#Writober 2018

Тони мертв. Осознание этого факта настигает Питера каждое утро в его кровати. Он все пытается понять, но не может. Тони больше нет. Его теперь не существует здесь, на Земле, на базе Мстителей, в его собственной мастерской. От него не остается ни запахов, потому что чертовы дроны все прибирают и стирают; ни образов, потому что на камеру он всегда был Старком или Железным Человеком. И никогда Тони. От него остается только воспоминание теплых объятий, нежных и смущающих слов, невесомой поддержки за плечами и далекого ориентира, за которым Питер следует даже сейчас. Питер почти мирится со смертью Тони, когда однажды его настигает Пеппер. — Я знаю, как его вернуть, — ее глаза безумны, они почти светятся каким-то нездоровым отчаяньем. Но Питер верит ей. А что ему остается, он ведь слишком сильно любит его. Он не готов отпустить его так рано. Пеппер приводит Питера в мастерскую. Он давно здесь не был. И все так сильно изменилось. В полумраке помещения мастерская выглядит ирреально, иррационально и страшно. Кругом обмотки проводов, под ногами хлюпает хладагент, техника разбросана тут и там. Она нашептывает какие-то странные слова, изредка взвизгивая лопастями кулеров. Она призывно мигает лампочками, гипнотизируя зараженный безумием разум. Питер словно попадает в другой мир: техногенное будущее, в котором вместо любимого Тони порядка и минимализма, кругом лишь хаос и разложение. Словно в этом будущем вместо деревьев растут сервера, а их жаждущие вены наполняет безразличное электричество, сводящее зубы своим холодом. — Он оставил записи. Он предупредил меня, понимаешь! Он знал, что может умереть. Он оставил мне ключ. — Беспрерывно тараторит Пеппер. Питер пытается вслушаться, но не разбирает слов. Он видит в центре архаичного хаоса алтарь. Да, он собран из каких-то устройств и приборов, но Питер сразу понимает — это алтарь. Рядом стоит столик с медицинскими инструментами. И тут до него доходит: это алтарь для жертвоприношения. И есть только одна причина, почему Пеппер привела его сюда. — Остался только последний компонент, Питер. — Какой? — он все еще надеется, но его разум уже заражен ее безумием. Питер не уверен, что найдет в себе силы отказаться. — Это тело, Питер. Всей информации, что я собрала, нужен подходящий мозг, чтобы возродиться. И ты — с твоей регенерацией, метаболизмом и молодостью — ты станешь его новым телом. Она протягивает ему руку. Эта рука принадлежит дьяволу. Она предлагает вернуть Тони, а взамен просит такую несущественную малость: всего лишь отдать свою жизнь. Питер неуверенно смотрит на ее руку, потом в ее глаза. Она ждет его соглашения, не настаивает, не злится, с сумасшедшей улыбкой смотрит на него. И Питер загнанным кроликом попадает в ее ловушку. Ее костлявые пальцы мертвой хваткой вцепляются в его руку, тянут за собой к алтарю. — Разденься, — приказывает она. — Пожалуйста, — добавляет помедлив. Но голос стальной. Даже не возникает мысли ослушаться. Пуговка за пуговкой, Питер стягивает с себя просторную рубашку, скидывает ее на пол, прямо в противную холодную жижу под ногами. И ледяной страх своими скользкими пальцами зарывается ему под ребра, сдавливает легкие, не дает нормально вздохнуть. Тело боится, но он продолжает. Одним слитным движением стягивает штаны и трусы, оставаясь абсолютно обнаженным перед своим страхом. Пеппер он не стесняется. Пеппер здесь все равно нет. Вместо нее какая-то безумная женщина, которая может вернуть его. Вернуть Тони. — Ложись, — указывает она, барабаня пальцами по стеклянной поверхности сенсорных панелей. Ее разум там, среди данных. Питер задумывается на секунду, каково это — быть набором символов, безучастным сборищем ноликов и единичек. Он не желает Тони такого будущего. Под безумно громкий стук сердца Питер ложится на алтарь. Пеппер, отвлекшаяся от данных, закрепляет его руки и ноги, отсекая последние попытки к побегу. С каждым щелчком все громче шепчут приборы, все гуще темнота смыкается над ним. Пеппер ненадолго оставляет его одного. Питеру холодно, зубы стучат от страха и неизвестности. Но потом она возвращается, смотрит уже не безумно, но тепло и ласково, с благодарностью. В ее взгляде Питер видит Тони, который благодарит его за свое новое тело. И Питер расслабляется. Он понимает, что все это не напрасно, он позволяет тонкой игле войти в вену и принять убойную дозу наркотика. “Это все ради тебя”, — проносится последняя и самая счастливая мысль в его голове прежде, чем он засыпает. Навсегда. *** Этот сон оказался бесконечно долгим и болезненным. Тони не верит в переселение душ и жизнь после смерти, но то, что показывают его мозгу, говорит об обратном. Пусть он и не помнит, он знает, что жизнь после смерти есть. А еще он знает, что вернулся. — Тони? Тони, это ты? Как ты себя чувствуешь? — теплая женская рука легко трясет его за плечо, призывая проснуться. Тони открывает глаза. Несмотря на беспросветную тьму с кусочком яркого прожектора прямо над его ложем, Тони замечательно ориентируется. Он никогда в жизни не видел и не чувствовал так невероятно ясно. “Смерть все-таки стоила того”, — с улыбкой думает он и смотрит прямо в лицо Пеппер. Та выглядит ужасно. Худая, бледная, со впалыми щеками, волосы потеряли блеск, но вот глаза... они изменились. На него смотрел не тот человек, которого Тони когда-то знал. Словно ее душу украли и подменили на что-то инородное. — Пепс, привет! Что случилось, ты ужасно выглядишь, — смеется он и не узнает свой голос. Рука тянется к горлу, но не успевает, так как попадает в поле зрения глаз. Она вся изрезана и истыкана проводами. Тонкие ниточки тянутся от тела куда-то в беспросветную тьму. Тони щупает свое тело: он почти весь состоит из проводов и плат. На теле места живого нет. Но не это самое главное. “Только не это”, — проносится в голове страшная мысль. — Пятница, свет! — кричит он, вскакивая и подбегая к ближайшей зеркальной поверхности. Тони ахает. Глаза — технологичные протезы, левый висок выбрит, теперь там металлическая заглушка, синеватое свечение пробивается из-под кожи на шее. Чрезвычайно сложно узнать это лицо. Но Тони все же узнает. Это лицо Питера, с ужасом и недоверием смотрящее на него. Это ужасная, просто отвратительная работа. Тело уничтожено, загублено. Оно не протянет больше месяца, даже с регенерацией мутанта. Хотя этого времени Тони хватит, чтобы создать себе новое и переродиться снова. Теперь осталось лишь отработать механизм, и он может делать это бесконечно. Он теперь сраный бог! Только вот... Тони поворачивается лицом к Пеппер. — Милая, — тихо зовет он, — ты сделала все, чтобы пробудить меня. — Тони, я так рада, — улыбается она своей безумной улыбкой. Он жестом приказывает ей замолчать. — Благодаря тебе я познал бессмертие, перерождение. Я получил второй шанс, Пепс, — она улыбается ему, радуясь, что усилия были оправданы. — Но ты сделала одну-единственную вещь, которая перечеркивает все. Ее улыбка обрывается вместе со звуком его голоса. Тони подходит к одному из шкафов, тянет на себя ящик. Обстановку почти не узнать, но одно неизменно. — Ты сделала то единственное, что, при всем при этом, действительно убило меня, Пепс. — Тони, я... — ее глаза вспыхивают испугом. — Пятница, протокол “Армагеддон”. — Пароль, — запрашивает голос. — Тони, пожалуйста, не надо! — кричит женщина, пытаясь остановить его. — Пятница, отмена! Тони не в себе! — В своей жизни я совершил много ошибок. Эта станет для меня последней. Прости, что не смог защитить тебя. — Тони, пожалуйста, не извиняйся. Просто будь со мной, Тони! — Прости, Питер, — уже не глядя на нее, он вытаскивает из ящика пистолет. — Прости и прощай. — Голосовой пароль принят. Была рада работать с вами, босс. — Бывай, Пятница! — невесело улыбается он, осознавая, как один за другим по всему миру вспыхивают сервера с любым содержанием даже крупиц информации “Старк Индастриз”. Потому что по любой из этих крупиц его можно восстановить. Можно заставить пережить все это заново. Надрывный писк серверов завершается тихим пшиком. Мастерская замирает. Тони смотрит пустыми протезами глаз сквозь Пеппер, берет в рот дуло пистолета и ни секунды не раздумывая, спускает курок.