***
В кабинете стало тихо. Без неё совсем тихо. Предметы лежали бездвижно, а без света царил полумрак — на улице собирался дождь, а в сердце собиралась буря. Вчера эта девушка была беззащитной, загнанной… И даже обречённой. А ещё её щека, так странно повреждена, словно девушка ударилась об косяк или ей дали хорошенькую оплеуху. Поняв, что уже несколько минут он сидит без дела, смотря в одну… точку, Хокаге спохватился, начиная разбирать первые попавшиеся бумаги. Но только стоило ему начать вникать в суть напечатанных слов — несчастная бумажка полетела обратно. Вцепившись в свои волосы крепкой хваткой, зажмурился — быстро отпустил их обратно. Ему нужны были ответы на несуществующие вопросы. Хотя, пожалуй, одна конкретная мысль была… Как так получилось, что в этой голове вобще стояли рядом слова Сарада-девушка? «- Ну, да, не поверишь. Она стала девушкой, — подал голос Демон.» — Не издевайся. Я серьёзно, — твёрдо ответил мужчина. — А чему ты удивляешься? У неё хорошие формы и миловидное учиховское личико… — Но это я! Мать твою, я! — не сдержавшись оборвал Лиса Седьмой. — Посоветуйся с Боруто. Он же с ней в одной команде. Должен знать, что у неё происходит, — подсказал самую глупую идею Лис, чего оба, конечно же не знали.» Но не надо было никуда идти. Боруто пришел сам, и даже по-нормальному, через дверь. — Здарова, старик! — радостно-фальшиво поприветствовал отца сын. — Боруто, а я хотел тебя найти… — лёгкость образовалась на душе у Седьмого, а то сын у него смышлёный, подумает чего еще не того. — Я тоже искал тебя!.. Понимая, что еще чуть-чуть и вся уверенность в правильности ситуации испарится, Узумаки-старший продолжил. — Ты же общаешься с Сарадой? — настороженно взглянув на сына, и почувствовав подозрительную неловкость, спросил мужчина. И отцовский взгляд сразу заметил смену настроя. — Общаюсь? Зачем тебе? — подойдя ближе, юноша прищурил глаза. — Понимаешь, она в последнее время странно себя ведёт, да и сегодня она не пришла, но это понятно, вчера мы… — Хокаге растерялся, ощущая себя полнейшим идиотом. Боруто раздраженно цокнул языком, сложив руки на груди. — Не знаю, слышал, она влюбилась в кого-то… — высокомерие и желчь сквозили в словах юноши, и отец начал это замечать. Отец, кажется, только сейчас заметил, как вырос сын. — Так вот в чём дело… — задумавшись и отвернувшись от сына, Наруто прикрыл глаза и потер ложбинку между бровей. Что-то от него ускользнуло. — А чего тебя это вобще волнует? — грубовато поинтересовался, так, между прочим, Боруто. — Волнует?.. Она моя помощница, и в первую очередь куноичи, — такой же резкий тон, — Ей неположено расслабляться и давать волю слезам. И если знаешь, в кого она влюблена, скажи лучше, иначе для неё это плохо кончится. Как я понял, это её слабость, значит, её нужно устранить. — Сам, как-нибудь узнаешь, — «Но я сделаю всё, чтобы этого не произошло.» В кабинет зашла Сарада, и это немного удивило Узумаки-младшего, потомучто по его мнению она бы не появилась сегодня на глазах у его отца. Только не после того, что было. — Доброе утро, Хокаге-сама, — поклонилась она и подняла голову. Боруто немного отшатнулся, когда увидел эти безразличные глаза, опустошенные и неживые. Девушка как обычно была спокойна, но вот её одежда немного изменилась. Её платье теперь напоминало китайскую одежду, потому что высокий стоячий ворот был только у их национальных нарядов. А так, ничего особенного: разрезы по бедрам, молния посередине, чёрные аккуратные туфли-босоножки, очки в красной оправе, низкий хвост с её странной идиотской стрижкой, которая никогда Боруто не нравилась. — Здравствуй, Сарада, как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Хокаге, насторожившись состоянием подчиненной. Кажется, все эмоции, переполняющие её вчера, вчера и вышли. — Всё хорошо, Хокаге-сама. Простите за беспокойство. Она поклонилась ешё раз и прошла к своему рабочему столу, как ни в чём не бывало начиная свою рутинную работу. Только одному Богу известно, как тяжело Сараде на самом деле. Её опустошили и бросили, хотя, отчасти она этому рада. Теперь она не мучается съедающими её чувствами, теперь у неё не ухает всё вниз при виде Наруто, теперь ей безразлично. Она всегда знала, что эта любовь принесёт ей только боль, и теперь она в этом убедилась на своей шкуре. Поднимаясь сегодня с постели, она чувствовала слабость и ей было всё равно. Боруто?.. Да плевать уже. Раз чувства так свели её с ума, — плевать. Пусть лучше так, она была в какой-то момент счастливой и достаточно. Для её чувств — это нормально, ведь, по сути, на что она может расчитывать? Наруто-сама — Хокаге, её начальник, а ещё он на 20 лет её старше. Класс. Её чувства — земные и неправильные. Она не возносит его и не обожает, она любит его как женщина и хочет быть им любимой. Почему-то только с ним она бы почувствовала себя защищенной, счастливой женщиной. Вспоминая его детскую улыбку, она улыбается сама, и понимает, что ни у кого никогда такой улыбки не видела, а эти голубые глаза… Понимающие в нужный момент и серьёзные — в сложной ситуации. Он мужчина, состоявшийся, проживший уже сорок лет, запах у него совсем другой, не такой как у ровесников или у того же Боруто. Он пахнет крепостью, чем-то резким… Похожим на мускус… И только этот его запах сводит её с ума. И теперь девушка действительно понимает, что она сумасшедшая. Заполняя документы почти на автомате, она совсем не заметила, как Хокаге отложил уже последний листок и теперь уже минут десять рассматривал её. Глупо, наверное, рассматривать эти тонкие аристократичные черты Учиха и находить в них красоту и привлекательность, хотя, стоит признать — от Сакуры девушке не досталось ни-че-го от слова совсем. Вылитая Саске. Вылитая Учиха со своими отличительными особенностями: чёрные глаза, чёрные волосы, белая кожа, хрупкая фигура и разрушительная сила. Сногсшибательная привлекательность. «- Ты охерел? — прорычал девятихвостый, отвлекая хозяина от рассматривания девушки. — Я…» — со вздохом прикрыв глаза, Наруто и правда одёрнул себя. О чем он думает только… Надо было погрузиться в работу… Занять свою голову хоть чем-то, кроме этой Учиховской ведьмы. Злость распространялась по мыслям, вымещая оттуда неуместные глупости.***
Вечером, собираясь уже домой Сарада поняла, что совсем туда не хочет, и когда она уже выходила из кабинета Хокаге, она остановилась и уже рефлекторно произнесла: — Не задерживайтесь, Хокаге-сама, уже стемнело. Она по привычке направилась к выходу из резиденции, перед этим в последний раз посмотрев на дверь. От этого она не избавится никогда, и в последний момент Сарада поменяла своё направление, идя на полигон, где, как и ожидалось, была пустота и тишь, хотя это ненадолго. Частенько она сталкивалась здесь с Боруто. Так было и сегодня. — Учиха, а ты сильная… — выходя из тени сказал Узумаки, — Или наоборот. Ты слаба настолько, что сломана. — А ты доломать пришёл? — безразлично ответив, брюнетка прикрыла глаза. — Нет, посмотреть на тебя хотел, — он подошёл к ней вплотную, положив огрубелую руку на её щёку, слегка приподнимая голову, — Что в вас Учиха вечно находят. Ни лица, ни фигуры. — Пошел к чёрту, — прошипела девушка. — Только вместе с тобой. Тебе там будут рады… — не выдержав, Сарада со всей силы наступила каблуком на ногу блондину. — Ах ты!.. С-сука! — отступив на пару шагов, юноша яростно взглянул на Сараду. — Видел бы тебя твой отец… — Не смей даже говорить о нём своим грязным языком… Шлюха! — со всей злостью выкрикнул вспыльчивый блондин. — Оставь меня в покое, Боруто. Ты получил что хотел. Понравилось? Поздравляю. Развернувшись, девушка хотела пойти обратно, проклиная тот момент, когда она решила прийти сюда. — Ну нет!.. — в два шага преодолев расстояние между девушкой и собой, Боруто дёрнул ту на себя, грубо поцеловав. Но Учиха начала сопротивляться. Это всё походило на драку. Они даже когда целуются — ненавидят друг-друга. Когда черноволосая пихнула под рёбра локтем Узумаки, тот со всей силы прикусил губу девушки. Она зашипела от боли и наконец вырвалась из крепкой хватки, залепив нехилую пощечину. Вот. Это оно. Боруто на миг замер, ощутив прилив сил. Её глаза заискрились ненавистью и болью и это ему однозначно нравится. Нравится гораздо больше пустых безжизненных глаз. Нравится до мурашек по коже. Нравится и хочется еще. Но осознание этого лавиной налетело на него, и уже через несколько секунд он понял, что Сарада по-быстрому скрылась, крикнув что-то ему на последок. Чертыхнувшись, Узумаки как-то нездоро́во улыбнулся, ощущая себя безумцем. Так оно и было. А тем временем на одной из высоких ветвей дерева вальяжно лежал Шикамару Нара, решая, делать ли визит Хокаге или нет.