Кровь предков

Занимался рассвет, утреннее небо окрашивалось в розовые, оранжевые, сиреневые и голубые цвета, щебетали птицы и легкий ветерок разносил по округе свежесть, небольшой холодок. В небольшом провинциальном городке Японии, Намимори, начинался новый день: школьники спешили на свои утренние тренировки в спортивных клубах, почтальон разносил газеты, примерные жены выпроваживали своих мужей на работу, а после собирали детей в детские сады или школы, студенты с тостами во рту бежали на электричку. Мирская идиллия. Из дома, похожего на другие будто близнец, вышла молодая женщина, сладко потягиваясь. Она с улыбкой достала газету из почтового ящика и уже собиралась вернуться в дом, чтобы начинать готовить завтрак, как заметила своего сына во внутреннем дворике. Мальчик сидел на траве под деревом вишни в позе лотоса и медитировал, совершенно не замечая порывов ветра и гнездящегося в его волосах свиристля. Женщина только головой покачала на эту довольно-таки привычную картину, а после легонько потрясла сына за плечо. — Тсу-кун, уже шесть, — мягко запричитала японка. — Если хочешь успеть закончить тренировку и не опоздать в школу — закругляйся с медитацией. Я займусь завтраком. И обязательно проверю твои успехи. — Да, мам. Я скоро приду, — мальчик открыл карие глаза, чуть светящиеся золотом, и слегка улыбнулся. Женщина задорно хихикнула и удалилась, зная, что ее мальчик поторопится, а значит можно немного побаловать его. И пожалуй, можно положить ему побольше сосисок в бенто. Тсунаеши только головой покачал, согнал наглую птицу, которая явно собиралась создать себе удобное гнездо в его лохмах, и ловко вскочил на ноги. Мальчик делает несколько дыхательных упражнений и после становится в нижнюю боевую стойку: ноги слегка согнуты в коленях, стоят в устойчивой позиции, левая рука чуть отведена назад и находится на уровне таза, правая наоборот выставлена вперед, а ладони расслаблены — готовы в любой миг совершить захват или перехват. На кончиках пальцев слегка искрит огненная ки, которую он в любой момент может превратить в тонкие акупунктурные иглы. Глубокий вдох и такой же выдох. С левой ноги резко податься вперед, выбрасывая в атаку «спрятанную» руку и делая быстрое движение указательным и средним пальцами, будто удар по нервному узлу противника. Правым предплечьем выполнить плавный отводящий блок, а, перенеся вес на левую ногу, правой пяткой оглушить противника ударом в челюсть. Мгновенно перестроиться и двумя ударами в области сердца и солнечного сплетения перестроить циркуляцию чужой жизненной ки, чтобы та убивала хозяина, а третьим — в неприметную точку под холкой — даровать противнику милосердную смерть без мучений. Расслабленно выдохнуть, молитвенно сложить руки и поклониться… А затем резко отскочить в сторону, чтобы разделочный нож по самую рукоять вошел в землю, но не в его головушку. — Тсу-кун, — Савада Нана мило улыбалась, будто и не пыталась только что убить своего сына. — Кажется, мы уже обсуждали отпевание поверженных врагов, особенно, когда их несколько? — Да, масте… — мимо пролетел еще один нож. — То есть, мам. Прости. — Вот и хорошо. А теперь душ, форма и кушать, вперед! Мальчик шутливо козырнул и умчался наверх. Душ и форма заняли не больше получаса времени, закинуть непонятно какие учебники в сумку всего две минуты, с торчащими волосами Тсунаеши повоевал чуть дольше и потерпел сокрушительное поражение. Фыркнув отражению в зеркале, он пообещал начать-таки отращивать волосы, чтобы навсегда избавиться от проблемы с лохматостью. На обратном пути уже привычно навернулся на лестнице, в который раз кляня себя за разбросанные вещи. Еще и приземлился прямо под ноги матери. Из дома он выбегал, на ходу надевая второй ботинок и пытаясь не выронить изо рта мясной пирожок, а Нана вслед грозилась устроить ему тренировку на выживание, если он снова опоздает. Мальчик только глаза закатывал, ведь такая тренировка ждала бы его в любом случае. Хотя бы за отсутствие домашнего задания, которому он предпочел семнадцать часов медитации. Дорога до школы каждый раз становилась каким-то квестом: «Вляпайся во всевозможные неудачи». В этот раз Савада случайно наступил на хвост соседской чихуахуа, которая мстительно вцепилась ему в штанину, потом его едва не сбил курьер на мопеде. Мальчик едва успел сделать обратное сальто и потом охреневшим взглядом смотреть на человека с орущим котом на шлеме, который чудом еще не выехал на встречку и не вписался в какой-нибудь столб. Оставшийся путь он провел в попытке сбежать от знаменитого своим сдвигом на ЭКСТРИМе Сасагавы Реохея, который снова зазывал его в боксерский клуб. И, конечно, в спешке он запнулся именно на воротах школы, чтобы в падении въехать лбом в чей-то бок и завалиться вместе с этим человеком на землю. — Травоядное, — о, этот голос Савада узнает из тысячи других! — Камикорос! — Хибари-сан, простите! — мальчик шустро вскакивает с человека. — Не нужно горячиться, я сейчас же исчезну с глаз долой! — Не катит. От удара тонфа уклониться получилось, а второй пришлось принимать на блок. И к сожалению, Тсунаеши слишком поздно понял, что рефлективно крутанулся на опорной ноге и ударил по нескольким особым точкам на лопатках и вдоль позвоночника. Опомнился только после того, как Хибари упал на землю и не смог пошевелиться. Мальчик возвел глаза к нему и вздохнул. — Хибари-сан, скажите, где ваш кабинет? Надо отнести вас туда и исправить то, что я тут натворил, иначе вы потом не сможете ходить. — Я тебя убью. — Обязательно. Так куда нести-то? — Савада осторожно поднимает старшеклассника. — Приемная.

***

На уроки Савада Тсунаеши не только опоздал, но и заявился с красочным фингалом под глазом и повязкой дисциплинарного комитета на руке. Учитель запнулся на полуслове, ученики протирали глаза, а сам мальчик только помрачнел и молча прошел до своей парты, бросил сумку на стол и уложил голову сверху. К счастью, никто не решился его беспокоить, даже к доске ни разу не вызвали. Разве что ему подсунули несколько тестов, которые Савада написал, не особо задумываясь над правильностью ответов. Конечно, за плохие оценки он потом получит от матери затрещины и несколько жутких тренировок с дедом, но все это меркло по сравнению с теми неприятностями, которые ему устроит Хибари Кея. Обедать Савада устроился на крыше, полагая, что никто не сунется искать его здесь. Жаль, он забыл, что это любимое место ГДК. Поэтому несчастный подавился рисом, когда увидел приближающегося Хибари. — Я за реваншем, зверек. Не думал же ты, что сможешь сбежать? — парень щурит стальные глаза и нетерпеливо сжимает оружие. — Я надеялся, что вы обо мне забудете, — вздыхает Тсунаеши. В этот раз поединок длился дольше: Хибари знал о силе противника и не нападал бездумно. Он крутил тонфа в руках, увеличивая радиус атаки, отступал назад, как только Савада двигал руками, и старался защитить спину. Шатен видел опасения Кеи, отметил неплохую тактику и даже признал, что при должных тренировках этот парень может составить ему неплохую конкуренцию. Тсуна усмехнулся и неожиданно для оппонента рванул вперед, пяткой выбил колено, а пальцами синхронно нажал на точки рядом с ключицами, умудрившись при этом увернуться от удара в голову. Немногим позже Савада обзавелся неплохим другом и должностью вице-президента дисциплинарного комитета. И он еще не представлял, насколько вовремя это произошло.