Потеряв всё

      Глава 22       POV Георгий       Подымаю голову, чтобы вновь посмотреть на детей и немного успокоить разбушевавшиеся мысли. Но вместо этого сталкиваюсь взглядом с теми, за кого сильно переживал всё последнее время. В их глазах вижу недоумение, непонимание и ещё бурю сложно объяснимых эмоций. И вот, у всех одномоментно, в один миг, появляется решительность: они подходят на расстояние нескольких шагов и опускаются на колени.       Вивиан, оказавшийся ближе всех, он хватает меня за свободную руку и подняв взгляд, смотря прямо в глаза, произносит:       — Я не смею просить о прощении, так как не достоин его. Но рискну испытать судьбу: мой господин, прости меня предавшего тебя слугу. Слугу, который не защитил, не уберёг, за все то, что не могу даже выразить словами - молю прости. Если простишь я клянусь, что больше никогда не посмею оставить тебя. Прошу, молю только прости. — Все это он просто вываливается на меня за доли секунды.       Я, если честно, в немом шоке, правда это уже вторичное чувство. Изначально была безумная радость видеть их всех целыми и, надеюсь, невредимыми.       — Мой Господин, я от лица всего отряда прошу у вас прощения. Ведь это все наша неосмотрительность, беспечность и невнимательность привела к тому, что вас похитили…       Зигмунд ещё что-то продолжает говорить, но я не мог этого слушать. Меня просто начинало выворачивать от мыслей, что они берут на себя вину за поступки каких-то разбойников. Ведь есть огромное сомнение, что они причастны к тому, что со мной случилось. И на это есть доказательства: эти ребята не могут связаться с такими подонками, как были те разбойники и сейчас слишком виноватыми были их лица, и не от того, что они меня самолично могли передать в руки разбойников. И, наверное, самый главный показатель того, что это совершили не они — со мной в плену был Ютик.       — Хватит прекратите, — выкриком прекращаю его мольбы о прощении. — Поднимитесь немедленно. Все! — Рывком пытаюсь поднять Вивиана с земли, который до сих пор держится за мою руку и в мольбе опустив голову, и не в какую не встаёт. — Что вы здесь устроили за покаяние.       — Мы так виноваты это все наша вина. Да, это наша вина и мы не стоим вашего прощения. Но прошу, молю — прости. Разрешите искупить свою вину, — надрывным голосом произносит Вивиан.       А я вижу, как на брусчатку капают его слезы. Отцепляю его руку и слышу его сдавленный вздох и всхлип. Опускаюсь, обнимаю его одной свободной рукой и вздёрнув поднимаю его с земли. Его руки сжимаются вокруг моей грудной клетки, достаточно сильно, должен заметить. Он и до этого был худым, а сейчас мне кажется, что совсем отощал — остались одни кожа да кости.       — Чшш… Что за потоп средь ясного дня? Ты ведь помнишь какой я невыносимый кито? Неужели забыл? Такой как я просто не достоин твоих слез! — Он смотрит в мои глаза непонимающим взглядом. Рукой, которой до этого обнимал его, вытираю дорожки от слез. Какой же он все-таки ребёнок, которому приходится одевать маску взрослого, ведь совсем не было детства. — Не нужно плакать из-за меня. Глазки покраснеют, — шепнул так чтобы услышал только Вивиан, но по хмыку, который донёсся от Дэнвила, понял, что был у нас и ещё один непроизвольный слушатель. Поэтому уже громче для всех добавил: — Что это вообще за концерт? А вы долго ещё будете коленки на форме протирать? А ну подъем.       Они все неверующе смотрят на меня и не двигаются с места. Дэнвил так и стоит как истукан и ничего не предпринимает, а ведь это его подчинённые. Ну всё, довели.       — Подъем! — гаркнул так что все подскочили. Был у меня знакомый капитан из прошлой жизни, любил отдавать эту команду так резво и громко, что, особенно по утрам, все не просто подскакивали, но и одевались моментально. Вот и тут вначале подскочили, а потом только задумались нужно ли это было делать. — Я понимаю у вас у всех возникло чувство вины из-за произошедшего, но на мой взгляд это излишне. Хорошо, что все закончилось. Мы все встретились. Я надеюсь все целы и невредимы.       — Господин, мы все целы и невредимы, кроме кучера, он не пил вино в котором был снотворный порошок, из-за которого мы и не смогли уберечь вас.       — Юстус?! Как же жаль его. — Очень жаль. Но один лучше, чем все, как бы жестоко это не звучало.       — А также был похищен Ютик. Прошу скажите, что он здесь с вами и с ним все в порядке! — Отстранёно сдавленным голосом прошептал Раймонд.       — Да, он где-то здесь, точнее сказать не могу. С ним все хорошо, он цел и невредим. Просто боится мне на глаза показываться. Ведь знал, что правду сказать не сможет и все равно пообещал это сделать. Ладно проехали. — Что-то в последнее время я стал слишком несдержанным, все мысли в слух, да ещё и без фильтрации.       — Георгий, я ведь могу к тебе так обращаться? — Шёпотом спрашивает меня Вивиан, у самого уха, очень чувствительного уха, аж поёжиться захотелось.       — Конечно да. И чтобы я больше не слышал глупостей про то что ты или ребята в чем-то виноваты. Понятно?       — Да, — все также шёпотом. — Ты ведь расскажешь, что произошло? Как вы спаслись от разбойников? Кто вам помог? Куда делась банда разбойников? Что случилось с твоими глазами? Как вы оказались тут? И самое главное почему ты вышел замуж раньше времени, да ещё и таким экстремальным вариантом?!       — Слишком много вопросов, но меня интересует, что ты подразумеваешь под экстремальным вариантом? Но это обождёт. — И уже обращаясь ко всем немного громче произнёс: — Отправляйтесь в купальни и приведите себя в порядок после дороги. А мы будем ожидать вас в одной из столовых где сможем вас накормить, а позже и поговорить. Ступайте.       Все той же свободной рукой расцепляю руки Вивиана, и подталкивают его в сторону главного входа в замок. И все остальные идут вслед за ним, но бросают непонятные мне взгляды на меня, на Дэнвила и на наши руки, связанные красной лентой, которая пылает на солнце и переплетённые пальцы.       Они скрылись за дверями главного входа, а я посмотрел в глаза мужчины, который теперь является моим мужем.       — У меня такое чувство, что ты воспользовался моей потерей памяти. Не знаю, как. Это как-то связано с обрядом. — Поднимаю наши руки так чтобы они были на уровне глаз. — Я имею право знать. Не самым лучшим будет начинать со лжи нашу совместную жизнь. Поэтому прошу тебя рассказать все мне самому. И лучше до того, как я выясняю все сам. А я выясню, но тогда шанса что-то исправить у тебя не будет.       Не важно, что у самого рыльце в пушку. Что я на самом деле не тот мальчик, с которым, по его мнению, он связал жизнь. Когда-нибудь я расскажу, надеюсь, этот момент когда-то настанет.       — Пойдём, Георгий. Я тебе расскажу то что только что произошло в храме.       — А также какие последуют последствия.       — Тут я точно не могу говорить. Я ведь не гадалка. Но расскажу то, что знаю точно. — Согласен для начала и на это, хоть какие-то разъяснения меня устроят.       Мы возвращаемся в замок через центральный вход, вслед за наёмниками. Нам на встречу выходит Тарк. Кланяется.       — Милорды, разрешите выразить вам мои искренние поздравления в объединении в нерушимом союзе. Желаю вам прекрасного, счастливого и светлого совместного будущего! Берегите друг друга, цените даже незначительные мелочи и запаситесь терпением, чтобы все трудности на жизненном пути вместе преодолевались легко! И чтобы ваша любовь была безгранична! — Красивое пожелание, жаль только не под наш случай.       — Спасибо большое, Тарк. Прикажи накрыть в малой столовой для прибывших наёмников и нас обед. Мы будем в жёлтой гостиной. Позовёшь нас, когда все соберутся. Прикажи готовить праздничный ужин на всех домочадцев. А также прикажи присмотреть за лордом Лилитусом, только незаметно, я хочу знать все что с ним будет происходить с этого момента. — Последнее указание было отдано еле слышно, так что расслышали только мы с Тарком.       Мы вернулись в комнату в которой находились до этого. И так я узнал, что она называется «Жёлтой гостиной». Как-то совсем не замудренно, уж больно просто, аж обидно. Ведь такое название у комнаты только из-за цвета стен.       Сели мы вместе на диван. Отстраняется не имело смысла, он муж и обещал не напирать с серьёзными семейными отношениями.       — Когда мы были в храме ты увидел на полу рисунок из четырёх разноцветных колец? — Спросил меня Дэнвил.       — Да. Они что-то значат?       — Синий тот что дальше всего от центра, он для присутствующих на церемонии гостей, обычно там стоят только близкие друзья и родственники. Третий от центра идёт жёлтый круг — в нем заключают фиктивные браки, те, которые можно расторгнуть, и те, которые основаны на договоре. Боги не признают этот союз, он их оскорбляет, так как оскверняет чистоту чувств, подаренных живым существам богами. Зелёное кольцо — там проводят обряд принятия новорождённого ребёнка в семью и знакомство его с богами, заключают союзы, также в нем проводят ритуал принятия сирот в семью и проводят обряд братания. — Дэнвил замолчал. А у меня аж внутри скребётся, что-то я упускаю.       — Красный, — произношу я одно слово и Дэнвил понимает к чему я клоню. Тяжело вздыхает и отводит взгляд:       — Красный используют очень редко, в последнее время многие заключая союз используют зелёный круг. Это просто обычный союз одобренный богами. Когда союз заключается в красном круге, то происходит не просто формальное заключение брака, а заключения союза перед лицом богов. Наш союз признали, так как ленты объединились и стали красными. И теперь он нерасторжим, никогда и никем. С богами не будут спорить.       — Это ведь не всё? Почему в зелёном кольце союз проще? Что усложняется в красном?       — Ты так мал, но так умён. И я говорю это не потому, что собирался что-то скрыть, просто не успел дорассказать, — он запускает руку в волосы и прочёсывает их по всей длине. — Союз, заключённый в зелёном кольце можно расторгнуть, по многим причинам, и люди просто разойдутся, кто-то опечалится, кто-то порадуется в зависимости от обстоятельств, то же самое будет если же один из супругов умрёт. Но если союз заключённых в красном круге, то две души сплетаются, они больше не чужие друг другу, они стремятся стать одним целым.       Замолкает. Несколько минут молчит. Я не тороплю, жду. Дэнвил ведь сказал, что все расскажет. И он продолжает:       — Если новобрачные до этого ничего друг к другу не испытывали или это были негативные чувства, то со временем после обряда они перерастают в симпатию, а потом и того больше в любовь. И это не будет чем-то навязанным или каким-то помешательством. Нет, это будет кристально чистое чувство. Идиллия. Но есть один нюанс у этого союза. — «Да ты что? Один ли? Мне кажется один ты уже назвал.» — Умрёт один и второй долго не выдержит, тоска и горе от потери его убьют. Сама душа будет стремиться к другой, догнать, найти и вновь объединиться.       Я просто сделал то, чего пожелали мои рефлексы. Вмазал ему кулаком в нос.       Он, не ожидавший такого от меня , не успел увернуться или что-то предпринять.       А мне хватило одного раза чтобы скинуть излишек гнева, не на Дэнвила, а на саму абсурдность всего происходящего.       Рука сразу завозмущалась, что ей тоже больно и,мол, она пострадала больше, чем этот вояка.       А он как раз в это время потирал место пострадавшее от моего гнева.       — Ты должен был хотя бы спросить. Ты даже не удосужился предупредить.       — Скажи, если бы я тебя предупредил, тогда ты согласился? — задал он мне вопрос ответ, на который я теперь вряд ли узнаю, но ему решил ответить.       — Если бы ты все объяснил так как сейчас, но до этого. Скорее всего — да, согласился бы. Так как наш союз стал бы нерушимым, а я в этом также заинтересован, как и ты. Говорю сразу, мне не нравится, когда мной манипулируют. И это было первое и последнее предупреждение. Я прощу тебе, то что ты сделал, так как понимаю тебя и твою ситуацию. Но больше никогда не пытайся делать что-то за моей спиной.       — Понял. Прости. Больше не повторится. Я не знаю, что на меня нашло, когда просил служителей провести обряд в красном кольце.       Дэнвил говорит немного в нос, мой удар хоть и слабый не прошёл бесследно. На середине переносицы, проявилось синее колечки синяка, словно он одел клипсу.       Я немного смутился из-за своего такого порывистого поступка. Нет, я не пожалел. Будь возможность исправить, я бы поступил также. Но это не дело, что муж будет на праздничном ужине со всеми домочадцами со свежим синяком на своей симпатичной физиономии.       — Тебе бы чего-нибудь холодненького приложить. А то ведь синяк появился, не солидно для лорда.       — Да уж первый твой подарок меня совсем не вдохновляет оставлять на память уж прости. Тарк, — прикрикнул он, и слуга сразу же вошёл в комнату, словно только и ждал под дверью, что его позовут, а может так и было, — будь добр принеси мазь от синяков.       Слуга испарится. Сидим ждём, спустя пару минут Тарк вернулся с небольшим горшком закрытым крышкой и поставив его на столик перед нами удаляется, оставляя нас вновь наедине.       -Муж мой, — произносит Дэнвил с широкой улыбкой и подымая горшочек протягивает мне, — не проявите желание помочь своему супругу, залечить заслуженные раны, нанесённые такими драгоценными ручками?       — Подхалим.       Такая простая шутка разряжает немного напрягающую обстановку. И я понимаю, что Дэнвил не просто так просит меня помочь, а потому что у нас только по одной свободной руке, а раз он держит горшок, и тем более самому себе не так удобно мазать раны на лице. Я снимаю крышку с горшочка и в нос ударяет запах трав, но особенно выраженный запах ромашки.       Аккуратно зачерпываю пальчиком самую малость прозрачной мази и наношу на синюю полоску.       — Спасибо. Понимаю, что заслужил, но очень благодарен за заботу.       — Не за что. И кстати о насущном. Что дальше с этой лентой?