Путь уцелевших

      — … стоит разведать, — заканчивает Лорана свою длинную речь на совете. Выжившие собрались в бывшем «джедайском центре» в ядре: здесь много места, много света и, кажется, немного другая атмосфера. По крайней мере, не хочется умереть от тоски и тупой боли, бьющей в сознание.       — И кто туда пойдет? — с сомнением интересуется Прессор. Снаружи бывает слишком жарко: колонисты стараются лишний раз не высовываться из корабля. К тому же, воздух разрежен. Дышать можно, но через пару часов голова начинает идти кругом. К терраморфированию пока не приступали: техники латают корпус и энергоустановки, пытаются восстановить связь. Думать о том, что Редут станет им домом, не хочет никто.       Улиар вопросительно смотрит на Лорану. Джедай Джинзлер пытается улыбнуться. Что ж, приятно знать, что с ее мнением все-таки считаются. Быть может, именно потому, что люди видели ее попытки сгладить все острые углы в общении с К’Баотом. А может, просто потому, что она последний джедай на борту «Сверхдальнего» в миллионах световых лет от дома. И значит, она — ниточка, что связывает с привычным миром. Здесь привычного уже не осталось: да, у них есть остов корабля, сколько-то припасов, знакомые лица вокруг… и ни одного заядлого республиканца. Выходит, джедай Джинзлер здесь воплощение этой самой Республики. Мысль дурацкая и противная, так что Лорана старается от нее абстрагироваться. «Тоже мне, хранительница традиций нашлась», — насмешливо шипит Темная Сторона, вместе с ядом боли и презрения проникая под кожу.       — Я пойду, — решается Лорана. — Я джедай, я справлюсь.       Прессор с сомнением качает головой.       — А если ты там пропадешь? Ты именно, что джедай. Последний джедай. Твоя Сила может пригодиться.       Лорана облизывает пересохшие губы, силясь подобрать правильный аргумент. Ей надо хоть на какое-то время уйти — не только в разведку! Ей жизненно необходимо удалиться от корабля, ставшего смертельной ловушкой для пятидесяти тысяч живых существ. От корабля, пропитанного смертью, ненавистью и Темной Стороной. Здесь пал ее наставник. И Лоране кажется, он не успокоится, пока не утянет глупого рыцаря за собой.       — Я провожу джедая Лорану Джинзлер, — сообщает Трасс. О чиссе все благополучно забыли: синдик сидит в уголке, сливаясь с полумраком. Он говорит на очень плохом общегале, но все-таки может изъясняться понятно: уроки не проходят даром.       Чес улыбается. Кажется, даже благодушно. Лорана на всякий случай касается его мыслей сквозь Силу. Так и есть: Улиар доволен самим фактом наличия Трасса. Кажется, Чесу, ярому противнику К’Баота, нравится думать о том, что спесивому джедаю утерли нос инородцы. В конце концов, Улиар не дурак, и прекрасно понимает, что чисс, который остается своим в этом регионе, может быть полезен. Первая вспышка оправданной ярости давно прошла: в том, что Трасс участвовал в спасении остатков экипажа «Сверхдальнего Перелета», никто не сомневается.       Лорана медленно кивает: она понятия не имеет, что там у чиссов с выносливостью, но раз уж он вызывается — значит, знает, что делает?       — Решено, — Лорана поднимается на ноги. — Мы поднимемся наверх долины и осмотримся. Если будет что-то интересное, я дам знать. Передатчик работает в одну сторону, радиуса мы не знаем, так что постараемся не отходить слишком далеко. Через двенадцать часов мы должны вернуться. Если нет — значит, что-то случилось, и снаружи опаснее, чем нам казалось.       Ей никто не перечит.       — Джедай Лорана! — Джорад Прессор выворачивается из рук матери и встает на пути девушки. — Не уходи!       Лорана улыбается и присаживается на корточки, заглядывая Джораду в глаза.       — Я вернусь, — обещает она. — Найду что-нибудь важное и полезное, и обязательно вернусь.       — И научишь нас управлять Силой? — с надеждой спрашивает Прессор-младший.       Лорана вскидывает глаза, стараясь подавить испуг, колыхнувшийся в груди. Прессор-старший смотрит неодобрительно, качает головой и кладет руки на плечи сына.       — Пааап, — Джорад оглядывается, — можно джедай Лорана научит нас управлять Силой?       Прессор шумно сглатывает. В зале царит звенящая тишина.       — Да, пожалуйста! — звенит детский голосок.       — Пожалуйста! Пожалуйста-пожалуйста, — присоединяется к нему нестройный хор.       Гнетущее молчание родителей потенциальных форсюзеров давит почти физически. Лорана ощущает горячечный жар уже знакомого гнева, направленного на всех джедаев в целом и на ее наставника — в частности.       — Хорошо, — шепот Прессора звучит, как осыпающийся песок. Лорана смотрит на него с неверием. Диллан натянуто улыбается.       — Джедай Лорана вернется, — обещает он. — И научит вас всех управлять Силой.       Лорана оборачивается и смотрит на Чеса. В его взгляде отвращение, негодование и какая-то безграничная тоска смешиваются с уже знакомой ей веселостью обреченных.       — Разумеется, — громко говорит Чес. — Нам тут нужные такие хорошие джедаи.       Лорана знает, что этот человек не верит в «хороших джедаев». Но винить его в этом нет никакого смысла.       Она встает, поправляет потрепанный плащ, смазанно касается висящей на поясе рукояти клинка и кивает Трассу. Задерживаться не стоит: погода за бортом не слишком стабильна, и если они хотят хоть что-то разглядеть, нужно пользоваться царящим безмолвием природы.       Чисс вышагивает рядом, что-то обдумывая. Лорана не прерывает его раздумий: ей и самой есть, о чем поразмыслить. Но в мысли предательски вкручивается уже приевшийся холод смерти. «Иди-иди, — шипит ей Темная Сторона голосом мастера К’Баота. — Беги отсюда!».       Лорана сжимает кулаки, до боли, до побелевших костяшек. Темная Сторона дышит в спину ненавистью и слепой яростью гибнущего наставника.       «Иди-иди», — шепчет ей Сила голосом мастера Ма’Нинга. — «Мы обо всех позаботимся».       Джедай Джинзлер выдыхает. В том жутком бою погиб не только мастер К’Баот. Шестнадцать павших джедаев встают заслоном против тьмы и смерти. Лорана чувствует, как в мышцы вливается тепло. Ей становится очень спокойно.       «Смерти нет, есть Сила», — голоса сливаются в один, чужие призрачные прикосновения к плечу придают уверенности. Джедай Джинзлер улыбается и смотрит на Трасса, прежде чем взять у Кили подготовленные баллоны с драгоценным запасом кислорода и мешок с припасами. А затем подныривает под обвалившиеся конструкции, скатывается по покореженному металлу и встает на ноги. Под сапогами хрустит гравий, ставший подушкой безопасности, обнявшей «Сверхдальний Перелет» со всех сторон.       Снаружи жарко, и ветер несет колючий песок. Воздух с трудом проталкивается в легкие. Лорана натягивает на нижнюю часть лица платок и оглядывается на Трасса.       Чисс щурится, его глаза кажутся не такими яркими, как в полумраке коридоров «Сверхдальнего». В своем мундире (порядком потрепанном, но все еще безупречно чистом), он кажется совершенно неуместным среди песка, пыли и камней.       — Нам наверх! — Лорана пальцем указывает на пригодный для подъема склон. Уклон здесь меньше, и нет такого количества гравия.       Трасс кивает, подходит ближе, без лишних разговоров забирает у нее тяжелый мешок и закидывает его за спину.       — Я понесу, — поясняет чисс. — Кажется, джедаю нужны свободные руки?       — Да, — кивает девушка, — спасибо.       Первую часть пути они преодолевают молча: Лорана вслушивается в окружающую тишину, пытаясь уловить хоть какой-то отголосок жизни. Пусто. Редут мертв, планетоид висит в космосе пустым камнем, на котором лишь чудом держится не слишком плотная атмосфера. Впрочем, это не значит, что жизнь здесь невозможна. На корабле осталось много людей, способных терраморфировать это место.       Джедай Джинзлер ощущает горечь на языке: она уже знает, что им отсюда не выбраться, потому и думает о терраморфировании вместо того, чтобы думать о возможном спасении.       — Лорана? — Трасс в очередной раз вырывает ее из жутких размышлений. Девушка вопросительно глядит на инородца, преодолевая подъем.       — Вы же понимаете, что тут, скорее всего, ничего нет? — уточняет чисс.       Лорана кивает.       — Скорее всего, — соглашается она. — Но нужно знать наверняка.       — Возможно, разумным было бы пытаться наладить связь, — пожимает плечами Митт’рас’сафис.       — Техники этим и занимаются, — устало отвечает Лорана. — Я не могу им в этом помочь, но могу попробовать отыскать… хоть что-то. Я знаю, что надежды почти нет, — она старается улыбнуться, но не выходит. — Но я знаю, что нельзя предаваться апатии. Нужно… нужно действовать.       Она резко останавливается. Это похоже на чудо. Это невозможно и немыслимо… Она ощущает это всей кожей.       — В чем дело? — в голосе чисса ей слышится тревога.       — Вы чувствуете? — свистящим шепотом спрашивает девушка. — Трасс, вы чувствуете это?       — Что именно? — похоже, синдик честно прислушивается к собственным ощущениям, но не может дать никакого конкретного ответа.       — Сила! — отвечает Лорана. — Я чувствую узел Силы!       Она почти бегом преодолевает оставшийся подъем и замирает на гребне. Гора совсем рядом: невысокая, обрывистая, с острыми пиками, сверкающими шапками ледника. Здесь есть вода. И здесь есть то, что для любого Джедая важнее и ценнее любой воды.       Лорана срывает с пояса передатчик.       — Чес! — ее голос звучит прерывисто то ли от недостатка кислорода, то ли от восторга. Глаза щипят слезы. — Чес, мы видим ледник! И там… — она обрывается на полуслове, вспоминая его отношение к «джедайским штучкам», — мы проверим. Это может занять больше времени. — Заканчивает фразу Лорана.       Она возвращает передатчик на место.       — Идемте, Трасс! — говорит она с воодушевлением. — Кажется, я нашла недостающую надежду!       Путь занимает больше времени, чем она рассчитывала. Плато изрезанно впадинами и оврагами, камни подворачиваются под ноги, гравий скользит под сапогами. Но джедай Джинзлер упорно идет вперед, а чисс упорно идет за ней. Ему любопытно и тревожно, но он старается не выдавать этого состояния.       — Что такое «узел Силы»? — Трасс все-таки не выдерживает.       — Это такое место, — охотно объясняет Лорана, — где невероятно высока концентрация Силы. Там способности джедая могут достичь своего максимума… И если все получится, то я смогу передать кому-то из своих… если кто-то окажется достаточно близко…       О том, что джедаев нет в миллионе световых лет вокруг, джедай Джинзлер умалчивает. Оби-Ван сказал, что предела нет. И Лоране очень хочется в это верить.       — Вокруг так много говорят о джедаях, — Трасс равняется с ней, когда они входят в пещеру. — Но я так и не понял всех… нюансов.       Лорана смотрит на чисса с изумлением: в его голосе слышится смущение.       — Что вы не поняли, Трасс? — мягко спрашивает она. Мир вокруг расширяется за пределы Вселенной. Она чувствует дрожащую золотую паутину, окутывающую и связывающую все в галактике. Она видит сияющую ауру чисса, лишенную пятен тьмы, видит пронзающие нити золотого света, чувствует мощь, вливающуюся в вены…       — Все, — честно отвечает Митт’рас’сафис. — Но мне кажется, об этом лучше говорить потом. Вы выглядите очень счастливой, Лорана.       Джедай Джинзлер кивает. Тьма, так прочно вползшая под кожу, сокрушена, растоптана и развеяна по ветру. Пещера со светящимися таинственным светом кайбер-кристаллами — средоточие Животворящей Силы. Здесь нет места злу и боли. Лорана действительно чувствует себя счастливой.       — Сейчас я войду в медитацию, — говорит она, опускаясь на колени. — Это займет некоторое время… Я попробую связаться с кем-нибудь из ордена.       Трасс кивает и устраивается на плоском камне. В темноте пещеры его глаза наливаются яркой краснотой.       — Спасибо, Трасс, — тихо говорит Лорана, прежде чем погрузиться в покой и безмолвие. — Я не знаю, что делала бы без вас.       «Скорее всего, погибла бы». Но фраза остается непроизнесенной: девушке хочется верить, что Митт’рас’сафис понимает это и так. А потом Джедай Джинзлер позволяет сознанию слиться с Силой.        Здесь нет ничего, кроме покоя, света и голосов. Проблема в том, что Лорана не знает, кому они принадлежат. Она изо всех сил рвется туда, к яркому золотому пятну через целую галактику отсюда — к храму на Корусканте. Но даже весь потенциал Животворящей Силы не помогает ей докричаться до магистра Йоды или хоть кого-то из своих.       Ответ приходит сам.       Высокий мужчина с длинными волосами садится напротив, кутаясь в плащ. Он улыбается, и от его улыбки становится теплее. Лорана очень плохо помнит его: она видела Квай-Гона всего несколько раз, будучи совсем маленькой. Но на ее зов почему-то приходит только мертвый, вечно бунтующий рыцарь. Правда, его бунт совсем не походил на бунт ее собственного учителя.       — Тебе стоит жить настоящим, — советует рыцарь. — Ты так сосредоточена на будущем, что не смотришь в реальную жизнь… Доверься Живой Силе. Ее пути вне нашего понимания, но она приведет нас туда, куда следует. В конце концов, мечты мастера К’Баота были прекрасны… пока он не поддался амбициям. Даже эта планета может стать обещанным раем.       — Но как? — непослушными губами спрашивает Лорана.       — Общими стараниями, — улыбается Квай-Гон и растворяется в слепящем золоте.       — Ты в руках лучшего и большего, чем можешь себе представить, — шепчет Сила, и Лорана открывает глаза.       — Я не смогла, — тихо говорит она Трассу. Чисс сидит напротив и смотрит на нее внимательно, почти не моргая.       — Но, кажется, вы нашли какое-то решение? — спрашивает Митт’рас’сафис.       — Почему? — недоуменно вскидывает брови Лорана.       Трасс склоняет голову к плечу.       — Вы улыбались.