Преступая законы мира

Пламя свечей подрагивало, отбрасывая на стены сложные, фантастические узоры. По углам бегали тени, словно опасались высунуться из темноты под взгляды светлых глаз. Они – сами невольные наблюдатели, зоркие, но безмолвные. Свидетели долгожданного вечера. Сердце уже давно выдавало частую дробь, а то, как эротично Трандуил облизывал губы после каждого глотка глинтвейна, ещё больше усиливало и распаляло. Им не хотелось включать свет, они так и сидели рядом на диване, пока не стемнело, и только потом Трандуил, чиркнув зажигалкой, заставил фитили свечей зажечься. Из динамиков лились тихие звуки скольжения смычка по струнам скрипки. Он перекликались с парой нот фортепиано, которые то затихали, то снова набирали звучание. Торин предпочёл бы тихие баллады сейчас, но Трандуилу нравилось. Он вообще, несмотря ни на что, был более возвышенным. А сейчас казался особенно отстранённым, независимым, закрывшимся от окружающего мира. Интересно, если сгрести его в охапку и прижать к себе, оттолкнёт или прильнёт? Такая непредсказуемость заводила ещё сильнее. Отставив горячую чашку с будоражащим напитком, Торин повернулся к нему и зашептал на ушко: — Ты такой красивый. Трандуил взглянул на него искоса, но ничего не ответил. Легко поднялся с дивана, подошёл к камину, на котором играли огоньки свечей, и его задумчивый взгляд остановился на этом золотисто-жёлтом дрожании. — О чём ты думаешь? — Это не имеет значения.. Торин последовал за ним, подходя сзади и обняв со спины. Он мягко забрал чашку из его рук и поставил между парой свечей, отчего золотистый ободок отразил лучик от света пламени. Трандуил чувствовал, как тесно прижимаются к нему, и как рука откидывает волосы набок, обнажая шею, щекоча её дыханием. Тёплые ладони забрались под рубашку и огладили торс. Кожа моментально стала невероятно чувствительной, покрывшись мурашками. Ещё теснее прижавшись к нему спиной, он накрыл левой рукой сомкнувшиеся на животе ладони. А в следующее мгновение повернулся и заглянул Торину прямо в глаза. Аквамарин затягивался синевой от блуждавших в голове мыслей. Всего пара мгновений эстетического наслаждения перед боем. Торин набросился за поцелуем, как всегда, несдержанно. Доводил до исступления, опьянял и мучил, когда прерывался на секунды, чтобы глотнуть воздуха. Он целовался, как Бог. Никто и никогда не сравнится с ним в этом умении. Муслиновая рубашка упала к ногам, и Трандуил почувствовал, как по нему скользит взгляд. Обычно он ненавидел такие чужие взгляды, сосредоточенные, плотоядные, подёрнутые пеленой страсти, но сейчас не чувствовал никакого отвращения. Только не с Торином. Его взгляд, напротив, ему нравился. Как и понравился этот несдержанный рык, когда ладони Торина заскользили по груди, животу, провели две параллельные линии вдоль позвоночника, коснувшись спины. Трандуил, повинуясь его рукам, оказался ещё ближе, теснее, и с его губ слетел судорожный выдох. Они снова целовались. Так долго, что совсем перестало хватать дыхания, и голова уже шла кругом. Поло Торина улетело за кресло, отшвырнутое небрежным движением. Возобновились ласки, от которых плавилась кожа, плавились чувства и даже сердце. Пальцы Торина грубые, но творили невероятно нежные вещи. Пришлось прикрыть веки, чтобы остановить кружение комнаты. — Давай.. присядем.., - шепнул прямо в губы Торин, увлекая его за талию. Сам сел на диван и уцепил его за штрипки льняных брюк. Потянул на себя, усаживая рядом. Трандуил манерно отбросил волосы назад и откинулся на подушки, глубоко вздохнув, возвращая себе способность хоть немного соображать. — Ты дьявольски красив, - буркнул Торин, припадая губами к его животу. Отстранился на несколько миллиметров, опаляя кожу дыханием. Трандуил сам мягко обхватил руками его голову и положил себе на грудь, вздрагивая от уколов щетины по нежной коже. Торину казалось, что он мог так пролежать всю жизнь, слушая гулкое, частое сердцебиение, ощущая движения грудной клетки. На вдох и выдох. Это было самым приятным ритмом на свете. Но было кое-что, что хотелось ему гораздо больше. И это его желание, его сумасшествие. Пальцы осторожно расстегнули крупную железную пуговицу на светлых брюках Трандуила. Потом потянули вниз молнию. Губы коснулись живота, выцеловывая дорожку вниз, до самого уровня ремня. Избавить от одежды удалось не сразу, пальцы его совершенно не слушались, но когда ему это всё же удалось, а его губы коснулись твёрдой, горячей плоти, Трандуил внезапно весь напрягся. — Что это ты собираешься делать? - неровно дыша, хриплым и каким-то надтреснутым голосом спросил он. — Ничего, что тебе бы не понравилось. Что-то странное было во внезапно оцепеневшем теле. Мышцы живота напряглись. Он даже не успел сделать хоть какое-то предположение, потому что пришлось отстраниться - Трандуил сильно ухватил его за плечи. В глазах Торина застыли удивление и немой вопрос. — Не надо, - жаркий полушёпот. – Не делай так. Это унизит тебя. — Унизит? – с усмешкой отозвался он. - А я думал, это у меня предрассудки. Упругие пружины дивана скрипнули под его весом, когда он потянулся к желанным губам. Вместе им удастся справиться со всеми предубеждениями, недоверием, разногласиями. Он верил в это. Коснулся губ, мягких и горячих, прикрывая глаза и углубляя поцелуй. Ощущение счастья прошило его насквозь. И он щедро делился им, чтобы на двоих. Чтобы пополам. Целовал, ласкал, трогал языком каждый чувствительный участок тела, а Трандуил стонал под его руками, выгибался, прикусывал губы. Казалось, стены наползали на них. Пространство сужалось. Воздуха становилось всё меньше и меньше. Они задыхались и горели. Жгли друг друга поцелуями, прикосновениями, шёпотом. Звуки музыки давно уже стихли, да и вряд ли бы они слышали сейчас хоть что-то, кроме как друг друга - мира больше для них не существовало. Трандуил страстно выдохнул и ощутил, что постепенно разводит ноги. Ощущение горячего тела рядом – совсем рядом – отозвалось новой болезненной волной внизу живота. Он скользнул ладонью между их телами, проводя по животу Торина, высвободил его член и направил в себя. Почувствовал, как головка вжимается в его тело, как он весь проникает в него. Торин зарычал и, не сдержавшись, качнул бёдрами. Трандуил сдавленно ахнул. Замерев, Торин всмотрелся в его лицо. — Давай, - выдохнул тот с лихорадочно блестящими глазами. Бесовская улыбка была ему ответом. Движения от мучительно медленных, плавных и размеренных постепенно набирали темп. Горячо. Терпко. Сладко. — Люблю тебя, - выдохнул Торин в приоткрытые губы Трандуила и подался назад, ощущая, как плотно обхватывает его тугое тепло. Трандуил глухо застонал, двинувшись навстречу, словно опасаясь, что его покинут. — Люблю, - напомнил вновь Торин. И двинул бёдрами вперёд, вдалбливая со всей силы. Внутреннее чутьё помогало ему найти нужные движения. Изменить угол, темп, глубину. Скользнуть рукой между прижавшимися друг к другу телами, приласкать член, твёрдый и горячий. Осторожно поглаживать его, потирая головку, сдвигать кожу, снова погладить по всей длине, совпадая с ритмом. Стоны, скрип пружин, подрагивающее, полностью раскрытое, влажное тело Трандуила – Торин окончательно растворился во всём этом и в тумане своих ощущений почувствовал, как его затапливает нежностью, вожделением, обожанием. Трандуил выгибался ему навстречу, стонал, облизывал пересохшие губы. Сам потянулся за поцелуем, когда движения стали торопливыми и яростными, словно мог задохнуться без чужого воздуха. Его тело напряглось, вдоль спины пробежала дрожь, дыхание стало рваным. Он распахнул глаза, отчаянно взглянув на Торина, и наконец заполнил пространство таким протяжным стоном, что и тот, сильно вжавшись в него, почувствовал, как сокращаются мышцы его тела. Семя смешалось, пачкая их обоих. *** Солнечные лучи пытались проникнуть сквозь сомкнутые веки, грели щёку и затылок, растекались хаотичными, горячими пятнами по телу. От них ткань наволочки пахла летней, древесной корой и свежестью утреннего неба. Торин моргнул, вздохнул блаженно и снова сильнее сжал веки. Он чувствовал себя разморенным, наполненным приятной истомой и нежностью, полностью удовлетворённым. Справа от него зашевелились, и он ощутил неуверенные прикосновения к плечу. Улыбнулся, всё ещё не открывая глаз. — Вставай, пора ехать, - промолвили бархатистым, сексуальным голосом. Глаза тут же распахнулись. — Чёрт, какой же ты бессердечный, - проворчал он. Как вылезти из согретой солнечными лучами и их телами постели? Листья за окном трепыхались, заставляя тени на полу играть в пятнашки с островками солнечного света. Где-то вдалеке залилась трелью птаха, возвещая окрестности о наступлении утра. — Ты виноват в этом, так пожинай плоды. — В чём это ты меня упрекаешь с утра пораньше? - хмыкнул Торин, поворачиваясь и проведя губами по его плечу. — Но это ты забрал моё сердце, - и Трандуил улыбнулся. Его улыбка сдержанная, чуть холодная, но заставила Торина гореть, как от тысячи солнц. Наверное, потому что такая редкая, и Торин, несомненно, отдал бы свой Аркенстон в обмен на вторую такую. Он не смог сдержаться, его губы сами по себе разъехались в ответ. — Шутишь с утра – хорошее начало. — А это не шутка, - хмыкнул Трандуил, садясь на постели. Пробежавшись пальцами по его позвонкам, Торин взял его руку и поцеловал ладонь. Он хотел сказать что-то приятное, но звон телефона ввинтился в уши – пришлось отвечать, потянувшись за ним к тумбе. — Да, Двалин.. Да, я успею. Сейчас заеду в одно место, и сразу в офис.. Хах, конечно, помню. До встречи. Он нажал на сброс. Трандуил уже вынырнул из постели и прямо нагишом прошествовал в душ. — Нереально красивый, - глухо произнёс Торин сам себе, провожая его внимательным, жадным взглядом. Поднялся на ноги и прошёл в ванную следом, словно под действием гипноза. Зашелестела вода, ровными частыми струями прохладного серебра разбиваясь о кожу. Трандуил встал под них, прикрывая глаза, ресницы тотчас слиплись и совсем потемнели, а волосы, теперь цвета золота, липли к плечам, груди и спине. На изящно очерченные губы беспорядочно падали капли воды, и он ловил их, точно поцелуи. Торин, не двигаясь, смотрел на него. Он мог смотреть целую вечность, потому что ничто в мире не было прекраснее. Но гораздо лучше сейчас.. Он схватил его и прижал к себе, чтобы тот не коснулся задом холодного кафеля. Впился в его губы, слизывая языком тёплую влагу воды. Рука его скользнула между ягодиц, жадно стиснула их. — Нет, - Трандуил упёрся ладонями ему в грудь и слегка оттолкнул. Торин отстранился, недоумённо глядя на него. — Что?.. Почему «нет»? — Потому что ты опоздаешь, - безжалостно ответили ему. — Плевать я хотел! — А я-нет, - светло-голубые глаза мерцали холодом. – Твоё окружение и так ненавидит меня. Не хочу быть вечно камнем преткновения. — Глупый, - Торин улыбнулся. – Никто тебя не ненавидит. Ладно, пойду вниз и попрошу Бину сделать завтрак. А ты одевайся, сейчас повезу тебя в банк. Не забудь взять свои подвески. Поцеловал его ещё раз и вышел. Пока Бина варила кофе и готовила завтрак, он прошёл к себе в комнату и оделся. Они спустились вниз с Трандуилом почти одновременно. Переглянулись, прошли в столовую и сели за стол. Домработница была явно чем-то огорчена, беспрестанно ворча себе под нос. Торин слишком хорошо знал её, чтобы решить, что всё в порядке, и поэтому задал вопрос прямо «в лоб»: — Ты чем-то недовольна, Бина? — А как мне быть довольной, господин Торин? – всплеснула руками она. – Вы посмотрели бы, что натворили в гостиной. — А что такое? – Торин почувствовал, как кровь прилила к лицу. — Свечи забыли задуть, и воск весь растёкся, накапал на пол. Хорошо ещё пожар не случился. — Ах, да, - буркнул Торин, опустив голову. – Прошу прощения, я, правда, забыл. — Могли бы сразу сказать, - с обидой продолжила Бина, - что собираетесь привести сюда женщин. Ничего в этом постыдного нет. Торин отвернул лицо, мрачно глядя на столешницу стола, и ответил ей: — Здесь не было никаких женщин, Бина. — Да, - обиде домработницы, казалось, не было предела, - а то я слепая. Вы, господин Торин, весь диван перепачкали. Лицо его приобрело землистый цвет. Он опустил голову так низко, что невозможно было разглядеть его глаз. А Трандуил отстранённо и с чувством собственного достоинства жевал мюсли с сухофруктами, делая вид, что разговор вообще его не касается. — Я тебе ещё раз говорю, здесь не было женщин, - наконец, Торин поднял тяжёлый взгляд на домработницу. Та нахмурилась, обдумывая что-то в голове. И больше не произнесла ни слова, разливая чай по чашкам. *** На следующий день вместе с Торином после работы приехали Фили и Кили, а вскоре должна была прибыть в гости и Тауриэль. Пока они что-то громко обсуждали в гостиной, Бина накрывала на стол, время от времени выбегая к ним и участвуя в беседе. — Надо бы тебе кого-нибудь найти, - обратился к старшему племяннику Торин. – А то возникает ощущение, что вы делите одну девушку на двоих. — Э-ээ, нет, ещё чего, - запротестовал Кили. — Пусть она познакомит твоего брата с какой-нибудь своей подругой. У неё есть подруги? — Я сам разберусь, Торин, - отмахнулся Фили и отвернулся. В его сердце пока что было пусто, оно молчало, ни на кого остро не реагируя, а значит, нужного человека просто не было рядом. Запиликал мобильник, и Кили взял трубку, расплывшись в улыбке: — Милая?.. За дверью? – нажал на сброс. – Тау за дверью. Вскочил и бросился открывать своей девушке. Они долго целовались на пороге и оторвались друг от друга лишь тогда, когда Бина уже кликнула всех к столу. — Где Трандуил? – поинтересовался Кили, проходя в столовую и отодвигая стул для Тауриэль. — Он знает, что ужин в восемь. Ждёт, наверное, особого приглашения, - Торин двинулся к лестнице. – Пойду, положу красную ковровую дорожку и посыплю её лепестками роз, - промолвил он с сарказмом и стал подниматься на второй этаж. Трандуил был у себя. Стоят у окна и курил. Торин тяжело вздохнул, входя в комнату и раскрывая дверь настежь. Въедливый аромат сигарет тут же ударил в ноздри и просочился из помещения в коридор. — Почему к ужину не спускаешься? Тот не оборачивался, глядя на затянувшееся вечерними сумерками небо. — Не хотел мешать вашей семейной идиллии. Попроси принести мне ужин в комнату. — Ты совсем спятил, Трандуил? Что-то я раньше за тобой приступов стеснения не замечал. — Это не стеснение. Это благоразумие, - Трандуил, наконец, обернулся и сделал затяжку. Торину ничего больше не оставалось, как подойти и уверенно взять его за руку. — Пойдём, благоразумный мой, - он вырвал у него сигарету, выкинул в пепельницу и потащил его за собой. — Ладно, всё, отпусти, - запротестовал Трандуил уже на полпути к лестнице, попытавшись вырвать свою ладонь. – Я пойду сам. Обернувшись, Торин хмыкнул. Поцеловал недовольно поджатые, но тёплые губы и убрал руку. Они вместе спустились вниз и вошли в столовую. Два надменных, величественных создания. — Привет, - почти хором произнесли Фили и Кили, с любопытством поглядывая на них. Тауриэль ничего не сказала, но слегка им улыбнулась. Казалось, ей приятно было видеть их вместе. — Добрый вечер, - высокомерно промолвил Трандуил и опустился на пустующее место возле Фили. Торин сел во главе стола. — Сегодня на ужин карбонат под розмарином, - с гордостью представила свою готовку Бина, устанавливая на середине стола большое блюдо. – А для вас, господин Трандуил, ризотто с грибами. А ещё я купила вам миндаль, как вы и просили. — Благодарю, - холодно отозвался тот, и Торин, слегка улыбнувшись, взглянул на него. Кому как ни ему знать, каким бывает Трандуил, если растопить лёд своим жаром. — Как ты здесь? – участливо поинтересовался Кили, потянувшись за хлебцами в кунжуте. – Торин не обижает тебя? Он решил достать ещё и сок, но только для того, чтобы избежать строгого взгляда дяди. — Что ты несёшь? – одёрнул его тот. — Я шучу-шучу, - усмехнулся молодой человек, щедро делясь куском хлеба с Тауриэль. – Я знаю, что ты не станешь обижать его. Хотя ты и не признаёшься, я знаю, что ты его любишь. — Кили! Я сейчас тебя выгоню из-за стола! Положи лучше своей девушке мяса. — А она тоже его не ест. — Как это так? – нахмурился Торин и перевёл взгляд на Тауриэль. — Вот так. Уже как два года, - улыбнулась ему девушка, кивнув головой. — Какая глупая мода, - не сдержавшись, заявил тот. Но, похоже, Тауриэль тоже не хотела оставаться в стороне от интересующего её разговора, и сама предпочла объяснить: — Это вовсе не мода. Это забота о своём здоровье. Подумайте сами, сколько в этом мясе антибиотиков, личинок и плохой энергетики. — М-мм.., - Кили положил себе кусок посочнее и втянул носом его пряный, насыщенный аромат. – А мне нравится. — В овощах тоже полно всякой дряни, - пожал плечами Фили, укладывая себе в тарелку не менее большой кусок, чем у брата. — А как же любовь к животным? – Тауриэль сказала с запалом. Ей так хотелось объяснить свою позицию и высказать как можно больше доводов в пользу вегетарианства. — Скажи это льву, который нападает на антилопу, - вступил в разговор Торин. — Но мы же разумнее льва, мы можем понять, что убийство – это плохо. Объясните им, Трандуил. Но тот лишь вскинул глаза к потолку и отвернулся. Ничего нет глупее, чем вступать в такую полемику, которая напоминает долгоиграющий диалог вроде: что первичнее, курица или яйцо. Переубеждать в чём-то подлинного мясоеда – слишком пустое занятие. — А я могу вам ещё десятки доводов привести, - не сдавалась девушка. — Хоть миллион, - отрезал Торин. – Я видел, как ты пьёшь шампанское, а Трандуил ещё и курит. Все оправдания о заботе здоровья звучат нелепо. — А давайте просто уважать выбор друг друга и не ссориться, - предложил Кили, которому не хотелось спорить за ужином. – Главное ведь, что мы вместе, правда? — Главное, что Бина не против готовить каждый раз по два блюда, - и Торин отрезал ножом от мяса небольшой кусок. *** Город купался в солнечных лучах, умытый вчерашним тёплым дождём. Бесконечный купол яркого неба от почти прозрачного до василькового оттенка выглядел палитрой, словно кто-то подбирал нужный цвет, да так и не определившись, просто мазнул кистью, создавая подобие омбре. Глянцевито блестящие влагой ленты дорог, с которых всё без остатка стирали своими шинами автомобили, успели уже образовать подобие затора. Трандуил вышел из клуба и не торопился вызывать такси. Ему не хотелось в душный, пыльный салон, вдыхать бензиновый запах вперемешку с дешёвым ароматизатором. Хотелось постоять на свежем воздухе подольше. Настроение было отличное. Он только что разорвал свой контракт с клубом, и больше никогда не планировал возвращаться к карьере Лесной Феи. А сейчас он поедет домой и расположится на берегу озера – вот где по-настоящему приятная атмосфера и красивый пейзаж. Люди, спешившие по своим делам, почти все, с любопытством оглядывали высокого, длинноволосого блондина, одетого весьма экстравагантно. Некоторые, зазевавшись, наталкивались друг на друга, извинялись, смутившись, но снова возвращались взглядом к статной фигуре. Трандуилу было всё равно. Привыкший к повышенному вниманию, он сам вообще не смотрел на разный сброд. Гораздо больше его интересовали длинные, волнистые облака на небе, прыгающие под ногами серые воробьи и то, что пачка сигарет была пуста. А вот это следовало бы исправить. С такой мыслью он решил пройтись до ближайшего маркета. — Привет, как вас зовут? – какой-то тощий хипстер, оказавшись рядом, по-идиотски улыбался ему. — Отвали, - ледяным тоном ответил Трандуил и двинулся прямо по тротуару. — А телефончик?! – прокричал хипстер. Но отвечать ему всё равно никто не собирался. Люди, как обычно, расступались, заворожено засматриваясь, а особенно наглые таращились прямо в глаза, и их немного вгоняли в неловкость холод и надменность во взгляде. Трандуил пересёк небольшой проулок и, заметив впереди какой-то супермаркет, направился прямо к нему. Солнечные лучи подсвечивали волосы непередаваемым золотистым оттенком. Ветер ласково перебирал их своими прохладными пальцами. Слишком спешить не хотелось, благодаря отличной погоде. Если бы не сильное желание курить.. Слишком внезапно кто-то приблизился вплотную сзади, что-то мелькнуло перед лицом, и к носу прижалось нечто мягкое и бархатистое, а в ноздри ударил своеобразный сладковатый запах. Трандуил помнил, что сопротивлялся ещё какое-то время, и то, что его определённо куда-то тащили прямо на виду у нескольких человек, а затем все чувства исчезли, и он потерял сознание. А Торин, сидя в своём роскошном кабинете, со скучающим видом выслушивал, как Двалин отчитывает Бофура, в который раз поставившего весь офис на уши своими шутками. — ..ты только и делаешь, что всё время юморишь! Потом никто не может нормально работать, потому что сосредоточиться уже невозможно!.. Торин? — Что? — Хочешь что-нибудь сказать Бофуру? — Ты уже ему всё сказал, - его пальцы побарабанили по столешнице. – Можешь идти, Бофур. И ты тоже, Двалин, мне нужно сделать звонок. Да, пусть Фили зайдёт ко мне минут через десять, нужно кое-что с ним обсудить! Бофур и Двалин вышли, а Торин выдвинул ящик, достал оттуда свой телефон и набрал номер Трандуила. Длинные, непрерывные гудки почти минуту уныло тянулись на том конце, пока, наконец, бодрый голос девушки не предложил оставить сообщение. Должно быть, всё ещё решает дела в клубе. Или забыл телефон в комнате и гуляет по саду. Торин сейчас всё бы отдал, лишь бы погулять вместе с ним. С этими мыслями взглянул на наручные часы и дёрнул на себя стационарный телефон. Пальцы пробежались по кнопкам, набирая домашний номер. — Бина?.. Здравствуй. Трандуил ещё не возвращался?.. Нет, ничего.. Передай, чтобы перезвонил, как вернётся.. Как обычно приеду, не должен задержаться.. Всё, до вечера. Вернул трубку на рычаг и воткнул взгляд в монитор. Фили постучался скоро. Он улыбался, о чём-то шутил и выглядел как нельзя солидно и уверенно. Достойная смена подрастает, с довольством отметил про себя этот факт Торин. Они долго обсуждали какой-то договор, придумывали, как лучше оформить его, чтобы, не вводя в подозрение партнёров, оформить условия так, чтобы было выгоднее им. И в процессе Торин решил, что нужно заехать после работы в магазин и купить что-нибудь Трандуилу. Хотя ему трудно угодить, всё же желание сделать приятное у Торина это пока что не отбило. Спустя час, после разговора с племянником, он снова попытался позвонить, но на этот раз ему ответили, что абонент недоступен или находится вне зоны действия сети. Нехорошее чувство заворочалось внутри. Оно было колким и свербящим. Мешало сосредоточиться на работе, на делах, хотя Торин здравомысляще оценивал это, как ерунду, и ссылался на разыгравшуюся фантазию. Однако после окончания рабочего дня он не поехал в магазин, как планировал. Попытался позвонить снова, услышал в который раз, что абонент выключен и, заведя джип, повёл его как можно скорее домой. Продолжались сумасшедшие заторы. Авто ползло так медленно, что он давно бы мог прийти домой пешком, только огромным усилием воли он не бросил свою машину посреди дороги. И всё время, пока стоял в пробке, пытался дозвониться, а потом всё же набрал ещё раз домашний номер. — Бина! Почему так долго не брала трубку?! – раздражение было причиной невнятных страхов. – Да всё нормально, я хотел узнать.. Как ещё не было?!.. Чёрт! Нажав на сброс, он отшвырнул телефон на сиденье рядом и со всей силы приложил кулаком о руль. Неужели опять куда-то удрал?! Неужели всё-таки всё ложь?! Хотелось кого-нибудь убить или хотя бы покалечить. Он добрался до дома ещё спустя минут сорок. Сразу помчался в комнату к Трандуилу и, убедившись, что все его вещи на месте, в шкафу, отрешённо уставился в окно. — Я не понимаю.. Я уже вообще ничего не понимаю.., - пробормотал он сам себе низким, глухим голосом. Но долго так стоять было непозволительно. Нужно было что-то делать. Взвесив ключи от джипа в руке, он помчался вниз, на улицу, к авто. — Вы куда, господин Торин?! Что случилось?! – кричала ему вслед Бина, выбежавшая за ним на крыльцо, подсвеченная яркими фонарями, обеспокоенная и растерянная. — Поеду искать Трандуила! – крикнул ей Торин, но скорее вызвал этим ещё более сильное переживание, да только объясняться было некогда и успокаивать тоже, так что он поскорее нырнул в салон своего авто. В клубе, в последнем месте работы Лесной Феи, ему объяснили, что он был до полудня, расторг договор и ушёл. Больше его никто не видел и более ничего внятного объяснить не смогли, а видео с камер наблюдения показывать кому-то, кроме, как полиции, отказались, хотя Торин и упрашивал, и угрожал. Он был в отчаянии. Снова искал в голове хоть какое-то объяснение. Взял подвески и исчез? Зачем тогда вся эта комедия, если Торин и так не требовал ничего за них? Он не знал, что ему делать, куда бежать и о чём думать. Тот кошмар, что он уже пережил почти год назад, набирал новый виток. И, похоже, этому не будет ни конца, ни края. Надо было просто отдать чёртовы камни и уйти, не оборачиваться, не показывать своих чувств, а просто оставить его – так поступил бы любой здравомыслящий человек. Торин раньше считал себя здравомыслящим. До сих пор. Оставалось ещё съездить к Смаугу, но он был уверен, что Трандуила там нет. И всё-таки поехал, хотя это было почти на другом конце города, но он бы отправился сейчас даже на край света, чтобы хоть что-то выведать, хоть какую-нибудь зацепку или деталь. Тёплый вечер постепенно превращался в нежную, красивую ночь. Ночной город был весел и беззаботен. Россыпь разноцветных огней улиц была похожа на новогоднюю гирлянду. По переулкам сновала хохочущая молодёжь, стильная и жизнерадостная. Неспешно прогуливались влюблённые парочки, держась за руки и любуясь жёлтым светом фонарей. Казалось, город и не готовился ко сну. Всё также зазывающе мерцали таблички магазинов и баров, в открытых авто катались шальные молодые люди с визжащими рядом девицами, витрины магазинов всё ещё были подсвечены изнутри. В клуб Смауга, как обычно, собралась большая толпа. Попасть внутрь, минуя её, не представлялось возможным, но, пораскинув мозгами, Торин пошёл искать служебный вход. Это было прямо на другой стороне – вполне солидная дверь с крыльцом. Прямо за ней стоял здоровенный, как античный герой, охранник. Торин, остановившись перед ним, смерил его внимательным взглядом. — Мне нужно к Смаугу, - произнёс он настойчиво. — Вас запрещено впускать, Торин Дубощит, - равнодушно заявил охранник, окинув взглядом незваного гостя. — Тогда позови Смауга сюда, мне всё равно! – несдержанно прикрикнул тот. Здоровяк нерешительно покосился на него, а затем вытащил из-за пояса рацию и, нажав на кнопку, прислушался. Сильный треск и шипение раздались тотчас, а затем голос Смауга, такой, словно тот говорил из канализации, недовольно спросил: — Чего тебе? — Тут Торин Дубощит. Хочет, чтобы вы вышли к нему. — И что? Шли его подальше. Но Торин, не дожидаясь, когда же его действительно пошлют, поджал губы, резко выхватил рацию из рук охранника и заорал в неё: — Где Трандуил, ублюдок?! На том конце снова раздались шипение и помехи, а затем и неприятный смешок. - Я не имею понятия. - Его не было у тебя? Ответь, ты точно не знаешь, где он?! – в голосе проявилась непроизвольная мольба, и Смауг снова мерзко усмехнулся. - Не знаю, а знал бы, не сказал. Торин раздражённо сунул рацию обратно в руки охраннику и направился в свой джип.