Dragon Age: Серый Страж

— Что это за… суп ты приготовил вчера? Лелиана остановила Алистера, когда на вечернем привале он снова направился к мешку с продуктами. Впрочем, сегодня он готовить не собирался, а только стащил кусочек хлеба с сыром перед ужином. — А, тот? Традиционная ферелденская похлёбка из баранины с горохом. Тебе понравилось? — Так там была… баранина? По её вкусу и виду… я бы нипочём не догадалась, — многозначительно заметила монахиня. Алистер намёк не понял. — Разве в Лотеринге вам не варили баранину с горохом? — Мы там питались очень просто. Пшеничные зёрна в виде бисквитов или хлебцев, слегка отваренные овощи с огорода. И никаких сытных похлёбок. — Значит, в последний раз ты ела баранину, приготовленную по орлесианскому рецепту? Ну нет, добрая еда не должна быть такой утончённой и затейливой, как в Орлее. Мы тут, в Ферелдене, делаем, как надо. Собираем всё, что нужно, и кладём в самый большой котёл, какой только найдётся, и варим, как можно дольше, пока варево не обретает ровный серый цвет. Как сделается совсем однородным и неаппетитным на вид, значит, ясно — готово! — Ты меня разыгрываешь! Алистер рассмеялся. — Тебе надо чаще есть в ферелденских трактирах. — Да? У нашего командира ведь тоже вчера живот болел. — Да ну! Ты врёшь! — Не-е-т. Алистер ненадолго задумался. — Она поэтому отстранила меня от готовки, да? Страж мельком взглянул на Элиссу. Она всегда выглядела такой занятой, вот он вчера и предложил ей отдохнуть и самому заняться ужином… кажется, это было ошибкой. А ведь он пытался загладить перед Элиссой неловкость, которая ранее возникла опять же целиком и полностью по его вине. Алистер тогда болтал с Лелианой о прелестях и недостатках монастырской жизни, разговор неожиданно перешёл на деликатную тему, и Алистера вдруг взволновал один вопрос. — Если тебе так интересно, может, сам у неё спросишь? — подмигнула монахиня. — И как ты себе это представляешь? — Со мной же ты говорил. — С тобой проще! У тебя хотя бы чувство юмора есть. — Не думаю, что оно так нужно, чтобы выяснить этот вопрос, — рассмеялась Лелиана и ушла к своей постели. Алистер остался один, почесал затылок, посмотрел под ноги, а потом, не думая, направился быстрым шагом к Элиссе. — Слушай, — выпалил он. — Тебе когда-нибудь доводилось лизать кувалду на морозе? Элисса выронила палку, которой ворошила угли. — Что, прости? Алистер сообразил, что сказал. — А… то есть… да так. Что это там? Туча? Наверное, будет дождь, хм. Алистер поспешил ретироваться, раскрасневшись как рак, и оставил Элиссу в полном замешательстве. Она взглянула на ясное зимнее небо. — Туча? После этого Алистеру стало невероятно стыдно и неловко, но Элисса вела себя как обычно и даже спросила, всё ли у него в порядке, после чего Страж с облегчением констатировал, что она не поняла, о чём он тогда спрашивал. Больше он не станет слушать подначивания Лелианы. С тех пор Алистер решил быть предельно обходительным… вот только получалось плохо, как с приготовлением супа. К тому же рядом с Элиссой постоянно вертелся этот эльф и пытался с ней флиртовать. Алистер как-то спросил его о причине таких любезностей, на что Зевран загадочно ухмыльнулся: — Она спасла мне жизнь, а это, знаешь ли, сближает. И, к счастью, моя спасительница обладает парой прекрасных глаз. Страж внутренне содрогнулся оттого, что Элисса могла сблизиться с бывшим убийцей, но Кусланд отвечала на любезности Зеврана вежливо и сдержанно. Когда эльф в очередной раз пытался навязать ей своё общество, Алистер ухватил его за плечо и сделал вид, будто давно собирался о чём-то спросить: — Все эти истории, которые рассказывают о Воронах, — это же не может быть правдой? Всё выдумки, да? — Хм. Ну, не знаю. Зависит от того, что ты слышал, — нехотя отозвался Зевран, с досадой наблюдая, как Элисса ушла говорить с Винн. — Я вот в Антиве слышал, что ферелденец не может уснуть, если у него под боком не пристроится собака. Это правда? — Что? Собака? Нет. Конечно, нет. Мы высоко ценим наших псов. Они часть нашей истории, но что б так… — А, вот как. Тогда, может, это просто был намёк на ферелденских женщин? Алистер рассмеялся и проводил взглядом Элиссу, которая благополучно скрылась в своей палатке. Он уже собирался свернуть разговор за ненадобностью, но эльф явно решил ему отомстить: — Элисса ведь спит со своим псом? Так, может быть, ей не хватает… — Скорее это пёс ложится рядом с ней, а она ему разрешает, — просто ответил Страж, намеренно игнорируя непристойный намёк. — Кажется, она использует его в качестве грелки… а может, и для защиты от непрошеного внимания. Почём мне знать? — А, так вот где собака зарыта! Непременно расскажу об этом в Антиве, если когда-нибудь туда вернусь, — Зевран задорно хлопнул кулаком по ладони. — Надеюсь, мы к этому времени будем ещё живы. — Ох, опять ты за своё. Я же поклялся служить вашему делу, а ты всё не веришь. — Клятва — это только слова. Для некоторых не проблема её и нарушить. Тэйрн Логэйн тому пример. — Но я же не Логэйн. И Элисса мне доверяет! — Думаешь, доверяет? Не думай, что Элисса настолько глупая, чтобы безоговорочно поверить твоей так называемой клятве. — Алистер на это очень надеялся. — Но она сказала, что хочет дать тебе шанс. А уж как ты им распорядишься, это мы посмотрим. Зевран серьёзно посмотрел на палатку, где скрылась Элисса. Неужели и впрямь никто? — вздохнул эльф. — Тогда что я здесь делаю? Зевран тряхнул головой и деловито сказал Алистеру: — Что до тех историй о Воронах, о которых ты слышал, то всё правда. Алистер изумлённо уставился на эльфа. — Даже те, в которых рассказывается, как вам… ну знаешь… платят? — Особенно те, — глубокомысленно отозвался Зевран и ушёл к себе. Элисса часто сидела вечерами в окружении географических карт. Подолгу рассматривала их с серьёзным видом и делала пометки, не участвуя в непринуждённой вечерней болтовне соратников. Все молча гадали, что она планирует, пока однажды она не озвучила своё решение. — Ты хочешь разделиться? Весь отряд смотрел на неё с удивлением. Только Алистер за её спиной уже был в курсе всего, потому что ранее вызвался принять участие в планировании. Остальные спутники переглядывались друг с другом и не знали, как на это реагировать. Значит ли это, что Стражи распускают отряд? — Какой смысл? — фыркнула Морриган. — Мы только сил достаточно набрали, чтоб врагам давать отпор, а ты хочешь уменьшить нашу мощь наполовину. — Что ты задумала, Страж? Объясни, — с подозрением спросил Стэн. — Я в последнее время думала над нашим походом и решила, что можно действовать лучше, — уверенно пояснила Элисса. — Нам всё ещё нужно собрать союзников по договорам Стражей, но из-за препятствий мы не можем обратиться к гномам. Бродить по лесу Бресилиан в надежде наткнуться хоть на один эльфийский клан мы тоже не можем. Они как раз сейчас были недалеко от Бресилианского прохода, отделявшего Южный баннорн и тэйрнир Гварен от леса. Элисса хотела знать, какая там обстановка, но без острой нужды не стоило идти в вотчину тэйрна Логэйна. Стражи всё ещё были в розыске как предатели и преступники. В Денериме их тотчас узнали, и лишь благоразумие таких людей, как трактирщик «Речного косяка» и сержант Килоун, позволило Стражам закончить в столице дела. Кроме того, в Гварене не было ничего из того, что могло быть нужно Стражам в походе против Мора. — Логэйн не был в своих землях два года, но я бы хотела знать, что там происходит. Возможно, найдётся информация, которая позволит лучше бороться с ним, когда придёт час. Я не уверена. — Ты не уверена, — хмуро констатировал Стэн, но Элисса и бровью не повела. — К тому же эти земли граничат с лесом Бресилиан. Если эльфов сейчас там нет, то мы могли бы узнать у местных жителей, когда они приходят. Хотя эльфы-долийцы и считаются нелюдимыми, некоторые из них вполне мирно торгуют с людскими поселениями, — продолжила объяснения Кусланд. — Твои доводы разумны, — принял кунари. — Только почему ты сказала, что нам нужно разделиться. Для чего? — Потому что на восток пойдёте вы: Стэн, Лелиана и Зевран. Остальные пойдут со мной на запад. — Зачем? — Мы будем готовиться к войне с Логэйном. Если его не одолеть, нам не собрать армию Ферелдена. — Значит, план у тебя есть? — Есть. — В кои-то веки, — закатила глаза Морриган. Элиссу это кольнуло, но та не осудила колдунью. В последнее время Кусланд и впрямь действовала импульсивно и признавала это. Если Стражи хотят одолеть Мор, нужно начать действовать хотя бы там, где возможно. Слишком уж долгое время отряд шёл почти вслепую, и Элисса чувствовала за это ответственность. А ведь время было для них самым ценным ресурсом, пока архидемон собирает под землёй свои легионы. — Почему на восток пойдём мы? — спросила Лелиана. — Вот и я тоже думаю. Вы хотите от нас избавиться? — усмехнулся Зевран. — Вы с Лелианой прекрасные следопыты. В ситуации, когда в лесу нужно найти чьи-то следы, вы подходите лучше всего. К тому же Зевран — эльф. Если вы и впрямь найдёте кого-то из долийцев, то это может сыграть на руку. К людям они недоверчивы. — Ты правда думаешь, что то, что я эльф, будет иметь для них значение? — рассмеялся Зевран. — Как мало ты знаешь о долийцах. — Возможно, — согласилась Элисса. — Но если ты знаешь больше, тогда тебе тем более стоит пойти. Я полагаюсь на тебя. Она полагается на меня? — с сомнением подумал Зевран. — А почему ты посылаешь меня? — спросил кунари. — Я бы предпочёл идти туда, где основные бои. — Ты нейтральная сторона, Стэн. У эльфов с кунари не было конфликтов. Возможно, твоя рассудительность поможет убедить их встретиться с нами. — Годится, — неожиданно легко принял Стэн. Бересаад, в котором он состоял, действовал не только мечом. Бересаад был глазами и ушами высшего командования кунари и, если нужно, его воины могли быть не только разведчиками и солдатами, но и послами… в том понимании, в каком кунари понимали посольство. Элисса на это кивнула. Накануне разговора со спутниками, она обсудила всё с Алистером, и он был согласен со всем, кроме одного. Изначально Кусланд, вместо Лелианы, хотела отправить к эльфам его как представителя Серых Стражей, и Алистер высказался категорически против. «Я пойду с тобой. Пока ты ходишь по моровым землям, лишний Серый Страж не помешает, да и посол из меня неважный», — сказал он, и Элисса, минуту подумав, согласилась. Она ещё раз обвела взглядом соратников. — Это не приказ, а предложение. Если кто-то хочет что-то сказать или возразить, я слушаю. Но сомнений в её решении ни у кого не возникло. Доводы Элиссы были разумны, и все решили приступить к плану, когда они выйдут на удобную дорогу, чтобы каждый пошёл своим путём. Кусланд облегчённо выдохнула. Наконец, она почувствовала, что действие снова запустилось, и они не ждут безнадёжного конца. Теперь у каждого была своя миссия. Группа Стэна разведает обстановку на юго-востоке и поищет следы эльфов, а Серые Стражи нанесут некоторые визиты в южных землях. Сейчас их позиция прочнее, чем после Остагара. Они получили обещание от Круга магов, нашли сильного союзника в лице Редклифа, но пусть этот эрлинг и славился богатством, он не мог взять на себя все расходы в предстоящей войне. А их предстояло две: гражданская и с порождениями тьмы. Один Редклиф не потянет такую ношу, и нужно было создать другие союзы. Не все поддерживали Логэйна. Неутихающие бои в центральных областях это доказывали, и с этим следовало что-то делать. Вечером после разговора Стэн подошёл к Элиссе. Она сидела у костра и снова сверялась с картами. Алистер с Лелианой распределяли между двумя группами вещи, Зевран собирал свои. Винн варила для другой половины отряда целительные зелья про запас, а Морриган, как и всегда, читала в стороне от основного лагеря. — Я был не прав, — сказал кунари. Элисса подняла глаза от карт. — В чём не прав? — Ты воин, достойный сражаться в рядах бересаада. Когда мы только встретились, я так не считал. — И кем же ты меня считал? — Желторотой, — серьёзно ответил Стэн. Элисса сморгнула, а потом тихо рассмеялась. — Я рада, что мы наконец поняли друг друга. — Не совсем, — так же серьёзно ответил кунари. — Я до сих пор не знаю, как тебя понимать. Многие твои поступки приводили меня в замешательство. Особенно тот, когда ты выпустила меня из клетки. — Меня тоже многое в тебе озадачивает, Стэн, — честно ответила Элисса. — Во мне? Я довольно прост. Воин. Иду, куда прикажут. Люблю мечи. — Не так ты прост, каким хочешь показаться, — улыбнулась Элисса и снова уткнулась в карты. Зевран непринуждённо собирал свои немногочисленные вещички. За время его пребывания в отряде он немного успел нажить. Не хватало только кинжала, который был с ним ещё со времён Воронов, и эльф вертелся возле костра, пока не нашёл его. Кажется, кто-то пристроил его драгоценный кинжал, чтобы резать хлеб. Зевран тайком умыкнул одну буханку. Не обеднеют, — подумал он. Зевран уже некоторое время думал об этом, наблюдая за спутниками и за отношением к себе. Винн вечно читала мораль о том, что убивать плохо, а Зевран над ней подтрунивал. Было весело. Лелиана строила из себя недотрогу, но эльф видел, что внимание ей льстит. Правда, стоило задеть её видение от Создателя или дела религиозные, она становилась непреклонной. Стэн с Зевраном лишний раз и словом не перекинется, а Алистер… с ним и так всё ясно. Элисса никогда ни в чём Зеврана не упрекала, и он сначала считал её слишком прямой и бесхитростной для Серого Стража, но её постоянная беспечность… другие могут считать это простодушием и доверчивостью, но он уже понял, что за этим скрывается недоверие и… безразличие. К его жизни и даже к своей собственной. Зачем она меня спасла? Зевран про себя усмехнулся. А чего он, собственно, ожидал? По правде говоря, ничего. Он напросился к ним просто так. Куда жизнь не заносит? Так какая разница, где он найдёт свою смерть? Зевран мельком глянул на Элиссу — она что-то рисовала на картах — и вспомнил вечер в Южном Пределе. Её обагрённый чужой кровью клинок. Такие, как Элисса, получаются не от хорошей жизни, и Зевран тогда подумал, что у них есть нечто общее. Однако теперь это не имело никакого значения. Зевран сначала не собирался уходить втихую, точно вор, но раз уж выпала такая возможность с разделением, лучшего момента не найти. Напрасно Алистер волновался. Зевран больше не с Воронами, а Стражи больше не его заказ, да и убивать их совсем не хочется. Клятва Стражам? Брось, Зевран. Элисса просто тебя пожалела. Ей не мешает клятва, чтобы подозревать, а её отсутствие не мешает доверию. Зевран не ждал жалости. Зевран Араннай уже ничего ни от кого не ждал. — Зевран? Эльф обернулся на голос. Он так задумался, что не услышал, как Элисса подошла. Теряю сноровку, — усмехнулся он про себя. — Хотя, как поговаривал мой учитель, «оглядывайся назад только в засаде и в спальне». — Чего желаешь? — проворковал эльф. Элиссу его тон не смутил. Проведя столько времени в компании таких разных людей, её уже мало что смущало. Зевран заметил, что она держит в руках тканевый свёрток и уловил до боли знакомый запах. Неужели? — Это для тебя, — сказала она и протянула свёрток. — Увидела недавно и купила. Зевран развернул подарок и обнаружил отделанные замшей сапоги… и уставился на них во все глаза. Он ещё раз втянул носом воздух. — М-м-м, пахнет… Это ведь антиванская кожа, верно? Я везде её узнаю! — Я помню, ты говорил, что хочешь такие. Повезло найти их в Ферелдене. Они теплее, чем твои нынешние. Примеришь? — Элисса глянула на эльфа, а он всё ещё смотрел горящими глазами на подарок, точно ребёнок. — Зевран? — Никак не могу налюбоваться, — он уселся на том же месте, где стоял, стряхнул старые сапоги и натянул новые. — Сидят-то прямо по мне! Чудо! Ну, если ты мне теперь отыщешь парочку куртизанок, тарелку ухи и продажного канцлера, я почувствую себя совсем как дома! Зевран искренне рассмеялся. — Хорошо, что подошли, — удовлетворённо кивнула Элисса. — Для здешних холодов нужна тёплая обувь. Я видела, что ты простудился. Обратись к Винн, она что-нибудь придумает… что ты так на меня смотришь? — Что? У меня изумлённый вид? Так оно и есть! Просто… — Зевран любовно погладил антиванскую кожу, — никто ещё не делал мне подарков… спасибо. Элисса улыбнулась ему и ушла к себе. Зевран долго рассматривал носки новых сапог, а потом с сомнением глянул на свою нагруженную сумку… и тихо выложил буханку хлеба обратно. Алистер внимательно наблюдал за сценой дарения и понял, что ревнует. Ему Элисса подарков не дарила, не считая медальона его матери и двойной порции сыра на ужин. Вдруг после этого эльф положит на неё глаз? И что Алистеру теперь делать? Он мельком глянул на Лелиану, которая рядом распределяла общие вещи по сумкам и спросил. — Лелиана, ты ведь женщина? — Я? Вот это новости! И когда же это случилось? — рассмеялась монахиня, не отрываясь от своего занятия. — Я… просто хотел попросить совета, — замялся Страж. — Как мне поступить, если… если мне вдруг понравится женщина, и… — Хочешь за ней поухаживать? Вот тебе хороший совет: никогда не спрашивай, женщина она или нет. — Ага, ладно, хорошая мысль! — Почему ты спрашиваешь? Боишься, что дело не сладится само собой? — С какой стати ему сладиться, если я способен спросить у кого-то, женщина она или нет? — Алистер, тебе это только прибавляет обаяния. Ты немного неловок. Это так мило, — Лелиана состроила миловидную улыбку, но Алистер её не заметил. Он был целиком и полностью поглощён размышлениями над своей серьёзной проблемой. — Так мне надо быть неловким? Ты же сказала, что так делать не следует. — Алистер, просто будь самим собой, — снисходительно улыбнулась монахиня. — Ладно, забудь, что я спрашивал. Алистер шумно вздохнул и почесал затылок. Его блуждающий по лагерю взгляд вдруг остановился на Морриган — вот уж нет! — а затем перешёл на старую чародейку. — Винн? Можно спросить? Вот представь, что ты женщина… — Я и так женщина, Алистер. Это будет не слишком трудно, но я постараюсь. Арх! Дыхание Создателя! Элисса снова сидела у своей палатки, обложенная географическими картами. Эльфа не было поблизости, рядом вертелся только мабари, и Алистер мог наконец подойти к ней. Он собрался с духом и решил просто спросить, не нужна ли ей какая-либо помощь. И лишь когда подошёл, заметил, что под картами на коленях она рассматривает портрет семьи в медальоне. Тень Алистера от костра насторожила Элиссу, и она быстро спрятала медальон под плащ. Алистер почувствовал себя бестактным дурнем, и чувство вины накрыло его. Он должен был догадаться, что Орен в Софмере напомнит ей племянника. Алистер хотел извиниться. Он постоянно чувствовал потребность просить у неё прощения за всё, что было прежде. Но она всегда опережала его. — Спасибо, Алистер, — она спрятала медальон в карман и посмотрела на Стража. — Я всё хотела тебе это сказать. — За что? — удивился он. — За то, что ты всегда рядом. За то, что снова спас меня. За то, что не требуешь объяснений моих ошибок. Я благодарна тебе. Спасибо. Разве не она всегда спасает? Разве не она всегда кидается в пропасть, чтобы кого-то защитить? Так почему она благодарит? «Мы же друзья», — хотел пожать плечами Алистер, но быстро понял, что это не то, что он чувствует. И если даже она подтвердит: «Да, друзья», — он уже не будет удовлетворён. Имеет ли он право просить у неё большего? — С недавних пор мне хорошо и спокойно, когда ты рядом. Я чувствую себя в безопасности, — тихо сказала Элисса. Настолько тихо, что Алистер не уловил бы ни слова, если бы не стоял рядом. Элисса не возражала, если бы её не услышали, но он всё слышал. — Знаешь, я как раз думал о том же самом. Давно надо было это сказать, он и так долго тянул. «Всё это время я только и слышала от тебя, что бы на моём месте сделал другой Страж». Слишком долго. Он всё ещё помнил её голос тогда, её слова, её обиду, которые, наконец, указали на все его ошибки. Он обещал, что этого не повторится. Никогда. — Том же самом? — переспросила Элисса. — Да, если вспомнить все обстоятельства, то всё могло обернуться гораздо хуже. Я так рад, что ты — это ты, а не… какой-нибудь другой Серый Страж, — Алистер почесал затылок. — Нда… В мыслях это выглядело гораздо лучше. Я просто хотел сказать, что не представляю, как бы всё это делал без тебя. И я рад… очень рад, что ты рядом. — Да… спасибо, — пробормотала Элисса. Он рад, что она рядом. Рад, что она помогает ему с Мором. Один бы он не справился, потому её и спас. Вот что он сказал… и это всё? Он даже не сказал, что сделал это, потому что мы друзья. Элисса вдруг почувствовала, что вот-вот заплачет. Она сорвалась с места и быстрым шагом ушла в лес. Алистер растерялся, а мабари недовольно зарычал на Стража. Алистер снова не то сказал. Он не знал, что делать. Подождать? Потом извиниться? Нет, он ведь поклялся, что больше никогда не оставит её одну. И потому последовал за ней. Элисса не уходила далеко. Она стояла среди деревьев и размеренно дышала, отмеряя облачка пара изо рта. Она не плакала. Она взяла себя в руки, как ей и подобает. Она не знала, что на неё нашло, отчего вдруг стало так обидно. Она хотела тотчас вернуться назад и попросить прощения за своё поведение, но скрип снега со стороны напугал её. Элисса не думала, что за ней кто-то пойдёт, и застыла на месте, уставившись в землю. Утешать трудно. Не зная, что делать или сказать, Алистер сунул руку в карман и протянул Элиссе вещь, которую давно носил с собой. — Вот погляди. Знаешь, что это? — задал он глупый вопрос. — Роза… — Элисса большими глазами смотрела на цветок в своих руках. Белоснежные бархатные лепестки чуть подсохли у верхушки, а сам бутон был слегка помят, но роза выглядела красивой и свежей. Посреди зимы. Откуда? — Я сорвал её в Лотеринге. Я подумал, как может такая красота расти там, где столько мерзости и безнадёжного отчаяния. Мне, наверное, стоило оставить эту розу там, но я не смог. Пришли бы порождения тьмы, и скверна уничтожила бы её, поэтому с тех пор я ношу этот цветок с собой. С Лотеринга прошло так много времени, но роза не увяла. Как? Элисса не стала спрашивать, лишь гладила пальцем мягкие лепестки. — Что ты хочешь с ней сделать? — спросила она. — По правде говоря… я решил подарить её тебе. Знаешь, когда я смотрю на тебя, мне в голову приходят точно такие же мысли. — Какие мысли? Элиссу удивило русло, в которое направлялся разговор. Она видела, что Алистер искренне хотел её утешить. Всегда хотел. После Тримхолла старался быть рядом, слушать, помогать… даже если получалось не всегда хорошо. — Это, наверное, глупо, да? Мне просто подумалось, что вот я вечно ною и жалуюсь, а ведь тебе в жизни тоже пришлось несладко. С тех самых пор, как ты прошла ритуал Посвящения, тебе не довелось испытать, как здорово быть Серым Стражем, — «ненавижу Серых Стражей». — Не довелось услышать ни поздравлений, ни благодарностей. На твою долю выпали только трагедии, битвы и смерть, — «жизнь Серого Стража ненавистна для неё. Забрала она у неё то, чем ей дорожить оставалось». — Мне подумалось, что я мог бы сказать тебе кое-что. Сказать, что ты — редкостное чудо, тем прекраснее среди этой… тьмы. Элисса смотрела на него с удивлением и не знала, что на это ответить. Потом, когда она до конца осознала, что Алистер сказал, то снова посмотрела на розу. Элиссе доводилось слышать комплименты — каждый неженатый аристократ, которого ей представляли, восхищался её красотой или умением фехтовать, но ничто из этого Элиссу не трогало. Она неглупая и прекрасно понимала, для чего эти знакомства и слова — почти одни и те же каждый раз. Те, кто хотел заручиться расположением дочери тэйрна или же просто из вежливости сказать приятное, постоянно говорили про красоту и мастерство владения мечом. Будто в Элиссе больше не было ничего. Сейчас Элисса смотрела на цветок в своих ладонях и чувствовала, что вот это — настоящее. И это было ново. Она уткнулась носом в бутон, словно могла в нём спрятаться. Роза почти не пахла, от лепестков веяло прохладой, бутон помят, но среди зимы она выглядела необыкновенно прекрасной. А ведь никто раньше не дарил Элиссе цветов. — Красивая, — прошептала она. — Рад, что тебе понравилось. А теперь… я был бы совсем не против, если бы мы миновали эту неловкую стадию обоюдного смущения и перешли к более откровенным сценам, — как бы невзначай заметил Алистер. Элисса же нахмурилась. — Каким ещё сценам? Ты снова шутишь? — Да! Да! Конечно, шучу! — замахал руками Страж. — Пускай себе продолжается стадия смущения и неловкости. Я согласен! Элисса глянула на него с подозрением, и Алистер мысленно дал себе подзатыльник. Опять он всё испортил! Ну почему он всегда всё портит! Алистер уже приготовился, что Элисса снова обидится, разозлится, отвернётся. На миг он зажмурился, коря себя за глупость, когда почувствовал на щеке лёгкое прикосновение губ. Алистер изумлённо распахнул глаза. Элисса уже быстрым шагом возвращалась в лагерь, опустив голову и не оборачиваясь. Алистер так и застыл на месте, не понимая, что произошло. Он коснулся щеки и почувствовал влажный след от поцелуя.