#Writober 2018

Я сижу в ресторане и гляжу на хмурый осенний вечер. В голове крутятся тысячи мыслей, о проектах, встречах, финансах. От того все меньше понятно, что я делаю здесь. И с чего это я вдруг решаюсь на что-то подобное на старости лет? Может из-за Пеппер? Определенно. Мы были вместе довольно долго, так что это расставание плохо сказывается на мне. Хочется чего-то свежего, чего-то необычного. Ради этого я захожу на сайт знакомств. Ради этого нахожу себе милашку, которую, собственно, и жду сейчас в этом ресторане. По фотографиям — вполне обычная застенчивая кудряшка с облачными замками в голове и приятными манерами в общении. Чего-то такого — милого, доброго, нежного и покорного мне сейчас и не хватает. Она опаздывает точно на одиннадцать с половиной минут. Ровно тот промежуток, за который я успеваю взглянуть на часы дважды. Растерянно входит в помещение, оглядывается в поисках помощи. А выглядит она еще лучше, чем на фото. Стройную фигурку обтягивает серый плащ, из-под которого виднеется кремовая юбка. И без того волнистые волосы из-за осенней влаги совсем скручиваются. Щенячьи глазки находят меня и загораются в смущенной улыбке узнавания. Я подскакиваю с места. — Здравствуйте, мистер Старк. — Прошу, просто Тони, — помогаю снять плащ с ее плеч. — Рад видеть, Петра. Вешаю плащ, отодвигаю стул для нее. Официант тут как тут. Петра, даже не глядя в меню, делает свой заказ мне. Это заставляет меня ощущать себя необычайно мужественным и властным. С улыбкой киваю ей и передаю наши пожелания официанту. Тот, кажется, расстроен, что милашка не обратила на него своего внимания. Поделом. Она — моя. — Обворожительно выглядишь, — нисколечко не лгу. Ее свободная белая блузка с высоким воротничком жабо оставляет простор для воображения, но тонкая цепочка в виде паутинки, обхватывающая небольшую грудь, сразу заставляет его работать в определенном направлении. Петра выглядит элегантной, но не пафосной. — Спасибо, — мило смущается она, пряча свои ореховые глаза. Мы разговариваем о какой-то ерунде, но Петра превращает этот разговор в невероятное эмоциональное шоу. Ее выразительные глаза завораживают. Они будто живут своей жизнью, рассказывают свою собственную историю. В процессе понимаю, что откровенно залипаю, не в силах оторваться. Это смешит меня самого. А потом мы внезапно натыкаемся на неожиданно интересующую обоих физику. Познания Петры в этом вопросе меня действительно удивляют. Если бы не свидание, я бы подумал о том, что собеседую ее, настолько мне не верится, что такой невинный ангельский цветочек может так хорошо разбираться в вопросе. От физики как-то незаметно переходим к химии, а там и до химии тел недалеко. Я предлагаю ей продолжить у меня, и Петра, к моему облегчению, соглашается. — Не подумайте, Тони, вы очень интересный человек, а я честная девушка и раньше третьего свидания ни-ни, — усмехается, — но вот именно сегодня я отправлялась сюда с конкретной целью. Ее честность обескураживает, а легкий румянец, выдающий стеснение, заставляет умиляться. Я пойман в ее ловушку и не горю желанием сопротивляться. Личный водитель мчит машину к моей квартире для свиданий, но ощущение, будто мы тащимся вечность. Наверное, потому что ее длинные пальцы с ухоженными ногтями едва касаются моего бедра. Очень хочется ощутить прикосновение этой руки, но только не сквозь ткань брюк, а прямо на коже. В лифте едва сдерживаю себя от лишних прикосновений. Это похоже на мучительную пытку, но мне так нравится. Мне нравится Петра и с каждым стуком сердца я понимаю, что сильнее завожусь от ее близости. Пока мы входим в просторную студию и снимаем верхнюю одежду, я предлагаю ей выпить, но вместо этого она разворачивает меня к себе и впивается поцелуем в мои губы. Ласкает необычайно умело и настойчиво. У меня закрадываются смутные подозрения, но мне плевать на все, пока это доставляет мне удовольствие. Скидывая по пути мой пиджак, Петра тянет меня за собой к широкой кровати и пихает на простыни. Я откидываюсь и наблюдаю за тем, как она седлает мои бедра. Она нагибается ко мне для поцелуя, стягивает мою рубашку, зарывается руками в мои волосы. Я так пьян ею сейчас. Обхватываю ее колени, пробираюсь под задравшуюся юбку, следую вверх по капрону и натыкаюсь на кружевную оборку чулок. Довольно хмыкаю ей в губы. Она отнимает руки от моего лица, стягивает с меня галстук, но не отбрасывает его. Довольно сильным жестом дергает мои руки и фиксирует их тканью над моей головой. — Сегодня — только смотреть, — горячо шепчет мне в губы. Облизываюсь и коротко киваю в знак согласия. Она улыбается в ответ и снова целует. Так глубоко и так влажно, что крышу срывает. В штанах уже все горит, на что недвусмысленно намекаю, начиная подаваться бедрами. — Какой нетерпеливый, — улыбается она и сползает ниже. В пару движений она обнажает мой орган, и я довольно выстанываю вслух. — Что, совсем невтерпеж? — И кто в этом виноват? — облизываюсь я. Петра почему-то кривит губы. — Ваша горячая фантазия, — почему-то грустно усмехается, но моя голова не успевает сообразить почему. Ее ласковый рот накрывает мой стояк, заглатывая сразу до основания. Боже, как же мне этого не хватает. Внутри она такая горячая, влажная. Бархатные стенки ее щек нежно гладят мой член, а шершавый язык мнет уздечку и чувствительную головку. Она скользит невероятно умело, ни разу не цепляя зубами. Это так чертовски приятно, что я едва сдерживаю себя. — Петра, — пытаюсь остановить ее я. — Да? — А... — пытаюсь отдышаться, — а как же ты? Хмыкает, кажется, надменно. — Вам не понравится. Хмурюсь не понимая. — Но, ты, кажется, пришла сюда с определенной целью. — Вы... вы интересный человек, Тони. И... я правда хотела бы попробовать иначе, — почему-то грустно улыбается она. — Но вы правы. Раз уж я пришла, нужно идти до конца. Она отворачивается и в одно движение скидывает с себя юбку. Как я и предполагал — на стройных ножках чулки, которые за маленькие подтяжки крепятся к пояску. И никакого белья. — Я погляжу, ты действительно подготовилась, — наблюдаю за шоу, отмечая молочного цвета кожу. Ее округлые ягодицы манят, буквально прося, чтобы к ним прикоснулись, помяли, укусили. И я не в силах себя сдержать. Поднимаюсь к ней и приникаю поцелуем к левой. Оставляю большой болезненный засос, а потом начинаю его зализывать. Петра напрягается, но продолжает пуговку за пуговкой расстегивать блузку. Спустя несколько мгновений ткань с тонким перезвоном цепочки падает на пол. Я довольно хмыкаю ей в поясницу. Мои руки все еще связаны, так что я могу только игриво поглаживать внутреннюю сторону ее бедер. — Вам лучше лечь, Тони, — предупреждает она. Усмехаюсь, но откидываюсь обратно на простыни. — В общем, у вас будет пять секунд. — Крошка, я, конечно, очень заведен, но... — Пять секунд, — не слушая, продолжает она, — чтобы решить. — Решить что? — я заинтересован, но все еще не могу понять. Но, когда она оборачивается ко мне, все сразу становится ясно. И познания в области физики, и живой спор на одном уровне со статусным мужчиной, и сила с настойчивостью в ласках, и вот это все замешательство. Я тяжело вздыхаю. Ты поджимаешь губы, вымученно улыбаешься и делаешь шаг назад. Я дергаюсь, скорее рефлекторно. Я еще не уверен, что готов к продолжению, но отпускать тебя, одну, в слезах, я не намерен. Улыбаюсь своим мыслям: несмотря на твой стоящий колом член, совершенно плоскую грудь и нервно дернувшийся кадык, я все равно не могу назвать тебя Питером. Петра, как есть. Связанные руки тянутся к тебе, осторожно трогают подтянутый живот. — Останься, — веду пальцем вдоль мышц. Ты улыбаешься теплее, возвращаешься на пол шага ближе. Я, старательно игнорируя твой член, приближаюсь к животу лицом, зарываюсь носом в пупок, мягко целую и облизываю кожу, легко щекочу своей бородой. Ты смеешься, зарываешься пальцами в мои волосы и смотришь с таким восхищением, таким обожанием, что я просто плавлюсь. — Надень цепочку? — тихо шепчу я в твой живот. В твоих глазах проскакивает замешательство, но потом ты понимаешь, улыбаешься. Ты оборачиваешься ко мне спиной и наклоняешься, открывая невероятный вид на свои прелести. Не сдерживаясь, тяну к тебе свои руки. Мои ладони находят твои округлые ягодицы и прижимаются к ним. Ты вздрагиваешь, но продолжаешь искать цепочку. Мои пальцы разводят упругие половинки, сжимают их вызывая короткий стон. Ты переминаешься с ноги на ногу, чтобы не терять равновесие, но от моих прикосновений к твоей сладкой дырочке твои ноги все равно дрожат. Я нагибаюсь, целую копчик, облизываю начало ложбинки, тем временем пропуская свои большие пальцы внутрь. Ах, ты, шалунья, действительно подготовилась! Мои пальцы проходят легко, а внутри так тепло и скользко. Ты сдавленно охаешь, подаешься назад, продолжая своими изящными пальцами застегивать на себе цепь. Твои поскуливания заводят меня сильнее и мне уже нестерпимо хочется. Не просто прикасаться, не просто гладить. Я хочу владеть тобой, твоим телом, твоим вниманием, твоей душой. В какой-то момент ты отстраняешься, оборачиваешься ко мне и коленом толкаешь меня обратно на кровать. Я наблюдаю за тем, как ты высвобождаешь мои ноги из обуви и штанов, как просишь меня забраться повыше, как седлаешь меня сама. Твои ягодицы потираются о мой стояк, и мне так хочется поскорее оказаться внутри. Ты видишь страдание в моих глазах, но не спешишь исполнить моей просьбы. Дразнишь, растягиваешь наше удовольствие. И с тобой я действительно готов остаться в этой ночи вечно. Ты наклоняешься к моему лицу, целуешь страстно, порывисто, врываясь и властвуя, безраздельно. Боже, как давно я не чувствовал над собой такой власти. Как же это заводит! Несдержанно подаюсь пахом вперед, подталкивая твои бедра. Ты охаешь от неожиданности и падаешь в мои объятья. Смеешься, тянешь руку вниз и крепко сжимаешь основание моего члена. Я едва глушу стон, рвущийся из груди. Ты же ловко пристраиваешь меня к своему входу, дразнишь, потираешься, но не даешь. Я рычу и дерзко толкаюсь вперед, врываясь в тебя. Ты охаешь, закусываешь губу, но руку не убираешь, направляешь, плавно насаживаешься до самого конца. Внутри тебя так жарко и тесно, что сносит крышу. Едва могу сдержать себя, чтобы не порвать чертов галстук, не перевернуть тебя, чтобы втрахать в матрас. Я знаю, что ты будешь стонать, молить о пощаде, цепляться за меня и за простыни всеми силами, но я буду безжалостен. И я уже почти готов сорваться, но ты, будто чувствуя мой настрой, сама начинаешь двигаться. Твои движения плавные и настойчивые. Ты продолжаешь дразнить меня, а я сгораю, не в силах сдержать рвущиеся стоны. Боже, как же ты хороша. У тебя идеальное тело, идеальные движения. Твой голос, зовущий меня по имени, так сладко бьет по нервам. — Ах, Тони, — закусываешь губу, когда я невольно толкаюсь в тебя, — вы такой большой и горячий. Так хорошо внутри. — Твоя рука ныряет к твоему члену, закрывает его от меня ладошкой, трется так, что в этой темноте невозможно сказать, дрочишь ли ты, или поглаживаешь клитор. И это срывает остатки контроля. Я рву мешающий галстук, подхватываю тебя и жадно целую в набухшие губы. Ты льнешь ко мне всем телом, продолжая скакать на мне. В порыве страсти скидываю тебя на простыни, переворачиваю животом на кровать и вновь впиваюсь своим членом в твое теплое нутро. Ты божишься, жалобно скулишь. Цепочка легко звенит звеньями на твоей груди. Пошлые шлепки от соприкосновения наших тел распространяются в темноте комнаты. Я почти счастлив здесь с тобой сейчас. И я так хочу достичь этого счастья вместе с тобой. Я наклоняюсь к тебе, облизываю нежное ушко и жадно шепчу: — Кончишь для меня, милая? Это становится для тебя последней каплей. Ты громко стонешь в голос и напрягаешься всем телом. Внутри тебя становится так болезненно тесно, что мне достаточно всего лишь нескольких движений, чтобы толкнуться в самую глубину и кончить самому. Лишь отдышавшись и загребая тебя в сонные объятья, я вспоминаю про контрацепцию.

***

Утро будит меня запахом кофе. Я разлепляю сонные глаза и вижу незнакомца, читающего книгу за столешницей кухонной зоны. Это не Петра, нет. Нет той изящности и грации, нет легкого макияжа, нет накладных ногтей и чулок на пояске. Теперь передо мной Питер. Обычный студент, коих я повидал тысячи на своем веку. Когда я выбираюсь из теплой постели и заканчиваю с душем, ты предлагаешь мне кофе. Я присаживаюсь рядом и завожу разговор. С тобой очень легко разговаривать: ты интересный и довольно умный парень. А еще ты отлично знаешь, чего хочешь. Петра — лишь одна из твоих ипостасей. Ты любишь ее за легкий нрав и женственность. Но ты не гей. Скорее пан. Просто именно Петра предпочитает мужчин постарше. И теперь мне уже интересно, кто есть кроме Петры. Точнее, кому кроме Петры я могу быть интересен. А всего спустя десять минут я обнаруживаю тебя, лежащим грудью на столешнице и стонущим от удовольствия, и себя, таранящим твою растраханную дырку, вновь забывая о контрацепции. Этот быстрый утренний секс срывает мне последние моральные устои, и я почему-то хочу, чтобы это утро никогда не заканчивалось. Но вот, ты собираешься, снова напуская на себя легкий флер Петры и с искренней улыбкой покидаешь мою квартиру. Внизу уже ждет водитель, так что я не беспокоюсь о твоей сохранности. Я беспокоюсь только о том, что больше никогда тебя не увижу. Как оказывается — зря. Ты забываешь свою цепочку у меня и через пару дней, вспоминая о ней, пишешь мне о желании ее вернуть. В обмен я меркантильно требую свидания. И ты, к моему огромному облегчению, соглашаешься.