Откуда им знать

Дерек не мог не признать, что Надя выглядит просто прекрасно, и только холодное равнодушие на ее лице портит все впечатление. Её наряд был глубокого красного цвета, газовая ткань и кисея платья без рукавов подчеркивали её грудь и бёдра, а умело продуманные вырезы, оголяли спину. Ее волосы ниспадали свободными локонами, золотые браслеты охватывали запястья. Королева… королева, которая не склонится ни перед кем, королева, бросившая вызов всем им и победившая. Королева и хозяйка своему телу, своей жизни, своей судьбе, та, что никогда не будет извиняться за это ― Привет, Дерек. ― говорит Стилински, и он почему-то чувствует радость от того, что она не сказала пропитанное презрением и сарказмом «Хейл». ― Тебе идут костюмы. Дерек решает ― как и Надя, хотя никто из них об этом не говорит ― что сегодняшний вечер можно вполне провести без взаимных оскорблений, а просто… по-дружески. Забавно, что сегодня они почти друзья, а завтра ― никто друг другу. ― А тебе идет красный. ― говорит Хейл, и не врет ― Стилински в этом платье просто прекрасна. Она даже слишком красива для шестнадцатилетнего подростка. Надя слабо улыбается, Дерек открывает перед ней дверцу переднего сиденья. Надя скользит внутрь, смотрит на окна своего дома. Стайлз хмуро поджимает губы, а Скотт наоборот ― машет девушке рукой, хотя Надя понимает, что тому не совсем приятна такая ситуация. Она улыбается Скотту и посылает ему воздушный поцелуй. Надя, будь ее воля, не пошла бы никуда с Дереком Хейлом. Но если Волк Дерека не «отплатит» ей хоть как-то может случиться что-нибудь неприятное, если эта часть истории, конечно, правда. Надя не думает, что Хейл врет ― ему вряд ли самому хочется проводить с ней больше время, чем это необходимо. И да, Стилински все еще не верит в то, что убивающей всех Альфа ― не Дерек Хейл. Но в слух это, конечно, не произносится. Она задумчиво смотрит на простирающуюся вдаль дорогу. ― Единственный мой каприз ― надо найти место, где не будет никого из нашей школы. Если поползут слухи, будет… нехорошо. ― Конечно. Дерек, как всегда, немногословен. А Стилински, с ее возможным биполярным расстройством, на данном этапе жизни чувствовала неудержимое желание поговорить. Стилински была не из тех, кто задает вопросы типа «а можно спросить?», да и кроме того сразу ясно, что ответ Хейла будет категорическое нет, поэтому девушка спрашивала сразу. Только в отличие от брата, Надя могла отсеивать ненужное и выискивать действительно важные вопросы. ― У оборотней одна пара на всю жизнь? Дерек глянул на черноволосую и опять перевел взгляд на дорогу. Надя подумала, что Дерек сочтет вопрос глупым и отвечать не станет. Собственно, она бы поступила бы точно так же, просто ей было… интересно? ― Да. ― внезапно сказал Хейл, привлекая внимание. ― Оборотни моногамны. Мы называем это Истинная Волчья пара. Эта едва ли не самая сильная связь среди оборотней. Встретив такую ― волк уже не посмотрит ни на кого другого, их просто не будет существовать. Это сложно объяснить. ― Едва ли? ― ухватилась Стилински, предвкушая и надеясь на интересный разговор. ― Есть другие? Дерек нахмурился, словно вспомнив что-то неприятное. Стилински поправила платье, и Хейл непроизвольно заметил родинку чуть выше колена. У ее брата Стайлза родинки покрывали все лицо, а Нади кожа была неестественно бледной и совершенно без изъянов. Раньше Дерек как-то совсем не придавал внимание, насколько девушка не похожа на брата. ― Есть, ― сказал Дерек, но уже явно неохотно, явно не желая поднимать эту тему. Однако что-то все-таки посоветовало ответить. ― Есть связь, которую в некотором роде считают противоположной Истинной паре. ― Какой-нибудь… Истинный… Волчий недруг? ― усмехнулась Стилински. ― Нет, ― холодно отрезал оборотень. ― Что за бред? Они различаются тем, что первая естественно подразумевает под собой секс, вторая же ― полностью его отрицает. Но это не враги, а… у этого нет настоящего названия, но подойдет любой перевод слова «Брат». ― Брат? ― переспросила Надя, усмехнувшись. ― Просто «Брат»? И что это за связь? Надя не удержалась и коротко рассмеялась, слегка наклонившись вперед. Дерек наградил ее злым взглядом, но на Стилински-младшую, он очевидно действовал не так хорошо, как на ее брата. Точнее ― вовсе никак. Но Дерек внезапно подумал, что у Нади таких проблем ― в смысле, с молчаливым посылом в глазах ― проблем не возникает. В разговоре она часто опускает глаза, потому что собеседник смущается и теряется от ее пристального взгляда. Когда она долго смотрит в спину идущего человека, он может поскользнуться, споткнуться. В любом случае почувствовав взгляд ― оборачивается. Дерек сам не понял, почему вспомнил это именно сейчас, просто к картинке добавилось несколько деталей. ― Прости, ― отсмеявшись, сказала Надя, прикрывая рот рукой. ― Просто… Это действительно забавно. ― Ничего подобного, ― сухо отрезал Дерек. ― Эта связь более торжественна, чем Истинная Волчья пара. Ее можно обозначить, вступив в отношения, Братьев же связывают специальным обрядом, смешивая их кровь, и нанося знак стаи на запястье друг друга. Братьев очень мало, в основном, Альфы связывают себя таким обрядом, чтобы укрепить связи стай. ― То есть, связывающиеся будут сражаться друг за друга при любых обстоятельствах? ― взгляд Нади помутнел, и она посмотрела в окно, за которым быстро менялся пейзаж. ― «… И я кладу жизнь свою жизнь пред твоей жизнь, и смерть моя склоняется перед твой, до последней капли твоей крови». Дерек кинул на Стилински несколько пораженный взгляд. ― Где ты это услышала? Надя недоуменно посмотрела на Дерека и передернула плечами. ― Не знаю, просто вспомнила, ― сказала Надя. ― У большинства нет Братьев, ― внезапно дополнил Дереке. ― Считается благословением иметь удачу найти себе кого-то достойного стать Братом. Этот ритуал и связь усиливают естественные чувства любви и дружбы что уже существовали между двумя. Если у тебя нет Волчьей пары, то потерять Брата ― худшее, что может случиться с тобой. Ты чувствуешь, как жизнь покидает повязанного с тобой. Надя посмотрела на Дерека как-то по-новому ― он был не эгоистичным юнцом, которым показался ей сначала. Хотя, возможно она все еще его недолюбливала, но именно сейчас увидела человека, который потерял всю семью, кроме дяди, которого, считай, тоже не было. Дерек заслуживал сожаления, но свои чувства прятал под сарказмом и злостью. Надя понимает, что играет с огнём, пересекает черту, но для Стилински это лишь пустой звук. Границы дозволенного для неё весьма размыты, именно поэтому она спрашивает: — У тебя был кто-то? Я имею в виду, Повязанный с тобой? Дерек хмурится. Как это замечает Надя, в глазах Хейла часто мелькают эти самые «призраки прошлого», которые делают взгляд оборотня ещё суровее, вызывая желание отвернуться. Но Надя, вопреки всему, не отворачивается, глядя в глаза Дерека. В них отражается дорога — на поверхности, и целое кладбище — в самой глубине. — Нет, — а потом добавляет. — Но моя семья виновата в смерти одного из Братьев. Дальше Надя ничего не спрашивает. В целом, можно сказать, что своеобразное возвращение долга прошло неплохо. Надя поражалась подобной разговорчивости Дерека, но использовала это по максимуму, и все ее вопросы получили ответы. Правда, это все равно не шло ни в какое сравнение с ночными посиделкам со Скоттом. На обратном пути случилась небольшая неприятность — колесо машины прокололось. И пока Дерек менял его, надувал, Надя лежала на капоте, смотрев в небо. Холодало. Девушка тяжело вздохнула и потёрла руками плечи. — Сядь в машину, — говорит Хейл. Надя улыбается. ― Нет. Мне не холодно. ― Ты дрожишь. ― Серьезно, мне не холодно. От собственных слов, казалось, становится теплее. Надя садится, смотря на Дерека, который возится с колесом. Она задумчиво смотрит на него, не зная, можно ли задать Дереку еще одни вопрос. ― Слушай, ― привлекает она к себе внимание. Хейл кидает на нее быстрый взгляд. ― А тебе не о чем не говорит «Валентин» и «Девкалион»? Надя видит, как дергается оборотень, и словно каменеет. Стилински чувствует неприятный удар воздуха в спину, оборачивается, но там конечно никого нет. Ее сознание против воли рисует образ той женщины ― Даграты Рассел. Или кого-нибудь другого ― бледной, темноволосой и зеленоглазой. Она ее знает? Надя чувствует в себе чужую, разрушительную и опасную энергию, в то время как придуманный ею образ ― или реально существующая женщина ― имеет многолетний опыт. Дерек не спешит ей отвечать. Надя смотрит, как на его лице отражается настоящая мука, но что-то заставляет его отвечать. ― Я знаю Валентина, ― говорит он. Стилински замечает, как его немного отпускает после признания. Будто его перестают душить. ― Он состоял в одной семье, очень сильной. Его брат был тем самым Повязанным, которого моя семья… ― Я поняла, ― останавливает его Надя. ― Его брат был Повязан с ним? ― Нет, кровные родственники редко Повязываются между собой, ― говорит Хейл. ― Его звали Коул. Его Братом была женщина по имени Моргана Уиджи. ― Моргана? ― повторяет Надя. ― Гана. ― Или так, ― соглашается Хейл, не предавая этому большого значения. ― Коул был убит случайно ― один из членов моей семьи не смог себя контролировать, а Кальдарас не успел защититься. Ему перегрызли глотку. Тогда семья Валентина отдалилась от моей. ― Семья и стая. Это же не одно и тоже. ― Нет, ― быстро отвечает Дерек. ― В стае один альфа и несколько бет, сколько ― дело каждого. В семье может быть несколько альф, со своими стаями, связанные Братством, браком или дружбой. В семью редко вступают омеги, но, к примеру, Гана ― альфа без стаи, насколько мне известно, она входит в семью Валентина. ― То есть, ― медленно сказала Надя. ― Если ты найдешь какую-нибудь женщину альфу, Повязавшись с ней или заключив брак, твоя и ее стая будут считаться семьей? ― Да, ― сказал Дерек, выпрямляясь и убирая спущенное колесо в багажник, а после возвращаясь к Наде. ― Мы можем ехать. ― Ты сегодня очень разговорчивый, ― отмечает Стилински. ― Для оборотней информация под час важнее силы, ― Дерек пожимает плечами. ― Ты спасла мне жизнь, я же делаюсь с тобой какими-то знаниями, которые могут спасти жизнь тебе. Надя понимающе кивнула и подошла к машине. ― И на твоем месте я бы расстался со Скоттом, ― внезапно говорит Дерек. Надя круто разворачивается, и горящими от мгновенно появившийся ярости, шипит: ― Это еще почему? ― Потому что ты не его Истинная Пара, ― спокойно сообщает Хейл, не понимая, что внутри девушки сейчас рушится мир. ― Я не могу тебе сказать, почему именно так, но Скотт тебе не… ― Заткнись, Хейл, ― шипит Стилински, сжимая кулаки. ― Заткнись, черт возьми! Волки вовсе не беззлобные милашки. Напротив, по сравнению, скажем, с любой собакой они гораздо агрессивнее и напористее. Надя забывает о том, что перед ней самый настоящий волк ― желание впечатать Хейла, скажем, лицом асфальт очень сильное. Ее разум… на мгновение напрягся, что ли — не совсем точно, но близко. Мысли как будто налились твердостью, словно мышцы руки, поднимающей гантель. Тоже не очень точно, но другого сравнения на ум не приходило. Слабая такая рука с жиденькими детскими мускулами… Фары на машине лопнули с характерным звуком. Надя приблизилась к Хейлу и замахнулась на него, но тот перехватил ее руку. ― Не смей! ― рыкнул он в лицо девушки. Надя не испугалась. Она вся задрожала от ярости, и сказала прямо в лицо Дерека: ― Ты можешь сколько угодно строить из себя сильного и жестокого, но ты лишь жалкий маленький мальчишка, который пытается держать все под контролем, но терпит неудачу, ― Надя вырвала руку из хватки Дерека. Глаза ее слезились ― то ли от боли, то ли от злости, то ли от сказанных волком слов. ― Ты жалок, Дерек Хейл. Мне жалко тебя. Были только ее глаза, устремленные на него, синие и сердитые. Она была разгневана, а не просто рассержена. Надежда Стилински ― не оборотень, но иногда она смотрит на Дерека так, словно видит его насквозь. Дереку знаком этот взгляд ― мама смотрела на него так, обезоруживая, читая его, как книгу. Ему постоянно казалось, что сейчас она что-то скажет, будет ругаться за прогул или с трудом сдерживаемый контроль на матче по баскетболу, но она всегда молчала, улыбаясь одними глазами, так, как умела только одна она. Позже, спустя пожар и долгие годы скорби, Лора, все ещё не привыкшая к своему новому статусу альфы, тоже практиковала этот взгляд. Но он был другим ― немного более колючий, неприятный. Она пыталась держать Дерека под своим контролем, затянув взглядом ошейник на его шее, а затем удивлялась, почему он сопротивлялся. Надя садится в машину и хлопает дверью. Громко. По стеклу ползет трещина. Через пару секунд Дерек оказывается на водительском сиденье и заводит мотор. Надя молчит, сжимая и разжимая кулаки, смотря в окно. На обочине она видит девушку ― худую, с прямыми темными волосами, с зелеными глазами и белыми губами. Странную, красивую. Моргана? Стилински не говорит вслух. Девушка улыбается ей. Надя не может решить, видение это или нет. Можно просто Гана, Надя ― Считай, я стараюсь помочь тебе, ― говорит Дерек внезапно. ― Когда Скотт тебе об этом скажет ― будет больнее. Глаза Нади говорили: «Говори хоть весь день, чертов Хейл; говори, пока не посинеешь, все равно тебе меня не убедить».