Поклявшийся защищать

Дейнерис медленно следовала за шагавшим впереди мужчиной. Извилистый проход изгибался под причудливыми углами, свет факела подсвечивал выступавшие из стен осколки, сверкавшие как стекло, как чешуйки дракона. Завороженная этим зрелищем, Дени не заметила, как отстали ее верный страж и Миссандея. А обнаружив это, Королева не испытала тревоги, хотя мужчина, уводивший ее все дальше и дальше, был достаточно силен, чтобы свернуть ей шею. «Я не боюсь его», - на миг задумавшись, поняла Дейнерис. Логика и опыт твердили, что опасаться стоит каждого. Никому нельзя доверять! Родной брат продал ее, как племенную кобылу. Ксаро предал, помог Бессмертным украсть драконов в Кварте. Служанка предала ее. И Джорах… Даже верный медведь, чем-то напоминавший ей сира Дарри, продал ее, пусть и раскаивался. Прав сир Барристан, ее со всех сторон окружают те, кому не стоит доверять. Варис играет в свои игры. Лорд Тирион… Он умеет расположить к себе. Но он Ланнистер. Да и сам Селми. Воин не станет плести интриги за ее спиной, но он сменял одного Короля за другим. «Я могу верить Серому Червю, - подумав, решила Дейнерис. – И Миссандее. Они честны со мной. Но здесь… здесь они чужие. Они не знают этих мест». Взгляд Королевы вновь уткнулся в спину идущего впереди человека. Разглядывая стены в свете факела и тихо охая, когда блики сплетались в причудливые узоры, она то и дело замечала и то, как блики падают на лицо мужчины, когда тот оборачивался и говорил: - Сюда, ваше величество. «Куда ты ведешь меня? – спрашивала Дейнерис мысленно, но продолжала следовать за Джоном Сноу. – Что ты хочешь показать мне?» Внезапно узкий проход расступился, взметнулся бледной птицей потолок, вознесясь на десятки метров над их головами – и они оказались в огромной пещере, неровные стены которой сверкали так, словно были выложены из драгоценных камней всех цветов и размеров. - Мне хотелось, чтобы вы увидели это до того, как мы все разрушим, - сказал ей Джон Сноу с мягкой улыбкой, на пару мгновений сунув факел в корзину с дровами. – Это все, что было нам нужно. Дейнерис его почти не слушала, ошеломленная зрелищем. Огонь в корзине быстро разгорелся, стало светлее. Языки пламени сотнями тысяч отражений плясали на полосах драконьего стекла. На миг Дени показалось, что она видит сотни драконов, шевелившихся в темноте, потревоженных пламенем, но все еще дремлющих. «Они не проснутся, - с горечью подумала она. – Я сумела возродить драконов, но мой род никогда не будет продолжен. У меня не будет сына или дочери. Я не увижу, как кто-то еще взлетит в небо на драконе. Мое пламя догорит, как эти дрова. И драконы вновь станут лишь историей, пляской теней, камнем. У меня не хватит тепла, чтобы согреть их». - Я покажу вам еще кое-что, Королева, - позвал Дейнерис мужчина. Она выдохнула и шагнула к нему. Джон Сноу передал ей факел и предложил идти первой. Дени стоило воспротивиться, но она без тени сомнения сделала так, как предложил северянин. Очень скоро узкий проход, где пробираться было почти не возможно без света, - Дени порадовалась, что может светить себе под ноги и не оступится – вывел их в еще одну пещеру, гораздо меньше первой. Жаркий свет факела высветил расписанные странными знаками стены. Завороженная рисунками, Дени вела беседу, ощущая, как внутри растет странное чувство – она будто вновь бродила по Дому Бессмертных в Кварте. Ее окутывало осознание того, что она оказалась в месте, рядом с которым имя ее рода – лишь пыль. Пустой звук. Имена здесь не имели значения. Сотни и тысячи поколений людей не имели здесь значения. Само время будто застыло здесь. А они, двое в свете факела, слишком ничтожны, чтобы смотреть, чтобы прикасаться к этому. Дени обернулась и посмотрела на Джона Сноу. Он заговорил, но она едва ли понимала его слова. Пыталась понять, пыталась сдержать себя, помнить о том, кем является, но не могла не смотреть в глаза этому странному человеку, полному тайн. Свет факела отражался в его глазах, блики драконьего камня отражались в них. Дейнерис почудилось, что темные глаза Джона Сноу в полумраке этой пещеры изменили цвет. Дени вздрогнула и подступила ближе, желая убедиться, что видит карие, а не лиловые глаза. "Я видела его лицо прежде?" - спросила себя Королева, не зная ответа. *** Сжавшись в высоком кресле у большого камина в своих покоях, Дейнерис медленно тянула из бокала подогретое вино с пряностями. Ей уже доводилось мерзнуть прежде, но холодные стены Драконьего Камня леденили ее тело по-особенному. А может все дело было в том, что сегодня ей сообщили нерадостные вести, отбросившие Королеву на несколько шагов назад? Ей казалось, что после Залива ей будет проще, но вот она снова вступила в схватку и снова проигрывает ее. Глотнув вина, Дени вздохнула и чуть сгорбилась. Никто не мог видеть ее сейчас. Даже верная Миссандея давно ушла в свои покои рядом с комнатами Королевы. Никто не видел Дени, и она могла позволить себе не быть той, кого целыми днями лицезрели другие. И рядом не было брата, который бы хлопнул девушку по спине, приказывая выпрямиться. Брата не было. Не было рядом много лет, но Дени почти всегда держала спину. Разве что только в минуты, подобные нынешней, позволяя себе совсем ненадолго расслабиться. Утром она сядет на дракона и полетит туда, куда сейчас направлялись ее дотракийцы. И никто не увидит истинных эмоций Королевы. А пока она может смотреть на огонь и не думать о дурном. Посидев еще немного, Дени поднялась и, понимая, что не уснет, накинула на плечи тяжелый халат, чтобы прогуляться по замку. Она могла не тревожиться о себе – Безупречные охраняли каждый зал и каждые двери круглыми сутками. Видя их безмолвные силуэты, Королева неторопливо поднялась туда, где над не утихающим морем хранила свои тайны огромная карта. Когда-то над ней, осматривая изгибы своей будущей страны, стоял ее предок. Возможно, она найдет там покой? - Я бы хотела обратиться к нему и испросить совета, - прошептала Дени, зная, что никто не услышит ее в гулкой тишине коридоров. Что бы сказал ей, своему далекому потомку, Эйгон Драконовластный? Пожурил бы как ребенка? Обругал? Войдя в зал, Дени глубоко вдохнула солоноватый морской воздух и лишь мгновение спустя поняла, что в зале находится кто-то еще. Она замерла, рассматривая замершего возле карты мужчину. Его лицо скрывала тень, но она видела сильное тело воина и широкие ладони, которыми он касался столешницы. На секунду у Дейнерис перехватило дыхание, она словно узнала его. «Это Джон Сноу», - напомнила она себе мгновение спустя, но перед внутренним взором возник и не желал уходить образ, который когда-то привиделся ей в снах. - Ваше величество, - пробормотал он, потревоженный ее появлением. Дени должна была хоть что-то сказать, но слова застряли в горле. Странное дело, но ей не хотелось звать его милордом, лордом Сноу или еще каким-то именем в этот поздний час, когда их обоих скрывает тьма. Ей совсем не хотелось произносить имен. И не хотелось, чтобы он называл ее Королевой. Одернув себя, Дейнерис сглотнула и светским тоном спросила: - Вам не достаточно уютно в ваших покоях? На миг мужчина повернулся к обрыву, откуда открывался вид на море, и тусклый свет лег на его лицо, дав Дени заметить печальную усмешку. - Этот остров… не самое уютное место на свете, - сказал Джон Сноу. – Но ничем не хуже других. - Вы говорите так, словно знали множество неуютных мест, - заметила Дени, проходя вперед и усаживаясь в кресло по другую сторону стола. Он не ответил, тогда она сдалась и попросила: - Расскажите мне. - Слова ничего не значат, ваше величество, - очень тихо прошептал северянин и чуть переменил позу, отступив глубже в тень, так что теперь даже тусклый свет луны не обрисовывал его тела. – Я могу рассказать, но… Чтобы понять, нужно увидеть своими собственными глазами. Дени улыбнулась, чувствуя себя странно спокойной в компании этого человека. - И все же? Драконий Камень не кажется приятным местом, - сказала она. – Я родилась здесь, вы знаете? Но этот замок… я не могу назвать его домом. Я всегда мечтала оказаться здесь, но теперь не чувствую радости. У вас ведь есть дом? - Да, - согласился Джон. – Винтерфелл. В детстве мне казалось, что я лишний там, чужой. Что его стены слишком холодны для меня. Но потом я понял, что никогда не знал холода. - Вы были на Стене, - пробормотала Дени. - Я был за Стеной, - произнес северянин с толикой печали. – И провел там достаточно недель, чтобы познать холод. На миг Дени показалось, что и ее обнимают ледяные объятия. Ей захотелось обнять себя за плечи, но она сдержалась. - Как так вышло, что вы перестали быть братом Ночного Дозора? – спросила Дени, зная, что у нее, возможно, не будет иного случая добиться ответа. – Что значили слова сира Давоса? - Сир Давос слишком много времени провел на севере, - отозвался мужчина, - и поверил северным сказкам. Дени нахмурилась, понимая, что Джон Сноу говорит с ней без искренности. Совсем недавно он сам предлагал Дени поверить в сказки, которыми полон его край. «Что же случилось на самом деле?» - задумалась она.