***
— Закрывай быстрее, произнёс высокий мужчина, с удовольствием наблюдая, как учитель музыки закрывает дверь. — Ренджун к ним через окна точно не проникнет, там решётки, — доложил Тэиль, собираясь уходить, однако это ему не позволяла рука собеседника. — Они обязаны сегодня выступить. Если этого не будет, я лично позабочусь о твоём будущем, точнее об его отсутствии. — Хорошо, они выступят.***
— Очнись, — раздражённо сказал канадец, пихая Донхёка. — Тебя какая тварь укусила? — Да, сейчас, — задумчивый Хэчан как сумасшедший смотрел в окно, улыбаясь и не обращая внимания на репетицию. Не было выбора. Минхён встал и пощелкал что-то на пульте. Жалюзи начали сближаться, через полминуты в комнату не проникал никакой свет. — Йа, зануда, — возмутился кореец. — Я только принял смерть Джинёна, а ты… На больное давит же, собака. Марк начал вскипать. Отметка близилась к 100 градусам по Цельсию. Вдох. Выдох. Он просто предложил младшему развеяться и сходить попить воды. Хэчан хотел выйти из помещения. У него явно испортилось настроение, Марка он сейчас ненавидел. Как будто кто-то взял и вернул прежнего Донхёка, того, который безумно завидовал и ненавидел старшего. Вселился демон. Так вот наш чертёнок попытался выйти, но с удивлением обнаружил, что дверь заперта. — Хён, — с тревогой в голосе проговорил ученик. — Мы в ловушке. Минхён сначала не поверил, но после нескольких собственных попыток открыть дверь, убедился в правоте донсена. Они заперты. Доступ к ним только через окно, а они на 3-ем этаже. — Класс. У нас нет доступа к еде и воде. По моим подсчётам мы умрём примерно через полтора суток, — сказал сохраняющий спокойствие Минхён, достав при этом телефон. — Дурак… То есть хён, у меня клаустрофобия, — Хэчан начал попытки выбить дверь, безуспешно. — Сейчас сюда придут Джено и Джемин. Не паникуй. Они придумают. Надеюсь. Сказать, что это не успокоило Хэчана — ничего не сказать. Он со странным выражением начал смотреть на Марка, после чего сел за стол и начал нервно качаться на стуле. Пока Минхён набирал сообщение, Донхёк упал. Но ничего не почувствовал. Он просто встал и пошёл к окну. Открыл. Встал на подоконник. Вовремя отправленная СМС и быстрая реакция старшего помогли спасти жизнь Хэчану. А дело в том, что Хёк страдал склонностью к паническим атакам. Такое бывало редко, и лишь один раз Джено был свидетелем этого отклонения. Эти два дня были и кошмаром, и самым сладким сном. Как-будто засыпаешь под прекрасную колыбельную, но видишь ужасы во сне. Смерть Джинёна очень сильно сказалась на этом парне. Он никогда раньше не видел смерть так близко. Тем более человека, которого знал с раннего возраста. Который вырос у него на глазах. Марк, держащий на руках вырывающегося донсена, успел получить рукой в лицо. Было неприятно, но что поделать. В это время у Хэчана началась настоящая истерика. Он бил всё, что попадалось под руку, поэтому лучшим решением Минхёна было скрутить психу руки. После этого он просто надеялся, что может помочь не медикаментами. Он обнял светловолосого со спины и начал шептать на ухо что-то вроде «тише», «спокойно», «я рядом», «всё будет хорошо». И это помогло. Хэчан развернулся и уткнулся лицом в плечо старшего, не прекращая рыдать. В голове было огромное количество мыслей. Ему было стыдно за то, что его враг смог увидеть такую его сторону. И то, что объятия этого человека доставляют ему удовольствие, тоже пугало выпускника. Всю жизнь твердить себе, что ты натурал, после чего в один миг утонуть в объятиях заклятого врага. Класс, не правда ли? Тут в соседнюю дверь постучали. То был проход в другой кабинет, и, по видимому, кое-кому удалось добыть ключи и открыть хотя бы соседний кабинет. После чего ребята услышали звук поворачивающегося ключа, поэтому Хэчан быстро отстранился от канадца и ушёл в другой конец комнаты, подождать, пока высохнут слёзы. В комнату зашли счастливый Джено и не очень счастливый Джемин. На самом деле, первый тоже совсем не хотел улыбаться, однако он всеми силами пытался оставаться сильным ради своего малыша. Видя улыбку близкого человека, отпустить умершего гораздо легче. — Привет всем, — сказал Ли, притягивая к себе Нану. — - Кто вас запер вообще? Самое главное — не подавать виду, будто только что этот кабинет был похож на палату номер 6. — Два варианта: или дух, — натянуто сказал Минхён. — Или Тэиль. И да, привет. Вошедшие с любопытством посмотрели на стоящего в углу Хэчана. Джено вопросительно посмотрел на Минхёна, и, увидев улыбку последнего, успокоился. — Ну хоть исполните что-нибудь, — сказал Джемин, решивший хоть что-то из себя выдавить. Короткая распевка и прекрасное исполнение — таковым было выступление дуэта при такой маленькой публике. Несмотря на это, они получили такую реакцию, будто они прямо сейчас выступили на реальной сцене. — Да что вы, ужасно ведь, — сказал насупившийся Хэчан, после чего все равно чуть-чуть улыбнулся — Не ворчи, — улыбаясь сказал Джено, на плече которого лежал такой же восторженный Джемин. Восторг довольно быстро улетучился, и у младших опять пропало настроение. Опять репетиция. И еще раз они исполняют эту песню. И ещё. И ещё. Джемин под эту колыбельную заснул, а Джено уже успел выучить песню наизусть. — Да не волнуйтесь, вам хоть сейчас на сцену, — сказал Ли и протянул им две бутылки газировки. — Освежитесь. Джено сейчас выступал в роли витамин-заряда, роль эта была ему непривычна. Ибо обычно это он находился в депрессии, а Хэчан пытался его оттуда вытащить. А потом и вовсе перестал это делать, Хёк считал, что хён по натуре своей меланхолик и на это стоит перестать обращать внимание. Обстановка в комнате была накалённой. Лишь Марк и Джено изредка обменивались фразами, Нана спал, а Хэчан просто был увлечён репетицией. Ему было стыдно. Хотелось сбежать. Но дверь в соседний кабинет была закрыта на ключ, ключи были лишь у его лучшего друга. Поэтому он молча терпел. На часах было уже 15:23, а в 15:30 ответственным за декорации необходимо было идти устанавливать освещение. Поэтому Джено ласково прошептал Мину «пора вставать», этого хватило, чтобы разбудить спящую красавицу. Минхён смотрел на голубков и завидовал. Но всё же был рад, что кто-то нашёл своё счастье. Он тоже, только его счастье приносит ему боль и, скорее всего, недолго ему ещё его видеть. Ребята ушли, после чего в комнате повисла тишина. Хэчан за последние два часа имел одну и ту же эмоцию на своём лице. Обида была в нём, и на себя, и на весь мир. Он не хотел сегодня выступать, ибо знал, что выйдет с каменно-невозмутимым лицом, а это не смысл «We go up». Они должны донести настоящий смысл, который Хёк внёс в эту песню, чуть подправив лирику. Время скоротечно и нужно ценить каждый момент, каждую минуту жизни. — Джено и Джемин делают друг друга счастливыми, — внезапно сказал канадец, поправив свои тёмные волосы. — Так почему же ты не хочешь быть счастливым? Я никогда не видел рядом с тобой девушку. Да и парня тоже. Только Джено, но это не то, если ты понимаешь, о чём я. — Не лезь в мою жизнь, — с агрессией в голосе сказал младший, явно нарывающийся на конфликт. — Уж точно не тебе меня судить. — Уверен в этом? Я знаю тебя с пятого класса, в этом году мы выпускаемся. Уверен, что не могу? — сказал Марк, сохраняющий спокойствие. — Поверь, ты сейчас врёшь не мне, а себе. — Ты портил мне жизнь на протяжении почти шести лет, — уже процедил Хёк, нервно пытаясь открыть бутылку с газировкой. — Что ты вообще пытаешься всё время мне доказать? Что ты лучше меня? Что я неудачник? Так вот прости, я знаю это сам. — Я знаю, это всё последствия вчерашнего вечера. Но если кто-то тебе дорог, проще просто отпустить. Вы с Джинёном дружили, когда мы были в 6 классе, — всё так же невозмутимо проговорил иностранец. — Что произошло потом? — Он стал твоим другом. Неужели Хёк правда все эти годы ненавидел Марка только из-за зависти? — Назови настоящую причину, почему мы не можем нормально общаться? — сказал Марк, нежно притрагиваясь к руке напарника. — Это не просто зависть, я вижу. Хотелось убрать руку, но Хэчан оставил её на месте. Не было просто сил. — Твоя мать пыталась разрушить нашу семью, — с дрожью в голосе произнёс Донхёк, отводя взгляд. — И у неё получилось. У нас нет семьи. — Думаешь, у меня есть? — Марк взял напарника за подбородок и повернул его лицо на себя. — Моя мать ведёт себя как куртизанка, ничего не тая от меня. У неё были мысли сдать меня в приют, ибо я мешаю ей приводить мужиков к нам в дом. А Ли-младший раньше не догадывался об этом. Со своим характером эгоиста он редко думал о ком-то, кроме себя. И уж точно не догадывался о том, что чувствует человек, с которым он даже не хотел говорить. И не общался до начала подготовки к концерту. А буквально в два дня его жизнь перевернулась. Такого не было даже после инцидента в автобусе. И почему-то странное желание появилось у него, будучи в такой близости от лица партнёра. Он просто поддался вперёд и коснулся своими губами губ Марка. Просто так. Ничего необычного. Особенно, если ты думал всю свою жизнь, что ты натурал, да и вообще странно относился к ЛГБТ сообществу. Джено он поддерживал. Остальных — нет. Это происходило долю секунды, однако эта секунда полностью изменила представление Минхёна о жизни. На его лице засияла искренняя тёплая улыбка и он просто притянул к себе младшего, крепко его обнимая. Как хорошо, что в соседнем кабинете было маленькое окошко и стулья. Джено и Джемин ничего не пропустили.***
— Всё отлично, Со уйдёт сразу после нашего выступления, — вслух озвучил привлекательный таец, смотря на светловолосую китаянку. — Поздно отступать, любимая. — Вообще я уже слишком сильно ревную тебя к этому американцу, — наигранно надула губки собеседница. — Ну конечно я с тобой, о чём ты. А вообще, не боишься, что он узнает? — Что именно? Что я не его соулмейт? Что я люблю тебя? Что он туповатенький? — с улыбкой проговорил Тэн, пока тянулся к прекрасной Юци за обещанным ею раннее поцелуем. Получив его он улыбнулся и сказал. — Я ни за что в жизни не променяю тебя на какого-то тупого американца, по уши в меня влюблённого. — Это радует, — сказала девушка и встала. — Кстати, что ты будешь делать после сегодняшнего вечера? — Да ты сама всё увидишь. Нашла документы, которые я просил тебя запросить? — Тэн коварно ухмыльнулся. — Если да, то мы будем жить с тобой долго и счастливо. — Конечно, — Юци вынула из сумки папку и протянула его парню. — Ты нашёл ещё…людей? — Не знал, что чтобы отомстить пёсику найдется полсотни котяток, — он взял папку и проверил документы. — Ладно, пойдём, зайка. Заодно увидишь как танцует твой горячий самец. Девушка заливисто засмеялась, из-за чего Читтапон наигранно обиделся, но получив ещё один поцелуй, успокоился. Выйдя из кафе, они разминулись. Она — в переулок, он — в школу. Концерт как-никак.***
— Может всё-таки вернёмся к репетиции? — голос Минхёна вернул Хэчана в суровую реальность, из-за чего он немного поник. Вот почему так? Даже во время романтики находит время быть занудой. — Хорошо, — почему-то смиренно сказал Донхёк, вместо того, чтобы вспылить. — Сколько до концерта осталось? — Два с половиной часа. Не волнуйся, время быстро пролетит. И действительно. Репетиция отвлекла их от всего. На минут Хёк даже полностью выкинул из головы все произошедшее за последние два дня. А потом вернулось. И он даже не знает, хорошо это или плохо.***
— Добрый вечер, дамы и господа, — ласкает слух пришедших зрителей нежный голос директора школы. — Я, Ким Доён, приветствую вас на концерте, проходящему в рамках Сеульского Арт-фестиваля. Надеемся, вы навсегда запомните сегодняшний вечер. За кулисами стояли три человека: Джонни, Тэн и Ренджун. Первые два в данный момент держались за руки, что доставляло радость лишь Ёнхо. А последний житель закулисья просто плакал. Так, чтобы никто не видел. Он увидел готовящихся к выступлению Марка и Хэчана. Почему они пришли? Им же все подряд говорили, что сегодня нельзя приходить и выступать. Они не нашли тетрадь Минки? А записку Джинёна? Но если видели, то почему продолжают готовиться, а не бегут подальше отсюда? — Итак, встречайте. Выпускной класс, два иностранца, которые поразят вас своей красотой…танца, конечно же. Джонни Со и Тэн. Доён ушёл со сцены, Джемин и Джено наладили свет и на сцену вышли два парня. Тот, что пониже заметил светлые кудри в толпе и чуть улыбнулся. Stop, baby don't stop Выступление было просто отличным. Особенно всех зацепил таец, благодаря своей уникальной манере двигаться в такт. Он извивался словно змея, хотя мог в один миг стать резким до неузнаваемости. Где-то в мире парнем гордилась одна китаянка. Ну вот, выступление закончилось, зрители были в восторге. Теперь была очередь Югёма. — К сожалению, следующий участник выступит один. Только сегодня к нам поступили известия о смерти второго участника — Пак Джинёна. Почтим его память минутой молчания. — Лицемер, — злобно прошептал за кулисами Ренджун. — Встречайте, на сцене один из лучших танцоров нашей школы — Ким Югём. Следующие выступления прошли слишком быстро. Ничего особенного не было, поэтому Джонни ушёл, встретив по дороге Марка с Хэчаном и пожелал им удачи на выступлении. Удача им была необходима, жаль об этом знали немногие. Вот и выступили Момо и Мина, Роки и Мунбин… На сцену вышли Шухуа и Суджин и вот наши главные герои готовятся выйти и зажечь огни в сердцах людей… — Хён… Я почему-то волнуюсь, — сказал Хэчан, беря из рук дрожащего Ренджуна микрофон. — А вдруг, что-то пойдёт не так? Вдруг… — Землетрясение? — улыбнулся Марк и взял партнёра за руку. — Всё будет отлично. Ведь на сцене есть ты. Ли Донхёк, мастер перфоманса и просто ангел с ангельским голосом. Ренджун посмотрел на них и вспомнил тот день, когда его тетрадь стала красной. Он с раннего детства любил своего соулмейта. Да-да, у любви нет возраста. И он понял, что это даже хорошо, что сейчас произойдёт. У всех будет счастливое будущее. Даже у него. — Спасибо, девушки. Итак, наш концерт подходит к концу. На сцене — гордость школы. Два лучших ученика — Ли Марк и Ли Донхёк. Поверьте, их выступление будет незабываемым. Доён спустился со сцены. Сейчас будет зрелище, которого он ждал так долго. После спуска он пошёл в кладовую под лестницей на сцену. Там были рычаги, которые отвечали за тросы с мешками. Те, что для баланса. Один из них был помечен красной лентой. И именно к нему подошёл директор школы. Музыка. — Время так летит… — начал свою партию Марк, от удовольствия закрыв глаза. Донхёк смотрел на него с таким счастьем, коего не испытывал за всю жизнь. Он будто только что прозрел, будучи слепым всю свою сознательную жизнь. И дело даже не в свете рамп, хорошо контролируемым Джемином и Джено, которые сидели в своей будке и счастливо смотрели на выступление лучших друзей. Началась партия Донхёка, его голос тронул всех зрителей. У него он был особенный, возможно потому, что тот вкладывал в него все свои эмоции. И грусть, и радость, и боль, и счастье. Именно поэтому Минхён сейчас был в состоянии эйфории, заслушиваясь голосом донсена. А вот и «мост». Совсем скоро конец песни. «Хуан Ренджун. При жизни ты был замечательным человеком, несмотря ни на что. Но сейчас ты отправишься в лучший мир и увидишь Джинёна и Минки. Все будет ещё лучше, ибо отчима в твоём мирке не будет. 3, 2, 1…» — посчитал парень за кулисами и внезапно бросился на сцену, заметив мешок, с бешеной скоростью падающий на пару. Мгновение ока. Сцена проломана. Марк и Донхёк отлетели на три метра от дыры в сцене и не могли понять, что происходит. Минхён крепче прижал к себе младшего, надеясь, что ничего серьёзного не произошло. Он почувствовал пронзительную боль в левой ноге, после чего попытался сесть. Напуганные зрители. Злой Доён около сцены. Внезапно пришедшая полиция. Доёна скрутили за убийство Ли Дэхви и Ли Минки, а также за доведение до самоубийство нескольких учащихся, включая Хуан Ренджуна… Стоп, что? Хэчан встал и подбежал к дырке, после чего лишился дара речи. В яме лежал Джун, это было видно по торчащим рукам. Виднелись кости. Шея была смещена. Это была смерть.***
— Так и должно было быть, Читтапон? — сказала обеспокоенная Юци, к которой присоединился Югём. Они вместе шли по пятам Тэна в не безызвестный переулок. — И да, это ты вызвал полицию? — Конечно, зайка, — невозмутимо сказал таец, делая глоток бодрящего кофе. — Поверь, так будет лучше для всех. — Но мы были так близко к первоначальной цели… — сказал Югём, но тут к его губам приставили палец. — Дадим им пожить. Самое весёлое начнётся уже со мной. It's the new era.***
— Я до сих пор не могу поверить… — сказал Хэчан пустым взглядом смотря на лежащего на койке Марка. — На его месте должен был быть я… А он… — Тихо, пожалуйста, — сказал не менее растроенный Минхён, который всё-таки пытался сохранить спокойствие. — Уже ничего не вернёшь, он спас нам жизнь, мы должны просто благодарить его. — Я…Почему я не на твоём месте? — сказал срывающийся Хэчан. — Я заслужил это больше, чем ты. — Нет, Донхёк-и, — сказал канадец и взял сидящего рядом за руку. — Ты ничего не заслужил плохого в этой жизни. Тем более ты тоже уже полежал с переломом левой ноги. Дважды. В прошлом месяце и когда тебе было 9. — Ты будто знаешь меня всю жизнь… — удивлённо сказал Хёк, до которого походу начало доходить. — Мы идём выше. С каждым днём мы все выше и выше взлетаем, покоряя новые высоты. Цените каждый момент, — процитировал лирику, написанную Хэчаном. — И каждую страницу. — Так это… — Да, это была последняя страница нашей с тобой тетради. Но не нашей с тобой любви.