от души. — Туда, где не будет стыдно умереть. Неужто согласилась? Так просто? — этот парень явно любил заинтересовать и напугать одновременно. Но девушке было всё равно в этот момент практически на всё, что её окружает. — Не говори так, будто ты мне предлагал переспать с тобой, — Минская начала прятать своё лицо, когда опустила голову. — Брось, такие красавицы ещё должны пожить, чтобы порадовать остальных несчастных. И в этой фразе я не намекаю на проституцию или что-то типа того, — незнакомец повернулся лицом к окну бара, прищурил глаза и начал мечтательно разглядывать нетронутые бутылки с алкоголем. — Ты ведь неспроста сюда пришла, верно? Что тебя интересует в этих местах? — Просто решила побродить по тёмным уголкам этого города, — её уголок губ сам по себе поднялся, словно выдавал её ложь. — Ясненько-о-о. Я здесь был минут десять назад с другом. Но сейчас снова хочется напиться до беспамятства, как он. Да нельзя было ранее: пришлось снова его домой тащить. Впрочем, тебя это, наверное, никак не интересует, — парень перекосил губы и мимолётно вздохнул. — Что ж, это я так. Я — Осаму Дазай. Рад знакомству. — Тина, — кратко ответила красавица и улыбнулась. — Знаю, что это может показаться некультурным, но сигаретка не найдётся? Мои-то закончились, всё отдал своему товарищу, — похоже, что мечтателю надоело мечтать, и он повернулся лицом к недавно познакомившейся особи. — А? — в замешательстве переспросила Минская. — А, да, секунду, — её костлявые руки полезли в клатч и достали сигареты. В пачке находилось до пяти сигарет и, конечно же, Тина была не против отдать их все. — Возьми все. Мне не желательно снова этим увлекаться. — Хм, ну, смелости отказаться у тебя хватает. Благодарю, милейшая, — пачка сигарет передалась в другие руки. Осаму сразу же начал с изучения «обложки» ядовитой игрушки для взрослых. — Какое совпадение, мой пьяный дружок тоже их курит. Но сигареты где-то оставил. Посмотрев, и не скажешь, что ты богатая для такого роскошного развлечения, которое с трудом достанешь из другой страны, — сигарета очутилась во рту, при себе имелась зажигалка, которой Дазай сразу же воспользовался. Временный огонь раскрыл замечательный цвет его глаз — карий. — Ох, да, мне их когда-то друг присылал. — Мне нужно обязательно вас познакомить. Он как раз свободен, вот только парится из-за какой-то бабы из далёкого прошлого. Совсем с ума сошёл. Вокруг столько прекрасных особей женского пола, а он о своём да о своём. Девушка его совсем не слушала. Единственное, что ей нужно было, побыстрее сблизиться с Дазаем и приблизиться поближе к Чуе. Она начала считать Осаму интересным человеком, но слишком болтливым и открытым. По крайней мере, она так сейчас считала и не хотела знать о нём чего-то ещё. — Знаешь, я вот смотрю на тебя, а ты ведь меня совсем не слушаешь, — сигаретный дым с помощью вдоха оказывается глубоко в лёгких, распространяясь и медленно убивая. — Тебе, случаем, работа не нужна? Зарплата хорошая, делать почти ничего не надо. В Вооружённом Детективном Агентстве. Меня решили окончательно понизить по рангу, поэтому бумаги подписывать мне теперь не требуется. Ну, как на это смотришь? — Осаму, наконец, снова глубоко вдохнул и через секунды две выпустил в воздух большой клуб дыма, когда поднял голову. — Работа? Нет, спасибо, я уже работаю. — Ох, досадно, тогда придётся пока работать за рабочим столом и читать, проверять, подписывать. Тяжкий труд, тяжкий… Лады, на этом можем попрощаться, — кареглазый болтун отвернулся и пошёл в свою сторону, однако, пройдя метра три, повернулся к Тине лицом и начал идти задом наперёд. — М, Тин, возьми мой номерок, авось захочешь сменить работу! — Да, сейчас, — она поспешно достала телефон. — Говори. Осаму сказал свой номер мобильного телефона, пока шёл медленной ходьбой совсем не так, как ходят нормальные люди, и, развернувшись, пошёл по своему пути, но неизвестно куда. В любом случае Тина была счастлива от того, что удача повернулась ей лицом. Теперь она многое может узнать, многое может проследить. «Нам не помешает выпить в следующий раз», — думалось ей.***
— Почему это снова происходит со мной? Разве я заслужил это? — развалившийся на диване Чуя держал в руке бутылку своего любимого красного вина, с которым его познакомил Мори ещё давным-давно. Глаза будто неживые, они словно потерялись в этой реальности и хотят понять произошедшее. Стоящий напротив дивана стеклянный стол и наполненная всякими фруктами миска белоснежного, как мрамор, цвета. Апельсины, бананы, яблоки — всё это было нетронуто. — Разве я, блять, заслужил это?! — голубоглазый парень повысил тон, срывая голос. В эту же секунду он поднялся и с разъярённым рыком кинул бутылку в стену. Послышался громкий и раздражающий слух грохот. Невинные глаза устремились на упавшую полку с множеством прочитанных и не открытых ни на одну страницу книг. Одна из них открылась, чем, естественно, привлекла к себе внимание. Он, подойдя и взяв открывшееся произведение, заметил возле одного предложения палочку, поставленную карандашом, и, прищурившись, прочёл в уме.«Я согласен, что привидения являются только больным; но ведь это только доказывает, что привидения могут являться не иначе как больным, а не то, что их нет самих по себе»
— Я прочёл это несколько раз, чтобы понять суть. Кто так, блять, пишет? Достоевский, что ли? — Чуя закрыл книгу, прочёл автора этой ерунды и с воплем кинул книгу на пол, проговаривая: — Ну, блять, естественно, сука! Позади был слышен голос, который говорил тихо, но чётко: «Чуя». Накахара моментально расширил глаза и повернулся к стене спиной. Впереди стояла Тина. По крайней мере, ему так казалось. Она издевательски шептала его имя, а он, как дурак, вслушивался и вслушивался, ведь когда-то он хотел слушать этот голос вечно. Парень был вынужден начать говорить строго и серьёзно: — Я сделал всё, что было в моих силах. А тебе мало и мало. Посмотри на меня, — явившаяся улыбка на его лице и разведённые по сторонам руки были похожи на нечто необыкновенное, будто он разрешил своему врагу воткнуть ему нож в тело, — посмотри, во что я превратился. Я несчастен. Абсолютно. Но тебе мало, снова мало… Когда ты меня уже отпустишь? — опустив руки, он подошёл к нечёткому видению и склонил голову набок, совершенно спокойной спрашивая: — Когда, Тин? Повисла тишина, которая продлилась совсем мало времени. Его это не устраивало, жуть как не устраивало. — Когда ты уже, блять, отпустишь меня?! — на глазах выступили слёзы, слёзы несчастья и страха, которые повторяются снова и снова, день за днём, неделя за неделей и порой надоедают. Сердце заволновалось. Это лицо, возникающее посреди прохожих, в очередной раз доказывало ему, что пора отдохнуть в психиатрической больнице или выпить. Пока есть возможность, он выбирает второй вариант. Но, видимо, даже он теперь кажется не таким действенным. Это милое личико смотрит на него и презирает. Он не может понять сути всех этих фокусов, но убедился, что пора кончать с ними. Пронизывающий взгляд смотрел прямо на него, и это вынудило ноги подкоситься и упасть на колени прямо на оставшиеся осколки разгромленного стеклянного стола. Чуя поднял голову, не обращая внимания на слёзы. — Хочешь моей смерти? Ты её получишь. Долго он лил слёзы, опять-таки долго гнобил себя, ненавидел, винил. Рукава мокрые от солёных капель. Сколько бы Чуя не пил прежде, всё равно становилось только ужаснее и ужаснее, он потерял надежду на поправку и забытьё того, чего не вернуть. Внезапно в мыслях возникло воспоминание: безумный шляпник когда-то так же сидел рядом с могилой дорогой себе девушки, скорбил, давал обещание. А теперь что? У него нет цели, он просто существует, убивая чужаков и зарабатывая на этом. Он так больше не вытерпит. Сердце ещё больше участило ритм, в глазах сильно помутнело, и мафиози теряет сознание, полностью падая на пол всем телом и ударяясь об осколки.***
С самого утра Тина рассуждала о Дазае, с которым познакомилась вчера вечером. Парень смешной, странный и загадочный. Он не похож на открытую книгу, но прочесть его легко. Или, может, этот человек умеет ловко врать, продумывая сюжет наперёд? Остаётся только гадать и полагаться на свои догадки, которые могли оказаться как верными, так и ложными. Минская заглянула в контакты и посмотрела на номер телефона перебинтованного парня. Долго решалась: звонить или нет? Всё же позвонила. — Алло, Дазай? Привет. Я… Я хотела спросить: не хочешь ли ты как-нибудь выпить со мной? — О, дорогая Тина, здравствуй! — по разговору было ясно, что парень ярко улыбается и занят какими-то бумагами: был слышен шелест. — Выпить? А почему нет? Я как раз не буду занят завтра вечером. Пойдёт? — Да-а, хорошо, в десять часов сойдёт, надеюсь. — Да-да, будет отлично завтра в десять. Внезапно Минская услышала, что у Осаму появилась проблема, которая кричала ей в трубку: «Идиот, ты завтра дежуришь ночью!». — Ну, Куникида, ты же знаешь, что все мои ночные смены прикрывает Ацуши. Куникида, отойди от меня! Куникида, подожди, не надо, положи стул на место! После этого звонок обрывается.