-***-
- Хоть раз бы лицо сфотографировала. А то всё семья да одежда, - блондин смотрит на двух людей и тяжело вздыхает. Ему кажется, что он уже знает весь её гардероб, все комплекты её обуви. Он уже рассматривал у себя в галерее её новые часы, которые ей кто-то подарил на день рождения, да даже видел пресловутый праздничный торт. Но вот её лицо всегда оставалось загадкой. В прочем, он и сам не показывал ей своё лицо. Тоширо не любил фотографировать себя, но он мог бесконечно снимать различные дома, прохожих, да и весь этот прекрасный окружающий мир. Его же родственная душа в основном фотографировала конспекты по предметам, выдающим будущего архитектора. Недалеко от себя он замечает милую кофейню, атмосфера которой была такая уютная, что захотелось тут же завернуться в плед и сесть перед камином с чашкой чая или кофе. Он достаёт телефон и открывает камеру, включая видео. - Однажды мы с тобой тут посидим, - после своей реплики он заканчивает запись и убирает в карман затухающий телефон, на заставке которого стоит изображение девушки, фотографирующей себя в зеркало. На ней были обтягивающие чёрные джинсы, бесформенный светло-серый свитер, сползающий с одного плеча и серые кроссовки. Густые чёрные волосы спадали по плечам, а лицо было полностью закрыто телефоном.-***-
Наступившее лето принесло вместе с собой аномальную жару. До каникул было ещё три недели, а мозги уже плавились и превращались в кашу. Карин тысячу раз пожалела за прошедшие пятнадцать минут о том, что она вообще решила выйти из дома. А ведь ей нужно было пережить ещё пять пар, две из которых практические. Сейчас она как никогда жалела, что в институт нельзя носить шорты, ведь юбки она на дух не переносила, потому что в такую погоду даже самые лёгкие и широкие, светлые штаны становились чуть ли не тёплой экипировкой, а простая белая майка приравнивалась к свитеру. Хотелось стянуть с себя всю одежду и разлечься под кондиционером или хотя бы запихнуть себя в морозильную камеру. Из-за угла показалось здание университета, и Куросаки ускорилась, чтобы наконец-то попасть туда, где работают великие спасатели человечества – сплит-системы. Возле здания стояла скромная девочка с каштановыми волосами и большими карими глазами. Она озиралась, слегка оттягивая вниз короткую юбку. Карин закатила глаза и зашла в здание. Внутри её встретила ожидаемая прохлада, и Куросаки блаженно выдохнула. Она подбежала к своей одногруппнице, вставая сбоку. - Уруру, как ты добралась в такую жару? – повернувшуюся к ней девушку нельзя было назвать ехидной или ироничной, но как только она начинает шутить, в голове становится невероятно пусто от неожиданности. - В отличие от некоторых, я просто ношу юбки, - обе девушки легко и просто рассмеялись. Карин достала из кармана телефон, чтобы показать подруге фотографию вчерашнего рамена, приготовленного сестрёнкой-Юзу. Но вдруг она видит в галерее свою фотографию крупным планом. На ней она стоит около своего дома сегодня утром и осматривается, серьёзным взглядом смотря куда-то вбок. Куросаки никогда не считала, что она хорошо выглядит, но, чёрт возьми, на этой фотографии она выглядела словно была моделью на съемках для обложки журнала. Тут в её голове мелькнула мысль о том, что она была от него буквально в двух метрах, и даже не поняла, что это он. А парень не понял, что она та самая девушка, которая фотографирует всю свою семью вместо себя. Тихонько хихикнув, девушка открыла камеру, переключила на фронтальную, и, слегка улыбнувшись, сделала фотографию, после чего стала ждать ответа от своего соулмейта. Сбоку раздался довольный свист. - Чего это ты сфотографировалась? Родственная душа решила, что вам в коем-то веке стоит познакомиться? – Цумугия смотрела на Куросаки своими большими серо-голубыми глазами, в которых так и застыло ехидство. - Что-то вроде этого, - брюнетка посмотрела на часы на телефоне, а через пару минут в её галерее появилась фотография аудитории, а на кафедре преподавателя стояла фигурка Манэки-неко*.-***-
Когда Тоширо увидел в галерее фотографию девушки, которая сегодня утром словно магнитом притянула его взгляд, а на заднем плане был коридор университета, в котором он теперь преподаёт Историю Искусств, он отослал в ответ фотографию своей аудитории и улыбнулся, ведь сегодня у него будет много архитекторов. Было объявлено начало пары, и в аудиторию начали заходить весёлые и немного усталые студенты. Хитсугая поднялся из-за стола, и на него удивлённо уставилась утренняя незнакомка. Она уставилась на него круглыми глазами, а после того, как обратила внимание на стол, вопросительно уставилась сначала на фигурку, которая представлялась в её голове вестником всемирного зла, а потом и на нового преподавателя. Она села в первом ряду, прямо напротив кафедры, чтобы смотреть на блондина перед собой. В его глазах цвета голубого льда читалось странное удовлетворение. - Меня зовут Хитсугая Тоширо, я буду учить вас теперь, - в желудке Карин будто что-то оборвалось. Этот голос, это тот самый голос, который говорил ей про милое кафе. Диафрагма болезненно сжалась, а руки похолодели. Она смотрела во все глаза на свою родственную душу и не могла оторваться. Всё, что он говорил своим чудесным, чуть хрипловатым низким голосом, откладывалось у неё в голове моментально. Это была первая пара по Истории Искусств, которую она слушала так внимательно. Занятие пролетело незаметно, и Куросаки вытолкала свою подругу вместе с другими, оставшись наедине с учителем. Преподаватель подошёл к брюнетке и сел рядом, положив на скамью рядом с девушкой руку ладонью вверх. - Ты очень красивая, почему же никогда не фотографировала своё лицо? – блондин мягко улыбнулся, смотря в антрацитовые глаза, слегка склонив голову вбок. - У меня к тебе аналогичный вопрос, - девушка широко улыбнулась, легонько дотрагиваясь до широкой мужской ладони. Парень, не дожидаясь вспышки смелости, взял брюнетку за руку и сжал. - Как твоё имя? - Куросаки Карин.-***-
- Ты чего так волнуешься, Тоширо? Блондин поправил халат, слушая душераздирающие крики и не самые цензурные слова, самого его бьет крупная дрожь. Он сглатывает, ведь сейчас ему до невозможности страшно. Он сидит тут уже почти четырнадцать часов, другие члены семьи Куросаки успели прийти и уйти уже по два раза каждый. Около четырёх часов назад она успокоилась на десять минут, но потом всё началось с новой силой. Когда сестра его малышки пошутила о том, что парень полностью поседел, он в ответ рассказал о том, что его сердце готово было остановиться уже три раза. Внезапно женские крики прекратились, и послышался тоненький, едва различимый детский плач. Из-за двери вышел мужчина и стянул маску, вымученно улыбаясь. - Ну что, папочка, можешь заходить, - акушер-гинеколог стянул с рук перчатки и похлопал мужчину по плечу. На ватных, несгибающихся ногах Тоширо входит в палату и видит усталую, но улыбающуюся жену с небольшим комком на руках. Парень расплывается в глупой улыбке, походя на сумасшедшего, подходит к брюнетке и садится рядом на стул. - Это… - блондин давится словами, смотря на улыбающуюся девушку. Мужчина краснеет, кажется, впервые, потому что его жена была сейчас настолько красивой, что ему просто хотелось провалиться сквозь землю от смущения и чувства дикой подростковой влюблённости. - Девочка. Юки, - Карин смотрит на смущённого мужа и не может перестать радоваться. У неё было чувство, будто её сейчас разорвёт от счастья. – К слову, в следующий раз сам рожать будешь. Знаешь, как это больно и трудно? Тоширо виновато потупил взгляд, уставившись в пол. Его залило такое ужасное чувство вины, что ему захотелось сейчас же сделать себе харакири. - Шучу я, расслабься, - Хитсугая удивлённо вскинул голову и сглотнул. – Хочешь взять свою дочку на руки? Сейчас им казалось, что счастливее они не будут уже никогда, но как же они ошибались. Жизнь слишком длинная, чтобы такие мысли проскальзывали в голове. *Манэки-неко - распространённая японская фигурка, часто сделанная из фарфора или керамики, которая, как полагают, приносит её владельцу удачу. Скульптура изображает кошку с поднятой вертикально лапой, и обычно выставляется в витринах магазинов, в ресторанах, комнатах патинко, на складах и в других местах. Кошка, поднявшая правую лапу привлекает деньги, удачу, а поднявшая левую лапу — клиентов. Встречаются также «манэки-нэко» с двумя поднятыми лапами. 20 % кошек держат лапой Кобан (золотая монета эпохи Эдо). Кобан — монета стоимостью в один рё, но на монете, которую держит кошка, написано — десять миллионов рё.