Ключ

      Я не замечал, сколько дней я отсутствовал в университете. Все мои дни смеялись один на другой, не имея при этом чёткой границы. Иногда казалось, что все это время я спал, и все что со мной происходило было всего лишь сном. Я не знаю, как это назвать, потому что все это мне было ново и я раньше с этим никогда не сталкивался. А теперь приходит Уильям и просто бросает несколько таблеток в мой стакан с недопитым чаем, и вот я уже непонятно что печатаю в темноте под кроватью, танцую в пустой ванне, выбрасываю бутылки из-под выпитого вина в окно или же просыпаюсь на лестнице без нижнего белья. Да, я знаю, что моя жизнь никогда не станет прежней.       Иногда мы с ребятами сходили с ума. А точнее устраивали беспорядки во всяких там приличных заведениях типа библиотек или театров, создавали шум и погром в нашем общежитии, самым бессовестным образом угоняли чужой транспорт. Мы делали все что хотели, все, что желали наши молодые сердца и буйные головы. Предводителем конечно же был Люсьен, я следовал за ним по пятам, остальные тоже. Он обладал безумной энергией, огнём, толкавшим нас на любые, даже самые сумасшедшие поступки. Я не узнавал себя, я стал другим, я стал свободным. Мы стали свободными. Как и он.       Я помню, как у нас был день разрушения. Мы рвали книги, которые нам навязывали устарелые ценности, мы ломали мебель и разбивали окна бутылками от дешёвого портвейна в порыве ярости, в порыве нашей некой борьбы с системой… Нам так хотелось все изменить, мы так хотели установить то пресловутое «новое видение», которое было для нас таким идеальным способом решения всех проблем, и собственных и общественных. Я чувствовал себя настоящим борцом, борцом за справедливость и равенство, когда в конце концов без сил падал на холодный деревянный пол в разгромленной, пыльной комнате, полной обломков нашего прошлого. У меня был мой лидер, мой вождь, назовите его как хотите. И ради него я готов был на все. Ради него и его «нового видения» я готов был на любой поступок, пусть даже тот и является преступлением. Люсьен Карр был моим идеалом. Люсьен Карр был для меня всем.       А потом он пропадал. Он пропадал, и я не знал, что мне делать. Я не находил себе места, ни одна мысль не лезла в мою больную голову. Было холодно, мрачно, тоскливо, мне так не хватало его, что я будто бы начинал болеть. Ребята приходили, приносили алкоголь, сигареты и что-то ещё… Как раз это что-то ещё и спасло меня в то время. Пару капель в чашку с чаем или в бокал с дешёвым вином — и неизвестно сколько времени стерто из моей памяти. Я просыпался на полу какого-то бара, питейного заведения, грязного и задымленного, ужасно многолюдного и шумного или же уже пустого. Измученный долгим весельем, долгим, потому что оно было не естественным, химическим, я полз домой, я забирался в свою комнату и страдал, действительно страдал без Лу. Где он? С кем? Он не приходил сюда даже на ночь. А что если он с ним… О боже, нет! Это слишком мучительно. Я представляю картину, ту мерзую отвратительную картину, которую когда-то описывал мне Лу, и мне становится ужасно плохо. Я бы хотел убить этого Каммерера за то, что он когда-то сделал с моим любимым Лу. Как?! Как он мог, боже?! Неееет. Я даже не хочу думать об этом. Это больно. Я не хочу. Нет. Нет. Нет. Мне было холодно и страшно, все, что я хотел, это увидеть его. Но его не было, моего любимого Люсьена не было, и я плакал и был в отчаянии.       Вот он врывается в пыльное общежитское помещение, нарушает весь привычный ход событий как всегда. Он кричит, но я слышу только обрывки слов и поэтому не могу ничего разобрать. Он нервно ходит по комнате, ищет меня глазами, хотя я совсем рядом, он словно бы не замечает меня… Его фигура становится расплывчатой, неясной, я все тише слышу его голос, у меня все кружится в глазах, тело безумно расслаблено и я не могу пошевелиться… Чёрт, что это происходит? Похоже я последнее время слишком много принимал волшебных пилюль.       Я прихожу в себя резко, рывком, словно бы упал с высоты и ударился о землю. Чувствую, как бешено стучит сердце, мне страшно, я оглыдываюсь… И вижу возле своей головы Лу, сидящего на моем диване, улыбающегося и ласково перебирающего мои волосы. -Гинзи… — в его голосе нежность. Странно. -Чёрт, Лу, я так испугался… Мне казалось, что ты приходил и что-то кричал, словно бы звал меня, а я… -Нет, тебе показалось, — в голосе по прежнему нежность. — Тебе показалось. Все хорошо. Успокойся. Он наклоняется и целует меня в лоб. Мой страх проходит, будто бы его и не было, и я хочу встать с дивана. На секунду мне снова кажется что это галлюцинация, поэтому я пытаюсь вскочить, чтобы убедиться… Но, Лу не даёт мне встать, прижимает меня и поднимается сам, так, что теперь я вижу его глаза, голубые-голубые, светящиеся, спокойные. Сегодня почему-то крайне спокойные. Будто бы что-то самое страшное уже случилось, и теперь уже поздно что-либо менять. -Где ты был? Лу? Тебя так долго не было? Я же не знал, что и подумать? Молчит, выжидает паузу, словно бы я итак мало страдал в его отсутствие. -Лу? Скажи мне? Смотрит на меня, улыбается, руки в карманы.» Ну пожалуйста!!! " -Ты больше не уйдёшь? Лу? Скажи мне? Он опускается ко мне и целует. Он целует меня, нежно и трогательно, так, что у меня муражки пробегают по спине от этого внезапного приступа. -Нет Гинзи. Я больше не уйду, — он почти шепчет мне на ухо, и тут я уже не выдерживаю. Я обнимаю его плечи, целую его тонкую шею, его руки, его ключицы, я хочу целовать каждый сантиметр его прекрасного изящного тела. Мы смеёмся и вместе падаем на диван, и он прогибаться под весом наших тел. С меня слетает свитер, ботинки, и вот уже мой Лу добирается до брюк… Как всегда берет инициативу на себя, смотрит с вопросом. -Да, да, да… Да, Лу! — у меня уже не хватает терпения. С того раза, когда Лу впервые сказал, что он меня любит, когда мы чуть было не… прошло много времени. Я не знаю, что меня останавливало — скорее всего моя неуверенность, стеснение, страх… А теперь я изменился, теперь я готов, и я знаю это. Чего тут и говорить! Мы снова сливаемся в поцелуе, теперь уже не таком нежном и трогательном, а страстном и полным желания. -Боже, аах, Лу, осторожно, помедлен… аах! Мой вставший член Лу медленно погружает в свой дерзкий рот, ласкает его языком, да ещё при этом он умудряется смотреть мне в глаза! Боже, я сейчас… Лу, ты просто безумный! Он сделал это. Боже, я никогда не испытывал ничего подобного!!! Аххх… Он. Это. Сделал. Лу раздевается, я вижу его шикарное тело, белоснежное, мраморное, восхитительно, словно бы он древнегреческая статуя, а не живой человек… И вот он уже рядом, так близко, и я чувствую его везде, везде на своём теле. -Ты точно…? -Да, да, да… Не спрашивай… Я хочу тебя, Люсьен. Я тебя хочу. Он целует мою шею, спину, плечи, он так безжалостен. Я подчиняюсь ему, я хочу принадлежать ему. И только ему, моему любимому. -Оох, Лу, — я вскрикиваю, когда он входит. -Всё? Я же только чуть-чуть… — Продолжай. -Тебе же… -Продолжай. Он входит медленно, постепенно, как бы подготавливая меня. Аааа, чёрт, как же больно!!! Аааа!!! Я сдерживаюсь, стиснув зубы и впиваясь в обшивку дивана руками. И вот он уже во мне, дает мне привыкнуть к ощущениям внутри. -Оох, Гинзи, какой же ты узкий, — он начинает медленно двигаться и постепенно боль сменяется на удовольствие, такое, которое я конечно же не испытывал никогда в жизни. Два юных, горячих тела, безумно любящих друг друга становятся одним целым в бешеном экстазе. Это то, что за гранью. Любовь, это эфемерное чувство теперь обрело плотский, физический характер. Обрело то, что так желали они оба.       Я вскрикиваю его имя, и бессильно падаю в его объятья. Он мой. А я его. Навсегда. -Гинзи, ты слышишь меня? — шёпотом говорит мой светловолосый ангел. -Да, — это все что я могу сейчас произнести. -Гинзи, я люблю тебя. Слышишь, Гинзи. Я тебя люблю. Я молчу и лишь сильнее прижимаюсь с моему любимому. Ведь он итак все прекрасно понимает.