Dragon Age: Серый Страж

После рассказа Первого Чародея о произошедшем в башне, Грегор тотчас отменил Право Уничтожения. Серые Стражи, наконец, смогли подробно объяснить цель своего визита: им нужна была помощь в борьбе с Мором, но прежде требовалось отправиться в Редклиф для спасения одержимого ребёнка. Грегор дал добро. Даже он устал от крови и убийств, а потому одобрил спасение хотя бы одной жизни. Он отпустил с Ирвингом нескольких магов и для порядка отправил с ними двух храмовников. Элисса извинилась, что им после такого потрясения нужно ещё совершить путешествие без отдыха, но следовало торопиться. Она сама готова была упасть от усталости, но стойко подавала пример. Она разрешила всем передохнуть, когда они совершали переправу от башни на другой берег озера. Чтобы перевезти столько людей по двое, требовалось время, и Элисса была как на иголках из-за столь долгой задержки. Алистер тоже переживал, но виду не подал. По дороге к лодкам они не останавливались ни разу. Маги освещали дорогу, и вокруг было светло, как при полной луне. Им встретился большой отряд храмовников, который был направлен из столицы в качестве подкрепления к башне, но храмовники, сопровождавшие магов, успокоили их и убедили, что в Праве Уничтожения теперь нет нужды. Элисса порадовалась предусмотрительности рыцаря-командора. Магам бы, скорее всего, не поверили, и они в лучшем случае потеряли бы время. Отряд спокойно добрался до лодок и, тесно расположившись, отправился в путь по зеркальной глади озера Каленхад. Ясная ночь спустилась на Ферелден и сулила покой, вопреки горестям этого мира. Усталым путникам, наконец, удалось подремать. Элисса не спала. Стоило ей закрыть глаза, расслабиться и подумать, что испытания позади, как она снова возвращалась к своему сну в Тени. Мерзкий демон. Она потратила столько времени и усилий, чтобы спрятать боль в глубине сердца, а демон так легко вскрыл рану, и теперь та снова нещадно кровоточила. — Ты не хочешь отдохнуть? — услышала Элисса голос Винн позади. — А ты? — Я столько лет провела в башне, что мне теперь необычно засыпать посреди озера. Боюсь, как бы не укачало, — усмехнулась Винн и заметила грусть Элиссы. — Тебя что-то беспокоит? Девушка помотала головой и устремила взгляд на водную гладь, покрытую тонким льдом. — Ничего, что можно было бы исправить сейчас… Если только… то твоё заклинание, которое сил придаёт. — Лучше бы ты выспалась без всякой магии, но как хочешь, — заметила Винн, взмахнула рукой и на миг окутала Элиссу сияющим светом. Кусланд почувствовала прилив сил и благодарно кивнула. — Раз уж ты не собираешься спать, может, расскажешь, как ты стала Серым Стражем? Винн не могла не заметить, насколько молода Элисса, и какой печалью отмечено её лицо. — Дункан выбрал меня, — просто отозвалась та. — Вижу, ты не хочешь делиться этой историей, — с улыбкой заметила Винн, но Элиссе показалось, что она обидела пожилую чародейку своим молчанием. — Нет, я… не то чтобы скрываю, — Элисса неслышно выдохнула, всё равно рана растревожена. — Эрл Хоу захватил мой дом и убил семью. Дункан с позволения отца помог мне сбежать в обмен на моё вступление в орден. — Эрл Рендон Хоу? Эрл Амарантайна? Зачем он так поступил? — Винн явно не ожидала, что история будет настолько печальной. — Я и сама себя спрашивала, почему. Ведь они с отцом столько лет были друзьями, — Элисса подняла глаза к небу, словно могла увидеть в звёздном узоре ответ. — Моего отца любили в народе, а Хайевер процветал. Может быть, зависть годами подтачивала замыслы Хоу, и он, только увидев возможность, осуществил своё предательство, — Элисса сжала ладонь в кулак, -…и добился своего. Теперь он получил и тэйрнир моего отца, и его титул, а предателями объявили нас. — Тэйрнир? Ты… последняя из Кусландов? Я и понятия не имела… миледи. Элисса с горькой усмешкой посмотрела на чародейку. — Оставь, Винн. Для людей я теперь никто. — Нет, не никто! Ты Серый Страж. Одна из последних Серых Стражей Ферелдена. Только ты можешь остановить Мор, — Кусланд никак не отреагировала, а лишь смотрела на воду, Винн ободряюще погладила её плечо. — Крепись, дорогая. Кто знает, что предназначено для тебя и для имени, которое ты носишь. Элисса некоторое время молчала и неотрывно глядела, как рябь расходится по тёмной воде. Винн решила оставить её в покое, но девушка вдруг заговорила снова. — Если бы был выбор… Если бы я могла отказаться от долга Серых Стражей и снова увидеть семью живой… я не знаю… Отец всегда говорил: «Долг превыше всего». И я понимаю, что от меня зависит и чем грозит неудача, но я… не знаю, что бы я выбрала, — Элисса несчастным взглядом посмотрела на Винн и, устыдившись, отвернулась. — Чувствую, будто думаю только о себе, и от этого тошно. — Та, что думает только о себе, не рисковала бы жизнью, чтобы помочь незнакомым людям. Она бы не прикладывала все силы, чтобы защитить невиновных. Ты могла просто уйти из башни, когда узнала, что там случилось. Ты могла предпочесть просто убить Коннора, чем рисковать собой и добиваться для него помощи куда более сложным путём. — Всё не так, как ты думаешь, — ответила Элисса, не оборачиваясь. — Я делаю это не для других. Я всё делаю для себя, чтобы мне стало легче. В Хайевере очень много людей отдало свои жизни, чтобы я могла спастись. Даже мои родители. Я оставила их на ужасную смерть в руках предателя и едва выдерживаю этот груз. И если я оставлю умирать ещё хоть кого-то, то, боюсь… Винн, я сломаюсь. Пожилая чародейка снова погладила плечи Элиссы, точно пыталась её согреть и успокоить. Девушка на миг почувствовала тепло матери и Нэн и не отстранилась. — Милая, это и называется добротой, — шепнула ей на ухо Винн и ушла в другой конец лодки, чтобы подремать. Чем ближе они подплывали к Редклифу, тем больше все волновались. Солнце давно встало, и новый день сулил ещё одну битву. Пусть даже для одного мага. Когда борта лодки легко ударились о деревянную пристань, Элисса соскочила на землю и кинулась с расспросами к дозорному, что ждал их прибытия. Он отвечал уклончиво. Элисса лишь смогла понять, что деревня в порядке, а в замке, кажется, что-то произошло, потому что банн Теган призвал туда больше солдат, а ополченцев оставил охранять селян. Алистер с Элиссой побежали прямиком в замок. Остальные едва за ними поспевали. На стенах дежурило несколько стражников. Заметив Стражей, они начали перекликиваться. Элиссу это успокоило. Двор за барбаканом был пуст, а у стен замка, точно рыба, выброшенная на берег, лежали расчленённые трупы. Много. Когда мы уходили, их здесь не было. Элисса с Алистером шумно распахнули ворота замка и, запыхавшись, вбежали в главный зал. — Банн Теган! — крикнули они. Все присутствующие обернулись на Стражей. Теган и Изольда стояли возле камина, и на их лицах проступило облегчение. — Вы вернулись! Удалось? — Что здесь… — Элисса оглядела зал, на стенах и полу виднелись свежие пятна крови. — Банн Теган, вы ранены! Рука Тегана была туго перевязана, сквозь толстый слой бинтов проступала кровь. Йован усиленно концентрировал над ней целительную энергию. Его одежду тоже покрывали красные пятна, как и доспехи присутствующих солдат. — Демон не сидел, сложа руки, — горько отозвался банн. — Сам он не мог выйти, но ожившим трупам не составило труда спрыгнуть из окон верхних этажей и напасть. Признаю, моя вина в том, что не подумал об этом. Нас застали врасплох. Теган печально посмотрел в дальний угол зала. Элисса проследила за его взглядом и выдохнула — на полу в ряд лежали тела. Мёртвые. Не нежить. Они погибли недавно. Всего семь человек. Пока Стражи ходили за помощью в башню, свои жизни отдали семь человек. Элисса опустила плечи. — Мне жаль. — Пока некогда скорбеть о погибших. Главное сейчас — это демон, — собранно сказал Теган и перевёл взгляд на магов. — Полагаю, ваш замысел удался? — Первый Чародей? — подался вперёд Йован, заметив знакомое лицо. — Вот значит из-за кого все беды! — назидательно воскликнул Ирвинг, а Йован съёжился перед ним, как виноватый мальчишка. — Думаю, мы разберёмся с твоей судьбой позже, а прежде ритуал. Чародеи подготовили лириум и начертали на полу магические знаки. Трое магов встали треугольником у круговой диаграммы и ожидали команды начать. — Серый Страж, — обратился к Элиссе Ирвинг. — Ты собрала нас здесь, так скажи, кто отправится в Тень? Все замерли и посмотрели на неё. Элисса почувствовала замешательство. Она всё это время думала только о том, чтобы собрать всё и всех необходимых, а уж кто это будет… Она украдкой посмотрела на Йована. — Что-что? Ты хочешь, чтобы я?! Но я же… Молодой маг перепугался не на шутку, но вдруг задумался, хотя Элисса даже ничего не сказала. — Отправить мага крови в Тень? Боюсь даже представить, — с сомнением произнёс Ирвинг. Элисса заметила, что Первого Чародея обеспокоило наличие у Йована способностей малефикара, а не то, хватит ли у того сил. — Что худшего может произойти в случае неудачи? — спросила она. — Демон, скорее всего, пожелает завладеть более зрелым магом, чем ребёнком, не вошедшим в силу, и если к нему в лапы попадёт маг крови… — Тогда он будет убит. Всё-таки он маг крови, — нахмурился Алистер. — В любом случае Коннор будет свободен. — Да, — протянул Ирвинг. — Если только не упустим тот момент, пока одержимый маг крови не натворит бед. Ульдреда вы видели. — Пожалуйста, позвольте мне помочь, — вмешался Йован. — Во всём, что произошло, есть и моя вина. Я знаю, что это не смягчит мою участь, но позвольте… Ирвинг помнил Йована по обучению в Круге, тот не был плохим человеком. Мальчик всегда страдал от несбывшихся ожиданий. Не желал видеть разницу между тем, что есть, и тем, что может быть. Никогда не достигал того, что было, как он полагал, ему по силам. Йован разочаровался в себе и думал, что разочаровал всех остальных, но это было не так. Если бы он только в поисках силы не обратился к запретной магии крови… — Страж, — Ирвинг не знал, как поступить, и снова посмотрел на Элиссу. — Позвольте ему, — кивнула она. — Он ставит на кон свою жизнь. И он не похож на Ульдреда. Пока Йован спал в магическом круге, все напряжённо молчали и прислушивались к звукам наверху. После стольких событий все ожидали чего угодно: что демон умрёт, что демон вырвется из заточения, что ничего не получится, и всем конец. Но ничего не происходило. Совсем ничего. И это пугало более всего. Теган боялся, что маги что-то напутали с ритуалом, Изольда не доверяла Йовану, Ирвинг опасался, что демон получит силу магии крови в этом мире. Элисса уже не боялась ничего. После всего у неё не осталось сил даже на страх. Тупая боль в затылке под действием целебного зелья начала проходить. Избегая смотреть на тела погибших, Элисса спокойными и пустыми глазами наблюдала за сосредоточенным лицом Йована и просто ждала вестей. По словам Винн, ему предстояло сделать то же, что они делали в Тени — одолеть демона на его территории. Йован не был его пленником, потому должно быть проще, и самым главным испытанием будет не наличие магических сил, а твёрдость духа. Демон желания будет сопротивляться, будет соблазнять, сулить всё, что маг захочет. Винн опасалась, что Йовану нечего терять. За магию крови и отравление эрла его ждала казнь или усмирение, потому, если демон предложит иной выход, воля Йована может дрогнуть. Элисса посмотрела, как храмовники с мечами наготове стоят над телом мага, и прикрыла глаза, слушая треск пламени в камине. Она ненадолго задремала, прислонившись к стене, но едва перед глазами снова встал Хайевер, резко распахнула их и поёжилась. Теган молча предложил ей плед. Элисса покачала головой и обхватила себя руками. В этот момент веки Йована дрогнули, и он открыл глаза. Все подались вперёд. — Ну что? — спросил Теган. — Всё нормально. Коннор должен быть свободен, — кивнул Йован. Изольда стрелой вылетела из зала и побежала наверх. Все с облегчением выдохнули, не веря, что всё закончилось. Храмовники окружили Йована и наставили на него мечи. Он не сопротивлялся, хотя и был напуган. Ирвинг внимательно посмотрел на молодого мага и запустил в него слабым заклинанием. Йован коротко вскрикнул. Все удивлённо воззрились на чародея. — Демон бы защитился. Всё нормально, господа храмовники, он не одержим, — пояснил Ирвинг. — Полагаю, больше всего бед этот ученик натворил именно здесь, в Редклифе, так что предлагаю оставить его судьбу на усмотрение местных властителей, — Ирвинг взглянул на Тегана и мельком почему-то на Элиссу. — Я договорюсь с Грегором. Храмовники не стали возражать. Если уж кто и способен прийти с командором к соглашению, так это Ирвинг. А если нет, они всегда могут вернуться сюда и забрать малефикара, если тот к тому времени будет ещё жив. Элисса молча проводила взглядом солдат, уводивших Йована в темницу. — Думаю, нам пора, — сказал своим магам Ирвинг. — Не будем злоупотреблять гостеприимством Редклифа и терпением храмовников. У нас ещё много дел по восстановлению Круга. Все чародеи кивнули, но Винн ненадолго задумалась и вдруг сказала: — Ирвинг, у меня просьба: я хочу сопровождать Серых Стражей. Первый Чародей такого не ожидал. Серые Стражи тоже и потому удивлённо посмотрели на пожилую чародейку. — Винн, — с сомнением начал Ирвинг. — Ты нужна Кругу. Особенно сейчас. — Думаю, Круг прекрасно обойдётся без меня, ведь у него есть ты, — с улыбкой парировала Винн и встала рядом с Элиссой. — Эта женщина добра и отважна, и я верю, что ей суждены великие дела. Так позволь помогать ей на этом нелёгком пути, если только она захочет принять мою помощь. Винн посмотрела на Элиссу, которая всё ещё была обескуражена. — Я была бы очень рада… Винн. За время, проведённое в башне и пути до Редклифа, Элисса уже успела привязаться к этой доброй мудрой женщине, а её способности целителя — то, чего не хватало отряду на их опасном пути. Элисса была тронута словами чародейки, но от удивления даже забыла её поблагодарить. Ирвинг же снисходительно улыбнулся Винн: — Тебя всегда было не удержать в башне, когда назревало приключение. — К чему мне торчать в башне, когда я могу пригодиться в другом месте! — Что ж, Винн. Раз так, то я отпускаю тебя с Серыми Стражами. Да позаботится о тебе Создатель… и обо мне, когда я обо всём этом расскажу Грегору. Морриган фыркнула, Стэн демонстративно отвернулся, не пожелав высказать мнения по поводу ещё одного мага в отряде, Лелиана сказала: «Добро пожаловать». Алистер промолчал, но улыбался, он явно был не против. Элисса с облегчением выдохнула. — А ты, Серый Страж, — обратился к ней Ирвинг, — спасла Круг и показала себя другом и магов, и храмовников. — Это сделала не только я. — Конечно, но именно тебе я даю слово Первого Чародея, что Круг придёт на помощь Серым Стражам в борьбе с Мором. — Благодарю вас, Первый Чародей, — официально ответила Элисса. На какую-либо радость у неё уже более не осталось ни сил, ни эмоций, но её спутники почувствовали явное удовлетворение, что их поход продвинулся на шаг вперёд. Ирвинг выслушал новости о политической ситуации и будущей конфронтации Редклифа с Денеримом и оставил в замке ещё двух чародеев, чтобы охранять банна Тегана, дабы ситуация с отравлением не повторилась. К тому же они могли присматривать за Коннором. Его тоже было решено оставить в замке, пока война не закончится, и Круг не будет восстановлен. Пожаловавшись, что Грегор его теперь живьём съест, Ирвинг с оставшимися магами и храмовниками покинул Редклиф. Банн Теган тут же занялся наведением порядка в замке и окрестностях Редклифа. Элисса не стала ему мешать и устало поднялась наверх. Ещё в коридоре она услышала счастливые голоса Коннора и Изольды. Мать крепко обнимала и целовала сына. Коннор ничего не помнил с тех пор, как в него вселился демон, и не мог понять, почему его мама плачет, но тоже её обнимал, будто не видел вечность. Элисса тихо наблюдала за ними из тени через приоткрытую дверь. Всё было ради этого. Ради этой счастливой картины. Стоила она того? Элисса уже не знала. — Хорошо, что хоть кого-то мы спасли, — прошептал сзади Алистер, тоже наблюдая. — Я рад, что мы избрали этот путь. Спасибо тебе. Он мельком бросил взгляд на дверной проём за Изольдой, откуда начинался подъём в комнату эрла и, опустив голову, ушёл. Элисса поздно опомнилась и окликнула его, когда Алистер уже скрылся за поворотом. Изольда её заметила, Коннор убежал к себе. Элисса смутилась, что её застали за подглядыванием, и извинилась: — Прошу прощения, мне не стоило здесь стоять. — Ты спасла моего сына. Я буду век благодарна тебе, — мягко ответила Изольда. — Много людей в этом участвовало. Мои спутники, маги и Йован тоже. При упоминании о малефикаре Изольда напряглась. Она пригласила его в дом, чтобы помочь сыну, и вот что вышло. Несмотря на всё, она всё ещё желала Йовану казни. — В моём роду всегда были маги, — глухо отозвалась Изольда, — и всё это были сплошь ужасные люди. Я просто не знала, что делать, когда обнаружила, что Коннор… — она закрыла лицо ладонями. Родившись в типично орлесианской дворянской семье, Изольда практически всю жизнь прожила в Редклифе. Император Орлея назначил её отца наместником этих земель, когда здешний ферелденский эрл присоединился к мятежным войскам. Даже когда война официально закончилась, многие орлесианцы не спешили покидать насиженные земли, и ферелденцам приходилось бороться за своё наследие. Молодую Изольду очаровала эта борьба. Она видела в редклифских повстанцах идеал борцов за свободу и прониклась их искренним стремлением и любовью к родине. Тайком она встречалась с ними, передавала информацию и влюбилась в того, кто являлся законным наследником редклифских земель. Когда ферелденцы одержали победу, Изольда отказалась возвращаться в Орлей. Она не знала другой страны, кроме Ферелдена, она любила его. «Моё сердце здесь по многим причинам. Я не уеду. Они меня не заставят». Изольда несколько лет прожила в Денериме у кузины, которая вышла замуж за ферелденца. Однако местные жители не собирались так легко забывать десятки лет оккупации и относились к оставшимся орлесианцам неприкрыто враждебно. Орлесианский акцент мог стать мгновенной причиной, по которой перед человеком могли захлопнуть дверь и перестать разговаривать. Но только не Эамон. Когда Изольду снова прилюдно назвали врагом, он встал и сказал, что не видит здесь врагов, только ферелденскую леди и леди Редклифа, если она согласна. Изольда была счастлива и снова вернулась в Редклиф как домой… вот только обнаружила, что один Эамон не был. Он воспитывал мальчика. Сына служанки. Сироту. Кто он такой, откуда взялся — до Изольды доходили неприятные слухи, Эамон от них отмахивался, и её подозрения росли. И что более всего задевало, мальчик был чистокровным ферелденцем, какими никогда не стать её детям. Его никто никогда не назовёт здесь врагом. Этого Изольда стерпеть не могла. — Это Алистер с тобой сейчас был? — снова заговорила она с Элиссой. — Да. — Стыдно признавать, но в его детстве я ужасно с ним обращалась. Мне казалось, что он займёт место моего сына в сердце Эамона. Я даже думала, что Алистер и есть сын Эамона. Ведь Эамон не рассказывал мне о его отце и других родных, кроме того, что его мать была служанкой. А в день, когда мы отправили мальчика в монастырь, Эамон был безутешен. Хоть он ничего и не сказал, я видела это. За обедом я снова разозлилась и опять обвинила его во лжи. Тогда Эамон рассказал мне, кто отец Алистера, и молча вышел… а я почувствовала себя такой дурой! — в голосе Изольды сквозила явная горечь. Уютный дом в тихом городском переулке. «Это моя сестра Голданна». Что не так с его семьёй? Он просто сирота, которого по доброте приютил эрл, — подумала Элисса. — Алистер теперь, наверное, ненавидит меня за всё, — снова усмехнулась Изольда, утирая слёзы. Она больше не могла держаться. Тяжесть событий и переживаний, наконец, обрушилась и на неё. — Алистер… вас не ненавидит, — медленно ответила Элисса. — Он сказал, что сейчас понимает вас и ни в чём не винит. Когда напали солдаты под контролем демона, он бросился защищать вас, не раздумывая, и делал всё, чтобы спасти Коннора. Возможно, он делал это из благодарности к эрлу Эамону, но, я уверена, он вас не ненавидит. Он не такой человек. — Вот как? — эрлесса оставила попытки скрыть слёзы. — Тогда мне, наверное, стоит извиниться перед ним и поблагодарить за всё. Хотя даже не представляю себе этот разговор. — Со мной вы поговорили, — заметила Элисса. — Алистеру, может, это уже и не нужно, но я считаю, что вам стоит поговорить… Впрочем, не мне советовать, что правильно. Извините меня, — быстро отвернулась она и ушла обратно вниз. Теган распорядился подготовить для всех комнаты и принести туда ужин. Тело ныло от усталости, но Элисса не хотела отдыхать, пока не будет уверена, что заснёт сразу и без снов. Она рассеянно бродила по замку, равнодушно смотря, как слуги оттирают кровь с пола и со стен, собирают осколки фарфора и стекла, обломки сломанной мебели. Потом зашла на кухню и сказала несколько слов поварам. Справилась о самочувствии Винн, они вместе вспомнили Остагар. К сожалению, по поверхностному описанию чародейка не смогла назвать имя мага, который помогал Стражам в башне Ишала. На том Элисса и оставила её отдыхать, а сама отправилась к стражникам, чтобы спросить имена семерых погибших во время её отлучки в Круг. Она посетила службу и отпевание в местной церкви. В закатном солнце десятки маленьких лодок скользили по озеру Каленхад и пылали, провожая к Создателю души всех погибших во время нападения на Редклиф. Живые плакали по ним. А Элисса знала, что близится Мор, и это лишь начало их скорби. Её же собственная скорбь, вопреки всем попыткам, так и не оставила её сердце и лишь ждала миг тишины. Не одной мне тяжело. Не я одна скорблю, — постоянно напоминала она себе. Небо сменило закатный покров на приглушённые цвета ночи. Редклиф тихо засыпал под шелест знамён и шуршание ветра на воде. Элисса стояла у моста, ведущего в замок, и смотрела, как огни деревни гаснут один за другим. Наконец, опасность миновала, и жителей ждала спокойная ночь. На мосту послышались тихие неуверенные шаги. Элисса обернулась. Шаги замерли. — Ты же не меня здесь ждёшь? — Тебя, — кивнула Элисса. Обладатель шагов растерялся и начал переминаться с ноги на ногу. — Вы хотите его отпустить? — удивился банн Теган. — Здесь или в Круге его ждёт только смерть. Она не исправит совершённое им… а жизнь исправит, — сказала Элисса. — Есть ли причина, почему вы так в него верите? — Разве его дела не доказали? У него был шанс сбежать, когда я выпустила его из тюрьмы, но он остался. Он помог сдержать чары демона и спасти солдат, а потом присматривал за Коннором, пока мы были в башне. — И сразился с демоном в Тени, чем спас его, — заключил Теган и задумался. — Я даже не знаю, как тут поступить. Всё-таки он отравил Эамона, и всё дальнейшее случилось из-за этого. — Я прошу вас отпустить его. И если эрл Эамон позже всё же захочет взять с него ответ, я сама найду его для него. Элисса молча осмотрела Йована. Его ученическая роба была сплошь покрыта пятнами и местами изорвана, подошвы ботинок едва держались на честном слове, руки в порезах и ссадинах от цепей, и в них не было ничего. — Я знала, что тебя выгонят с пустыми руками. Держи, — Элисса бросила Йовану небольшую дорожную сумку. Маг заглянул внутрь: бурдюк с водой, булка свежего хлеба, несколько лепёшек и серебряных монет. — Ты… — Сегодня в лавке купила. На первое время хватит, так что воровством тебе заниматься не придётся. Йован растерянно посмотрел на Элиссу. — Почему? — Что «почему»? — Банн Теган сказал, что это ты попросила освободить меня. Почему? — Йован не мог понять, поверить, что после всего ему дают шанс на другую жизнь. Элисса честно посмотрела ему в глаза. — Ты говорил, что ты неплохой человек. Я верю тебе. — Только из-за этого? — Да. — Тогда… я докажу это. Спасибо тебе за всё, Серый Страж. — Элисса Кусланд, — поправила она. — Серый Страж Элисса. Йован пообещал запомнить и заковылял прочь из деревни, пока не скрылся в темноте. Элисса взглянула на луну и решила, что успеет сегодня сделать ещё одно дело.

***

Алистер ещё не спал и усиленно пытался нанести лечебную мазь на лицо, когда в дверь его комнаты постучали. Слуги обычно сразу подают голос, а тут была тишина. Он пригласил войти и весьма удивился, когда увидел на пороге Элиссу. Она пришла в довольно позднее время и явно не придала этому значения. Элисса взглянула на Алистера и замерла. — Что у тебя с лицом? — сморгнув, спросила она. — Я побрился, — ответ был очевиден. — Что у тебя на лице? — Я побрился кинжалом. Без зеркала. — Мы же в замке. Ты мог попросить и лезвие, и зеркало. Она в замешательстве наклонила голову. Отдавать распоряжения слугам было для неё в порядке вещей, а вот для Алистера — нет. — Да неудобно как-то было, — почесал затылок он. Алистер по привычке чувствовал себя здесь больше слугой, нежели гостем. Он с детства проводил время на конюшне и псарне, где от него иногда была польза. — А так лучше? — Элиссе то явно было непонятно. — Я уже почти приноровился. Кусланд ещё раз взглянула на результат его «приноровился», который во всей красе алел на его щеках и подбородке многочисленными мелкими порезами, и ей вдруг стало смешно. — Ну и дурак же ты. Услышав её смех, Алистер оторопел. С самого Остагара он из кожи вон лез, чтобы её рассмешить. Элисса всегда ходила такой печальной, а если и улыбалась, то это была улыбка доброты или благодарности, но никак не радости. А тут само получилось, и он вдруг дурак. — Ой, моя тайна раскрыта! — воскликнул он. — Только никому не говори, а то все будут на меня пальцем показывать! Но продолжения её смеха он так и не услышал. Напротив, улыбка Элиссы погасла, и девушка посмотрела на него странным взглядом. Алистер с досадой вздохнул, словно только что спугнул редкую птицу. Нет, это безнадёжно. — Ты зачем-то приходила? — серьёзно напомнил он. Элисса кивнула и протянула ему маленькую вещь — серебристый амулет с изображением пламени Андрасте, весь в трещинах, но бережно склеенный. Алистер сразу его узнал — всё до последней царапинки. — Это… это амулет моей матери! Наверняка! Но почему он не сломан? Откуда он у тебя? — Страж поражённо смотрел на Элиссу. — Увидела в кабинете на первом этаже. Подумала, что твой. Банн Теган подтвердил. В кабинете эрла? — Значит, эрл нашёл амулет, когда я разбил его… А потом починил и сохранил? Вот только зачем? Элисса серьёзно посмотрела Алистеру в глаза. — Я думаю, ты дорог ему. Даже если ты убедил себя в обратном. — Пожалуй, — виновато протянул Алистер. — А я ещё так ушёл! Даже не дал ему потом шанса встретиться. Наверняка Эамон приносил амулет в монастырь. Элисса с улыбкой кивнула. Внутри у Алистера всё перевернулось, и он явно почувствовал вину и неловкость за своё поведение перед эрлом в прошлом. — Спасибо, — тихо сказал он. — Я думал, что потерял последнюю вещь матери по глупости. Но… ты помнишь, как я об этом говорил? — Алистер удивлённо посмотрел на Элиссу. — Ничего себе! Я-то привык, что мои россказни пропускают мимо ушей. Кусланд в замешательстве на него посмотрела. В том, что она запомнила такую важную для Алистера вещь, она не видела ничего странного. — Мы же друзья, — сказала она как само собой разумеющееся. — Да! — неожиданно воскликнул Страж. — Да, конечно! Всё это время он был уверен, что Кусланд нарочно вела себя отстранённо и никого даже близко к себе не подпустит. Конечно, она со всеми вежлива и добра, но Алистер был удивлён, что она всё это время считала его другом, а не просто товарищем по несчастью, в чьей компании ей пришлось оказаться. А потом он мысленно дал себе подзатыльник. Она рисковала жизнью, чтобы вылечить его, когда в лесу на них напали порождения тьмы. Она выслушала его насчёт Дункана. Она вернула ему амулет матери и… и она назвала его дураком. Алистер про себя усмехнулся. — Всё. Не могу больше на тебя смотреть. Сядь, — объявила Элисса. Алистер на миг опешил. Она подошла к маленькому шкафчику, на котором стоял кувшин с водой и пустая ваза из-под фруктов. Страж послушно опустился на край кровати и смотрел, как Элисса плеснула воды в вазу, намочила в ней платок и присела рядом с ним. — Если будет больно, терпи, — сказала она, забрала у него из рук лечебную мазь и начала промывать все его неуклюже полученные порезы, которые до сих пор слабо кровоточили. Алистер напрягся, но быстро расслабился, глядя на её сосредоточенное лицо. У Элиссы были красивые глаза, несмотря на то, что сейчас вокруг небесно-голубой радужки краснела сеть крошечных сосудов. Элисса давно не спала и устала… и всё же она пришла, чтобы вручить ему амулет. Девушка заметила, что её разглядывают, и опустила глаза. — Ты не мог бы смотреть в другую сторону… и не улыбаться так широко? Алистер послушно отвёл взгляд, ища в комнате что-нибудь интересное для рассматривания. Он заметил на столике грязную тарелку. «Если сыра слишком много, это к миледи Стражу. Она сказала», — предупредил слуга, который принёс ему ужин. Понятия «слишком много сыра» для Алистера не существовало, и ему было невероятно приятно, что Элисса о нём подумала. Правда, позже он узнал, что она велела и к ужину Стэна прибавить несколько печений, и был слегка разочарован, что оказался не единственным предметом её заботы. Просто она такой человек, — сказал себе Страж. И сейчас она лечит его порезы просто потому, что добра. Размечтался ты, Алистер. — Всё, — объявила, наконец, Элисса. — Теперь заживёт. Алистер, не думая, кивнул. Кусланд сполоснула в той же вазе платок и ушла, пожелав доброй ночи. Страж опомнился, когда девушка скрылась за дверью, и, потрогав свои тщательно обработанные порезы, подумал, что даже не сказал ей спасибо.