Глухонемой

      Гэвин Рид слушал Ричарда с широко открытыми глазами и улыбкой, ощущая себя победителем лотереи. В принципе, так оно и было. Он вытащил свой золотой билет на шанс вернуться в прошлое, в полный звуков мир. Путёвка в нормальную жизнь. Он слышал приглушённый голос. Но создалось такое впечатление, будто он находится на дне глубокого океана, а до боли знакомый голос раздаётся с далёкого берега. Он не способен понять все слова из-за мощной волны эмоций и выбранной RK900 частотой, на которой он пока что не ориентировался.       Гэвин Рид слышал.       С того момента, как он уловил издалека своё имя и до семи часов утра, он был невероятно счастлив. Но счастье в миг улетучилось после принятого коллегами решения затащить его в кабинет доктора Уайта, чтобы выяснить причину резкой динамики, к тому же — положительной. Ни один из них, в том числе сам детектив, не верил в божью милость. Но каждый хотел подтверждения своим сомнениям.       Гэвин, скрипя зубами, терпел тех самых пластиковых блондинов, которые обследовали его около двух месяцев назад. По требованию врача ему зачем-то провели флюорографию и повторную томографию. В вену около четырёх раз вводили шприцы, которые, по сравнению с иглами двухтысячных годов, он хотя бы не чувствовал. Но опустошение в организме после изъятия приличного количества кровяных телец ощущалось довольно чётко.       Он поморщился от мысли, что андроиды исследовали его тело вдоль и поперёк и теперь знают о нём абсолютно всё, вплоть до количества волос в носовой полости. Гэвин до сих пор не понимал смысла в гастроэндоскопии и рентгене щитовидной железы.       Это был настоящий ад длиною в полтора часа, но истинное испытание ему только предстоит пройти.       Уже в кабинете врача товарищи рассказывали о пережитых днях, об апатии детектива и недавнем масштабном чуде. Доктор молча слушал и периодически кивал, записывая в блокнот важные сведения, полученные из долгого повествования полицейских. Гэвин сидел на иголках, временами бросая на Ричарда подозрительные взгляды. Его раздражало то, что он не может понять слов Девятки. Кто знает, что именно тот рассказывал врачу? — Так, погодите, — Уайт мягко улыбнулся, приподнимая руки, жестом попросив их остановить отчёт. Он в первый раз за всё время их вынужденного сотрудничества был действительно заинтересован и так взволнован. Это внушало оптимизм, — какие именно условия были на момент произнесённых звуков? — коллеги повернулись к Ричарду, который был единственным из всех присутствующих, кто слышал детектива Рида. Гэвин начал сильно нервничать, когда сотрудники одарили Девятку внимательными взглядами. «Если ты расскажешь то, о чём рассказывать нельзя — я тебя убью. И ни на что не посмотрю. Пусть пришлют новую RK-версию с чистой памятью. Тебя я распотрошу и продам на запчасти. Помяни моё слово, тостер, так и будет», — молился Гэвин, попутно угрожая Ричарду тириумной расправой. — Очень нестандартные, — андроид попытался уклониться от прямого ответа, словно шестым чувством уловил безжалостное предупреждение детектива Рида. — А если поподробнее? — доктор наклонился к нему через стол, внимательно рассматривая идеальное лицо серыми глазами, не терпящими обмана.       Ричард понимал, что эта информация может быть очень важной для разработки дальнейшей программы лечения, если оно будет возможным. Поэтому без доли стыда и смущения честно ответил: — В процессе эякуляции я услышал нечто похожее на хрип и моё неофициальное имя.       Хэнк подавился воздухом. Мёртвая тишина каждые 1.25 секунды прерывалась громким кашлем вперемешку с ругательствами. Коннор выбрал самую выгодную позицию из всех возможных — промолчать. Это самое лучшее, что он мог сейчас сделать, но поступающий к горлу смех выдавал истинные мысли хозяина об этой ситуации. Это очень смешная картина, если не быть её частью.       Напарники повернулись к Риду, но с облегчением выдохнули, когда вспомнили о его сурдомутизме. Тем временем, Ричард старательно избегал встречи с подозрительными глазами детектива. — Интересненько, — прошептал доктор, чиркая ручкой по листу. — Я знаю твою модель, Ричард, но всё-таки спрошу: на данный момент только ты можешь регулировать частоту голоса? — Коннор также способен использовать разные частоты, но не все доступны его модели, — Ричард кивнул на брата, который анализировал состояние детектива, выискивая признаки стресса в напряженном теле. Доктор задумчиво улыбнулся. — Как интересно… — Вы можете это объяснить? — спросил Хэнк, изредка вздрагивая от кашля. Он всё ещё пребывал в культурном шоке и пытался отойти от недавних откровений RK900. — Вероятно, он был оглушен какой-то страшной по громкости или слишком тихой, но воздействующей на мозг, частотой. — И с какого хрена мы так мучились, если могли просто вычислить частоту той бомбы? — Андерсон был возмущен. Два месяца они страдали, выворачивались наизнанку, в то время как ответ витал буквально в воздухе. — Могу предположить, что дело не в самой бомбе, а в звуках, которые он слышал до взрыва, — Уайт что-то записал в блокноте и вынул из кармана сенсорный телефон. — Есть предположения, какие именно? — В то воскресенье я должен был проверить функциональность голосовых связок, но детектив Рид не первый раз присутствовал во время проверки. — Хм, в таком случае, это действительно интересно, — он что-то бормотал себе под нос. — Так, милый мой, подойди ко мне, — Ричард подошёл к врачу. — Я просто возьму некоторое количество тириума. Посмотрю состав, быть может, видоизменение какое-нибудь. Мне просто кажется, что деятельность твоего организма, каким-то образом, могла повлиять на Гэвина. — Что вы имеете в виду? — Ричард повернулся к доктору спиной, наклонив голову вправо. Это была стандартная процедура для проверки системы на вирусы. В синтетическую кожу за ушной раковиной воткнулась игла. Не самый эффективный способ для сбора «синей крови» андроидов, но доктор об этом не задумывался, так как действовать он должен был быстро, без лишних мыслей.       Пальцы Гэвина дрогнули в неожиданном порыве оттянуть Девятку назад. Что с ним делал доктор Уайт — он не знал, и от неизвестности противный огонёк едкого страха разгорался в глубине постепенно чернеющего сердца. Сосуд медленно наполнялся вязкой жидкостью. — Я думаю, что в тебе засел какой-то вирус, — доктор мягко улыбался, вынимая иглу. — Я должен посетить «Киберлайф»? — Ричард коснулся пальцами места еле заметного укола, поворачиваясь корпусом к врачу. Тот покачал головой, проверяя на свет плотность тириума. — Не стоит. Я не очень их уважаю в этом деле, думаю, они только исковеркают твою работоспособность, — Уайт пожал плечами, вытаскивая полную колбу из аппарата.       Гэвин внимательно проследил за действиями доктора, не понимая, зачем ему понадобился тириум RK900. Рид не особо интересовался свойствами андроидов и вытекающими из них вирусами, хоть и плавал в этом болоте. Он больше знал об их программном сбое и его причинах, и этого было достаточно, чтобы жить в относительной безопасности в мире машин. Доктор Уайт почувствовал на себе пристальный взгляд и поспешно объяснил. «Я брать кровь его для анализ», — но Гэвин лишь сильнее нахмурился. Мужчина вздохнул и, посчитав попытки объяснить совершённое действие бессмысленными, перешёл к заключительной части приёма: выводы и рекомендации. — Итак, — он хлопнул в ладони, — друзья мои товарищи, раз вы заметили прогресс, а я подтвердил его наличие, то необходимо укрепить его и помогать процессу выздоровления. Сейчас мы должны распределить ваши роли, — коллеги кивнули, уже зная, что будет дальше: невыносимое пекло, через которое они проходили где-то семь раз точно. Опять выворачиваться наизнанку, а Гэвину страдать и мучиться. — Прекрасно. Ричард, ты должен разговаривать с ним три дня на определённой частоте, чтобы те волосковые клетки, что выжили, смогли адаптироваться к ней. По истечению времени менять частоту на более высокую и так до стандартной. Я напишу некоторые способы для улучшения результата, — Уайт ненадолго задумался. — Так, некоторые полезные методики для ускорения тоже не помешают, — он начал быстро печатать инструкции в специальном бланке. — Так, Коннор, милый, — Хэнка покоробило от такого прозвища RK800, — твоя миссия: следить за Гэвином и тренировать его в тех случаях, когда Ричард отклоняется от графика по личным причинам. Мало ли, что может случиться. В наше-то время, — он продолжал тараторить, набирая на компьютере важные методики. — Лейтенант, вы должны следить за выполнением обязанностей андроидов и помогать Гэвину с работой, какой бы тяжёлой она ни была. Гэвин, — он поднял ладони с клавиатуры и начал жестикулировать. — «Ты выполнять просьба и приказ коллеги», — Гэвин хотел возразить наглому лишению его прав и свобод, но был прерван, — «Мнение интересовать нет твоё». Рич, скажи ему. Как раз посмотрю на его реакцию. — Детектив Рид, — Гэвин подпрыгнул на месте, хватаясь за сердце.       Лицо Коннора озарила яркая улыбка. Уголки искусственных губ бесконтрольно тянулись в стороны, изгибаясь. Он действительно был рад за детектива, то ли благодаря развитой эмпатии, то ли за счёт рационализма. Но так или иначе, он чувствовал напряжение, тревогу и безнадёгу на протяжении всего пути к этому дню. До момента, когда он что-то услышал. И как оказалось, несколько дней назад даже что-то произнёс. Он сочувствовал ему и был бесконечно счастлив. Вероятно, потому что проводил аналогию с жизнью лейтенанта.       Хэнк, наблюдая за его прыжками, не мог даже подумать о том, что Гэвин что-то услышал. Первая мысль всегда была о том, что близится опасность, что сейчас должно что-то произойти. Но после того, как его широкие глаза сузятся вследствие широкой улыбки, расслаблялся. Рид просто что-то услышал. Впервые за два проклятых месяца.       А Ричард просто готов был танцевать ламбаду. Он еле сдерживал себя, чтобы не засыпать детектива вопросами, восклицаниями, упрёками и комплиментами. Он пытался не разрушить его и без того хилую психику. Он даже боялся представить что с ним произойдёт, когда Гэвин выговорит целое связное предложение. Вероятно, взорвется от перенапряжения?       Гэвин забылся и снова улыбнулся, радуясь мимолетному видению в бесконечной тишине. Но одернув себя, привёл сердце в порядок и приготовился внимательно слушать. — Доктор Уайт сказал, что ваше мнение не должно нас интересовать. Вы обязаны подчиняться нам, ради своего же блага, — в ответ средний палец, который за относительно короткий промежуток времени стал классикой и почти ключевым жестом невербального общения. — Скажи, что в ином случае, ты ему устроишь очередную эякуляцию, — съехидничал доктор, дописывая методики в бланке.       Хэнк снова подавился воздухом и, прикрыв рот и глаза ладонью, отвернулся, не желая видеть лицо Гэвина в этот момент. RK800 с интересом рассматривал напарников, пытаясь понять, что именно происходит с его братом. Потому что на девиацию его поведение не было похоже. — Детектив, если вы не будете подчиняться, я буду вынужден… — Стой, стой, погоди, — Уайт замахал рукой и рассмеялся. — Я пошутил, ты чего? До инфаркта бедолагу доведешь, — Хэнк выдохнул, благодаря собственное божество за то, что всё обошлось. — Так, мы всё распределили, всё распланировали. Держитесь курса и тогда не попадёте в воронку. Удачи, — доктор махнул на выход.       Коллеги послушно вышли, переговариваясь о методиках и лучших способах их выполнения. Рабочий день уже начался, и они должны успеть зайти в лабораторию и поговорить со свидетелем преступления. Работа так и осталась на первой ступени важных причин их существования.       RK800 размышлял о резкой смене настроения врача и поведения брата, но не найдя подходящих вариантов, решил повременить с выводами и предположениями.       Медик улыбнулся полицейским, провожая их внимательным взглядом. Лишь когда закрылась дверь, он снова прочитал записи и кивнул своим мыслям. С его пациентом происходило нечто неординарное. И ему было очень интересно, что именно.

***

— Давай ещё раз, пожалуйста, — Хэнк запрокинул голову назад, сжимая пальцами переносицу. Молодой парень виновато улыбнулся лейтенанту, сожалея, что результаты идентификации отпечатков не соответствуют не только ожиданиям следственной группы, но и ожиданиям всего отдела в принципе. — Вы нашли некоего убийцу с идентичным рисунком кожи, но… — Но этот человек умер ровно 24 года назад, — лаборант поджал губы, разворачивая Андерсону экран вычислительной машины. — Джеймс Колахан, 32 года. Умер совершенно внезапно. Причиной является инсульт. Хотя, телом был исключительно здоров, что очень странно. На момент смерти был один… — Это бесспорно важная информация, — язвительно произнёс Хэнк, с неверием рассматривая процент подобия на экране: 96,92%. — Но каким образом он, будучи под гробовой доской, уже два грёбаных месяца высасывает наши души? — Мы не знаем, каким, — парень пожал плечами, перепроверяя отпечатки в надежде обнаружить хоть какие-то несоответствия. — Ну, дактилоскопическая экспертиза хотя бы исключила вариант работы девианта. Это же хорошо? — Работай, давай, — Андерсон тяжело вздохнул. «Долбануться можно. Наш преступник помер 24 года назад. Просто великолепно. Мы ищем мертвеца? Господи, я сам окажусь в гробу, если окажется, что этот ублюдок инициировал свою смерть и является нашим киллером,» — Хэнк предполагал разные варианты, но они не могли объяснить полученные результаты экспертизы.       На плечо опустилась ладонь, и он развернулся к детективу Риду. «Нашли?» — Хэнк устал играть на два фронта: язык и жесты — поэтому просто попросил Девятку объяснить коллеге неприятную ситуацию. — Детектив Рид, — Гэвин снова подпрыгнул от неожиданности. Ричарду это никогда не надоест. — Результаты дактилоскопической экспертизы показали, что дело рук человека, который, к нашему сожалению, умер 24 года назад, — Гэвин только смог приоткрыть рот. — Извините, но следствие снова зашло в тупик.       Свидетель, который смог бы помочь расследованию распутать этот сложный комок, умер около трёх часов ночи от передозировки дезоморфина. У него не было средств, чтобы купить более мягкий наркотик, принять его, удовлетворить свои потребности и прийти в участок. Коллегам казалось, что это дело подобно детским качелям: поднимались ввысь, когда что-то находили, и падали вниз, когда находки оказывались бесполезными. «Да какого чёрта?! — мысленно воскликнул Гэвин, потирая глаза. Всё происходящее было похоже на самый жуткий кошмар трудоголика: безрезультатная кропотливая работа. — Мы когда-нибудь раскроем это дебильное преступление, а?» — Детектив, — Рид вздрогнул и, злобно посмотрев на Ричарда, ударил его в плечо. Тот улыбнулся. — Извините, но вы помните, что сегодня мы проходим первый этап? — в ответ средний палец. RK900 наклонился к напарнику, с нажимом выговаривая его имя. — Детектив Гэвин Рид, в ваших интересах сотрудничать со мной без лишних вопросов и возмущений.       Гэвин видел подозрительную улыбку на пластмассовом лице. Ему было страшно от мысли, что этот робот будет делать с ним ближайшие несколько дней после работы. В их план его не посвятили, видимо, считая, что он будет возражать. Но Рид уже согласился на это, чему радоваться не мог. Бесконечное лечение утомляет, но он решил следовать рекомендациям врача. Потому что появилась надежда на лучший исход событий. На восстановление слуха и речи.       Рид покорно кивнул, всем своим видом выражая крайнее недовольство. Он обещал подчиняться и выполнять требования коллег. И хоть Гэвин Рид не являлся праведным человеком слова, но свои обещания зачастую сдерживал. Особенно, если был в них заинтересован.

***

— Детектив, вы обещали, — способность нажимать на слабые точки и вынуждать преступника к признанию или определённым действиям была ключевой частью программы андроидов-детективов. Но конкретно RK900 злоупотреблял этим «врождённым» навыком, испытывая его даже на детективе. Гэвин крутил головой, прекрасно понимая, что избежать своей участи не может ни один из представителей его вида, в том числе и он.       Гэвин сдался и, опустив руки, смиренно подошёл к андроиду, который ухмыльнулся, как победитель, и достал из шкафчика подозрительную суспензию, прописанную врачом. Он налил её в большую ложку и попросил детектива открыть рот. Гэвин, смирившись с тяжёлой утратой гордости и самоуважения, покорно открыл рот. Горько и мерзко, но он проглотил вязкую жидкость. — Молодец, — произнёс Ричард, и Гэвин еле сдержался, чтобы не проехаться кулаком по наглому лицу. — Напоминаю, через два дня я меняю частоту. Будьте готовы.       Во рту детектива пересохло, а язык, казалось, прилип к нёбу. Вероятно, побочный эффект принятого лекарства. Оно должно способствовать восстановлению атрофированных голосовых связок, чтобы Гэвин в будущем смог свободно говорить. Но загвоздка в том, что это невозможно до тех пор, пока к нему не вернётся слух.       Гэвин кивнул андроиду и скрылся в спальне. Она была его крепостью, замком, единственным убежищем и местом, в котором он мог спрятаться от RK900. Естественно, Рид не знал, что пока он спит, Ричард сто раз на ночь заглядывает в его «неприступную» цитадель. Лишь на сто первый раз присаживается около кровати и, наблюдая за умиротворенным лицом, оберегает редкую безмятежность и покой детектива.

***

— Детектив, вы слышите меня? — Гэвин направил все свои силы, чтобы хоть что-то услышать. Но тихий шёпот RK900 не поддавался сломанному слуховому анализатору, несмотря на то, что Ричард говорил намного громче обычного. — Детектив, очень сложно понять, слышите вы что-то или нет, если вы никоим образом не реагируете.       Гэвин две минуты сидел и пытался услышать хоть что-нибудь из того текста, что читал напарник. Он буквально утонул в своих попытках и в неопределенный момент даже перестал показывать признаки жизни. Ричард тихо вздохнул, откладывая книгу. — Детектив, так не получится. Я предлагаю новую тактику. Она должна лучше способствовать прогрессу, — Рид вернулся в эту жизнь, с тоской понимая, что практически ничего не слышит. Но хоть что-то. Спустя два месяца беспощадной тишины даже тихие, еле слышные звуки просто невообразимое чудо, преподнесенное Вселенной. Ричард вернул голосу низкую недоступную нормальному слуховому аппарату частоту. — Я буду произносить спонтанные слова с разной интонацией, а вы должны попробовать их услышать и что-то произнести. Согласны? «Я иметь выбор?» — Гэвин криво улыбнулся. — Конечно нет, — Ричард улыбнулся в ответ. — Тогда приступим…

***

       Дни проходили намного быстрее, благодаря бесконечным делам и беспрерывному лечению проклятого сурдомутизма. Новые замудрённые методики, эмульсии, суспензии, непонятные таблетки с витиеватыми названиями — всё это утомляло, но впервые действительно внушало надежду. Потому что Гэвин в самом деле что-то слышал и даже изредка чувствовал вялую вибрацию связок.       Расследование хоть и зашло в тупик, однако, сурово прогрызало путь к личности преступника. Команда каждый день находила новую необходимую информацию и некоторые намёки. Конечно, результат отсутствовал, но они продолжали делать мизерные шаги к успеху. Криминалисты подтвердили преступную деятельность Джеймса, а доктор Уайт подтвердил его смерть и даже предоставил соответствующий документ. Уже мёртвый свидетель, по некоторым данным, купил «крокодила» у местного дилера, которого они немедленно схватили и допросили. Как выяснилось, тот не занимается этим с июня и теперь ведёт исключительно праведный образ жизни. Даже планировал уйти в горы для медитации. На все вопросы отвечал прямо, не задумываясь, что автоматически подтверждало правдивость его слов. Но отпустить его они, конечно, не отпустили. В скором времени начнётся разбирательство его торговли тяжёлыми наркотиками.       Детективы попросили судмедэксперта ещё раз проверить состав наркотика и был ли он в крови мужчины вообще. В первый день, когда они его увидели и попросили рассказать всё, что он знает, следующим утром в назначенное время, мужчина не был похож на наркомана. Бледная кожа, жуткие синяки под глазами, гематомы по всему телу, были заметны язвы и шрамы, но в целом он выглядел как здоровый и зрелый мужчина в ясном сознании и своём уме. Несостыковочка, которую они в будущем состыкуют.       И сегодня очередной страшный день, когда Ричард меняет частоту. Эти дни Гэвин отчаянно старался оттянуть, но они всё равно стремительно приближались, и он не мог от них скрыться.       Девятка говорил медленно, то громко, то тихо. Слова были разными, зачастую по непонятным причинам он выбирал определённое слово и включал его между другими, выделяя особенной интонацией. К счастью Рида, так действительно лучше воспринималось сказанное и он быстрее адаптировался к заданной частоте. Однако, эти слова абсолютно всегда скрывали в себе тайный смысл, который Гэвин решил не раскрывать ради своего же душевного блага. — Детектив, сегодня мы должны перейти на следующую частоту. Вы готовы? — Гэвин недовольно кивнул, присаживаясь на край кровати.       Ричард как обычно стоял перед ним, вглядываясь в лицо, чтобы понять, слышит ли он что-то на новой частоте и какие эмоции при этом возникают. Конечно, после всего, что между ними произошло, а для Рида эти события были тотальными, нависающий над ним Ричард и два внимательных ярко-бирюзовых глаза — картина довольно жуткая. Но Ричарду именно в таком положении было удобно считывать информацию о прогрессе и наблюдать за эмоциями на лице детектива. — Сегодня я подобрал некоторые слова, которые, по моим расчётам, должны вызвать у вас эмоциональную волну, — ещё один пункт и его Гэвин ненавидел, пожалуй, больше самих рекомендаций медика. — Вы готовы?       Ричард выбирал те слова, которые вызывали у Рида взрыв мозга из-за наплыва разных эмоций. Девятка сделал выводы после случая в раздевалке, когда во время «расслабления» детектив что-то произнёс, и хотел попробовать ещё раз, чтобы заставить Гэвина говорить. Самые разные слова на всевозможные тематики. Начиная с глубокомысленных вопросов о жизни и смерти и заканчивая запретной темой, насчёт деменции матери. И ведь получалось что-то выдавить.       Гэвин кивнул, будучи готовым к самому худшему. — Вы самый лучший, — он не зря готовился, — самый храбрый, замечательный, амбициозный, невероятно милый, — Гэвин медленно отодвигался всё дальше и дальше, подчиняясь животному инстинкту спрятаться от неблагоприятных условий. В конкретно этом случае — спрятаться от сумасшедшего андроида, — бесконечно нежный, ослепляюще красивый, невероятно ласковый, исключительно благородный, — Рид безостановочно краснел, пытаясь найти в разрушенной крепости маленький уголочек, в котором он сможет спастись от этого садиста, — невообразимо жизнерадостный, неповторимый, выразительный, быстро возбудимый… Вы куда?       Ричард заметил, как его жертва медленно уползает и накинулся на него подобно коршуну. Обхватив его руками, он продолжал шептать в красное ухо сладкие речи.       Лёгкие Гэвина сжались, сердце безумно колотилось, намереваясь раздробить грудную клетку, а жар страшного по силе смущения нарушил циркуляцию крови в организме. — С… Стп! — даже громкий вскрик не остановил андроида. Гэвин в отчаянии колотил постель рукой. — Пркрати! Рчрд! Свсть! Хвтит! — отдельные отрывистые слова удовлетворили «садиста», и он замолчал, прижимая к себе истощенное тело. Конечно, это не целое предложение и даже не совсем понятные слова, но не всё же и сразу. Он должен подождать.       Каждый раз, когда Гэвин что-то произносил, Ричард чувствовал невероятное счастье. Он ждал каждое слово, мимолетный звук и радовался, когда ожидания оправдывались. Само собой, голос его человека был хриплым и казался сорванным, несмотря на долгую «спячку», а слова — невнятными, но тем не менее, этот голос был таким же родным и выразительным, как раньше. А с учётом продолжительной немоты детектива — невероятно желанным.       В очередном порыве Ричард прижался к его макушке, покрывая голову лёгкими поцелуями. — Отвли! — Гэвин попытался выбраться, но Ричард только сильнее сжал его в объятиях, прикоснувшись губами к шраму на виске. — Детектив, вы же знаете, что я боготворю каждое произнесенное вами слово, — он поцеловал алую скулу, — что мне нравится ваш голос. И я ценю ваши старания, — Гэвин успокоился, слушая ровный тихий голос. Он молча принимал поцелуи, надеясь, что эта пытка скоро закончится. — Полагаю, мы разминулись. Вы готовы перейти к основной части? — спросил Ричард, не особо волнуясь о его готовности. А Гэвин неслышно, но тяжело вздохнул. Он начинал люто ненавидеть этот вопрос.

***

      Гэвин читал новости за кухонным столом, исподлобья наблюдая за андроидом. Девятка стоял около плиты и создавал новое блюдо из непонятных даров моря, которые были больше похожи на монстров из детских сказок, чем на морепродукты.       Ричард спросил напарника о времени посещения океанариума, но тот не смог ответить, потому что сам не знал. Гэвин помнил своё обещание сводить туда андроида и показать подводных тварей во плоти, но проблемы со здоровьем и тупик в расследовании не позволяли порой даже свободно вздохнуть. Планировать он не собирался, так как не знал, что может произойти завтра. Единственным выходом остаётся ожидание и вера в то, что всё разрешится с течением времени.       Он скользнул по газете взглядом и наткнулся на интересную статью: вьетнамцы создали собственных роботов, полностью идентичных людям вплоть до состава крови, но, конечно, дышать они не могли, только симулировать, поэтому она была зелёного цвета с примесью бетонного оттенка. Единственное, что андроиды не умели симулировать — это приём пищи. И слава богу, иначе жизнь в этом мире станет ещё страшнее. Вьетнам уже долгое время экспортирует андроидов в Азию и Россию, но распространять товар по всему миру не торопится. Но зарубежные страны надеются, что в скором времени вьетнамцы сжалятся и начнут с ними торговлю андроидами.       Рид дочитал статью, повёл бровями и отложил газету в сторону. Его удивлял такой ажиотаж вокруг «пластиковых уродов». Он не понимал, почему люди игнорируют эту страшную истину? Пластмассовые куклы постепенно заменяют их везде и во всём. На работе, в парках, притворяются друзьями, партнёрами, любовниками. Даже в социальной службе, созданной для помощи людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию, вместо живых специалистов сидят андроиды. Люди теряют свою значимость. Всё живое теряет своё значение и смысл. Настоящий мир вытесняет пластмассовый. И последний побеждает. — Детектив, — Рид посмотрел на Девятку. Андроид выключил плиту, вытирая влажные от морепродуктов руки о брюки. Гэвин не смог заставить его снять их и надеть нормальные домашние штаны. — Мои методы, как и методы доктора Уайта, не так эффективны, как хотелось бы, — Гэвин нахмурился и посмотрел на часы. Время пыток ещё не пришло, но Ричард завёл разговор о лечении именно сейчас. Подозрительно, — поэтому я углубился в поиски новых методов и нашёл в одном известном источнике интересную статью. Я предполагаю, что указанная в ней инструкция по созданию эмоционального всплеска поможет мне разговорить вас. Также я смогу применить на практике новую частоту. «Мне кажется, он начал злоупотреблять моим неведением в сущности сраных методик», — подумал детектив, но согласился. Он сделает всё, что андроид пожелает, в рамках разумного, конечно. Потому что, во-первых, разнообразия в его жизни давно не было, тем более, в способах лечения, а во-вторых, быть может, он действительно заговорит. В конце концов, что бы не делалось, всё к лучшему. — На этом форуме мне предложили совершить с вами половой акт.       Гэвин тупо моргнул, осмысливая сказанное. Ещё раз моргнул. Третий раз моргнул. Разум не осознал услышанное, но его организм уже понял смысл предложения и просто не смог не проронить ни звука. С губ бессознательно сорвалось сдавленное, полное культурного шока: — Чё?..