Вопрос чести

11. — Куда? — спросил его Корво. Кто это? Еще один человек с Земли? Или некто из Бездны? — В мир, — ответил неизвестный мальчик. — В сущность. Невозможно описать. — В какой мир? — Невозможно описать словами. У вас нет необходимого уровня. — Погодите, — сказал Максим. Черт с рогами должен выглядеть совершенно иначе. — Можете сказать нам, кто вы такой? — Я за пределами собственного «я». Это как «время». Как «пространство». Как «энергия». Сейчас, — сказал мальчик. Его лицо, не подававшее никаких эмоций вдруг озарилось непонятными перепадами света и тени, без каких-либо видимых движений мышц лица. Но через пару секунд его лицо опять стало нейтральным, как будто ничего не произошло. — Теперь лучше. Понятнее. — Все равно непонятно. Что такое ваш мир? Как вы попали в нашу связь? Как вас звать в конце концов! — Максим вспоминал ментограммы-отчеты Комова о его работе на планете Ковчег. Там было нечто похожее. Тоже мальчик с непонятной мимикой лица. Тоже следы сверхцивилизации. Возможно ли? Нет. Не похож он. — Теперь я вижу вашими глазами. Пространство и время. Множество миров. Вселенные. В каждой свои уровни пространств, от нитей галактик до кварков. В каждом мире свой разум, растущий со временем. И когда он достигает уровня, разум выходит за грань. И это и есть сущность. — Наверное он имеет в виду информационное поле — сказал Мишель. — Невероятно! Это человек, который живет в информационном поле! — Что такое человек? — спросил мальчик. — Только один из многих носителей разума. Я изучал и наблюдал, желая найти ответ. Каковы следующие уровни? Есть ли еще сущности, за пределами той, что объединяет вселенные? — Вот почему вы изучали человечество? Но ведь вы сами выглядите вполне по- человечески. — Я могу принимать множество форм и отображений. Есть много разных носителей разума, во всех вселенных. Не все они похожи на вас. — Мы уже знаем это, — ответил Максим. Ни тагоряне, ни леонидиане, ни тем более голованы не были похожи на людей. — Если вы знаете о нас все, то зачем вы нас так тщательно изучаете? Вы же, наверное, знаете все про нашу историю, и не только! — Я знаю. И думаю, почему разум, принимая различные формы, тем не менее имеет примерно одинаковое содержание? Есть ли абсолютная граница разума? Почему при общем сходстве есть отличия в развитии разума? — Даже я могу побеседовать на эти темы, особенно за стаканом «Кинг-стрит бренди»! — буркнул Соколов. Осколки кристаллов причудливо отражались в тонком слое воды протекавшей по лестнице в подвал. Эмили с интересом рассматривала отражения. — Может этот парень скажет нам наконец, что тут происходит? — Я задумался. Я видел разумных людей в нескольких вселенных, в каждой из них, во многих мирах. На предыдущих уровнях я менял людей на разных планетах, или заселял новые, и наблюдал за ними. Но сейчас я могу познавать… то, что вы называете мультивселенными. Некоторые настолько похожи! — Чем похожи? Географией? Нам это тоже показалось странным, — сказал Корво. — Почему и в моем мире, и на Саракше в одном полушарии острова, а в другом континент? — Я думаю об этом. Знаю, что на вашем начальном уровне в данной временной точке вы уже создали искусственный псевдоразум. И он иногда нуждается в резервном копировании. Наверное так же и со вселенными. Невозможно описать. — Кто же тогда создал Вселенные? — спросил Максим. — Это тоже один из ваших «уровней»? — Вселенные никто не создавал — ответил мальчик. На его лице мелькнуло некое подобие удивления. — Вселенные есть. — Но ведь, если вы имеете такие возможности как перенос людей из одной Вселенной в другую, то наверняка должны знать несравненно больше нас о возникновении… всего? — Я не могу описать уровни, которые за пределами разума. Может высшая степень и есть единение с сущностью над всеми вселенными? — Каков бы ни был ваш уровень… — начал Максим. Что бы сказал Экселенц? Разум достигший такого развития, и не имеющий при этом ни малейшей… — Вы-то должны понимать вашим разросшимся разумом, насколько это жутко, ставить такие эксперименты над людьми? Над живыми людьми? — Но что есть разум, как не эксперимент вселенной над собою? — нейтрально произнес мальчик. — Что есть вселенная как форма абсолютно совершенного разума? — И какая же должна быть наша реакция на этот перенос? — спросил Корво. — Что вы хотели этим узнать? — Что есть начальный уровень человеческого разума. Какой у него потенциал к росту. И то, как люди себя поведут при пришествии абсолютно незнакомых, но генетически неразличимых людей из других вселенных, может дать нам это понимание. Если им удастся выжить в таких условиях… — Но похоже, мы повели себя не так, как вам хотелось, — прервал его Максим. — Не просто выжили и уцелели во враждебной среде, а стали активно искать способы найти другие вселенные, чтобы вернуться назад! И да, именно силою нашего разума мы их нашли, без всяких ваших уровней! А наши действия по переносу похоже вызвали какие-то пертурбации в вашей «сущности». И теперь вы решились с нами на контакт только потому, что мы нарушили ход вашего эксперимента! — И кроме того вы перенесли еще почти тридцать людей вместе с моим кораблем. И только я уцелел по счастливой случайности. Даже ученые из Черного Пояса никогда не назвали бы такой результат успешным, а такой эксперимент хорошим. — Корво посмотрел на Занцабу До. Его глаза понимали язык чужой планеты, и Вселенной. Как? — Пока люди не начали достижение уровней, вы не можете знать все. Но я действительно связался с вами потому, что вы задели саму сущность. Вы называете это «межвселенное пространство» или «Информационное поле». Это нечто большее. Невозможно описать. И это превзошло мои ожидания. Наверное, и вы не ожидали таких последствий. — Еще бы, конечно, не ожидали! Мы попробовали перенесли немного материи из одной вселенной в другую, а теперь наши планеты могут из-за этого погибнуть! — со злостью сказал Максим. — Может даже вместе с проклятой вашей «сущностью»! Как вы могли не просчитать последствий ваших экспериментов? Даже на нашем нулевом уровне у нас есть комитет по контролю, именно вот за такими учеными, экспериментирующими без оглядки на последствия! Как может разум существовать на таком высоком уровне, если он относится к менее разумным существам, как к расходному материалу? Мальчик слегка улыбнулся. — Но ведь во время всей истории человека, в независимости от вселенной, именно такое отношение очень часто и было способом развития разума. Тот мир, где находитесь вы, совершил громадный рывок именно из-за отношения к китам, как к расходному материалу. А в том мире, откуда вы пришли, наоборот, китов заботливо оберегают. Мне кажется, вы называете это «прогрессом»? — Что же будет с нами дальше? — спросил Максим, не надеясь понять ответ. Это был не Странник. Это был некто гораздо дальше Странников. И это было страшно. Что для абсолютного разума есть абсолютное добро? И абсолютное зло? — Скоро начало. Но тогда только немногие достигнут начального уровня. Они вскоре перейдут в плоскость времени. Но им придется побороть желание смотреть назад. Вспоминая свое прошлое, они страдают, пытаясь его изменить. Такие со временем исчезнут, а остальные перейдут на связь пространства и времени, оставив страдания в прошлом. На этом уровне расстояния перестают существовать. Можно быть... везде. Затем есть уровень энергии. Иногда приходится вмешиваться, если в какой-то вселенной энергия неравномерно распределилась, охлаждать галактики, чтобы не нарушали энтропический баланс. Энергия дает полный контроль над вещественной материей, преобразовывая саму ее структуру в несуществующие ранее формы. И вневременной Разум использует эти формы для своего роста. И есть уровень самоосознанного слияния — синтеза разума из многих вселенных, разума произошедшего из принципиально разных форм жизни. Взаимосвязи химических молекул, фотонно-плазменная жизнь, ядерно-гравитационная, и многие другие. Это последняя грань, за которую вышел разум, слияние принципиально разных форм жизни. — А каким образом связаны со всем этим Колдун в своей стране мутантов? Или Чужой в Бездне? — Они всего лишь локализованные отражения разумного сознания. Разум знает о грядущем переходе на уровень. Не осознает, но знает. И тогда появляются те, кто заполняет потребность разума в самосозерцании. На наших уровнях встречается и не такое — сказал мальчик, опять немного улыбнувшись. — Поэтому мы и не могли вам ничем помочь, — сказал Колдун. — Мы пытались предостеречь вас от неизвестного за гранью нашего понимания. — И наблюдать за вашими решениями на пути к неизвестному, — добавил Чужой. — Только вы в конце концов несете ответственность за ваш выбор. — Тогда зачем вы дали нам возможность решать, какой вселенной жить, а какой умереть? — крикнул Корво. — Ведь, если вы настолько могущественны, вы могли бы просто исправить вашу оплошность? — Иногда одна ошибка может исправить другую. И тот выбор, который сделали вы оба только подтверждает, что начало близко. Вы оба решили поставить мир, который чужд вам, превыше собственного. Казалось бы, что может быть проще, вернуться назад, к родным и друзьям, и попросту забыть о существовании другого мира. А что с ним будет — неважно. Забыть о нем, как о страшном сне. Но чувства, у вас же до сих пор есть чувства! И ваша жизнь ограничена временем. Пока вы живете во временных рамках, вы цените каждое мгновение больше всего на свете, иногда даже больше ваших отношений друг с другом. Ваши чувства идут параллельно разуму. А когда ваш уровень выходит за грань времени, этих потребностей больше не существует. Максим не обращал внимание на усиливающиеся раскаты грома, и стекающую воду по лестнице, пытаясь осознать услышанное. Это был не просто вертикальный прогресс для резко рванувшего вверх разума, а непрерывный цикл спирального развития, где исчезали границы времени, пространства, энергии, так привычные ему. Где невообразимо продвинутый Разум мог менять молекулярную структуру вещества, перебрасывать предметы и людей во времени и пространстве, при этом руководствуясь целями, которые в принципе не поддавались пониманию. На том «нуль-уровне», на котором находилась Земля можно было обнаружить остатки деятельности этого Разума. Многочисленные предметы из материала похожего на янтарь, и названного землянами «янтарином». Или генератор психополя в Стране Отцов. Сердечники башен этого психополя, которые также использовались в детекторах биосоциальной принадлежности Островной Империи. Или «детонаторы», созданные для «подкидышей»… Разум разумно развивал себя: на планетах, в галактике, по всей Вселенной, и в других Вселенных. Все эти технологии были ориентированы на стимуляцию развития Разума, для его выхода на этот начальный «уровень». И что должно начаться «скоро», если верить тем, кто вышел за грань времени бесконечность тому назад? — Это же так скучно! — вдруг прервала тишину Эмили. — Все, что ты говоришь очень интересно, но совсем непонятно. Ты всего лишь на пару лет старше меня, но знаешь так много! Тогда верни мне моего папу, и верни Максима домой! А также сделай так, чтобы дождь кончился! И приходи к нам в Башню! Мы поиграем в прятки, может погуляем по Дануоллу! Эмили улыбнулась. И тут мальчик засмеялся, совсем по человечески. — Вы любите играть? Как это напоминает тех, кто был вначале! Кто знает, когда начнется переход на уровни в вашей вселенной! В другой начнется уже очень скоро. Но вы, пусть даже с посторонней помощью, уже научились покидать вашу планету. А значит вы с каждым мгновением будете ближе к началу. Невозможно описать, хотя вы мудры не по годам. И никогда не бойтесь своей мудрости, ведь на любом уровне идеальный разум стремится расширить свои границы! Все экраны в лаборатории Университета У-Бацузи неожиданно погасли. Единственное, что осталось видимым был обратный отсчет в секундах, включенный До, измеряющий время до того момента, где разрыв информационного пространства обрушит всю энергию на один из миров. Или на оба. — Пропало изображение! Что это за меняющиеся числа? — спросил Максим по нуль-связи. Помехи исчезли полностью, но единственное, что он, Эмили и Соколов видели на картинном полотне были уменьшающиеся трехзначные цифры… …уже ставшие двузначными. Девяносто. Восемьдесят. Семьдесят. В саракшианской минуте было сто секунд. А что бы было, если бы у меня не было прогрессорской подготовки? И язык другой? Перерезали тогда бы мне эти два Шляпника горло. И конец эксперименту. А так все было очень просто, либо они меня, либо я их. Но почему язык такой же? Наверное недостаточно креативный этот сверхразум попался, перенося развитие одной вселенной в другую. Выручил язык, конечно. А то опять бы пытался освоить общение на уровне «дождь ходит массаракш плохо туман», пока вокруг меня люди от крысиной чумы умирали, а лорд-регент осуществлял свой заговор… Везение тоже иногда просто есть. Как и Вселенная. — Мы тоже не видим вас! Но слышим лучше, чем раньше. — ответил Корво. Наверное ему с Максимом просто посчастливилось остаться в живых. Но даже везение когда-нибудь должно кончиться. Непонятный мальчик исчез, так ничего не сделав. И изображение, с таким трудом полученное До и его командой исчезло, и ни До ни Мишель ни Лина не могли его вернуть. И Колдун с Чужим тоже куда-то исчезли. Как жаль, что я не могу последний раз посмотреть на Эмили, на мою умную Эмили, прошедшую через страшные испытания, учившуюся на опыте и ошибках других. Повезло ей, что в Дануолл попал именно Максим. И мне повезло, что даже среди безжалостных убийц Белого Пояса, есть люди сражающиеся с честью. Как тот барк-лейтенант, сохранивший мне жизнь. А почти через год, на побережье бывшей Страны Отцов я не остался в долгу. А потом сражался насмерть против пандейского убийцы, чьей целью была сама Императрица Цзанхаги Ага. И в какой бы Островной Империи я не находился, я всегда выполнял свою миссию… Два мира в двух вселенных, связанных через информационное поле, встали перед глазами Максима и Корво, вовлеченные в контакт через саму межвселенную сущность, которая рвалась на части. Все вселенные были всего лишь каким-то уровнем развития разума. И там, между сном и реальностью, где справедливость, чувства, разум и случай — все слилось в едином танце, меняясь местами, вольно вовлекая в свой круговорот время, пространство и энергию. Но даже в этом круговороте многое оставалось незыблемо. Всегда была Островная Империя, всегда был у нее сильный флот, всегда она проводила набеги на Континент, всегда была Императрица, и всегда у нее был защитник. И всегда был кто-то, следящий за равновесием, наблюдатель не имеющий возможности или не желающий вмешиваться. И даже наблюдатели были всего лишь элементом в уравнении местного разума, последствием его роста, отражением или рефракцией реальности. И даже их ограниченные способности всего лишь служили зеркалом для роста и эволюции разума, развивавшегося через свободный выбор и баланс, через предательство и честь, через совесть и чувства. А киты во всех мирах и во всех Вселенных пели свою вечную песнь, приближая начало. Начало нового уровня. КОНЕЦ ПЯТОЙ ЧАСТИ