***
— Еба-ать, Тор, да ты свой рекорд побил, — мужчина в кепочке смотрел на таймер и чесал затылок. — Ага, — без эмоций и чувств ответил тот, вылезая из кара. — Всё дело в мотивации, Джек. — Это что же тебя так заставило давить на газ? — Смерть. Джек только пожал плечами и хмыкнул — кто знает этих гонщиков. Хотя на гонках часто умирали пилоты, съезжая с трассы и разбиваясь насмерть, так что дело это опасное и гонщиков зачастую называли самоубийцами. Тор же сам не знал границы между жизнью и смертью, и даже за просторами арены мог гулять на краю своего конца. — Что будешь делать со своим сладким? — «кепочка» дал другу воду. — Сделаю из него панкейк блять, — Одинсон выпил половину бутылки. — Ещё раз. — Тор, мы уже тут несколько часов… — Я. Сказал. Ещё. Раз. Блондин натянул маску, на неё шлем и снова залез в кар. Джек устало вздохнул, покачал головой и махнул рукой, разрешая встать на старт. Через несколько секунд Одинсон преодолевал трассу, на которой нет препятствий, только ровная дорога с множество изгибами и крутыми поворотами. Главное не выехать за границы и не залететь куда-то на траву. Это легко — победить, для чемпиона, чьи принципы куда важнее чувств, возникающих от одной только мысли о нём… Все два дня до гонки Тор гонял. День проводил с Джеком, который то и дело записывал результаты и передавал торовы поручения механикам. Ferrari перекроили как внешне, так и внутренне, оставив оригинальный красный цвет с наклейками спонсоров. Ночью же Тор проводил за прогоном «новой версии» своего автокара, да так, что к утру от шин оставались лишь клочья. За это он получал выговор от Джека, ибо, ну, шины просто так не валятся с небес, а новые стоят денег. Но ему было пофиг, единственное, что его волновало — какое будет лицо у его «любимого» перед смертью?***
Трибуны заполняются зрителями, на трассе копошение — подготавливают к гонке. Механики в сотый раз проверяют кàры, чтобы всё было на своих местах, гонщики, кстати, чтобы тоже были на своих местах. Но вот Тора всё не было. Он сидел в фургоне, на котором он и его команда и приехали, и выкуривал уже двенадцатую по счёту сигарету. Нога нервно дёргалась, как, в принципе, и глаз. Не хотелось выходить туда, где в нескольких метрах от него будет сидеть… — Шлюха, — прорычал Одинсон, шаря по карманам формы в поиске ещё одной сигареты. Но её не было. — Чтобы у него блять тормоза отказали. — Тор, мать твою, выходи давай! — Джек колотил в двери фургона. — Через десять минут старт, а ты тут прохлаждаешься! — Да выхожу я! — накинув куртку формы, он выскочил из фургона и, не обращая внимания на орущего менеджера, пошел к своей «ласточке». Как на зло, Локи, в сине-красном комбинезоне Red Bull, стоял рядом, руководствуясь механиками, которые проверяли колеса. На секунду синие глаза, в которых мелькали молнии, встретились с зелёными, спокойными, как и всегда. Парень поспешно опустил голову, его нижняя губа дрогнула и казалось, что он сейчас взорвётся от скопившейся обиды. Его обвинили в предательстве даже ни в чём не разобравшись! Оставили, так сказать, в дураках. Хотя и он тоже хорош. Знал о соперничестве Одинсона и МакГонари, но не сказал раньше, думал, что это не так важно, а оказалось… Их кары стояли на первых позициях, позади них ещё семнадцать. Тору и Локи помогают усесться в автомобилях и они снова смотрят друг на друга. Только в глазах Лафейсона надежда на спасение, а в глазах Одинсона месть и ярость. Мужчина проводит ребром ладони по своему горлу, тем самым говоря: «Тебе конец». Парень зачем-то кивает в ответ и отворачивается. Сейчас надо сосредоточиться на маршруте, он же его не зря запоминал несколько недель. — И-и-и! Добро пожаловать на гонку Формула-1! Сегодня наши гонщики будут гонять по трассе Токио! Все запаслись саке? Если нет, то скорее спешите, гонка предстоит быть горячей! В первых позициях у нас стоят Тор Одинсон, со своим Ferrari и Marvellous, а рядом Локи Лафейсон, заменяющий МакГонари, Lamborghini и Red Bull ему в помощь! И если кто не знал или забыл: наш дорогой Лафейсон выиграл чемпиона в уличных гонках! Лафейсон кажется услышал как Тор скрипит зубами. Может в этот раз нажать на тормоза и свалить пока не поздно? Потому что судя по настрою противника, то милое личико точно будут собирать с асфальта трассы, а Одинсон при этом стоять рядом и злорадствовать. Так, стоп, разве Локи позволит вот так просто заставить себя сдаться? Да никогда! Всю жизнь он шёл до последнего и дойдёт сейчас, и даже если что-то пойдёт не так, то он встретит тётушку с косой. И если умирать, то с гордостью! Парень поворачивает голову к Тору, который уже напялил шлем. Губы растягиваются в улыбке и он медленно показывает фак, а потом несколько раз поднимает бёдра вверх — я тебя выебу. Вот и вернулся Локи, которого знают все, которого хотят видеть люди на трибунах и те, что за телеком. Ведь за его гонкой наверняка следят «свои», а также и сестра, значит показать себя точно надо. Одинсон немного удивляется смене настроения своего бывшего любовника, но только фыркает и опускает затвор. Дорога впереди немного потускнела, но зато солнце не так сильно светит в глаза. Через толстый шлем крики доносятся заглушенными, но это не мешает ими насладиться. На губах уже появляются первые нотки победного вкуса, а значит всё пройдёт как по маслу. «Я утру ему нос» — думал Лафейсон. «Подавится дорожной пылью» — думал Одинсон. Красный свет. На старт. Девятнадцать машин издали рычание и послышался равномерный гул мотора. «Единственной лепёшкой будет только он» — Лафейсон. «Сдохнет прямо на старте» — Одинсон. Жёлтый свет. Внимание. Девятнадцать машин переключились на скорость помощнее. «Последнее, что он увидит — мой капот» — Лафейсон. «Надеюсь, в аду ему дадут отдельный котёл» — Одинсон. Зелёный свет. Марш! Девятнадцать машин рванули по асфальту, поднимая стену пыли. Комментатор разрывался, еле успевал следить за гонкой, на которой, по идее, участвовали девятнадцать, а гоняли только двое. Тор и Локи держались на своих первых позициях, на табле их имена прыгали с «I» на «II», и из них двоих никто не удерживался на первом месте больше секунды. Позади гонщики пытались обогнать, вырваться вперёд, но их посылали в задницу, почти в прямом смысле слова. И стоит им только отвлечься на секунду, только взглянуть друг на друга, как между ними проскакивает автокар и из номера «3» превращается в «1», а чемпионы остаются на вторых местах. Они рычат, их рычание исчезает в просторах шлема. Скорость переключается, педаль газа буквально вдавливается в пол и они пытаются удержать своё второе место. Взрыв криков доносится, когда они пересекают черту первого круга в отрыве три секунды. В эту гонку они не спешили быть первыми, им надо было удержаться на первых трёх позициях, ведь быть всегда первым — легко, сложнее заполучить это первенство. Тор приходит вторым, Локи третьим, на первом некий Джеймс. Этот заезд остался за ним. В этот вечер Одинсон с усмешкой пересматривает запись гонки, где за ним хвостиком виляет Локи. В этот вечер Лафейсон разрывает на кусочки совместную фотографию с чемпионом. Второй этап, Киото — Сможет ли Одинсон прорваться через эту нескончаемую стену движения? — кричит комментатор, пока Тор позорно пятится на пятом месте. А вот если бы он не торопил механиков, меняющих ему колеса, то колесо не слетело бы прямо посредине пятидесятого круга. Локи где-то впереди, легко виляет между первым и третьим, не может обогнать лидера, но и не дает «заднему» прорваться. Он представляет, как блондинчик злится, скалится и готов прогрызть чёртов шлем. Однако удача всё-таки поворачивается к нему лицом и на семидесятом круге он заполучает третье место, удерживая до самого конца. В этот вечер Лафейсон празднует второе место в джакузи. В этот вечер Одинсон воет от безысходности и ненависти к себе. Третий этап, Осака — Третий из пяти этапов! И становится очень горячо! Одинсон и Лафейсон снова борются за первое место и в этот раз они твёрдо удерживают свои позиции! В начале гонке Локи всё-таки стормозил и оказался на четвёртом месте, но он быстро сообразил и хватило пару манёвров, чтобы обогнать и сравниться с бывшим. Арена полностью пропиталась их противостоянием, даже на трибунах люди разделились на: T-Loki и T-Thor. И всем было плевать на остальных конкурентов, на них обратят внимание только если эти двое «голубков» выйдут из гонки. Арена взрывается аплодисментами, когда Одинсон первым пересекает финишу и остаётся в лидерах, а за ним, с отрывом в три целых и одну десятую секунду, следует Локи. В этот вечер Тор тусуется на всю катушку, вместе с друзьями, алкоголем и девочками. В этот вечер Локи ревет в подушку, потому что больно. Четвёртый этап, Иокогама — Воу-воу, ребята, полегче! — кричит комментатор, когда два гонщика вцепились друг в друга. Они просто проходили мимо, на один лишь миг стрельнули глазами и затем накинулись как львы. Их еле как отцепили друг от друга, но маты всё равно не прекращались. Это и послужило началом адской гонки. Тор уже не заботился о местах, пытался сбить Лафейсона с трассы, подрезал и вытворял такие манёвры, что тот всё-таки терялся и пару раз чуть не съехал. Но и он был не промах, отвечал тем же и не собирался сдаваться, за что и получил вознаграждение в виде первого места на предпоследнем этапе. В этот вечер Тор пытается удалить локинский номер из контактов, что кончается провалом. В этот вечер Локи набирает «Привет» в диалоге с Одинсоном, но так и не отправляет. Пятый этап, вновь Токио — Приветствую всех на последнем этапе этой замечательной гонки! Напоминаем состав стартовых мест… Одинсон крутится вокруг кара, бросая на юного гонщика, который находится в соседнем боксе, мимолетные взгляды. Столько ярости… было в начале, а сейчас он устал от этой гонки, резко осознав, как бы сильно он не пытался поставить принципы выше чувств, то всё равно останется в пролёте. — Локи? — Тор чувствует себя школьником, который решил признаться в любви. Но тут сложнее. Тут надо признаться в поражении. — Да? — Локи спокоен, хотя его красные глаза говорят сами за себя и Одинсон буквально чувствует, как скрипит сердце. — Я бы хотел… хотел… — «извиниться», — пожелать удачи, — он улыбается и быстро уходит. Лафейсон проглатывает слова благодарности и мнёт в руках перчатки. В голове идёт борьба решений, очередная гонка, в которой нет победителя. Парень просто отгоняет мысли и готовится к последнему заезду. Если он выиграет первое место, то не проиграет ли в другом соперничестве? — Три минуты до старта! Вы чувствуете эту напряженность, которая связывает каждого гонщика? И действительно, от кара до кара тянется невидимая нить напряжения, которая искрится и подаёт раз за разом новые импульсы. На первой позиции стоит Джеймс, за ним Тор, следом Локи и остальные «на потом». У первой троицы есть шанс на победу, стоит только проехать сотню кругов, прийти к финишу первым и забрать домой звание чемпиона этого года. Привычные три фонарика зажигаются, и через мгновение заревели моторы. Тор, Локи вновь смотрят друг на друга сквозь темное стекло затвора, не замечают, как свет меняется на жёлтый, и чисто на автомате набирают скорость. Из глубоких размышлений выводит гудок и снова все сознание и тело направлены на гонку. Лафейсон прикрывает глаза, когда вырывается на второе место в первые секунды гонки, он представляет со стороны, как его Lamborghini мчится по извилистой трассе, слышит, как под колесами шуршит покрытие, чувствует, как ветер тормошит волосы, когда кар проезжает мимо. Звуки уходят на второй план и кажется, будто он едет в ватной комнате, стены которой не пропускают ни единого звука, совсем как в психушке. И Локи действительно станет психом, если проиграет обе гонки, победы в которых так ему дороги… Одинсон позволяет обогнать себя, и не потому, что это очередной обманный маневр, а потому, что так хочется. Два его главных органа — мозг и сердце — устроили гонку, где выиграло сердце, а серое вещество осталось в пешках. Локи, его Локи должен выиграть, чтобы стать лучше для остальных, себя. Никто больше не посмеет знать его только как брата Хелы, его будут знать как чемпиона. И Тор уверен, что парень поддержит этот статус с легкостью, даже не напрягаясь. — Какого чёрта ты делаешь? — спрашивает брюнет в боковое стекло, когда видит, как Ferrari отдаляется, но не даёт проскочить мимо него. Так они проезжают не один десяток кругов: Джеймс и Локи чередуют первые места, каждый раз сокращая время, Тор прикрывает бывшего, остальные хотят убить Тора. На пятом Одинсон съезжает в бокс, и тогда Лафейсон первый проезжает черту шестого круга. Но он не едет дальше, тоже съезжает на пит-стоп, быстро расцепляет ремни и выскакивает на землю, мигом подлетая к сидящему чемпиону (бывшему?) — Что ты делаешь?! — яростно кричит он, ногой пиная в бок кара. Механики и Джек стали его прогонять, но Тор уверил, что все в порядке, снял шлем, поднял маску и взглянул на брюнета. — Даю тебе законный выигрыш. — У тебя все шансы на победу, кретин! У тебя БЫЛИ все шансы на победу, а ты вот так просто взял и… — Я просто взял и понял, что не вечно мне быть чемпионом, и если я выиграю эту гонку, то не смогу… не смогу… стать победителем в другом. А ты поступил глупо, выскочив из авто. Ты хоть понимаешь, что автоматически вылетел? Лафейсон на секунду остолбенел и только сейчас осознал, что на него косятся его ребята, а до ушей долетели слова комментатора, сообщающиеся о вылете номинанта на призовое место. — Да плевал… да плевал я на эту гонку! — вспалыхнул Локи, сжав кулаки в перчатках. — Я хотел доказать тебе, что без тебя могу вполне всё сделать и… и… и что мне будет только лучше! — И ты доказал, — Одинсон услышал мимо пролетающие машины и вздохнул — гонка всё равно провалена. — Слушай, я тогда не подумал, обрушил на тебя столько всего и… мне действительно надо было бы разобраться во всем. Я сожалею о содеянном и сказанном. — Ты слабак, Одинсон, — горько улыбнулся парень. — Где тот чемпион, который был готов порвать за чужую победу и никогда бы не признал своё поражение? — Исчез… тогда, когда я впервые сказал, что люблю тебя. — Ты никогда этого не говорил, — Локи слегка скорчился в жалобной моське. Ему так хотелось услышать эти три слова, но всё никак не выходило, а тут… — Правда? — Тор искренне удивился. Он отцепил ремни и выскользнул из кара, с хрустом вытягиваясь во весь рост. — Я люблю тебя, Локи. Всё это время слушающие механики, издали умилительный писк. Проносящиеся за спиной гонщики уже не были так важны. Важнее был проносящийся в синих глазах блеск фар. Локи топчется на месте, нахмуривается, опуская голову вниз, и только потом шёпотом говорит: — Я тебя тоже. — Что? — Одинсон привычно насмешливо улыбается. — Прости, я не слышу, что ты сказал? — он приставляет к уху ладонь, якобы стараясь расслышать слова. — Я люблю тебя, идиота кусок, — прыснув от смеха, брюнет обхватывает руками мужскую шею и прижимается в поцелуе. И они выиграли эту гонку. Снова пришли одновременно к финишу и получили главный приз года — друг друга. Было плевать на Джеймса, который держал в руках золотой кубок и у кого на шее висел венок победителя. — Ты опять пил! — ворчит Лафейсон, отодвигаясь от губ. — У меня был депрессионный период! — стал оправдываться блондин. — У меня тоже, но я же не пил! — А у тебя другой наркотик, в виде вибраторов! Тор на секунду замер, оглядел затихших работников и прокашлялся. Парень же просто рассмеялся, уткнулся лбом в родную грудь и довольно зажмурился.***
— Если ты сейчас же не поторопишься, то опоздаешь! — Джек стучал в кабинку туалета, за которой прятался Тор. — Но я боюсь! — отвечал тот, еле сдерживаясь чтобы не закурить. — Ты знаешь что сделает Лафейсон, если ты не выйдешь. Он же и с меня, и с тебя шкуру снимет! — Ну ладно-ладно! — Одинсон что-то ещё проворчал под нос и с грохотом открыл дверцу. Сегодня важный день. Сегодня его день. День Тора и Локи, поэтому мужчина должен не подвести ни себя, ни юношу, и вовремя нажать на газ. Джек разрешает ему причесаться перед зеркалом, а потом за локоть выводит из туалета и сразу ведёт на «точку». Скоро закат, полюбившийся токийский закат, на который любовникам нравилось смотреть ежедневно. Одинсон садится в свой BMW, только чёрного цвета, и поворачивает голову влево. Там стоит белый BMW, за рулём которого властвует Лафейсон. Между ними встает мужчина, в руках которого маленькая книжечка. Он просит опустить окна и внимательно его слушать. — Сегодня мы собрались тут, чтобы повенчать двух гонщиков: Тора Одинсона и Локи Лафейсона. Они преодолели свой долгий путь по направлению друг к другу. Смогли справиться с управлением и не разбиться в не лучших ситуациях. Итак, Тор, согласны ли Вы взять Локи Лафейсона в мужья, быть с ним и в радости, и в горести, и приехать на любой конец света, если у него кончится бензин? Тор прыснул от смеха и нажал педаль газа, вызывая два рычания мотора: Да, согласен. — А Вы, Локи, согласны ли взять в мужья Тора Одинсона, терпеть его каждый день, помогать и проводить целыми днями в гараже за ремонтом автомобилей? Локи улыбнулся, повторил торовы действия и, на всякий случай, кивнул. — Тогда, властью данной мне, объявляю вас мужем и мужем! Внимание! — мужчина достал из-за спины шахматный флажок и вознёс его к небесам. — Марш к счастливой жизни! И два BMW заревели моторами, срываясь с места и удаляясь в красное солнце на горизонте. Джек платочком убрал свои слезы с щек, а потом, развернувшись к остальным, крикнул: — Чур, мне шатеночку!