Nordlys

      Гриир! Чёртов мальчишка! Где он, там всегда случается какая-то пакость. Откуда столько мерзости в таком мелком недоразумении. Сколько я его знаю? Окинул взглядом парня напротив и прикинул в уме — как минимум лет пятнадцать. До сих пор не могу понять: откуда у лорда Мракса нарисовался родственник, но факт остаётся фактом. Все его каверзы и подлости сходили и сходят ему с рук. Никто не посмеет пойти против любимого брата Министра! Да и стоит сказать, что все его выверты смахивают скорее на проделки нерадивого студента Хогвартса, правда, некоторым и братья Уизли позавидуют.       Чего только стоит влюблённый в Фенрира Персиваль Уизли! Оборотень чуть не растерзал этого министерского крючкотворца и буквоеда, когда тот в полнолуние подкараулил Грейбека под домом и стал орать серенады, завидев предмет своих страстных желаний. Даже полный оборот оного не охладил пыл влюблённого болвана. Благо, Альфа не терял трезвости ума и в полную луну… Ко мне несчастный обратился за спасением, но я не смог ничем помочь истерзанному любовной осадой оборотню. Даже кровь безответно страждущего не прояснила вопрос, чем же его таким опоили. Заклятие мы отбросили ещё в самом начале, когда самые сильные отменяющие чары не сработали.       Чем вся эта история завершилась? Как-то совсем выпустил из вида, надо будет поинтересоваться…       Или изрыгающий разные образцы магической флоры Итон Джексон, заправский сквернослов и, должен признать, неприятнейшая личность, хоть и председатель Палаты Лордов. Как-то он посмел высказаться в весьма неприемлемой для высшего общества манере о нашем Министре, о его родных и близких в присутствии Гриира… Он так и не сумел самостоятельно обуздать свой неблагородный нрав и с регулярным постоянством, на потеху публике, извергал довольно-таки полновесные потоки разнообразной растительности. Иной раз весьма любопытные экземпляры попадались, пару раз даже очень редкие и ядовитые, грех было не воспользоваться… С тех пор многие стали очень осторожно относиться к молодому Мраксу, который умел проклинать достаточно профессионально. Так, что кроме него никто не мог снять его колдовство. Джексону пришлось немалую денежную виру возместить, и Родовую клятву верности принести…       А когда Сириус Блэк надумал какие-то льготы требовать у нашего Министра для бойцов старой гвардии… Инкогнито Тома Мракса для большинства так и осталось тайной.       Когда этот полоумный пес нёс всякую ересь про верность старым идеалам и страдания, выпавшие на долю некоторым, мне просто хотелось развернуться и уйти. Для меня его поступок, как тогда, так и сейчас, был проявлением тупости и безответственности, а его заключение — справедливостью Великой. Ведь заслужил блохастый! Но когда Блэк начал вещать о сломанной судьбе его милого крестника, мальчика, который был несправедливо забыт и теперь неведомо где и как налаживает свою жизнь, еле сдержался, чтоб не дать ему по наглой роже. А молодой Мракс не стал сдерживаться, хотя каким боком он ко всему этому? Правда, когда это Грииру была необходима причина устроить каверзу? Так вот, стоило в очередной раз Сириусу попытаться произнести имя Поттера, кроме звонкого, противного собачьего лая ничего у него не вышло. А так как всё это происходило в приёмной Министра, то и зрителей собралось достаточно. Так он и убежал, поджав хвост…       Но что меня удивляло больше всего — никто не имел претензий к мелкому паразиту, а ведь он действительно мелкий, я бы даже сказал, хрупкий. Очень привлекательный, остроумный, вполне здравомыслящий, местами, и безмерно обаятельный. Но я всё никак не могу взять в толк, отчего все с таким восторгом смотрят ему вслед, а некоторые и бессовестно облизываются, когда, как они думают, их никто не видит? Что в нём такого уникального, кроме зловредного характера?       В моей жизни уже было одно мелкое недоразумение… Ладно, не о том я сейчас думаю!       Пока молодой Мракс обходил меня своим вниманием, то и я старался не сильно придираться к нему, ведь, что ни говори, большинство его поступков были оправданны, а если честно, заслуженны. И я с затаённым злорадством упивался чужими мучениями и провалами, справедливой карой и запоздалым раскаянием. Но вот сейчас смотрю в эти удивительные глаза и понимаю, что пришел и мой черёд, маленький засранец!       Он меня за идиота принимает, неужели он думает, что я с радостью буду упиваться его подачками, чтобы он сумел подмять и меня? Обломится! Северус Снейп не будет уподобляться всяким тупицам, гнать этого наглеца взашей и точка, пока не стало поздно.       — Что это? — зло прорычал в ответ на нахальные реплики мальчишки.       — Подарок! — Он не кричал, но рычал не хуже меня.       — От вас мне не нужны подарки, тем более я не могу доверять вам… — неужели он действительно решил так глупо подловить меня, я был гораздо лучшего мнения о его умственных способностях. Да, кара небесная; да, заноза в заднице, но ведь не дурак, чтобы так просто в лоб, нет, тут точно что-то ещё, но как же не хочется в этом разбираться. Зачем мне это?!       — Да понял я, что ты мне не доверяешь, не трудись убеждать, не трать зря своего красноречия, Северус. Это от брата, не уверен, что он предполагал именно такую передачу подарка, но уж как сложилось, — ещё раз недоверчиво глянул на деревянную коробку в своих руках. Пить я это точно не собираюсь, поэтому отставил её в сторону, мне мой рассудок пригодится в первозданном состоянии…       — Это всё? — прибегаю к своей прежней, давно отработанной за долгие годы преподавания в Хогвартсе манере общения, скорее, нападения! Что он вообще о себе возомнил, мелочь глазастая!       Честно сказать, к такому я был совершенно не готов, о подобном не доводилось слышать; себя лично или членов семьи в свои розыгрыши этот самоубийца прежде не впутывал…       — О своих чувствах к вам! — я поперхнулся на полуслове, теряясь в его кристально чистом и искреннем взгляде. Бред! Как он до такого вообще смог додуматься? Какой бешеный гриндилоу его покусал? Чёрт! Разочарование, которое меня настигло в этот момент, повергло в ступор. Выходило так, что я испытывал неосознанное уважение к нему, и да, на людях я мог осуждать его поступки, критиковать высказывания, образ жизни, но глубоко в душе был с ним солидарен… Как он посмел разрушить всё это?! На меня навалилось какое-то необъяснимое опустошение, досада и горечь, мне казалось, что даже ощущаю привкус пепла на языке. Сколько меня ещё жизнь будет учить?       — Всё же я оказался прав, и вы решили и меня облагодетельствовать, мистер Мракс…       Но вместо нелепых оправданий я услышал нечто совершенно необъяснимое.       — Призываю Великую в свидетельницы и клянусь своей магией, что искренне и от всего сердца люблю Северуса Снейпа! — мальчишка вскакивает со своего места и приближается ко мне, еле сдерживаю себя, чтоб не отшатнуться, настолько решительно выглядит молодой маг. Практически срываясь на крик он прорычал слова клятвы, неотрывно вглядываясь в мои глаза. Протянув ладонь вверх, он невербально сотворил заклятие: — Люмос! Доволен?!       Я не мог отвести взгляда от яркого голубого огонька, что парил в воздухе над его ладонью. Как такое возможно?! Это какой-то бред, полночный кошмар, что никак не отпустит меня из своих удушливых объятий.        — Знаешь, Северус, как это мучительно — любить до беспамятства и не иметь возможности даже просто заговорить? Наши короткие перепалки я не считаю общением. Хотя… Знаешь, ты знаешь! Любить больно, когда твоё чувство безответно, словно агония, в которой ты сгораешь раз за разом, ведь так? Но я устал, действительно устал, даже моей беспутной натуре нужна определённость. — О чем он вообще?! Я не могу разобрать и половины из того, что несёт этот безумец, а иначе как объяснить происходящее?       — Кх… Я не знаю, что вам сказать на это, молодой человек. Повода я вам не давал, сомневаться в ваших чувствах у меня теперь нет возможности, но и принять их не желаю. Любовь — это блажь, наваждение, иллюзия, которая несёт разочарование. Вы придумали то, чего нет! Вы не знаете меня! Возможно, вы верите в то, что говорите, но уж поверьте, всё это ни к чему… — я давно осознал, что любовь — это всемирный обман, ложь, которую скармливают серым массам, чтобы была возможность оправдать всё происходящее в этом проклятом мире… Я больше не желал попадаться в этот капкан, не желал вновь страдать и тонуть в пучине отчаяния. Любовь — это фарс!       Уважение, благородство, чуткость, доброе отношение, даже, наверное, дружба, а так же желание быть понятым и нужным — всё это я могу объяснить, в какой-то степени признать, что некоторым удаётся найти идеальное сочетание всех этих составляющих для создания семьи, убежища от этого жестокого мира. Чета Малфоев и Тома тому яркий пример, но такие семьи, скорее, исключение из правил, к сожалению.       Сначала уверения в искренности чувств и верности, а уже на следующий день предательство, разорванная в клочья, растоптанная человеческая душа. А потом ты, тот, кому ещё вчера клялись в любви, тот, кто летал на крылья своей веры, мечтая о будущем, о том, чего был лишен прежде, но по наивности надеялся в возможность нереального, восстанавливаешь себя, склеивая своё сердце из осколков, выживая вопреки, чтобы доказать и ей, и себе, что ты можешь. И пусть потом не удивляются, отчего человек становится таким… таким, как я.       — Кто бы сомневался! Но отчего же ты берёшь на себя роль судьи и так категорично приговариваешь меня? Откуда такая уверенность, что мои чувства блажь и ерунда, не стоящие и толики твоего внимания? — Я давно приговорил себя, мальчишка, а тебя я просто пытаюсь уберечь от самого страшного разочарования в жизни, да и моя кандидатура совершенно не подходит на эту роль: кто-кто, а я не способен на всю эту чепуху. У меня до сих пор в голове не укладывается, как подобное могло случиться со мной?       — Всё это пустая трата времени, я не намерен выслушивать этот бред! Настоятельно рекомендую вам покинуть мой дом и передайте брату, что больше я не желаю оказывать вам, мистер Мракс, никаких услуг, ищите другого зельевара. Рецептуру зелья я передам чуть позже. Надеюсь, наши встречи сведутся к минимуму и мне более не придется…       — Чёрт! Чёрт! Чёрт! Что же ты?! — прорычал Мракс. Как же он меня достал!       — Пошёл вон! Более я не предупреждаю! — яростно шиплю в ответ, незаметно доставая палочку из потайного кармана мантии. Всё это выходит за рамки допустимого, пришло время проучить мальчишку, надеюсь, это охладит его пыл. Идиот малолетний!       — Силенцио! Петрификус Тоталус! Вингардиум Левиоса… — КАК ТАКОЕ МОГЛО ПРОИЗОЙТИ СО МНОЙ?! Великая, за что? Я убью этого мелкого ублюдка! — И вот что тебе стоило меня выслушать, а? Я сейчас и так на взводе, да ещё и с братом выпил, а всё могло бы быть совершенно иначе… Сейчас, подожди, удобней тебя устрою, — и он ещё о моем удобстве после случившегося думает? Уж лучше бы бежал куда глаза глядят, ведь после такого точно не помилую паскудника мелкого! Я его прокляну, потом упокою, вновь воскрешу и вновь упокою, и так до тех пор, пока немного не остыну! Не посмотрю чей ты брат, гадёныш, ты умоешься своей кровью, а твою палочку я засуну тебе… О чём он вообще лопочет? Какое искушение, наваждение? А вот с болью ты угадал, мальчик, ты познаешь все её грани, я об этом позабочусь! Какой Непреложный обет?       — Знаешь, коль тебе так не приглянулся подарок, я им воспользуюсь, ты ведь не против? — Что эта пьянь подзаборная делает с МОИМ раритетным бренди? Ну всё! Вот только выберусь из этой передряги, я тебя вмиг вылечу от алкоголизма, ты в сторону спиртного даже смотреть не сможешь. Ты даже оценить не в состоянии глубину и полноту вкусовой гаммы этого чуда!       — Оу! А ты знаешь толк в напитках! Надо же… Стоит запомнить. Может, составишь мне компанию? Ладно, ладно, не прожигай меня глазами, ещё в школе у меня выработался иммунитет к таким твоим взглядам, хотя долгое время твоя ненависть глубоко ранила. — Какая школа, о чём он? Этого негодяя я точно не учил, такое сложно было бы забыть. Всё же он бредит, может у него жар?       — Я даже практически сумел возненавидеть тебя в ответ. Практически… Детские обиды сошли на нет, а подростковый гормональный взрыв… Я был готов умолять тебя о невозможном, но твоя отстранённость и холодность помогали каждый раз, как ледяной поток остужая все мои глупые порывы. Вижу непонимание в твоих полночных очах, любимый? — Он вообще в своем уме? Как я устал от этого фарса! Тело пока не сильно, но уже довольно заметно начинало покалывать, скоро я смогу по полной ощутить всю прелесть парализующего заклятия. Жаль, что нервные окончания остаются всё так же чувствительны.       — Да-да, мы знакомы с тобой вот уже почти девятнадцать лет. Опережая твой вопрос, с удовольствием готов по новой представиться тебе, Северус. Что ж… С Вашего позволения! — Он поднялся и склонился в поклоне, и вот что-то неуловимо меняется… — Лорд Поттер, Гарри Джеймс Поттер!       Словно гром среди ясного неба! Я тону в нереальной зелени знакомого до боли взгляда. Нет! Нет! Нет! Этого просто не может быть! Это не может быть правдой, ведь Гарри преспокойно себе обитает в Штатах, у него устоявшаяся и вполне стабильная жизнь, он встречается с какой-то до неприличия милой ведьмой и скоро они должны узаконить свои отношения. Том мне даже колдофото показывал и так убедительно говорил о перспективном молодом маге, о его работе, о его стремлениях и взглядах на жизнь. Я верил и искренне желал мальчику счастья, стараясь гнать из памяти дорогой образ единственного создания, к которому я чувствовал что-то сродни уважения и привязанности, а ещё вины. Ведь не сдержал обещание, данное Лили, не смог уберечь от многих опасностей и разочарований, а что было бы, если бы всё свершилось по плану старого директора?       Но Великая уберегла ребенка, а я с облегчением и радостью принял версию Мракса. Теперь же смотрю неверяще в изумруды его глаз и понимаю, что ничего не понимаю!       — Довольно много размышлял над своим положением и вполне готов согласиться, Равновесие имеет своё представление о справедливости. Возможно, вся эта ситуация — карма, моя и моих родителей. Но, чёрт возьми, я долгих девятнадцать лет живу в своём персональном аду. Я люблю тебя с самой первой нашей встречи, с первого твоего взгляда! Вижу недоверие в твоих глазах, любимый. Как же мучительно сладко тебя так называть… — я не мог осознать происходящего, просто был не в состоянии. А мальчишка, вернее, уже молодой мужчина, подорвавшись с места, отбросив пустой бокал, опустился передо мной на колени и погладил мои онемевшие пальцы, его прикосновение было неожиданно нежным и приятным. — Ты только ничего не подумай, несмотря на всю свою неадекватность, я не собираюсь пользоваться твоей беззащитностью и насильно навязывать своё внимание, просто расскажу всё, как есть, и уйду. Накипело, знаешь ли…       Он склонил свою голову ко мне на колени и немного помолчал, а потом заговорил. Лучше бы он молчал! Я не хочу всего этого знать! Как вообще возможна подобная дикость! Но с каждым словом я всё больше убеждался в его правдивости, не знаю, как это объяснить, но я верил ему, словно чувствовал его: его боль, его отчаянье, его… любовь.       Да, в магическом обществе связь между мужчинам не была нормой, но и не порицалась. У Магии свои законы, и браки между представителями одного пола случались, да, это было из разряда чего-то выходящего за принятые рамки, но с этим мирились, хотя всё же подобных пар сторонились. Только недавно, с подачи нашего Министра стали возвращаться былые законы и магическая совместимость стала важнее, чем общественное мнение. Но чтобы вот так, с рождением Наследника, привязкой… Все эти Альфы и Омеги — что-то более звериное, ближе к оборотням, каким боком здесь я?       Да я вообще гетеросексуал, для меня влечение к мужчине нечто необъяснимое! Меня никогда не интересовало кто и с кем делит ложе, сам я всегда до последнего оттягивал поход в дом терпимости, поскольку природа всё же брала своё. Пусть я и не юнец, но и святым старцем так же не являюсь. В любовь я не верю, но купить услуги хорошенькой проститутки я мог, чем и пользовался по мере необходимости. Правда, всеобщего восторга к плотским утехам я не разделял. Скорее наоборот, после всего хотелось смыть с себя всю эту скверну, чувствовал себя ущербным, но после предательства Лили больше не получал удовольствия от секса, лишь механический процесс и только…       С рыжей ведьмой мы были близки, но как оказалось я был героем не её романа. Это сейчас я могу спокойно рассуждать на эту тему, а тогда… Иногда я задумываюсь, как бы сложилась моя жизнь останься мы вместе?       Но теперь, слушая исповедь Поттера, его признания, мне становится страшно. Ведь по существу, что я знаю о нём? Лишь то, что он позволял мне видеть, а теперь я задыхаюсь в его переживаниях… С каждой минутой всё больше чувствую Гарри, его необходимость во мне, его разочарование, его усталость… Такого не пожелаешь и врагу. Мальчик, который восхищал меня своей стойкостью и непреклонностью в прошлом, превратился в мужчину…       Да, мне приходилось зверствовать и выставлять напоказ свою мнимую ненависть и презрение к ребёнку, да, старался не замечать его успехов, втаптывал в грязь и был несправедлив к нему, и за это до сих пор не могу простить себя. Но тогда так было нужно, тогда мне казалось, что так я спасаю его от судьбы, придуманной величайшим магом столетия, уважаемым и непоколебимым борцом со злом.       А оказалось, всё это было зря и он сам спас себя, да и нас вкупе. Ведь не прими он тогда то решение вернуть разум и целостность Тому Реддлу, многих из нас не было бы уже в живых, а магическая Англия по-прежнему тонула бы в своей закостенелой отсталости и снобизме. Он спас многих, он спас меня, хотя это я давал клятву его приёмной матери.       Для меня всё это слишком, я просто задыхаюсь в сокрушающей правде. Эмоции мальчишки затапливали, словно девятый вал, моя растерянность не давала возможности разобраться в ощущениях. Странное чувство внутри всё больше давало о себе знать, хотя за общим дискомфортом моего измученного неподвижностью тела еле угадывалось, а может просто чудится? Ведь с чего бы тянущее чувство внутри, сродни голоду, заставляло меня насторожённо поглядывать на склонённую кудлатую голову, всматриваться в каждое его движение и с подозрительной настойчивостью хотеть вдыхать аромат молодого мага, что с каждым мигом становился всё насыщенней и притягательней?       — Чёрт! Прости! — хрипло вскрикнул Гарри Поттер. Опомнившись, он снял своё заклятие и подхватил моё безвольное тело. Ненавижу быть беспомощным! — Сейчас… — призывает пустой бокал, — Агуаменти! Вот, выпей. Акцио флакон восстанавливающего зелья! А теперь выпей это. Не смотри на меня так, оно твоего приготовления, так что нечего прожигать во мне дыры. Сейчас тебя отпустит и першить в горле перестанет, — а я и не думал сопротивляться, просто смотрел на него, оглушенный произошедшим. Но его прикосновение к моим волосам заставило меня забыть о боли, что стальными иголками продолжала меня терзать.       — Ты как несбыточная мечта, Сев. И, наверное, лучше, чтоб она так и осталась несбыточной. Не раз задавался вопросом: хочу ли я, чтобы и мой сын прошёл через всё это? Из меня не получилось настоящего героя, как и Nordlys. Так что пусть всё остается как есть… Слушай, а может я сотру тебе память, зачем тебе всё это? — невыносимая тоска окутывает меня зелёным маревом, а боль и раздавленность ещё сильнее прижимают к диванным подушкам. Это не мои чувства, я сейчас просто не способен на подобный шквал, но предложение мальчишки меня возмутило, еле смог выдавить из себя протест.       Вот сейчас немного оклемаюсь и расскажу всё, что я думаю о его предложении, а потом обсудим открывшееся в более спокойной обстановке, за бокалом моего бренди и… Что за «и» я и сам не знал, но зато был уверен — больше я не отпущу его и на шаг от себя.       — Нет так нет. Побереги пока свои связки. Как видишь, Магия даже клятву с тебя не заставила брать, а брату я так и не смог ничего рассказать, пока не подстраховался. Хм… Пожелаешь кому-то поведать мою историю — на твоё усмотрение, правда, о спокойной жизни в таком случае я могу забыть, да если честно уже пофиг. Прости, не о таком вечере признаний я думал, заявляясь к тебе. Но теперь ты знаешь правду и мне определённо стало легче. Обещаю, больше беспокоить тебя не буду, скорее всего действительно переберусь в Штаты, — он склоняется надо мной, прожигая жадным взглядом, словно полыхнуло пламя внутри, прислоняется своим лбом к моему, поглубже вдыхает и замирает на мгновение, что кажется мне вечностью, но отчего-то не хочу чтоб она кончалась. — Как же ты прекрасен, Северус, если бы ты только видел себя моими глазами… — шепчет он в мои губы, обдавая одуряющим нежным ароматом, волной обожания и восторга с горьким привкусом отчаянья и безнадёжности.       Что же ты со мной делаешь, мальчик?       Чувствую, как моя магия тянется к Поттеру, я не понимаю происходящего, но осознание правильности затапливает меня, принося с собой облегчение. Не могу отвести взгляда от его лица, теперь я знаю, что это всего лишь личина, но мальчик так и не додумался показать мне себя настоящего. Ничего, на это будет ещё время. И пусть я пока не принял решения… Смириться с таким невозможно, но возможно принять и… В это мгновение он склоняется и целует меня, невесомо и невинно. Не было ни раскатов грома, ни молний, просто трепетное прикосновение, но его эмоции оглушали. Потребность, обожание, восторг, острая необходимость, до боли в груди и нежность… Разве возможно так нуждаться в другом существе? Но тут что-то меняется, и в этот гремучий коктейль эмоций добавляется страх.       — Прощай, Северус… — прошептал он, отстраняясь от меня. С возмущением смотрю на него, я всё ещё слаб, что новорождённый ребенок, я просто не в состоянии его остановить. А его запах кружит голову и путает мысли, разве может так одуряюще пахнуть человек?       Молодой лорд, окидывая прощальным взглядом комнату, останавливает его на мне, а я, предвидя его побег, пытаюсь приподняться, про себя костеря этого олуха за мою беспомощность и невозможность что-либо изменить. Он затравленно глянул на камин, потом вновь на меня и поспешил сбежать, а это было именно бегство. Внешне он оставался всё так же бесстрастен, но нарастающая паника заставляла Гарри торопливо отступать к камину и неверной рукой набирать порох для перемещения, а я не был в состоянии воспротивиться его глупости! Мой голос сейчас звучит еле различимым шепотом:       — Гарри… — но он оборачиваться не стал. Мгновение, и Гарри Джеймс Поттер, лорд и по совместительству признанный магией брат лорда Мракса, скрылся в зелёном пламени, оставляя меня в одиночестве и полном смятении. И лишь его нереальный запах витал во вмиг осиротевшей гостиной.       Что теперь мне со всем этим делать? Он взорвал мою реальность, разрушил мою непоколебимую веру в свою правоту, заставил чувствовать, заставил вспомнить… А главное — мне хотелось… чего? Мне хотелось, чтобы это невозможное чудо сейчас было здесь, чтобы я, наконец, смог высказать всё, что думаю о его манерах, повадках дикаря и умственных способностях, а потом обнять, уткнуться носом в его волосы и дышать им, моей карой небесной…       Наверное даже самому себе я ещё не был готов признаться, но в глубине души, там где просыпалась голодная сосущая пустота, чувствовал — исход уже предрешён. Мои устои и взгляды на жизнь, сподвигнутые и возведённые на основе моего жизненного опыта были сметены в один момент ураганом по имени Гарри Поттер. Он непрошеный вернулся в мою жизнь, как всегда это бывает с Поттерами, разрушил мой покой и я не оставлю всё это безнаказанно. Похоже, действительно, пришла пора что-то менять в своей жизни, как неоднократно намекал мне Том.