Всего одна чашка кофе

«…— Мне правда очень жаль говорить это, Марк, но и ты пойми меня! Ты постоянно меняешься сменами, опаздываешь, часто отключаешь телефон, и я не могу дозвониться до тебя. — Да, согласен, я не идеальный работник, но поэтому и пишу за вас отчеты, хотя не обязан, и без вопросов выхожу в ночь. И не забывайте, я однажды вашу дочь из школы забирал! Имейте совесть! — Не вижу смысла продолжать этот разговор. Всего хорошего, Марк».       Сууука… Я медленно выдохнул. Вот и вкалывай после этого на чужого дядю сверхурочно. Целый год я заполнял за этого мудака Фрэнка отчеты в налоговую, в экономике стал разбираться так, что магистерскую впору писать, а вместо благодарности он выставил меня вон. Подумаешь, всего-то пару раз опоздал, да и то ненамного. Но мне же надо было как-то сдавать зачеты. Ладно, что зря время терять, лучше срочно заняться поиском работы. Моих скромных сбережений хватит недели на три, да и за учебу предстоит платить.       Я вбил в строку поиска «работа для желающих, которые ни хрена не умеют, но быстро учатся» и начал рыться в предложенных вариантах. — Фууух… Ну сегодня и жара! — рядом со мной приземлился одногруппник Джо, с которым я состою в более-менее хороших отношениях. — Ты чего такой убитый? — Меня уволили. И если взамен не найду ничего в ближайшие три недели, то сдохну с голода, а за неуплату в конце семестра выпрут из универа. Не знаю, что из этого страшнее. — Уууу… Плохо дело, — взлохматил рыжую шевелюру Джо. — Ты же помнишь, у моего дяди кафе неподалеку от театра. Могу его попросить, чтобы тебя взяли официантом. — Я уже рассматривал этот вариант. Слишком далеко, на проезд буду тратить больше, чем зарабатывать, — пробормотал я и продолжил одну за другой отметать предложенные интернетом вакансии.       В коридоре нарастал радостный гул, и я оторвался от экрана, чтобы узнать, в чем дело.       Хотя и так понятно. В аудиторию вошел Вильям в окружении приятелей и поклонниц. Кто же еще может вызвать такой ажиотаж в группе? Я подпер кулаком голову, в очередной раз невольно залюбовавшись им.       Вильям всегда выделялся из студенческой толпы вызывающим поведением. Он был из категории плохих парней, которые ничего не боялись, в школе отбирали у младшеклассников деньги на обед, прогуливали уроки и дрались с любым, кто осмеливался ему перечить. При этом обладал броской внешностью и входил в разряд тех, кого выбирают королями выпускного бала. Этот убойный коктейль сражал наповал, будоражил и притягивал, каждую неделю он спал с новой девчонкой, был душой компании и собирал кучу восторженных взглядов. Секс, наркотики, рок-н-ролл. Вот таким зеленоглазым искушением был Вильям. Пожалуй, я бы приударил за ним, если бы он не был натуралом и мудаком. Даже не знаю, что из этого хуже.       Я прервал разглядывание и продолжил копаться во всемирной паутине, пока препод не начал очередную лекцию. Я вытащил тетрадь и с интересом начал вслушиваться в его слова. Нет, я не заучка-ботан, высокие баллы не являются самоцелью, просто мне безумно нравится выбранная специальность. Числа, чертежи, схемы — занятие ими успокаивает и придает определенную уверенность. Это началось после гибели родителей в автокатастрофе. Тогда я все свободное время проводил за учебниками математики и физики. Только так мог отвлечься от невеселых мыслей и унять боль утраты, потому старательно забивал голову бесконечными задачами, вычислениями и построениями. И вскоре обнаружил, что мне доставляет удовольствие покорять числа и графики. Таким и вырос — влюбленным в свою будущую профессию. Возможно, из-за этого люди не особо стремятся сближаться со мной. Им не нравятся одержимые увлечением люди. Пугают они их, что ли? Наверное, поэтому у меня и нет друзей. Хорошие знакомые и приятели? Запросто! Но вот действительно близкого человека что-то я еще не встречал.

***

— Спасибо, мы вам перезвоним.       Я равнодушно кивнул и вышел из магазина. Что ж такое? Теперь и у обычных продавцов должно быть высшее образование. А мне до получения диплома еще год!       Девять собеседований за полдня. Это как-то слишком. Решив, что на сегодня с меня хватит, я пошагал по направлению к дому. Лучше часок пройдусь и сэкономлю на такси. «В моем нынешнем положении — это немаловажно», — хохотнул я.       Мой путь пролегал через длинный мост. От реки веяло приятным ветерком. День выдался действительно теплым, начало октября, а мне комфортно вечером в футболке и расстегнутой рубашке. Ученые не соврали, все-таки глобальное потепление не за горами. Скоро мы все умрем, и тогда мне не придется париться из-за работы.       Стоп. Не о том я думаю. Если человечество и умрет, то явно не сегодня, в отличие от парня, который перелез за ограждение и, встав на узкую кромку, смотрит на воду. Я бы мог пройти мимо, у каждого бывают неудачные дни, у самого нынче не ахти, но смерть близких научила ценить жизнь. Мимо проносились машины, никто нас не замечал. Я начал осторожно подкрадываться к еще несостоявшемуся суициднику. Окликнуть не решался, поймет, что его пытаются остановить, — спрыгнет, не раздумывая. А оно кому-то надо? Правильно, нет!       Я практически подобрался вплотную, остался шаг — и смогу схватить его, но в этот миг парень резко обернулся и потерял равновесие. Я успел увидеть испуганное лицо Вильяма, прежде чем тот сорвался вниз. Не успев подумать, а надо ли оно мне, я перепрыгнул через парапет и с оглушительным криком «Бляяять!» отправился туда же.       Полет. Удар. Холод. Я ухожу под воду, словно проваливаясь в беспамятство, но мгновенно беру себя в руки. Рывок наверх и глоток грязного, но такого желанного сейчас воздуха. И вновь ныряю, озираясь в поисках Вильяма. Освещение моста мутными кругами пробивается сквозь мрак, я замечаю темное бесформенное и барахтающееся пятно. Хватает пары сильных гребков, чтобы дотянуться до него и нащупать волосы. Я начинаю всплывать и что есть силы тяну за собой паникующее и дрыгающееся тело. Вынырнув, перехватываю поудобнее парня, который в ответ пытается утопить меня: то нелепо размахивая руками, то ими же мертвой хваткой вцепляясь в мою шею, беспорядочно суча ногами и стараясь утянуть меня под воду.       Отвесив Вильяму оплеуху (насколько это было возможно в нашем непростом состоянии), я огляделся. Дерьмо. Не так далеко от берега, как могло бы быть, но не слишком близко, чтобы доплыть. Один я бы это сделал, особо не напрягаясь, но из-за этого балласта силы кончатся гораздо быстрее. Да и в голове звенит не по-детски после удара о воду.       Так как выбора у нас все равно нет, я одной рукой вцепился в успокоившегося Вильяма, а другой судорожно погреб в направлении берега. Я старался выровнять дыхание и максимально расслабиться, но это ни черта не получалось. Спасатель Малибу из меня никудышний. Каменистый склон приближался медленно. Очень медленно. О-ч-е-н-ь.       Я переставал чувствовать пальцы. Октябрьская вода оказалась не такой же приветливой, как воздух. Зря я грешил на глобальное потепление, человечеству в ближайшее время оно не грозит, вполне себе прохладненький климат. Да и не все ли равно, я до него, похоже, не доживу. Нужно было все-таки заказать такси.       Дыхание сбилось к чертям собачьим. Я уже не дышал, а хрипел, выныривая на поверхность. Порой мне недоставало силы, чтобы глотнуть кислорода, и я, задыхаясь, опускался опять под воду. Когда в глазах начало темнеть, я понял, что все. Допрыгался зайчик. Причем в прямом смысле слова. С моста.       Я дернулся напоследок, попытался еще, но не смог. Ну и не очень-то было надо. Это была последняя мысль, которая промелькнула перед тем, как я провалился в черноту.       — Только не умирай здесь! Очнись, бля! — кто-то нещадно меня тряс. — Давай дыши! Ну ладно, не хочешь добровольно, будет принудительно.       И я почувствовал пальцы, зажавшие мне нос, и жесткие холодные губы, которые накрыли мои. После его первого выдоха я судорожно закашлялся, отплевывая воду, с хрипом втянул воздух и открыл глаза. Голова болела, а в теле чувствовалась дикая слабость.       — О, очнулся, — констатировал Вильям, — это хорошо. Я уж боялся, что все.       Откашлявшись, я прошептал:       — Идиот! Жить надоело? Все же исправить можно!       — Я идиот?! А не ты?! Я с моста смотрел, как плещутся волны и в них отражаются огни подсветки, искал вдохновение для новых стихов, оборачиваюсь, а позади стоит какой-то хрен в пяти сантиметрах от меня! Причем с таким лицом, будто удушить хочет. Естественно, я испугался. — И упал? — спросил я. — И упал, — кивнул Вильям. — То есть ты не собирался прыгать?!       Парень посмотрел на меня как на придурка: — Зачем мне прыгать? Я же даже плавать не умею!       Черт, как глупо вышло. Это получается, что я его чуть ли не спихнул, а потом сам следом прыгнул? Герой, что сказать. Вот тебе и сэкономил деньги. Деньги!       Я залез в карман и достал оттуда полностью промокший бумажник. А телефона, находящегося в заднем кармане джинсов, естественно, не наблюдалось. — Фаааак! — я откинулся на камни. — Что случилось? — Вильям обеспокоенно присел рядом. Прямые каштановые пряди упали на гладкий лоб.       Красивый он все-таки. Кажется, что даже и не мудак. — Я когда за тобой прыгал, телефон посеял. И деньги все размокли. — Ааа, ну это-то не критично, — засмеялся он, — это исправить можно. Ладно, — он подал мне ладонь, — давай хоть познакомимся. — Эмм… — протянул я, — я и раньше подозревал, что не особо запоминающаяся личность, но мы с тобой как-никак три года вместе проучились. Я Марк. — Вот оно что! Ты, наверно, с Вильямом меня спутал! Я Оливер. Можно просто Олли, — парень лучезарно улыбнулся. — Серьезно?! Да вы как две капли воды! Нет, про воду лучше не надо.       Я разглядывал Олли и понимал, передо мной точная копия Вильяма. Я водил пальцами по высоким скулам, разлету бровей, скульптурно вылепленному носу и четко очерченным губам. — Охренеть! Первый раз такое вижу! Не в смысле близнецов, а настолько похожих близнецов, — я опомнился и убрал руки с лица Олли, покрывшись мурашками то ли от озноба, то ли от прикосновении. — Ой, я это… — Да расслабься, — засмеялся парень, — хотя после такого ты точно обязан будешь на мне жениться!       Я поглядел на воплощенный идеал и решил, что вовсе не против. — Эй-эй, да шучу я! Ты чего так напрягся? Не из этих я. Понял?       Но… нононо… А я ведь почти понадеялся. Думал, раз мне не светит Вильям, то хоть с Оливером что-нибудь обломится. Хотя он даже предпочтительнее. Такой… светлый, что ли? И второй блин тоже комом. Господь, почему ты не мог сделать хотя бы одного из этих прекрасных созданий пидором! Еще немного поворчав на мироздание, я протянул Олли ладонь. — Будь добр, помоги мне встать. А то тут холодно, ветер с реки, вдобавок одежда мокрая. Пойдем отсюда.       Оливер вскочил и взял меня за руку. Я с трудом поднялся на ноги, мышцы были словно ватные. Продержав его кисть на несколько секунд дольше положенного, я поинтересовался: — А как ты доплыл до берега? И меня еще дотащил. Ты говорил, что плавать не умеешь. — Ты когда вырубился, дно прощупывалось под ногами. Вот я тебя и принес. На ручках. В благодарность, так сказать, за то, что следом прыгнул.       Возможно, сказался удар о воду или пережитый стресс, но я ничем не могу объяснить то, что моя следующая фраза была настолько безбашенной. — А может, в благодарность красавчик оставит мне номерок?