***
RK900 смог поставить на уши весь морг, который после громкого заявления андроида объявил тревогу во всей больнице. Чтобы доказать свою правоту, ему пришлось потратить целых пять минут драгоценного времени, но так или иначе, он доказал то, что действительно существует необходимость в полном исследовании организма детектива. Патологоанатом в срочном порядке приказал медбратьям отвезти живой труп в кабинет исследований. Всевозможные анализы и проверки полностью противоречили ожиданиям специалистов. И это не могло не радовать. Сердце забирало все жизненные силы организма, чтобы циркулировать густую кровь по забитым кальцием сосудам. Врачи запомнят этот случай, как очередное доказательство того, что необходимо тщательно проверять человека на признаки жизни, вне зависимости от тяжести полученной травмы, так как на кону может стоять его жизнь. Гэвин жив, и это было самым главным. Ричард даже пропустил весь следующий рабочий день и после долгих проверок создателя беспрерывно блуждал по коридорам больницы, надеясь на какое-то чудо. Коннор также провёл более трёх часов в «Киберлайф», терпеливо ожидая конца проверок сознания, наличия вируса и вероятности девиации. А Хэнку пришлось терпеть допрос, на все вопросы отвечая одно и тоже: Коннор потерял рассудок и хотел причинить ему вред не по своей воле. На вопросы, касаемые Ричарда, он умело выкручивался, понимая, что андроида не смогут защитить никакие слова и доказательства невиновности. Хэнк пытался казаться закаленным жизнью полицейским, который за долгие годы смог пережить буквально всё, но нервы в любое время могли лишиться своих функций и тогда всё накроется медным тазом. В том числе нервную систему добивало беспокойство за Гэвина, которое успело стать обыденностью их тяжёлой жизни и житейским. Но от этого — не менее волнительным. В любом случае, им всем придётся продолжить играть свои роли в бесконечном трагическом спектакле. Гэвин лежал на больничной постели, подключенный к разным высокотехнологичным приборам. В изгибе локтя опять катетер, через который в организм поступает вода, предотвращающая обезвоживание. Употребление органических и не органических веществ в больших дозах, с непонятной связью друг между другом, привело к передозировке, что сказалось на теле Гэвина максимально плохо. Но одновременно с этим смешение разных по составу веществ и препаратов спасло детективу жизнь. Избыток кальция перестарался со своими функциями, из-за чего кровь стала густой, поэтому вытекает медленно и в небольших количествах, а проделанную пулей дыру уже на выходе блокировала. Заодно кальций укрепил кости, чему способствовал стронций, приостановив пулю во время скольжения по мягким клеткам мозга, не допуская её к контрольным центрам. Задетые нервы лобной части, благодаря недавним открытиям медицины и быстрым действиям медиков, медленно восстанавливались, но определённые нарушения в любом случае проявятся в ближайшем будущем. Но так или иначе, никого особо не волновали причины этого чуда. Гэвин жив, он дышит, он всё ещё существует. И это было самым важным. — Господи, уничтожь все больницы этого мира. Сколько можно? — Хэнк страшно устал отчитываться начальству и убеждать их в безобидности RK800. Конечно, особо эффекта произвести он не смог, зато Коннор живёт да здравствует, продолжает выполнять свой долг в Департаменте. Лейтенант терпеливо ждал травматолога. Он чувствовал себя новоиспеченным отцом детектива Рида, от которого толка особо не было. — Лейтенант, в медицинских центрах пациент получает возможность восстановиться или полностью излечиться, почему вы… — Заткнись, — Андерсон скривился, опять заметив привычный официальный тон. — Гэвина застрелили, меня чуть не убили и ещё что-то вякать смеете, — Коннор перевёл взгляд на бессознательного детектива. — Мы не… — Доктор идёт, — за окном мелькнул силуэт небольшой женщины. — Потом будешь объясняться. — Здравствуйте, — доктор быстрым шагом зашла в палату и закрыла дверь. У неё было не так много времени на осмотр пациента, так как ждали и другие. — Сразу перейду к делу, спасибо, что зашли. Собственно, анализы удручают, что для вас, в принципе, не новость, если следовать карте заболеваний. Но комы мы избежали, рак тоже — это невероятно хорошо для человека с не очень хорошим здоровьем. — Матерь божья, — Хэнк повернулся к RK800. — Почему ты меня не убил? — Лейтенант Андерсон! — А почему он?.. — Хэнк посмотрел на Гэвина, не понимая, почему он целые сутки не открывает глаза. — Вы серьёзно? — доктор одарила мужчину суровым взглядом. — Столько недель пить какую-то дрянь, от которой страшные побочные эффекты, к тому же стрессы и волнения. Выстрел в голову, в конце концов. И вы хотите, чтобы он через несколько часов после всего этого мгновенно встал и продолжил весело прыгать? — Нет, просто… — Я вас огорчу, но всё довольно сложно, — доктор нахмурилась, в третий раз просматривая результаты обследований. — Но он хотя бы дышит. В таких случаях люди обычно впадают в длительную кому или вообще заканчивают летальным исходом. Думаю, для каждого это настоящее счастье. — Ага, счастье… — Андерсон вздёрнул брови и тяжело вздохнул, присаживаясь на стул возле кровати. — Если будут вопросы, то сейчас я провожу обход пациентов. После буду находиться в ординаторской. Или можете спросить дежурную медсестру. Прошу прощения, — доктор кивнула головой и вышла. Хэнк проводил женщину взглядом, некоторое время рассматривал закрытую дверь. Разумеется, конкретных прогнозов он не услышал, только общие фразы, обозначающие текущее состояние детектива. Но даже это уже начинало беспокоить. — Ну? — выдавил мужчина, возвращаясь к напарнику. — Да? — Она-то, надеюсь, не окажется в конце какой-то обезумевшей машиной из Вьетнама, которая поглотит твой разум, и ты нас всех переубиваешь? — Может, хватит? — Коннор сжал пальцами переносицу, ощущая общую усталость перегруженной системы. Само собой, он прекрасно понимал свою вину, но постоянные напоминания о ночных событиях, которые были далеко не приятными, начинали по-настоящему раздражать. — Вы же в курсе того, что вчера меня около пяти часов проверяли на дефекты системы и сегодня рано утром. Неужели вы до сих пор считаете, что моя программа так и не избавилась от влияния?.. — Коннор, — Хэнк многозначительно взглянул на него. — Я более чем прекрасно всё понимаю, но это не исправляет того факта, что ты хотел меня убить, понял? — Лейтенант… — Особенно не исправляет того, что твой братик застрелил Гэвина, — Хэнк глубоко вздохнул, но это не смогло освободить его от напряжения. — Хотя, может быть, тогда ему стало намного лучше?.. — Хэнк, чёрт возьми, вы можете закончить свои бессмысленные монологи? — С радостью закончу, засранец, — Андерсон действительно замолчал и отвернулся к выжившему коллеге. Безжизненное лицо пугало не характерным для Гэвина умиротворением. Но страх постепенно улетучивался, когда до Хэнка начинало доходить, что тот не раз выходил сухим даже из самых глубоких океанов безысходности. Значит, выйдет и в этот раз. По крайней мере, должен. — Простите, я… Я не хотел причинить вам вреда. Никогда не хотел. Ричард тоже не хотел этого, — Коннор предпринял ещё одну попытку объяснить напарнику, что у них даже в мыслях не было их убивать. — Я не знаю, что именно произошло. Видел, но не мог противостоять этой злобе. В один момент всё померкло. Мне очень жаль. Действительно жаль. Хэнк замолчал, обдумывая пустые слова. Андроиды не были виноватыми. Сопротивляться подобному контролю, когда его основой является гнев и ненависть, почти невозможно. И андроиды не смогли ослушаться мнимого голоса разума. — А как же твои страдания насчёт того, что я такая скотина несуразная, тебя не уважаю и вообще лучше бы сдох во имя всего неживого? — Хэнк, вы… — О, как заговорил. Теперь я не лейтенант, а просто Хэнк? — Вы понимаете, что ведёте себя неадекватно и не соответствующе вашему статусу? — А ты понимаешь, что целый отдел чуть не лишился детектива? Из-за вашей бесхребетности? — Идите к чёрту, — слова Хэнка стали вершиной раздражения. — Знаете, детектив Рид, конечно, стал глухонемым, это уже давно все поняли, но, вы думаете, что раньше было по-другому? А что насчёт вас? Вы уверены, что способны слышать? Нет. Это далеко не так. Вы никогда и никого не слышали. Ни меня, ни кого-либо другого. Даже себя не слышите; не понимаете, что говорите, — андроид прижал к горящему виску ладонь. — Я действительно не понимаю, почему позволил себе нажать на курок, и почему в голове возникли подобные мысли, но они не были необоснованными, — RK800 развернулся к выходу. — Попробуйте услышать хоть кого-нибудь, хоть когда-нибудь. Себя для начала. Вероятно, это что-то вам даст. — И что же, философ хренов? — Ассертивность от вас самого и взаимность от окружающих, к примеру, — для Коннора этот разговор был крайне неприятным и он ушёл, громко хлопнув дверью. Настолько громко, что кардиорегулятор издал громкий писк, словно испугался. — Пластиковый уродец, — Хэнк опустил голову, рассматривая собственные руки. Раздраженный Коннор был лучше расчетливой и хладнокровной машины, но этот образ беспокоил из-за недавних событий. Ссоры никогда ни к чему не приводили, да и время неудачно подобрали. Их друг целые сутки лежит, не шевелится, но они упрямо разводят сопли, пытаясь разобраться в собственных мыслях. Ничего нового. И ничего старого. — Слышь, Рид. Хватит дрыхнуть, нам тоже нужен отдых. Тихий равномерный писк, обозначающий плавный, но тяжёлый ритм сердца, успокаивал. Размеренное дыхание, означающее наличие жизни в истощенном теле, даже радовало. Доктор прав, это действительно счастье для каждого из них.***
Ричард посмотрел на часы. Шесть часов вечера. Рабочий день ещё не закончился, но это не особо волновало его. Он волновался о детективе и его состоянии. Сидя в палате около кровати, он не решался повторять запрос. Во-первых, это бессмысленно, если вокруг него несколько приборов указывают на жизнь. Во-вторых, анализатор до сих пор немного сбоит, что может привести к неверным результатам. Очевидно, программа отказывается работать. Придётся утром посетить «Киберлайф», чтобы вернуть себе исправность и продолжить работу, для которой и был создан. Он видел результаты, лично проверял, просматривая дела сотрудников госпиталя. Теперь вся их жизнь и деятельность была доступна полицейским, дабы не повторялись подобные случаи. Все чисты, почти невинны. Это успокаивало, но при этом возникал другой вопрос: а чист ли он? Вдруг что-то произойдёт и рука снова потянется к пистолету? Вдруг ему снова покажется, что смерть детектива необходима для общего блага? Месть за что и главное — кому? Тому, кого обещал защищать и не причинять вреда? Ричард не может этого допустить. — Гэвин, — Девятка поднялся и приблизился к детективу. Серое лицо постепенно обретало человеческий оттенок. Стоило сказать «спасибо» периодическим инъекциям и тщательной работе врачей по очищению сосудов от минералов, а крови — от токсинов. Ричард придумал новый способ проверять состояние детектива — прикосновения. Белый корпус радовал андроида. Значит, Гэвин живой. Ричард уверенно обхватил его ладонь пальцами, наблюдая за удалением скина. Он мысленно давал сам себе отчёт о событиях текущего дня. «Кота не покормил. Сколько он уже немытый ходит? Несколько недель, наверное. Гэвин убьёт меня, когда узнает» — подобные мысли успокаивали. Гэвин проснётся, вылечится и продолжит влачить тяжёлое бремя своей жизни. В качестве подтверждения его размышлений раздался сдавленный стон. — Кошмары? — Ричард, не поднимая головы, мягко улыбнулся, сжимая пальцами тонкую кисть. А потом вздрогнул, резко вскинув голову. — Гэвин? Приоткрытый глаз и сморщенное лицо вызвало у Ричарда непроизвольную улыбку. Со вздохом облегчения андроид другой рукой потянулся к пульту управления, нажимая на кнопку вызова медсестры.***
— Как вы себя чувствуете? — доктор включила фонарик, направляя луч света в глаза. Зрачки уменьшились и расширились, стоило ей его убрать. Реакция есть. — Есть жалобы? — она взяла руку пациента, осторожно сгибая её в локте и распрямляя. Сопротивление почти отсутствует. — Ничего не болит? — осмотрела бледно-красные края обработанной раны на лбу. После восстановления клеток лобного отдела и возвращения относительной стабильности в полости черепа, разрушенную кость заменили железной пластиной. Дыру затянули искусственной кожей, препаратами адаптируя родные клетки к новым. Хоть какие-то инновации в медицине. — Извините, он глухонемой, — Ричард виновато опустил голову, но хриплый смешок напрочь уничтожил всякое сожаление. Старая, добрая усмешка на лице детектива намекала на приближение чего-то исключительно хорошего. — Разве? — доктор нахмурилась и внимательно посмотрела на пациента. — Вы слышите меня? Гэвин весело три раза кивнул, победно взглянув на андроида. Тот просто удивлённо смотрел в ответ, пытаясь сложить два и два. Единственное, что он смог выдавить, было следующим: — Серьёзно? — Совершенно серьёзно. Вам очень повезло, — доктор кивнула своим мыслям, продолжая осмотр, но после поспешила исправиться. — На самом деле, не особо повезло, но пуля прошла по точной траектории, пробуждая импульсом некоторые центры и пропустив жизненно важные. — Мне не надо спрашивать почему, да? — Девятка устало опустился на колени. Он чувствовал страшную усталость наподобие постоянной усталости напарника. — Да, — женщина поднялась на ноги. — Я в соседнее крыло за хирургами. Думаю, надо скорректировать препараты для более быстрой адаптации клеток, — она покинула палату. Тихий стук низких каблуков вскоре полностью растворился в тишине. Гэвин наблюдал за эмоциями андроида, радуясь каждой замеченной мутным сознанием детали. Несмотря на всю усталость, он был очень рад снова видеть его и настоящую искреннюю улыбку на знакомом лице. — Ну вы, конечно, победитель по жизни, — Ричард ещё шире улыбнулся, вспомнив давний комментарий лейтенанта, и сжал в ладонях прохладную руку. Она постепенно становилась тёплой; организм медленно, но верно возвращался к привычной температуре. Гэвин хрипло рассмеялся. Он смутно помнил последние события из-за крайне плохого состояния, но чёткая картина произошедшего выстрела въелась в память. Он не мог избавиться от назойливых воспоминаний и не особо пытался. — Я, очевидно, тоже победитель, раз действительно услышал ваш смех, — Гэвин почувствовал, как пальцы нервно сжали его ладонь. Ричард наклонился и прижался к прохладной коже губами. — Гэвин, засранец, сколько можно нас пугать? — ровный голос перешёл на вздрагивающий шёпот. Гэвин почувствовал, как холодные капли соприкасаются с кожей и, скатываясь вниз, падают на постель. Он с улыбкой подумал, что Девятка чересчур сентиментальный и эта «Санта-Барбара» слишком затянулась. Поэтому решил попробовать успокоить своего напарника, сжимая его пальцы в ответ. — Успокойся, Ричард, — детектив большим пальцем погладил белый пластик. Говорить было больно, но ему казалось, что Девятка нуждался в этом. — Я спокоен. — Я вижу. — А ещё вы слышите и говорите. — Чудо настоящее, да? — Гэвин поморщился сквозь улыбку от неприятных ощущений в горле. — И не говорите, — Ричард поднял голову, всматриваясь в бирюзовые глаза. — То есть, нет. Говорите, — он приподнялся, наклоняясь к любимому лицу. — Я очень скучал по вашему голосу. Ужасно сильно…