В активном выживании

      Даже после смерти человека наше мнение о нём может резко измениться. Я считала своих родителей слегка сумасшедшими, но это не так. Мама просто любила рукодельничать, а папа хотел помочь своему другу… Или я опять что-то напутала и не так поняла?       Вернёмся к завещанию. Оно было недлинным. Большую часть имущества отписали моей тёте — матери Джейн, а остальное — мне. Это были письма с квестами. Родители решили, что надо как-то развеселить меня после их собственной смерти. Спасибо, мне очень приятно. Не ожидала такого, но я рада этому.       На коробочке с письмами была надпись «твоя столица», заставившая меня слегка улыбнуться. Моя столица — Мэдисон. Я никогда там не была, но в детстве у нас родителями была шутка на эту тему. На вопрос папы «Где же Мэдисон?» маминым ответом была фраза «В Висконсине, а её столица в своей комнате!». Странно, да?       В конце завещания было сказано, что открывать коробочку необходимо в столице Висконсина в кофейне «Закат» за дальним столиком у окна. Короче, я и Джейн отправились туда. Путь был долгим и бла-бла-бла. Это не имеет значения, поскольку я всё время находилась во взбудораженном состоянии и никак не могла отвлечься на что-то кроме коробочки.       Я спешным шагом добралась до заветного места, пока Джейн отставала от меня на несколько метров. В кофейне было немного народу. Нужный столик как раз был свободен. Заняв его, я почувствовала на себе испепеляющий взгляд кузины.       — Если мы ещё ничего здесь и не возьмём… — сквозь зубы прошипела она.       — Я буду капучино и круассан, — быстро выбрала я, и Эванс, сжав губы в тонкую линию, пошла за едой.       Она немного зла, потому что совершила ошибку, надев в длинное путешествие туфли на высоком каблуке. Пока шатенка была у стойки, я открыла коробочку и достала первое письмо. «То, что приоткроет завесу тайны, находится у края Вселенной за гранью дозволенного двадцать шестого элемента.»На первый взгляд, полный бред.       — И что же там написано? — Джейн принесла мне мой заказ, а себе взяла молочный коктейль и пирожное.       — «То, что приоткроет завесу тайны…» — загадочным тоном произнесла я.       — Место, где мы можем взглянуть на мини-версию нашей Вселенной — планетарий, — быстро ответила Джейн и вернула мне листок.       Не зная, что на это можно сказать, я молча стала есть. Было немного неловко находиться в тишине. Это давило. И, к счастью, скоро кончилось.       — Я скоро помру в этой обуви. Зайдём в обувной — куплю себе сланцы, — поставила меня перед фактом шатенка.       — А я пока подумаю, что означает остальное, — у меня выбора не было.       Так мы и сделали: пошли в магазин и купили Джейн обувь попроще. А затем направились в планетарий. «Край Вселенной» означает крышу. «Пределы дозволенного» — ограждения. «Двадцать шестой элемент» — железо в таблице Менделеева, а ещё двадцать шестой прут железного ограждения. Он некрепко держался, и мы его выбили, пока никто не видел. На его месте оказался свёрток с ключом.       В общем, целых две недели мы потратили на поиск предметов: шкатулка(ключ от неё был найден на крыше планетария) с письмом, кулон с фотографией, мешочек с какими-то древними монетами, прочей ерундой, которая не ерунда.       На что я вообще трачу свою жизнь? На поиск вещей мёртвых, слегка нестабильных психически людей? Буду ли я думать так же после прочтения письма, находившегося в шкатулке? Нет. Это полный бред. У меня даже случился небольшой нервный срыв. Отельные подушки были первыми, кто испытал мой гнев. Потому что происходящее со мной странно! Я не знаю что мне делать теперь и как поступить. Потому что это, ну, вроде как правда? Письмо с объяснениями. Оно объяснило одно и заставило задуматься о другом.       Мой отец поведал на листке бумаги о какой-то Силе, которая является чем-то вроде сверхъестественной сущности. Сыны Ипсвича обладают некими способностями, платой за которые является молодость. Вот тут в игру вступаю я. Моя кровь — один из ингредиентов «лекарства» от старости. Я не единственная участвовала в эксперименте в качестве подопытного кролика, но остальных мой отец убил, как я уже говорила.       Эта Сила действует как наркотик, вызывая зависимость. Только старший сын может унаследовать её. В тринадцать он получает лишь часть, а в восемнадцать — всё остальное во время своего Восхождения. Мой отец был лучшим другом Уильяма Дэнверса Третьего и, случайно узнав его тайну, решился помочь.       Мои родители договорились совершить суицид на следующее утро после Восхождения Кейлеба Дэнверса, потому что, когда пытаешься познать Силу против её воли, она злится и требует плату. Эта сверхъестественная дрянь хотела забрать меня после моего восемнадцатилетия, но маму с папой такой расклад событий не устроил. Благородство? Любовь? Забота? Чушь. Это был эгоизм. Возможно, что часть письма про самопожертвование ложная. Звучит неправдоподобно: нечто хочет забрать меня в Ад за чужие ошибки, представляя это как шантаж. Сейчас это уже не имеет значения.       В конце письма отец просит меня помочь настоящему поколению: создать «лекарство» и излечить их. Но знание рецепта, а точнее, последнего ингредиента заставляет вздрагивать в ужасе. Не сказала бы, что являюсь патриотом или истинным гуманистом, но это чересчур.       А последние слова? Подпись? «Мы любим тебя. Прости нас за всё. Береги себя.»       Я настолько зла за всё, что не могу нормально всё выплеснуть наружу. Всё из-за того, что я не знаю на кого злюсь. Не на своих родителей, но на Силу? Странно и глупо. Что толку теперь?       И я обязана помочь. Мне хочется выполнить эту прощальную просьбу, чтобы потом не чувствовать себя виноватой, но разве имею я право на… Не могу даже думать об этом! Это неправильно и несправедливо!       Знаете, что самое невероятное после всего произошедшего? Я переспала кое с кем. Это был Джеймс, бармен. Когда я вернулась, то так сильно напилась, что попросила его научить меня заниматься сексом, и он согласился. Описывать этот процесс так тошно для меня. Зачем я вообще это сделала? По идее, я всё ещё состояла в отношениях с Заком, который мне изменял, но мы не расставались, и… Надо будет расстаться. Да, с таким взглядом на отношения у тебя ничего серьёзного с парнями не будет, Мэдисон.       — Всё, ты катишься по наклонной, Мартин, — подавая мне аспирин и стакан воды, произнесла Джейн.       — Мне так плохо, что я кое-как вспоминаю кто есть кто, — выпив предложенное, я вновь легла.       — Я имела в виду, что я с Джеймсом тоже спала, и если ты хочешь обсудить… — предложила она.       — Не особо. Хочу обратно в Академию Спенсера, — пробубнила я.       — Зануда, — стаскивая меня с постели, проговорила шатенка. — Поехали.       Приведя себя в относительный порядок, я спустилась вниз, захавала парочку бутербродов с чаем и поехала вместе с кузиной, дремая по пути.       — Ты так и не рассказала содержимое письма, — напомнила мне Эванс.       — И никогда этого не сделаю. Это личное. Поверь, у тебя могут появиться проблемы, если узнаешь, — предупредила я.       — Ладно, — она остановила машину прямо перед общежитием.       — Что будешь делать вечером? — просто так спросила я, вылезая из автомобиля.       — Попробую уломать бармена с сильными руками на свидание, — ответила Джейн. — Пока.       — Пока, — сказала я и поспешила к себе.       Маргарет так обрадовалась моему приезду, что буквально прыгнула на меня с радостным криком.       — Я так соскучилась, — она обняла меня, а затем треснула по голове. — Ты уехала и даже не попрощалась! Почему я должна слышать о твоём отъезде от этого кобеля Ривера?!       — Дай мне несколько минут. Я ещё не успела с ним порвать, — абсолютно серьёзно заявила я.       — Он изменяет тебе, — попыталась сообщить мне новость рыжеволосая.       — Да, я знаю. Поэтому и собираюсь с ним расстаться, — я пожала плечами.       — Он сейчас не в общежитии. Они с Чейзом подрались и сейчас у директора, — сказала подруга. — И спешу тебе напомнить: завтра твоя очередь готовить.       — Хорошо. Дашь лекции почитать? Я в последнее время только логические загадки решаю, так что крупно отстаю, — я улыбнулась.       — Конечно, — Маргарет похлопала меня по плечу и стала доставать тетради.       Моя кровать осталась нетронутой после моего отъезда. Плед на месте. Другой плед тоже на месте. Два пледа… Боже… Это сделает поход в блок три – одиннадцать ещё более неловким.       Однако я в какой-то мере благодарна Заку за то, что появился в моей жизни. Это был хороший жизненный урок. Учту на будущее некоторые моменты. Я слишком много об этом думаю. Начинает казаться, словно я жалею о чём-то.       Я открыла одну из тетрадей, предоставленных соседкой по комнате, и начала изучать пропущенные темы. Хорошо, что у меня была возможность отдохнуть от учёбы. Сейчас мне легче понять теоретический материал, который нам дают на уроках. Это лучше чем разбираться с реальными проблемами.