***
Вечер неумолимо двигался к своему логическому концу, разомлевшие от духоты и алкоголя гости потеряли всякий стыд, начав себя вести, мягко говоря, откровенно дико, уподобляясь животным инстинктам. Не хватало охраны, чтобы уследить за всеми озабоченными, жмущимися вплотную друг к другу в толпе. От эйфории всем просто-напросто срывало крышу. Николай всеми силами искал по залу знакомый силуэт. Ничего дельного из этой затеи не вышло, на что он только надеялся, когда верил в силу своего ночного зрения. Бинх явно не отличался высоким ростом, крепким телосложением или вычурными перьями, как у поп-звезды, поэтому в толпе раскованных, блестящих людей найти скромную персону своего опекуна оказалось невозможным. «Может, он и вовсе не пришел? Знаю же, не любит он таких шумных сборищ», — парень, конечно, пытался так себя успокоить, но все же хотелось верить, что Александр здесь, сдержал свое слово и сейчас наблюдает за ним из какого-нибудь укромного места. Надо сказать, Яновский практически не ошибся, подсознательно чувствуя поддержку, не имея возможности увидеть. Боковым зрением он замечал только длинноволосых девушек, танцующих вплотную к диджейскому помосту, но не акцентировал на них внимания. По предыдущему неудачному опыту Коля знал, стоит ему всего лишь встретиться взглядом с симпатичной особой, как сосредоточенность таяла в мгновение ока, начинали потеть ладони, и все тут же валилось из рук. «Если б была награда за неуклюжесть, ты бы непременно ее уронил», — Саша часто отпускал нечто подобное, особенно в дни осенней рассеянности, особенно утром, особенно в понедельник. Гоголь каждый раз поражался, как мужчине удается выглядеть свежо каждый божий день, ничего не забывать, решать рабочие вопросы и успевать контролировать самого Николая, больше походившего на потрепанную сову. Может, в прошлой жизни парень дорогу кому перешел, что теперь вынужден расплачиваться недостатком энергии. Частое плохое настроение далеко не редкое явление для Яновского. Хроническая усталость на фоне недостатка сна выливалась в частые простуды и пессимистичные взгляды на внешний мир. Ощущение себя жертвой ситуации в такие моменты приходило чаще: «А что я могу сделать? Ничего!»***
Хозяин клуба любезно согласился предоставить помещение для концерта и даже не брать арендную плату, будь выручка достойной. Свои обещания Цедельман привык держать. — Николай Васильевич, мероприятие прошло «на ура», может, в будущем нам с вами стоит подумать о сотрудничестве на взаимовыгодных условиях? — на предложение Ивана Аристарховича Коля застенчиво закивал головой, как китайский болванчик, заманчивое предложение пробуждало в груди большие амбиции. — Тогда, Николай Васильевич, я свяжусь с вами, как только урегулирую некоторые формальности. Сейчас Гоголя распирало от гаммы чувств, распаленный концертом он, кажется, был готов согласиться на все, что ему только предложат. В таком состоянии парень был особенно уязвим, состояние эйфории поглощало остатки чувства самосохранения. Цедельман предусмотрительно попросил вывести Колю на улицу через черный выход; спустись он сейчас через помост в зал, разорвали бы на сувениры. Бинх все так же задумчиво стоял на крыльце, распугивая местных кошек. Николая он, честно говоря, не ждал вовсе, но раз так сложилось, оно и к лучшему. Не придется лишний раз тратить силы и время, ища его где-нибудь под утро. — Саша! Так ты все-таки пришел! — лицо Яновского просияло; он знал, знал, что Александр не нарушит обещание. — Да, ты молодец, — мужчина потрепал Колю по волосам. — Хорошо постарался. Я тобой горжусь. Раньше Гоголю только мать говорила нечто подобное, давая право на жизнь всем его многочисленным творческим начинаниям. Для большинства посторонних людей он оставался скрытным и нелюдимым. Парень страшился увидеть в остальных ростки презрения или разочарования. Бинх стал вторым, кто никогда не упрекал его за несерьезность выбранного пути. — Спасибо, — парень благодарил практически беззвучно, одними губами, крепко обнимая Сашу. Александр приободряющее похлопал мальчишку по плечу, он все года трепетно относился к его ранимым чувствам, стараясь поддержать горящий в его душе огонек. И пусть не все идеи подопечного Бинху нравились, свое недовольство он силился не показывать. Может, тем самым мужчина лишний раз потакал Колиным капризам, но лучше так, чем причинить ему боль.***
Поздний телефонный звонок застал врасплох. Полуночных гостей Саша не ждал, намереваясь уже отойти ко сну. Прошедшая неделя выдалась напряженной, работы несколько прибавилось. Еще раз сморгнув, прогоняя налипшую на веки негу, мужчина внимательно взглянул на экран. Мигал незнакомый номер. — Александр Христофорович? — на том конце провода господствовал шум, людской гомон мешался с воем сирен городских спецслужб. — Да, с кем имею честь? — Вас беспокоит врач скорой помощи. Скажите, вы знакомы с Гоголем Николаем Васильевичем? Сердце Бинха ухнуло в самые пятки. За секунду в голове пронеслись все самые страшные причины звонка. — Что с ним? — на ходу влезая в джинсы, Саша пулей вылетел из дома. — Просто небольшие ушибы, а так все в порядке. — Сообщите, пожалуйста, адрес, по которому я могу его забрать. В ночное время дороги максимально свободны. Гнать, не замечая светофоров, Александр умел. Наверняка после этого ему придет куча писем счастья с видеокамер за превышение скорости. Да плевать мужчина на них хотел, сейчас куда важнее Коля. Непосредственно к самому дому на Измайловском проспекте Бинх подъехать не смог. Все было заставлено пожарными, скорыми и полицейскими службами. За красными лентами толпились разные люди в форме и по гражданке. Пришлось бросить тачку на аварийках у ближайшего угла и пройти до двадцатого строения пешком. Яновский сидел на порожке скорой, укутанный в плед, изредка подрагивая. — Коля, боже, что случилось?! — Александр от волнения крепко прижал парня к себе; доктор по телефону, как полагается, объяснил, что все в порядке, но мужчина привык верить только собственным глазам. — Саш, со мной все нормально. Тут просто авария случилась, прорвало трубу с горячей водой. — И ты туда попал? — Нет, нас быстро вывели. Просто в такой давке меня толкнули, и я приложился о ступеньку головой, — Бинх тут же осмотрел место удара; действительно, небольшая ссадина, в худшем случае будет шишка в комплекте с синяком.***
После пережитых переживаний, Александр отвез парня к себе домой. Оставлять его одного было бы в высшей степени бесчувственно. Вместо этого, Бинх, как заботливая мать-наседка, купил лекарства, измерил несколько раз давление и сделал охлаждающий компресс на место ушиба. Ничего криминального, но мужчина не знал, как себя остановить в излишней заботе, вертясь до последнего, пока Николай не заснул у него практически на коленях. Наутро из новостей им стало известно, что погибло двое. Саша испытывал облегчение, что его подопечный в их число не входил. Плохо думать, что погиб кто-то другой, но начальник ЧОПа давно столкнулся с жуткой несправедливостью жизни, а потому радовался, что эта участь не досталась Коле. За потраченными нервами Бинх совсем забыл спросить, как тот оказался в антикафе посреди ночи. — Может, объяснишь, как ты оказался там? — мужчина не собирался ругать Николая, просто интересовался. — Мы с друзьями отмечали кое-что, — Гоголь начал нервничать, значит, ему явно есть, что скрывать. — Не хочешь поделиться поводом со мной? — Я хотел сообщить все в понедельник, чтоб лишний раз не отвлекать тебя на выходных. — Ну, раз уже отвлек, говори, — Александр успел немного напрячься от повисшей паузы. — В общем, ты же помнишь мой прошедший концерт? — Склерозом пока не болен. — Так вот, Иван Аристархович в тот вечер намекнул, что есть возможность некого сотрудничества. А вчера после обеда мне звонили из студии звукозаписи в Москве и предложили встретиться. Они хотят предложить мне контракт на сотрудничество!